— Кое-что случилось, — уклончиво говорит он. — Скажешь, куда ты поехал?

Сквозь зубы называю ему адрес и уже знаю, что разговор будет не из приятных.

Артем приезжает через три дня, снова набирает мне, и я сижу в том же кафе в ожидании.

— Привет, — говорит он и тянет руку.

Я тут же пожимаю его и указываю на стул напротив себя.

— Как дела? — интересуется Артем, но я тут же прерываю его.

— У тебя был разговор?

— Да. Юля нуждается в тебе.

Наверное, если бы рядом с нами упал метеорит я бы удивился меньше, чем тому, что произнес Артем.

— Прости, что ты сказал?

— Ты прекрасно слышал. Юля нуждается в тебе.

Я сжимаю руки в кулаки и прячу их под столом, потому что желание врезать Артему по роже довольно сильное.

— Ты что же? Решил на попятную идти?

— Идиот? — язвит Артем. — Она страдает, блять. Со мной, но не со мной, смотрит будто сквозь меня и вечно думает о чем-то.

— Может у нее недотрах, — жестко обрываю я, потому что не хочу этого слушать. Он, внезапно не может справиться с женой, а я должен что… что я блять должен сделать?

— Заткнись, — отвечает Артем. — Она о тебе идиоте думает. Я не знаю, что у вас там случилось, но после того она сама не своя. Да блять она тебя любит!

Она тебя любит!

Сука. Сука. Сука.

Я хочу крошить все вокруг и действительно чудом держусь. Артем или идиот или думает, что я поведусь на эту херню.

— И что ты хочешь, чтоб я сделал? Переиграем? Подадите на развод, а я весь такой прекрасный предложение ей должен сделать?

— Она и меня любит, — говорит Артем. — Я это вижу в ее глазах.

Я смеюсь. Откидываю назад голову и заливаюсь смехом. Мне больно это все слышать, но единственное верное решение — спустить пар смехом. Помогает.

— И что ты предлагаешь? — я хочу услышать его предложения. Послушать, что он скажет.

— Поехать в Лас-Вегас и обвенчаться втроем, — как ни в чем не бывало, говорит Артем.

Мои брови ползут вверх, а мысленно я просто охуеваю. Что сделать? Втроем обвенчаться? Я хочу смеяться, но уже не до смеха, потому что он говорит совершенно серьезно.

— Слушай, — спокойно говорю я, — мы, конечно, спали все вместе, но это было пару раз и тогда, когда оба по ней не сохли. Она не была беременной и все было до пиздецов просто. Всунул член — забыл. Сейчас это нихрена не просто. Ты что предлагаешь? Втроем жить? Я не смогу.

— Сможешь, — уверенно говорит Артем. — Сможешь, потому что она этого хочет. Она до сих пор не сделала выбор между нами. Живет со мной и о тебе думает.

— Хватит, — говорю и встаю. — Приятно было повидаться, братец, но иди на хер.

Я ухожу и пытаюсь держать себя в руках. Его слова, одно за другим, всплывают в сознании, и я не понимаю, как вообще ему это в голову пришло. Я не хочу делить любимую женщину с кем-то. Не хочу. Дня три я нахожусь в прострации, хочу на бокс, смотрю какие-то боевики и пью колу, чтобы расслабиться. Вечером третьего дня получаю на телефон месседж от Артема. Видео.

Открываю его, не глядя, думая, что там очередной проект. Увы, там не он. Там Юля. В теплом свитере и джинсах, она сидит за столом и что-то говорит сыну. Дальше в кадре появляется Артем, и она с такой теплотой в глазах смотрит на него, что я хочу закрыть, но что-то меня удерживает.

— Дорогая, я виделся с Егором, — говорит Артем, и я вижу, как ее плечи напрягаются.

Взгляд меняется и теперь там отчетливо видна боль. Нет, нет, нет. Этого не может быть. Я не хочу верить, но слишком хорошо знаю эту боль. Я ее каждый день наблюдаю, когда смотрюсь в зеркало.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Как он? — тихо интересуется она. — Юля родила?

— Ты о чем? — непонимающе спрашивает Артем и вот когда Юля поднимает голову и смотрит на него, до меня все доходит.

И ее резкая перемена. И то, как быстро она сделала выбор. Я сжимаю телефон до хруста в костяшках и смотрю дальше. В конце я тупо выключаю видео и несколько минут сижу, смотря перед собой. Она не выбрала. Не собиралась выбирать. Она отпустила меня, чтобы я остался с Юлечкой и построил семью.

Я не разбираю слов, когда снимаю с телефона блокировку и пишу брату:

Егор: Куда приехать?

Ответ поступает незамедлительно. Он пишет адрес и говорит, что договорился со священником. Я лишь прикрываю глаза. Артем прав. Я смогу, потому что она любит меня. И его.

Эпилог

Спустя 5 лет. Юля

— Так нечестно, папа, — кричит Максим Егору. — Ты нас обыграл.

— Нечестно, — подтверждает Артем.

— Давай переигрывать, мы с папой требуем! — Максим топает ножкой и уверенно смотрит Егору в глаза.

Я вздыхаю. До сих пор не могу привыкнуть, что он называет папами их обоих. Иногда я думаю, что это жутко, мерзко и неправильно, но когда они оба рядом, мое сердце оттаивает. Мне никто не нужен, кроме моих троих мужчин.

— Юля, идем к нам, — Егор подходит ближе, но я лишь мотаю головой. — О чем задумалась? — он улавливает мое настроение почти сразу же.

— О том, как вы смогли уговорить меня обвенчаться с вами двумя, — я прикрываю глаза и улыбаюсь.

— Мы были очень настойчивы, — говорит он и запечатлевает поцелуй на моих губах.

Я думала, что мы не сможем. Что у нас не получится, нас будет осуждать окружение и не поймут другие, но здесь, в отличие от России, все по-другому. Нет никаких косых взглядом, истерик, скандалов, публичных обвинений. Я не могу сказать, что хотела этого, но Егор был прав — я не сделала выбор. Никогда его не делала, потому что не могла выбрать. Любила обоих.

Я поняла это, когда без зазрения совести отдалась Егору на крестинах собственного ребенка, когда отвечала на его поцелуи и хотела его ласк. Я старалась противиться себе, потому что думала, будто у него есть Юля, но никого не было. Никакой Юли. Ни тогда, ни сейчас.

— Макс, дневной сон, — кричу я и беру сына за руку. Увожу его в комнату, читаю ему сказку и, после того, как он уснул, выхожу в коридор.

Иду на поимки Артема и Егора, но не нахожу их. Спускаюсь на первый этаж и около лестницы меня ловят горячие руки:

— Я соскучился, — шепчет Егор и целует меня в губы. Толкает назад, и я натыкаюсь на что-то теплое и твердое. Артем, молниеносно угадываю я и расслабляюсь.

Отдаюсь их рукам. Егор надевает на мои глаза повязку и берет меня за руку. Я остаюсь без зрения, но у меня есть тактильные ощущения, и я полностью отдаюсь им. Я не знаю, куда они ведут меня, но когда чувствую под собой что-то мягкое чуть расслабляюсь. А вот когда на моих руках защелкиваются ремни, немного становится не по себе. Я доверяю им, но все же это необычно.

— Где я? — не узнаю собственный голос, потому что он дрожит и звучит так прерывисто, что я едва выдаю слова.

Мне не отвечают и я ничего не вижу, не слышу, зато чувствую. То, как на мою ногу ложится мужская ладонь, то как она плавно двигается выше и останавливается на середине бедра. Божечки. В мою голову лезет всякая чушь, хотя рядом мои мужчины и они ничего плохого точно не сделают. О чем я вообще думаю?

— Это необычно, — дергаю ногой, но и ее освободить не получается: чья-то рука продолжает лежать на моем бедре и плавно гладить кожу пальцем.

— Т-с-с-с-с! — слышу такое знакомое шипение Егора.

Нет. Нет, это не может быть правдой. Это все дикий сон, который может приснится. Не реальность….

— Развяжите меня, — выдаю я и дергаю руками, пытаясь приподняться. — Я хочу вас видеть, — замолкаю, когда на мои губы ложится грубая мужская ладонь.

— Тихо, сказал, — уверенный голос пробирается под кожу и заставляет дрожать всем телом, они видят, как я на них реагирует.

— Ты не обманула нас, — слышу Артема. — И была о-о-очень хорошей девочкой.

— У-м-м-у-м-у-м, — мычу и кручу головой, чтобы сбросить ладонь, но мне не дают. Вместо этого я чувствую, как горячие руки блуждают по моему телу, обжигая прикосновениями.

— А теперь можешь быть плохой, — голос Егора заставляет вздрогнуть. — Очень плохой девочкой, — он становится ближе, словно приближается почти к кровати, и я сжимаюсь внутренне, потому что этот мужчина меня не пугает, сейчас он меня дико возбуждает.

— А знаешь, что мы делаем с плохими девочками? — голос Артема раздается совсем близко и я рефлекторно дергаю головой в его сторону. Несмотря на внутренний страх от неизвестности, возбуждение дает о себе знать: соски затвердели, внизу живота стало влажно, а дыхание участилось.

Я хочу это чувствовать, хочу и чувствую. Подсознательно понимаю, что они не сделают мне ничего ужасного, но сама ситуация: они уводят меня куда-то в доме, куда, я не знаю, но волнуюсь. С Максом, если что, побудет няня, но…

— Твое тело говорит, чего оно хочет, Юля-я-я-я, — тянет мое имя Егор. — Нас. Не одного. Это было слишком просто. Обоих.

Мое тело покрывается мурашками от едва ощутимого касания к твердым соскам. Мужчина обводит ореолу пальцем, и я чувствую, как к соску прикасается что-то горячее и влажное, а потом… боже. Я втягиваю носом воздух и не могу сжать ноги, хотя ощущаю, как внизу живота становится болезненно и томительно. Эта игра заводит меня.

Рука Артема все так же покоится на моих губах, но уже не так сильно. Если бы хотела — могла бы сказать, что угодно, но я не хочу. Вместо этого просто закатываю глаза и чуть выгибаюсь, ощущая, как к обжигающим ласкам рта Егора прибавляется рука, откровенно ласкающая мой живот.

Артем давно отпускает меня, но я ни слова не говорю, только вдыхаю и выдыхаю, пытаюсь совладать с чувствами, но не получается. То, что парни делают… это божественно, господи. Я только и могу, что дрожать от их ласк, потому что к языку Егора, ласкающему мои соски, прибавляются руки Артема, поглаживающие меня по бедрам. Меня ласкают оба мужчины, когда я шепчу:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Пожалуйста…

Жар внизу живота становится невыносимым. Я хочу разрядки и бесстыже прошу ее у парней. Внезапно Артем отстраняется, спрыгивает с кровати, и я слышу какой-то треск. Кровать прогибается и мужчина возвращается, размещаясь у моих ног. Я чувствую, как к клитору прижимается что-то холодное. Эти резкие перепады заставляют меня вздрогнуть.

— Тише, — успокаивает меня Егор, отрываясь от моей груди и целуя в шею. — Тише, мы не сделаем ничего ужасного. Тебе понравится, малышка. Ты кончишь для нас. Всего лишь кончишь, Юля.

Вздрагиваю, когда этот холод проникает внутрь, но абсолютно ничего не могу сделать, потому что мои ноги и руки прочно зафиксированы, а глаза закрыты. Ощущения становятся ярче, поэтому когда холод покидает меня, а на смену ему приходят теплые, уверенные пальцы, я вскрикиваю и тянусь к мужчине, дыхание которого чувствую у своего рта.

— Хорошая девочка, — говорит Артем. — Такая узкая и влажная.

— Юль, — выдыхает мне в рот Егор. — Так долго ждал.

Его слова скручивают все внутренности, но несмотря на это, желание разгорается с новой силой. Я чувствую себя Белоснежкой, только вместо семи гномов рядом со мной два прекрасно-порочных принца, желающих мое тело.

— Не бойся Егора, детка, — уверенный голос Артема отрезвляет и меня покидает липкий страх, успевающий сковать все тело. — Не бойся, — повторяет как мантру, обжигая дыханием внутреннюю часть моих бедер.

— Артем прав, — соглашается Егор. — Не бойся. Просто получай удовольствие.

— Я люблю вас, — выдыхаю, ахая, когда мои соски оказываются в уверенных и умелых руках одного из мужчин.

— Больше жизни, — мальчики отвечают в унисон.

Меня отстегивают от кровати, освобождая руки и ноги. И тут же начинают растирать их, я не успеваю даже снять повязку. Они разминают мои мышцы и почти, как куклу, усаживают верхом. Я тянусь к повязке, но Егор шепчет сзади.

— Оставь, малыш.

И я слушаюсь его. Руки опускаются на голый торс Артема, потому что если сзади Егор, то сижу я сейчас на Артеме. Его ладонь проходится вдоль моего позвоночника и заставляет наклонится вперед. Артем приподнимает мои бедра и погружается в меня на всю длину.

Меня начинает бить мелкая дрожь, напряжение становится сильнее, но когда я чувствую пальцы Егора сзади, даже чуть дергаюсь.

— Мы никогда, — слабо говорю я.

— Я знаю, — отвечает Егор и растирает там чем-то холодным.

Меня охватывают непривычные ощущения, чего-то запретного, но возбуждающего до безумия.

Его пальцы проникают внутрь, и я стараюсь максимально расслабится. С бывшем козлом мы пробовали такой вид секса, но тогда он был неудачным и болезненным. Сейчас это только подстегивает мои ощущения внутри.