Костя хотел отшутиться, но я чувствовала, что нянечкой дело не кончилось.

Предположила:

– Ты отказывался ходить в детский сад?

– Да. Говорил, что хочу спать на девочках. Дед смеялся, бабушка за сердце хваталась. Маме со мной нелегко пришлось. Наверное, поэтому замуж не вышла, отказалась от личной жизни.

– Вот и Ася туда же, – вдруг заявила бабушка. – Рано пыталась сексом интересоваться.

– Я?!

– Пять лет тебе было. Закрылись с соседским Мишкой в ванной, штанишки спустили и обследуют, чем между ног отличаются.

– Неправда! – воскликнула я.

– Чистая правда! Выдрала тебя как сидорову козу, чтоб извращенкой не стала.

– Ты меня выдрала единственный раз, когда я разбила хрустальную вазу.

– Синюю с красным? Которую дед привёз из Германии? Разве ты её кокнула?

– Здравствуйте! – возмутилась я. – Ты гонялась за мной по дому с ремнём и кричала так, будто я всего добра лишила.

– Красивая ваза была, но путаешь, внученька, из-за такой ерунды не стала бы я за ремень хвататься.

– У нас с мамой то же самое, – прервал Костя наш спор. – Она помнит из моего детства одни случаи, я – другие. Мне врезались в память события, которых мама не помнит, она мне рассказывает про меня истории, которые я точно в первый раз слышу.

– Интересная мысль, – сказала я. – Избирательность детской памяти и взрослой.

– Большое спасибо за ужин, Вера Петровна! Мне пора. Ася, на минутку...

– Ой, засиделась! – подхватилась бабушка. – В магазин надо. Посуду потом помою. Часа на два уйду. Хватит? – спросила она Костю.

Мы с ним прыснули. Стар – что млад.

– Уложусь в пятнадцать минут, – пообещал Костя. – Поздновато в магазин идти.

«Несчастных пятнадцать минут?» – мне с трудом удалось не выказать разочарования.

В своей комнате я забралась на тахту с ногами. Костя молчаливого приглашения устроиться рядом не понял. Он вообще сегодня был исключительно туп в смысле разгадывания моих желаний. То ли разучился читать по моим глазам, то ли не доверял себе. Походил по комнате, посмотрел на корешки книжек в стеллаже, на картинки на стенах. Уселся на подоконник.

– С буквой «ё» глупость полнейшая? – спросил Костя.

– Почему же? Напротив. Ты меня поразил... восхитил...

«Какие ещё слова требуются, чтобы дать ему понять: пора переходить к делу? Что мне теперь – похлопать ладонью рядом с собой?»

– Ладно насмехаться! Но в какой-то момент мне действительно стало интересно.

– Это прекрасно. Рада за тебя.

«Время-то бежит, от пятнадцати минут стремительно секунды убавляет. Сижу млею, а он и в ус не дует».

– У нас с тобой как-то... несовременно... идиотски. Идиотски несовременно, – сформулировал Костя.

– А как надо?

«Слава богу, хоть что-то, заговорил о нас».

– Нормальные парень и девушка встречаются, чувствуют друг к другу симпатию. Текст про «ты мне нравишься» вполне корректно произнести после поцелуев и тэ дэ. Лучше, конечно, до тэ дэ.

«Тогда чего ты медлишь? Я хочу быть современной, аж поджилки трясутся. «Поджилки» – наверное, интересная этимология. Пошёл он к чёрту, русский язык!»

– С тобой не так! Будто в девятнадцатом веке: он ей объясняется в любви, стоя на коленях. Она вспыхивает, убегает, но потом при каждой встрече дарит целомудренный поцелуй. Он убеждает её выйти за него замуж не мытьём, так катаньем. Откуда это выражение?

– Было у нас в одной из передач. А дальше?

– Идут под венец. Конец дамского романа. Моя мама их десятками скупает, хотя умный человек. Я несколько прочитал – дурилки, но с эротическими сценами. Мама говорит: «Конечно, сказки. Но кто сказал, что любить сказки хуже, чем страшилки, кровавые детективы?» Ася! Самое сложное наступает, когда человека узнаешь, распробуешь.

«Начни немедленно. К чему теории, когда девушка готова предаться практике?»

– С чего ты решил, что я тургеневская барышня? – спросила я.

– Со всего! – воскликнул Костя с жаром. – С того, как ты говоришь, как смотришь, как двигаешься, как реагируешь на остроты и как на пошлые шутки. Наконец, с того, как ты необъезженной кобылой отбрыкивалась от моих попыток целовать тебя.

«Честно говоря, я слегка объезженная, не девственница. Не строй иллюзий, Костя. Ты меня всего два раза пытался целовать. Третья попытка даже в сказках бывает успешной».

– Ася, ты родилась не в то время, не в ту эпоху. Ты вообще не могла родиться у земной женщины, тем более воспитательницы детского сада. Извини! Не хмурься, забудь. Потому что ты – неземная, ни на кого не похожая. А с другой стороны, нормальная и естественная. Эталон, богиня, ёшкин рог... Ты мне нравишься! Мягко говоря: очень, сильно, глубоко и другие что?..

– Синонимические наречия.

– Уже несколько месяцев хожу... синонимически. Но я не бухнусь перед тобой на колени, не предложу стать моей женой на веки вечные. Чёрт! Благодаря твоим передачам я стал выражаться как пыльный академик. И друзья заметили...

«В этом нет ничего плохого. Если в компании, где принят молодёжный сленг, кто-то начинает изъясняться архаически, то набирает очки. По себе знаю».

– ...и мама удивляется, когда я начинаю исправлять её речь.

Костя помотал головой. Словно я засела у него в мозгу и он хочет вытрясти меня. Вот уж нет! Не вылезу. Мне вдруг открылось, что мои томления ничуть не слабее Костиных, что ему требуется помощь, спасательный круг. В каком виде?

– Костя! Мне кажется, что, расставляя точки над «ё», готовясь к сегодняшнему разговору, ты всё продумал. Но не договорил, сбиваешься.

– Ещё как сбиваюсь. Когда тебя вижу, у меня инстинкты уступают место интеллекту. Наоборот: интеллект – инстинктам. Да вообще ничего не остаётся. Рога рассасываются. Почему ты сегодня странно смотришь? Весь вечер! Я ни черта не понимаю. С тобой я становлюсь недоумком, дебилом. Но я же умный?

– Не просто умный. Твой уникальный ум обрамляют потрясающие мужественность и благородство.

– Серьёзно так думаешь? – нахмурился, пристально глядя на меня, Костя.

– Абсолютно! – рассмеялась я.

Рассмеялась, потому что льстить в глаза неловко, хотя и произносишь чистую правду.

– Итак, замуж не зовёшь. (В кокетстве, оказывается, есть весёлая прелесть.) Пятнадцать минут назначил, осталось сколько? – Я посмотрела на часы. – Меньше четырёх.

– Ася, да я!..

«Мог бы не тратить время на «ё», на бабушкин ужин, на болтовню. Но кому, как не мне, знать, что глупые домыслы способны исковеркать жизнь».

– Да ты! – передразнила. – Сейчас мне озвучишь, что хотел. На строчке после «замуж не зову».

– С тобой невозможно планировать. Каждый раз всё идёт кувырком.

– Напрягись, вспомни, говори. Ты хотел предложить?..

– Прочитать мой дневник.

– Ты ведёшь живой журнал?

Популярное порождение Интернета ЖЖ (живой журнал) – помесь дневника и забора, на котором каждый может оставить комментарий о прочитанном, вступить в диспут. ЖЖ ведут известные люди, кажется, и президент, и тысячи простых смертных. Наверное, это прекрасная новая форма общения. Но мне почему-то было неприятно сознавать, что Костя свои мысли, наблюдения, шутки вываливает на всеобщее обозрение.

– Нет у меня времени на жэжэ, да и желания. Классический дневник, исключительно личный, никто никогда не читал. Мама заставила, точнее – приучила в толстой тетрадке каждый день записывать главные события и пришедшие гениальные мысли. Лет десять мне было, конфликт хлипкого тела и бушующего ума. Потом-то мама и в секцию дзюдо меня отвела, я дерусь прилично. А тогда – кипящий борщ в голове. Чтобы отделить котлеты от мух, и писа2л. Постепенно втянулся. Последние годы, конечно, на компьютере. Ты не волнуйся, я не заставлю тебя всё читать.

– Я и не волнуюсь, напротив.

– По правде говоря, ничего там особо интересного нет. Но те куски, где про тебя, могу скопировать в отдельный файл и дать тебе. Согласна? Там ведь без вранья. Чем распинаться перед тобой... Прочитай и всё поймёшь. Хитрый ход?

– Замечательный!

– Во вторник я уезжаю в Москву, потом в отпуск. Кстати, не передумала на лыжах покататься? Нет? Значит, во вторник заскочу, принесу души своей прекрасные порывы.

Я надеялась получить хотя бы прощальный поцелуй у двери. Но выплыла бабушка, принялась приглашать Костю ещё заходить к нам, а напоследок поцеловала его в щёку, чего не удостаивался даже её сын, мой папа. Мне, конечно, приятно, что бабуле нравится Костя. Но надо чувствовать меру и не оттирать меня с законных позиций.

* * *

Ожидание ожиданию рознь. Томление неизвестностью и радостное предвкушение – разные полюсы одного состояния. Покрываться холодным потом в ожидании приговора суда или скакать на одной ноге в ожидании приза, выигранного в лотерею. Надеяться на чудо или быть уверенным в нём. Десять минут гипнотизирования телефонного аппарата не равняются десяти минутам, которые остались до свидания с любимым.

Моё ожидание я сравнила бы с опьянением мизантропа-молчуна, хлебнувшего спиртного и превратившегося в оптимистического болтуна. Или с вдохновением поэта, который не успевает записывать рвущиеся из него гениальные строчки. Я – пела. Как начала мурлыкать в воскресенье вечером, так и не могла остановиться. В понедельник с утра заразила бабушку, которая вторила мне: «Катится, катится голубой вагон...» Когда ехала на радио, поймала себя на том, что напеваю в автобусе.

– Тысячу лет не видел счастливых поющих девушек, – улыбнулся мужчина, стоящий рядом.

– Может, она сумасшедшая, – ревниво сказала хмурая тётка.

И я не смутилась, что поразительно, нашлась с ответом:

– Сумасшедшая, потому что счастливая. Или: счастливая до сумасшествия. Оба варианта подходят. И вам желаю.

Рванула на выход, на остановку раньше.

Желание прочитать о себе в Костином дневнике было даже острее, чем желание видеть его, чем «миловаться» – этим словом бабушка характеризует любые интимные действия: от невинных рукопожатий до конкретного зачатия детей. Живой Костя меня волновал меньше, чем строки из его дневника. Если вам дорогой человек предлагает ознакомиться со своим внутренним миром, с телом дорогого человека можно повременить.

Передачу я провела на одном радостном дыхании. Хотя приходилось сдерживать непомерные восторги, когда звонили дети. И все-таки вместо обычных: «Молодец, правильно!» – из меня вырывалось: «Какая потрясающая умница Галя Творожкова!» А в начале передачи я ляпнула: «Мои любимые прилагательные и наречия...» Филологу любить ту или иную часть речи – все равно что математику обожать какую-то цифру.

Когда я вышла из студии, звукооператор Игорь (он продолжает заигрывать со мной, хотя женат и двух детей имеет) спросил:

– Ася, как тебе словечко «недоперепил»?

– Забавно. Сам придумал?

Я прекрасно знала, что этот неологизм из репертуара юмориста Задорнова, но Игорь сделал многозначительное лицо – мол, не лыком шит.

– Твоему старшенькому сколько? – спросила я.

– Скоро пять.

– Уже читает?

– Зачем? Ему через полтора года в школу.

– Извини, но это плохо. Большинство детей, с которыми родители, конечно, занимаются, начинают читать именно в возрасте с четырёх до пяти лет. Представляешь, какая конкуренция ждёт их поколение?

Игорь нахмурился, думать забыл подбивать под меня клинья. Молодец, благополучие детей не идёт ни в какое сравнение с флиртом. И попросил у меня инструкций, как научить ребенка читать, если тот не желает напрягаться над азбукой. Я пообещала принести книгу, в которой описаны хорошие методики.

К выходу из здания я летела на крыльях. Невидимые, они приподнимали меня над землёй, сообщая шагам скольжение полёта. Хотела в паренье обогнуть Столова, но Дима схватил меня за руку:

– Куда летишь?

– «Летишь» – ключевое слово.

– У моей племянницы была?

– Хорошая девочка, уже личность, можно сказать. С русским языком у неё отлично, а вот с психикой непорядок. Твоя сестра, извини, Дима, нуждается в серьёзной промывке мозгов.

– Я, что ли, должен их проблемами заниматься?

«При чём тут я?» – главный жизненный вопрос Димы, как и всякого законченного эгоиста. «Кто виноват?» или «Что делать?» волнуют Диму в последнюю очередь. «Быть или не быть?» – вообще не возникает.

– Ты? Должен? – весело переспросила я. – Никогда! Тебе все должны, а ты – никому и ничего.

– Это шутка?

– Ирония.

– Смелая стала. Похудела, что ли? Сияешь.

– Дима, у меня к тебе просьба.

– Опять денег? – насторожился Дима.

Можно подумать, что я постоянно клянчила у него взаймы. Хотя я только единожды попросила на больного ребёнка.

– Денег не надо. Не целуй меня, пожалуйста, при встрече. Заболеваниями желудочно-кишечного тракта не страдаешь? Слюна ядовита. В местах твоих лобызаний у меня на щеках экзема появляется.