Патриция Коллиндж - Тихая гавань

— Ну вот. — Он внимательно оглядел ее. Она сидела тихо, как мышка, широко распахнутыми глазами наблюдая за каждым его жестом. Ее лицо казалось спокойным, но он уловил тень страха. — Вытяните ногу, я ее снова перевяжу.

Он почувствовал, что она дрожит. Черт возьми! Он принес ее сюда, чтобы помочь, а не для того, чтобы напугать. Бережно опустив ее ногу, он стал толкать впереди себя лодку. Когда вода поднялась выше колен, он вскочил на борт и сел на водительское место.

Он подождал, пока она устроилась поудобнее и вытянула ушибленную ногу. Затем запустил мотор, и через секунду они уже бороздили зеркальную поверхность бухты Чаек.

Сьюзен в полном смятении разглядывала Ника. Со своей золотистой шевелюрой, развевающейся на ветру, он выглядел сильным и красивым. Несмотря на темные очки, от нее не укрылись едва заметные морщинки в уголках глаз, когда он, щурясь от яркого солнца, сверкающего на воде, обернулся и взглянул на нее.

Он привел ее в замешательство. Является ли его настойчивость привести ее к себе домой дружеской помощью или это коварная уловка, чтобы усыпить ее бдительность и отрезать все пути к отступлению?

Лодка замедлила ход, и Сьюзен выпрямилась, настороженно наблюдая за выражением его лица и за окружающей обстановкой. Они подплыли к длинному пирсу, который выдавался на добрых две сотни футов в залив.

В конце пирса Сьюзен увидела тропу, исчезающую в густых зарослях крутого берега. Запрокинув голову, она взглянула вверх, прямо на вершину. Там, едва выступая своими башенками над верхушками деревьев, стоял объект ее детских фантазий — Дорнбургский замок.

Не сразу она перевела дух. Потом ее охватил неописуемый ужас. Замок имел мрачную историю со злодейскими убийствами и загадочными происшествиями. Свен Дорнбург, богатый лесной магнат, построил его для своей жены в середине девятнадцатого века.

В 1872 году ее нашли задушенной. Свена обнаружили много дней спустя бродящим по лесу и бессвязно что-то бормочущим. Позднее здесь поселился их сын Ларс с женой. У них было несколько детей. Все они, кроме одного, погибли безвременной ужасной смертью.

Сьюзен обернулась к Нику, который стоял на коленях и закреплял моторку.

— Мы ведь не пойдем туда, правда?

Он встретил ее взгляд легкой улыбкой.

— Именно там я и живу. Вас что-то не устраивает?

Сьюзен почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Что она могла сказать?

Ник поднялся.

— Вы сможете перейти сюда, чтобы я помог вам выбраться? — Он стоял возле водительского места.

Сьюзен уловила нетерпение в его голосе. Как бы ей отказаться и настоять на том, чтобы он отвез ее обратно домой?

Он вздохнул.

— Послушайте, Энни. У нас нет времени зря болтаться здесь. — Он взглянул на часы. — Сейчас уже больше двух, и, если мы хотим попасть в клинику до закрытия, нам нужно поторопиться.

Сьюзен медленно выпрямилась и, тяжело опираясь на спинку сиденья, стала продвигаться к помосту.

Ник держался позади нее, поддерживая ее под локоть и помогая сохранять равновесие в раскачивающейся лодке. Когда она добралась до перил, он вскочил на пирс и подал ей руку. Сьюзен стояла в нерешительности. Не успела она что-либо возразить, как он подхватил ее на руки и пошел вдоль пристани.

К Дорнбургскому замку.

Вблизи замок казался сказочным чудовищем, со всеми своими башенками и причудливыми выступами. Краска выцвела и облупилась, а густые заросли ежевики подступали вплотную к парадной двери. Сьюзен пробрала дрожь при воспоминании о рассказах, услышанных в детстве.

Тропинка от берега круто уходила вверх. Ник несколько раз останавливался, чтобы перевести дыхание. Но теперь, когда они достигли замка, он без малейшей задержки пустился вверх по внушительной мраморной лестнице, в конце которой находились огромные резные дубовые двери, похожие на ворота в средневековую крепость.

На Сьюзен навалилось предчувствие близкой беды. Она не могла допустить, чтобы он занес ее туда. Как только ворота захлопнутся за ней, спасения не будет.

— Опустите меня, Ник, — резко сказала она.

Он остановился и удивленно посмотрел на нее:

— Здесь?

— Да.

К ее изумлению, он тут же поставил ее на верхнюю ступеньку.

— Так нормально?

Сьюзен молча кивнула, ее мысли метались.

— Вы уверены, что не хотите переодеться в сухую одежду? — На его губах мелькнула легкая улыбка.

— Эта вполне годится. — Она насторожилась, ожидая возражений.

Вместо этого он бросил на нее почти насмешливый взгляд:

— Как вам угодно.

Он посмотрел на замок и задумался, погруженный в созерцание здания и мрачной растительности.

— Мой викторианский монстр внушает вам страх, да?

— О нет, — поспешно заверила Сьюзен. Она попыталась изобразить улыбку. — Я просто предпочитаю подождать здесь.

В ее голове уже зрел план. Если она найдет палку, на которую можно опереться, она доберется до шоссе, и тогда…

— Если вы захотите сбежать, то вам предстоит долгая прогулка. Дорога почти в миле отсюда…

Вспыхнувшая было крошечная искорка надежды погасла.

— …И кроме того, я буду буквально через минуту. — Ник одарил ее ослепительной улыбкой и, повернувшись, стремительно направился вдоль широкой террасы. Секунду спустя Сьюзен услышала скрип огромной двери и легкий стук.

Она глубоко вздохнула. За ежевичными ветками виднелись густые кроны старых кедровых и пихтовых деревьев. Она запрокинула голову и посмотрела на их верхушки, взметнувшиеся так высоко, что почти затмевали свет. Вокруг стоял затхлый сумрак, от которого мурашки шли по телу. Все здесь вызывало дрожь.

Из глубины леса доносился громкий стук дятла. Сьюзен напрягла слух, стараясь уловить птичьи трели, но услышала лишь завывание ветра. Есть ли путь к спасению из этого места?

«Боже, Сьюзен, что ты наделала?» Да, попала она в переплет, еще похуже, чем в Сан-Франциско. Там хоть Джудит Барроу, помощник прокурора, которая вела это дело, всегда поддерживала с ней связь. Да и окружающие люди заметили бы ее исчезновение. А здесь она оказалась абсолютно одна.

Во власти Ника.

Сердце Сьюзен начало громко колотиться. Что он собирается делать? Отвезет ее обратно в банду или займется ею сам?

Она услышала позади себя лязг засова и протяжный скрип открываемой тяжелой двери. Перед удивленной Сьюзен появилась миловидная молодая женщина в поношенных джинсах и футболке с надписью «Если мама несчастна, то и все несчастны».

Она заметно прихрамывала, и Сьюзен заметила, что ее левая рука неловко прижата к телу.

— Энни, меня зовут Карла. — Она с улыбкой подала правую руку.

Сьюзен невольно откликнулась на ее приветствие.

Карла крепко пожала ей руку.

— Ник будет через пару минут. Он хочет, чтобы вы подождали его в доме. — Она помедлила, разглядывая обернутую в полотенце ногу Сьюзен. — Говорит, что вам нужны лед и эластичная повязка.

— Со мной все в порядке. Правда, — отказалась Сьюзен, подумав, что это, должно быть, жена Ника.

— А сейчас, если вы сможете подняться на ноги, я вам помогу, — предложила Карла, с дружеской решительностью пресекая все возражения Сьюзен.

Не успев осознать, что происходит, Сьюзен вдруг поняла, что она ковыляет на своих ногах, обхватив Карлу одной рукой за плечо.

— Не торопитесь, — заметила молодая женщина. — Просто обопритесь на меня. — Несмотря на увечье, Карла двигалась уверенно, продолжая поддерживать разговор. — Ник говорит, что вас пугает замок. — Она засмеялась. — Я вам сочувствую. Когда мы впервые приехали сюда, я тоже до смерти перепугалась. Но на самом деле это добрый старый дом.

Они добрались до порога.

— Теперь осторожно. Не споткнитесь.

Сьюзен почувствовала, что рука Карлы крепче обхватила ее талию. Она отпрянула.

— Карла, вы не могли бы принести лед прямо сюда? Я, право…

Откуда-то из глубины дома донесся детский плач. Карла замерла.

— О дорогая, Александр уже по мне соскучился.

— У Ника есть ребенок? — Сьюзен вдруг почувствовала разочарование.

Смех Карлы зазвенел под сводами замка.

— О нет. Он мой и Стива. Мы помогаем Нику с реконструкцией. — Она ускорила шаг. — Мамочка идет, Александр!

По пути Сьюзен с любопытством оглядывалась по сторонам. Стены холла матово отсвечивали белым полированным мрамором, в центре лежал пушистый персидский ковер ярких расцветок. Под сводчатым потолком сверкала хрустальная люстра с настоящими свечами.

— Ничего себе местечко, да? — сказала Карла, заметив интерес Сьюзен. Она провела ее по широкому холлу к открытой двери. — А вот и мы, миленький! — пропела Карла, когда они вошли в большую уютную комнату. — Видишь, мама вернулась.

Плач тут же сменился ликующими воплями. Сьюзен увидела годовалого малыша, прильнувшего улыбающимся лицом к сетке детского манежа, вокруг которого валялись разбросанные по полу игрушки.

— Ма-ма-ма-ма-ма, — залепетал он, протягивая ручонки к Карле.

— Сейчас, детка, — кивнула Карла, помогая Сьюзен добраться до софы, на которую та с облегчением присела.

С трудом переведя дыхание, Сьюзен оглядела комнату. Большую часть одной стены занимал массивный каменный камин. По обе его стороны на дубовых стеллажах до потолка стояли книги, игры и фигурки из глины. Глиняная посуда стояла на каминной полке вперемежку с изысканными птицами, сделанными из тика и орехового дерева.

— Ник мастерит птиц, — прервала Карла созерцания Сьюзен, поднимая сына из манежа и усаживая его на пол посреди игрушек. Малыш с радостным воплем набросился на плюшевого медведя и начал мусолить его ухо.

— Они прелестны. А керамику тоже он делает?

— Нет, конечно. У него всегда не хватает времени, — засмеялась Карла. — Вы бы видели этот дом месяцев шесть назад, когда мы начали работать над ним. Ник с трудом находил время для сна. — Тут она с серьезным видом обратила внимание на ногу Сьюзен. — Давайте-ка посмотрим.

Опустившись на корточки перед софой, Карла положила себе на колено ногу Сьюзен и начала развязывать мокрое полотенце, довольно ловко управляясь своей больной рукой. Несмотря на старания Ника, нога заметно припухла.

— М-м-м, понятно, что он имел в виду. — Карла бережно переложила ногу на крышку корабельного люка, служившую кофейным столиком. — Вы не могли бы присмотреть за Александром? Я сейчас вернусь.

Сьюзен бросила настороженный взгляд на малыша, полностью поглощенного попытками разорвать цепочку больших пластиковых шаров.

Вряд ли Карла стала бы жить под одной крышей с Ником, будь он вовлечен в преступную деятельность. Эта мысль повергла Сьюзен в растерянность.

— Ну, я смотрю, Карла оказалась более удачливой, чем я, — раздался голос Ника.

Взгляд Сьюзен метнулся к двери.

— Она вас уговорила? — Ник шагнул в комнату с приветливой улыбкой на лице. Александр радостно взвизгнул и, отбросив шарики, пополз к Нику.

— О нет, вот этого не надо, — засмеялся Ник, уворачиваясь от крошечных ручек, тянущихся к его ногам. Наклонившись, он поднял ребенка и водрузил его обратно в манеж, побросав туда несколько игрушек. — Я вижу, вы уже познакомились с малышом, — заметил он, обращаясь к Сьюзен.

— Я…

— Ник, вот ты где. — Карла, прихрамывая, вошла в детскую. — Мне пришлось разыскивать эластичные бинты, — извиняющимся тоном сказала она, выкладывая туго свернутые бинты на стол. — Пойду принесу лед.

Ник присел на софу возле Сьюзен.

— Повернитесь удобнее и положите ногу мне на колени, — распорядился он.

Сьюзен колебалась. На мгновение их взгляды встретились.

— Ну? — Он протянул руку.

Она медленно развернулась и позволила Нику положить ногу себе на колено.

Ник бережно ощупал лодыжку. Без доктора здесь не обойтись.

— Принесла лед, Карла?

— Несу.

Он обернул ногу Сьюзен полиэтиленовыми мешочками с колотым льдом и наложил поверх них эластичные бинты, чтобы закрепить их на месте, все время ощущая на себе взгляд Сьюзен.

— Ну вот. Так сойдет, пока мы доберемся до клиники. — Он ободряюще улыбнулся.

К его удивлению, она улыбнулась в ответ. Улыбка преобразила ее черты, смягчив жесткие складки около губ. У Ника екнуло сердце.

Впервые после их встречи на «Красе островов» он почувствовал, что ее страх пошел на убыль.

Ника охватило ощущение восторга. Черт, возможно, он ей еще сможет понравиться, если приложит достаточно усилий.

Он тут же отогнал эту мысль.

«Забудь об этом, Ник. Судя по тому, как она держится, ты к ней и на шаг не подойдешь. Отвези ее к врачу, а потом домой. Тут нужно время».