— Это не прикол, Джей, скажи?

— Да, нам мастер Ли рассказывал, когда мы приехали и знакомились с местностью, — подтвердил тот. — О духах-тиграх, в которых превращаются лучшие монахи-воины, — поведанное более серьёзным наследником ювелирной компании вызвало большее доверие, и я прислушалась. — Если хочешь, спроси у него.

— Расскажи ты, — попросила я, не желая занимать время, хоть и доброго, преподавателя. Они с мастером Ханом как раз прошествовали из столовой. Как приятно, что они едят быстрее молодёжи!

— Знаешь миф о Тангуне? Основателе Древнего Чосона? — я кивнула, как и всякая патриотичная кореянка знающая истоки своего государства. Владыка Неба Хванин отпустил своего сына Хвануна повелевать людьми, и тот снизошёл на землю со своими тремя тысячами приближенных. Но жили в одной пещере медведь и тигр, захотевшие стать людьми и молившие Хвануна превратить их. Тот дал им по ветке полыни и двадцать долек чеснока, велев продержаться на них сто дней, не выходя из пещеры, и тогда их желание исполнится. Тигр на двадцать первый день не выдержал и вышел, оставшись тигром, а медведица была превращена в прекрасную женщину, которая потом родила от Хвануна сына — Тангуна, ставшего первым, якобы историческим, королём*. — Так вот, здесь, на Каясан, есть дальнейшая интерпретация мифа с продолжением**: Тигр, не ставший человеком, ушёл на эту гору. Раскаиваясь в том, что не выдержал, он решил самостоятельно попытаться стать человеком с помощью обрядов, тренировок и учения. И ему удалось достичь этого, и даже большего. Теперь он мог обращаться то человеком, то вновь тигром. Он стал великим и непобедимым воином, но однажды полюбил какую-то красотку, которая испугалась его звериного обличья и попросила никогда больше не становиться животным…

— Ничего она не понимала в сексе, — заметил Рэпмон. — Обычно девчонкам нравятся мужчины, превращающиеся в животных. Если не в пьяную свинью, конечно.

— Продолжай, — попросила я Джей-Хоупа, недовольная, что перебили, когда так увлекла повесть.

— Ну вот. Он никогда больше не стал тигром, не открыв и своим ученикам, как можно было бы перевоплотиться. Но тоскуя с каждым днём о своей истиной сущности, тигр так и умер от тоски, и не помогли слёзы этой капризной дуры, заставившей его отказаться от себя…

— Не надо было быть подкаблучником, — прокомментировал Рэпмон.

— Так и чего дальше-то? — уже не я, а Шуга пристроился локтем на стол и подпер щеку.

— Ты ж с нами был… — удивился Джей-Хоуп.

— А я не слушал. Жги дальше, — подтолкнул он рассказчика.

— Короче. После смерти он вновь стал тигром. Только скорее его призраком. И тогда его ученики, узнав, что он бродит в этих горах, потянулись сюда, жаждая обучиться мастерству непобедимого боя — мастерству тигра. Они и основали этот монастырь. И если кто-то достигает в бою тех же высот, что тот легендарный тигр, то становится после смерти очередным четвероногим духом.

— Так этот монастырь старше храма Хэинса? — удивилась я.

— Ага, и всего буддизма вместе взятого! — засмеялся свободно Рэпмон, пользуясь отсутствием учителей. — Дурень, это ж миф! Тигриному логу веков пять, не больше, я думаю.

— А мастер Ли говорит, что он старше Хэинса, — заметил Ви.

— Каждый кулик хвалит своё болото, — парировал тот, поднявшись. — Идёмте, разомнёмся под нежным руководством мастера Хана.

— Я подтянусь через пять минут! — встал Шуга и посмотрел на меня. — Пошли, помоем посуду вместе. Я же обещал помочь, чтобы у тебя были силы и время для тренировок.

Обалдев от аттракциона невиданной щедрости, я на этот раз не отказалась от дополнительной силы. Пора бы ему и воду потаскать, а не языком чесать сутки напролёт. Собирая со столов кружки и миски, мы управились в момент и, когда мы быстро сходили на колодец и принялись за мытьё, я вдруг заметила, что когда Шуга молчит, то становится совсем далеким от вида болтуна и весельчака. Не выдержав, я вновь полезла не в своё дело:

— А почему ты пришёл в обитель?

— По малолетке загремел, — ляпнул Шуга и, тут же вернув на губы улыбку, заразительно захохотал. — Шучу! Думаю, что если бы я загремел по малолетке, то Лог меня бы не скоро увидел. Да и я уже совершеннолетний, так что детской исправительной колонии меня не видать. А вообще-то я забияка, и удивительно, как до сих пор не вляпался ни в какую историю. Наверное, потому что драться толком не умею. Ну, ничего, тут научат, правда? И я буду… — поставив тарелку на стол, он задрал одну ногу цаплей, а руки поднял над головой, преобразовав пальцы в щепотки, изображая позу из какого-то стиля кунг-фу. — Настоящий летящий дракон!

— И кого ты будешь побеждать со всеми этими умениями? — засмеялась я, но остановила себя, поняв, что смех мой разоблачающе-женский. Шуга на меня даже косо зыркнул.

— Ты прав… с супер-способностями и мега-умениями я буду до конца дней мыть посуду и наши туалеты, потому что ты уйдешь, и делать это вновь придётся нам, — вернулся он к ополаскиванию чашек. — Но! Зато после смерти я превращусь в дух тигра. Если постараюсь. Невероятно стимулирующая награда, верно? — опять посмеялся он и, поставив последнюю чашку, побежал догонять братьев. Покоренная его оптимизмом и задором, уже забыв о том, что он только что был рядом, я поняла, что он так и не поделился тем, из-за чего оказался в монастыре. Меньше всего я знала о парне, с которым больше всего общалась.

— Надеюсь, ты не забыл, что через двадцать минут вместе со всеми должен присутствовать на площадке, — я поперхнулась куском цампы от обращения ко мне мастера Хана, остановившегося у столика перед тем, как уйти с обеда. — Возьми тобок в кладовой рядом с прачечной и приходи.

После очередной увлекательной лекции у учителя Ли, мне не тянулось испортить всё впечатление на уроке этого мужчины, но выбора не было. Была лишь проблема — я не могу переодеваться со всеми. К счастью, пока что этого не должно было случиться. У всех юношей тобоки уже лежали в их комнатах, и они после обеда переоблачались там, и шли на тренировку. Я же могла натянуть на себя костюм прямо в кладовой. Которая, едрит-Мадрид, не имела замка, защелки, щеколды, цепочки, веревочки с крючочком, чтобы перестраховаться от вторжения. Призывая удачу, в полумраке каморки со старинными многополочными шкафами, напичканными разной одеждой и её деталями, я сумела превратиться в начинающего борца и явилась на площадку, куда подтягивались остальные. Мастер Хан стоял перед всеми, скрестив руки на груди и ожидая, когда же двадцать человек распределятся по просторному прямоугольному дворику. Я не успела пересчитать по головам, но сэнсэй был острее глазом и поднял руку, призывая ко вниманию. Стало быть, пришли все.

— Сегодня мы будем оттачивать боковые удары ведущей рукой, — я посмотрела на оказавшегося рядом Джина, в поисках ответа, которая рука "ведущая"? Джин сосредоточился на фигуре мастера и не отвлекался. Голос подать страшно, задать вопрос Хану — тоже. За-ши-бись. — Это будут разнообразные хуки, высокие, средние и низкие. Для этого вы поделитесь на пары. Хо!

Я вздрогнула, встав по стойке смирно.

— Иди в пару к Чонгуку. Он самый младший, возможно, как у совсем неподготовленного, у тебя будет шанс быть на равных, — вспомнив, кто из всех Чонгук, я проморосила до него, затормозив рядом.

— Я, может, младший, но не самый слабый, — как-то подозрительно подчеркнул юноша.

— Ничего, мы попробуем разные комбинации. — небрежно бросил учитель Хан и начал давать указания, что делать. Да-а, мы попробуем разные комбинации. Где тут Хансоль-фанат-сутр? Он вам предложит комбинации по ситуации. Хотя где его сутре Кама до размаха "одна женщина и девятнадцать мужчин"! Такую позицию там не нашлись бы и как назвать. Боже мой, что я несу, о чем думаю? Мастер Хан, ребята, вы же не понимаете, что я девушка! Как вы хотите меня загнуть вместе со всеми? Нет, хорошо, что вы не понимаете, что я девушка. И дальше не понимайте. Но как же быть?! Если перейдём к захватам, то будь я хоть трижды плоская, как селедка (а я не настолько плоская), всё почувствуется через ткань. — Левые встают в позиции обороняющихся.

Чонгук сообразил быстрее, кто левый, а кто правый, и встал в защитную стойку. Ага, это я сейчас бить буду? Учитель Хан продемонстрировал, медленно и точно, как наносить удар. Дав возможность всем попробовать повторить, он показал ещё пару раз, после чего дал разнарядку попробовать напасть на партнера. Не представляя, как можно броситься на человека с кулаками, я несмело изобразила удар на Чонгуке. Тот широко заулыбался.

— Да смелее ты! Я увернусь. Давай. — я повторила чуть быстрее, но всё так же боясь причинить ему вред. — Что ты как девчонка руками машешь? Налетай на меня, а то я сам ничему не научусь!

Переборов страх, подстегнутая сравнением с девчонкой — оскорбление, честное слово! — я собрала силы в руку и замахнулась на Чонгука, ударив. Он увернулся и я, потеряв равновесие, пролетела дальше. Размах был взят сильнее нужного… Время было отпущено на то, чтобы мы самостоятельно испытывали этот хук.

— Быстрее и мощнее! — посоветовал Чонгук, приманивая меня призывающим жестом соперника. — Не смотри туда, куда собираешься бить. Смотри мне в глаза, иначе удар предсказуем. Ты такой медлительный, что и так ясно, куда ты ударишь и можно покурить, пока придётся отбиваться.

Разозлившись, я налетела на него вновь. Легко вильнув в бок, Чонгук перехватил мою руку и, вывернув за спину, положил меня на своё колено, придавив вывернутую руку между ним и спиной. Было больно, но я сжала зубы. Парень навис сверху, ухмыльнувшись.

— Либо начинай драться, либо иди в пару к другому, — но мне было не до драки. От его дыхания повеяло мятой и мне чуть не стало дурно. Нет, нет, нет! Они не могут все так пахнуть! Не могут! В чем подвох? Почему? Я ведь не готовлю им ничего мятного… почему?! Я смотрела в глаза Чонгука с безнадежностью окончательно проигравшего, но он, иронизируя над моим поверженным видом, понятия не имел, что в моей голове.

Примечание к части * описан реальный корейский миф о происхождении Древнего Чосона, а не выдумка автора

** а далее уже сугубо авторская выдумка

8 сентября. Вечер

Ещё пять попыток ударить Чонгука закончились безрезультатно, а уже пора было оттачивать следующий хук. Мастер Хан крикнул мне, чтобы я перешла к Яно. И теперь нападать должны были на меня. Тихо попросив юношу не слишком усердствовать, я была им понята, но всё равно едва уворачивалась от атак. Открытие, сделанное в борьбе с Чонгуком, всё ещё не давало покоя. А если все парни рано или поздно пропахнут этой мятой, есть ли у меня шанс узнать о герое темной ночи как-либо иначе, кроме как спросив напрямую? После Яно, по велению учителя, я перешла к Атому, и так, с каждым новым маневром, я перебиралась по всем по очереди (эх, пошла по рукам бывшая приличная девчонка!), кроме лучших бойцов — Чимина и Сандо, дравшихся исключительно друг с другом, и Пигуна с Джей-Хоупом, достаточно подготовленных, чтобы размениваться на такого детсадовца, как я. В результате мне даже удалось вдарить Шуге, не то несерьёзно дерущемуся, не то намеренно подыгравшему, чтобы валяться на земле, хоть я и била не с той силой, которая лишила бы его равновесия. Когда на меня набросился Ходжун, то смогла увернуться я, не приложив особого труда. Без очков он чувствовал себя неуверенно и бил абы как, так что я понимала, насколько ему стыдно и неприятно должно быть приходится. С другими ребятами ведь он мигом окажется вечно побеждаемым, а со мной так… просто бессмысленная возня.

В конце концов, передо мной предстал Джеро, и я обомлела. Я была в стойке защищающегося — её я успела освоить за смену дюжины партнеров, и этот прекрасный высокий монах должен был попробовать меня ударить. Вообще-то он тоже был из тех, кто занимался тхэквондо или айкидо, или каратэ до Тигриного лога, но ему не нашлось достойного соперника, и я попала под расклад для испытания "истинного умения". Что ж, издалека смотреть на объект интереса приятно, но не так, как очутиться прямо напротив и заслужить его взгляд, направленный исключительно на меня. Пришла пора высокого хука, и он должен замахнуться мне в челюсть. Памятуя о совете Чонгука, я смотрела в глаза противнику, чтобы не быть предсказуемой. Да и в целом невозможно было туда не смотреть — очень уж они мне нравились, как и их обладатель. И вот, ответственный момент… Всё, что я помню потом — это голубое небо надо мной. Не знаю, засмотрелась я так глупо на этого красавца или этот красавец был настолько ловок, но я поняла, что удар достиг цели по ноющему ощущению на челюсти. Над моей головой первым наклонился Шуга. За ним тут же возник Чимин. Оба почти одновременно спросили "ты в порядке?". Третьим возник мастер Хан.