Ксения Черногорская - Тирамису

Если гости в первом зале разговаривают довольно громко и из-за этого гул их голосов производит впечатление какого-то рыночного гомона, то здесь почти все уже разговаривают шёпотом. Очень много держащихся за руки парочек. Вкусно пахнет кофе - по углам этого зала его разливает по картонным стаканчикам нанятый персонал в форме, соответствующей оформлению выставки - бежево-коричневые и тёмно-шоколадные цвета.

Я прохожу мимо уютного кинозала мест на пятьдесят, где люди, попивая кофе смотрят какое-то чёрно-белое кино. Вход в него скрыт тяжёлым бежевым пологом и о том, что это кинозал я сначала догадываюсь по звукам, а потом, когда несколько человек входит туда, вижу сидящих на креслах людей.

Один из менеджеров, улыбчивый приятный парень, приглашает меня зайти. Я вежливо отказываюсь и спрашиваю, как пройти в главный зал.

- Пойдёмте, я вас провожу, - предлагает он.

- Спасибо, вы очень любезны, - отвечаю я.

Он ведёт меня сначала назад, а потом, минуя зал, в котором я уже была, с фотографиями в стиле итальянского Ренессанса, направляется в другой, арочный, вход. Я следую за ним. Навстречу идут люди, они улыбаются. Кто-то ест на ходу пирожные и пьёт из стаканчиков кофе. Люди разговаривают тихо, стараются никому не мешать. Здесь всё очень торжественно и приятно.  Очень располагающая к себе, несколько музейная атмосфера - неудивительно, что гости стараются говорить между собой негромко.

Мы проходим через зал, по периметру которого, под фотографиями, стоят круглые столики. За большинством из них сидят люди и тоже пьют кофе. Рядом за стойкой официанты активно разливают его из кофемашин гостям, собравшимся в несколько небольших очередей.

Затем мы проходим ещё один зал. Здесь нет фотографий, зато много картин и скульптур. Здесь тоже довольно много людей и в какой-то момент нам приходится пробираться сквозь толпу. Мы снова проходим в арку и оказываемся в большом помещении, где людей так много, что сначала я вижу только их - преимущественно спины.

- Это и есть главный зал, - сообщает мой провожатый. - Проходите поближе к сцене.Там у нас проходят розыгрыши призов, вы тоже можете поучаствовать.

Я благодарю его и он уходит назад. Я же обхожу стоящую в основном по центру толпу и вдоль стены двигаюсь дальше.

Людей становится меньше и я выхожу к сцене, на которой стоит ведущий с микрофоном - приятный пожилой мужчина с залихватскими усами. Но я недолго смотрю на него. Мой взгляд притягивает стена, перед которой он стоит. И то, что я вижу, заставляет меня замереть.

На дальней стене главного зала действительно располагается огромная фотография.

В том же стиле, в котором оформлена бОльшая часть выставки.

У неё будто потрёпанные пергаментные края.

И на ней нет никакой обнажённой девушки.

На ней только надпись красивыми крупными буквами:

"Bellissima Oxana".

Секунд десять, наверное, я тупо пялюсь на эту надпись, как баран на новые ворота. Затем подхожу к одному из менеджеров - их видно по форме одежды - и, перекрикивая голос ведущего и гомон гостей, спрашиваю, что это.

- Это наш лучший десерт! - кричит мне в ответ он. - Фирменный тирамису! Очень рекомендую. Потрясающе вкусный! С той стороны столы - пройдите, попробуйте!

Впечатление, что всё происходит, будто в замедленной киносъёмке. Я настолько потрясена увиденным и услышанным, что впадаю в состояние прострации.

Принимать участие в розыгрыше подарочных сертификатов мне не хочется. Мне вообще хочется выйти на улицу. Слишком много людей вокруг.

Снова пробираюсь через толпу, вижу заинтересованные лица входящих в зал, огибаю их, и миновав ещё пару залов, выхожу из здания. Людей на широкой площадке при входе значительно меньше, и я отхожу в сторону, к уличному фонарю у кустов, чтобы осмыслить то, что увидела в главном зале.

Для чего он это сделал?

Спустя мгновение меня окликает знакомый голос - я вздрагиваю, поворачиваюсь назад и вижу Артура. Он приветственно машет рукой и идёт ко мне.

- Привет, - говорит он. - Решила приехать?

- Привет, - отвечаю я. - Да, хотела посмотреть, что в итоге получилось.

- Зайдёшь? - предлагает Артур.

- Я уже была внутри.

- Ну и как тебе? - заинтересованно спрашивает он.

- Стильно, красиво, хорошо организовано. Ты тоже был на высоте.

- Спасибо, - улыбается он. - Я старался.

- Я смотрю, ты передумал размещать на задней стене фотографию обнажённой девушки с пирожным.

Он хмыкает.

- Модель отказалась фоткаться, вот я и нашёл альтернативное решение.

- А что, - спрашиваю я, - другой модели не нашлось?

- Неа, - говорит он. - Не нашлось.

- Ты хотел произвести на меня впечатление? - интересуюсь я. - Ты же понимал, что я приеду.

- Я не знал, приедешь ты или нет. Когда ты уходила, то вроде вполне чётко дала понять, что не хочешь общаться. Просто ты вдохновила меня на эту концепцию и я подумал, что наш основной фирменный десерт стоит назвать твоим именем.

- Это где же я сказала, что не хочу общаться? - спросила я. - Я сказала лишь то, что не собираюсь прыгать по койкам. Ты меня либо не понял, либо, что скорее - не услышал.

- Напротив. Я тебя очень хорошо слышу. И я по-прежнему уверен, что единственное, что тебе сейчас реально нужно - это хороший секс.

Закатываю глаза и вздыхаю.

- Ты способен говорить о чём-нибудь другом?

- А зачем? - смеётся он. - В принципе способен, да. Как тебе яровые в этом году? А озимые?

Старательно сдерживаю улыбку, но получается плохо.

- Ты пирожные пробовала? - спрашивает Артур.

- Нет.

- А что так? - ухмыляется он. - Брезгуешь?

- Ну, что ты несёшь! - уже смеюсь я и игриво толкаю его в плечо.

Он уворачивается и тоже смеётся.

- Характер у тебя - огонь! - говорит он. - Я прям себя на уроке алгебры чувствую.

- Почему именно алгебры? - спрашиваю я.

- У нас математичка в школе была лютейшая женщина. Её из гестапо уволили бы за жестокость.

- И ты хочешь сказать, что я на неё похожа? - изумляюсь я.

- В плане сексуальной неудовлетворённости - один в один.

- Я сейчас обижусь на тебя, - говорю я.

- Ты с этой целью сюда приехала?

- Нет, я же сказала. Но ты меня обижаешь.

- Неа, не обижаю. Говорю, как есть - тебе нужен хороший секс. Чтобы тебя наконец отпустило и ты начала радоваться жизни.

- По-твоему, я ей не радуюсь?

- По-моему, ты стояла здесь какая-то понурая. Грустная. Опечаленная, если хочешь.

- Задумчивая, - подсказываю я.

- И о чём же ты думала?

- О том, почему у тебя вместо голой девушки на фотке - только буквы.

- Красивые буквы?

- Очень. И сексуальнее не придумать. Сразу все влюблённые парочки захотят отведать Оксаны Прекрасной.

Он хмыкает.

- Знаешь, почему автомобиль "Мерседес" так называется?

- Назван по имени дочери Эмиля Еллинека, австрийского предпринимателя, им же. Правда её имя имело ударение на второй, а не на третий слог.

- Фигассе, ты эрудирована, - удивляется Артур.

- Польщена твоей реакцией, - говорю я. - Но пирожное и автомобиль всё-таки разные вещи. Пирожное, названное в честь меня, посетители твоих кофеен будут есть.

- Уже едят. А в автомобиле - ездят. Между прочим, имя Оксана не такое уж и редкое.

- Это ты к чему сказал?

- К тому, что мужчины будут заказывать этот десерт своим Оксанам.

- А не Оксанам?

- А для не Оксан, у нас есть ещё двадцать десертов, - ухмыляется он. - Наталья, Елена, Ольга и так далее.

- Это твой послужной список? - щурю глаза я.

- А ты разве в нём? - снова ухмыляется он.

- А почему только женские имена? - интересуюсь я.

- Потому что десерты. "Тирамису Пётр" - не звучит.

- Да, пожалуй, - смеюсь я.

- Так что, попробуешь?

- Ты о чём? - подозрительно интересуюсь я.

- О сексе, разумеется. Но и о пирожном тоже.

- Пирожное - так и быть, попробую.

- Точно?

- Да, точно. А что?

- Тогда поехали.

- Куда? - округляю глаза я.

- Ко мне.

- Артур!

То ли настойчивость Артура оказывает на меня такое влияние, то ли платье, в котором я чувствую себя увереннее обычного, но я сдаюсь. "Ладно", думаю я, "в конце концов, я никому ничего не должна и могу проводить время так, как хочу и с тем, с кем хочу". А с Артуром мне общаться нравится. Если уж он так уверен в том, что может меня удивить сексом, то что уж, пускай попытается. Мало ли, может я действительно чего не знаю.

- Хорошо, - говорю я. - Поехали.

Артур улыбается одними глазами, берёт меня за руку и куда-то ведёт. Спустя минуту, мы подходим к автомобильной стоянке, он нажимает на кнопку брелка и серебристая машина впереди едва заметно мигает фарами.

Мы садимся в неё, Артур зводит её и включает музыку - тихую, расслабляюще-сексуальную, приятную и совершенно мне незнакомую.

- А ничего, что у тебя выставка? - подняв брови, спрашиваю я.

- Справятся, - отвечает Артур, выезжая задним ходом со стоянки. -  То, что мне нужно было сделать - я сделал. Остальное - вполне в их компетенции.

Он выезжает на дорогу меж двухэтажных домов и добавляет:

- Я тебя безумно хочу.

Смущённо перевариваю услышанное.

- Ты это всем девушкам говоришь, с которыми едешь заниматься сексом? - наконец спрашиваю я.

Мой голос звучит как-то то ли сдавленно, то ли глухо, отчего я смущаюсь ещё больше.

- Что бы я ни ответил, ты же мне не поверишь, - усмехнувшись, отвечает Артур. - Ты вообще настроена скептически.

- Есть немного, - говорю я. - Просто для меня это необычно. Ну, когда мужчина так рекламирует себя в сексе.

- "Так" - этот как? - спрашивает Артур с усмешкой.

- Ну, - говорю я, - обещает что-то классное.

- А как у тебя это обычно было? - спрашивает он, глядя на дорогу.

- Спонтанно, - говорю я. - Без договорённостей.

- Ну что ж, - произносит он, - в этом тоже есть своя прелесть.

Немного молчим.

- Ты потрясающе выглядишь, ты знаешь об этом? - говорит он. - Реально потрясно.

- Да ладно тебе, - ещё больше смущаюсь я, хотя казалось бы - ну, куда уже больше?

- Да, Оксана, - взглянув на меня, говорит Артур, - это так. Ты, как я понял, склонна занижать для себя свою привлекательность. Но на самом деле, ты очень и очень сексуальна.

Мне, конечно, приятно, но от смущения и неловкости я не знаю, куда деться. Я не привыкла к подобным разговорам - со своими прежними парнями, включая Пупса, я таких разговоров не вела. Всё было как-то либо полунамёками, либо и вовсе - молча.

- Могу я узнать о твоих предпочтениях? - спрашивает Артур.

- Э-эм... В смысле?

- Что тебе нравится в сексе?

- Я... я не знаю, как... в смысле... ну....

- Ты мастурбируешь? - спрашивает Артур и я заливаюсь краской.

Он поворачивается ко мне и снова смеётся одними глазами.

- Что? - спрашивает он. - Ты стесняешься говорить об этом?

Подростком я тайком видела несколько выпусков телешоу "Про это" с Еленой Хангой в роли ведущей, записанных родителями на видеокассеты. Ассоциативно эта передача мне вспомнилась, и я усмехнулась. Артур, конечно, знать о том, что я подумала, не знает, и потому трактует мою усмешку по-своему:

- Что, частенько практикуешь?

- Нет, - говорю я с улыбкой. - Я вообще не мастурбирую.

- Почему? - искренне удивляется он.

Он даже перед собой на пару секунд перестаёт смотреть - всё внимание на меня. Я киваю вперёд, напоминая ему, что он за рулём, и он, озадаченный, переключается на на дорогу.

- Не нравится, - просто говорю я.

У меня горят уши, я чувствую себя бесстыдницей, но при этом осознаю, что эта беседа очень возбуждает меня. В контексте цели нашей поездки она производит впечатление интересной прелюдии.

- А ты? - выпаливаю я и тут же чувствую, что краснею ещё больше, хотя - ну куда уже больше?

- Бывает, - говорит он. - Но обычно в этом нет нужды.

Раздумываю на тему услышанного.

- Я для тебя одна из, да?

- Нет, - качая головой, твёрдо произносит он. - Но, что бы я сейчас не сказал - ты не поверишь.

- А может поверю? - подначиваю я.

- Ну, окей. Обычно я не предвкушаю.

- В смысле?

- В последние пару лет секс стал для меня чем-то вроде бизнес-ланча. Пойми правильно, я ведь вовсе не пай-мальчик, и у меня нет нужды ухаживать за женщинами, чтобы они со мной спали. Ну, в смысле...