— Сдурел, дебил! Чего под колёса бросаешься? — заорала Варька в открытое окно.

Глава 2

Nobody dies a virgin, life fucks us all.

(Никто не умрет девственником. Жизнь всех поимеет.)

Курт Кобейн


Фары осветили затянутую в «пиксель» фигуру сухощавого паренька.

— Варвар! Ты? — и не подумал обижаться камикадзе, решивший поспорить с двухтонным авто.

— Я! Хосе, совсем уже пьяный?

Подруга, лихо запарковавшись между серым кроссовером и неизвестно как оказавшимся здесь алым кабриолетом марки «Мазда». Стареньким, но весьма эпатажным на вид. Я отметила, что стоит сделать завтра несколько снимков, если владелец, конечно, будет не против.

— Не боись! Меня Кот вас встречать отправил, — подскочил к водительской двери Хосе. — Переживает, что сами не дойдёте. Вдруг украдут по дороге, Ермак ему потом голову оторвёт. Тут сегодня полный трэш и угар!

Варька лихо изогнула бровь, как бы намекая: «Пусть только кто попробует нас украсть!», а парень уже, подслеповато щурясь, выглянул из-за нее:

— Привет!

— Привет! — поздоровалась я, и в который уже раз проверила, на месте ли мои фонарики.

С собой я обычно носила два: обычный на аккумуляторах размером с губную помаду, и условно вечный с ручной подзарядкой. Сегодня к ним прибавился налобный с несколькими режимами мигания и красным светофильтром. Остановив на нем свой выбор, натянула на голову, отрегулировала резинку и выбралась наружу. Хосе я видела впервые, да и не рассчитывала особо встретить здесь знакомых. Не считая командира «Дровосеков» — Кота.

— Давай сюда хабар, — парень поспешил на помощь Варе, которая уже принялась разгружаться. — Палатка? И охота в темноте возиться? Спали бы в машине.

— Терпеть не могу спать в машине, — огрызнулась подруга и, забравшись глубоко внутрь багажника, выволокла мою спортивную сумку, кофр с фотокамерой, свой рюкзак и три чехла с приводами — игровым оружием.

Приняв все это Хосе крякнул — стволы для страйкбола весят прилично, как настоящие. Впрочем, они и являются копиями реально существующего оружия, только стреляют не пулями, а пластиковыми шарами диаметром 6 мм, которые бьют до синяков. Никакой краски, игра на честность, а если поймают на вранье, то получишь почетное звание «маклауд» — это как Дункан Маклауд — бессмертный горец — и очередь в лицо, чтобы наверняка.

— Штатив! Штатив не забудь, — встрепенулась я, когда Варька уже хотела захлопнуть багажник.

— Нафига он тебе сейчас?

— Звёзды снимать буду, — напомнила о насущном.

— Звёзды снимать? — повторил многозначительно за мной Хосе, нагрузившийся под завязку. — Романтично звучит. Так ты сюда играть или фотать?

— Второе.

Я сунула парню под нос, болтающийся на шее пропуск.

— Жаль. А есть шанс тебя перевербовать?

— Вряд ли. Не переживай, с меня тот ещё боец. Невелика потеря. Команда только выиграет — избежит несмываемого позора.

Усмехнувшись, я поправила лямку рюкзачка, и мы направились к лагерю. Варька попыталась отнять у перегруженного нашими вещами Хосе хоть что-нибудь, но я дёрнула подругу за рукав и состроила грозную мину.

— Тс-с! — показала она мне кулак. — Ни слова! Будет не очень, если Ермак от других все узнает.

— О чём Ермак должен знать? — обернулся любопытный носильщик.

— Ни о чём! — дружным хором ответили мы не сговариваясь.

— Вот так всегда! У девочек свои секреты, — с деланым разочарованием протянул он.

— Типа того! Ты, Хосе, топай-топай! — поторопила его Варька.

— Как приказесь хасяина! — дурашливо закланялся парень.

Смеясь и шутя, мы подошли к палаточному лагерю, Варя то и дело здоровалась со знакомыми. Идти далеко не пришлось, огороженный кипперной лентой участок, где стояли «Дровосеки», располагался с краю прямо напротив стоянки. От костра навстречу с ленивой грацией крупного хищника поднялся командир команды.

Высокий, подтянутый, широкоплечий. В обтягивающей футболке цвета хаки, не скрывающей достоинства фигуры, и камуфляжных штанах. На ногах, вместо берцев, трекинговые ботинки, куда более легкие и удобные. Квадратный подбородок украшала щетина, а прищур светлых голубых глаз дополняли внушительный облик современного викинга. Таким был Кот.

Есть что-то такое в этих ребятах, которые командуют… В который уже раз пришла мне в голову подобная мысль, пока я невольно пялилась на командира «Дровосеков». Пускай, это только игра, и всё не по-настоящему, но ведь надо обладать достаточной внутренней силой, харизмой и задатками лидерства, чтобы почти полсотни вполне себе самодостаточных людей добровольно соглашались следовать твоим словам?

— Поздно вы. Думал, уже и не ждать сегодня, — строго выдал он вместо приветствия, прежде чем расплылся в обезоруживающей улыбке и нежно протянул он, обнимая мою подругу: — Ва-арвар!

— Здравствуй, Костя, — прозвучало как-то робко, но назвать мужчину Котом у меня язык не повернулся.

— Здравствуй, Ксения, — приветствие прозвучало официально.

Кот пристально осмотрел меня с ног до головы:

— Ну вот, сегодня ты правильно оделась.

Лучезарная улыбка смягчила его слова. Ух! Так и убить наповал недолго! Я закатила глаза. Командир «Дровосеков» припомнил нашу первую встречу, когда я очутилась на полигоне в балетках и легком желтеньком сарафанчике, произведя своего рода фурор. То была скорее досадная случайность, а не откровенная глупость, но вот же!

— Ага. Учусь. Развиваюсь, — не стала оправдываться Варькиной забывчивостью.

Дружеская подколка мигом разрядила обстановку, теперь можно и Котом обзываться без прежнего трепета. Перекусив шашлыками и немного послушав байки, притомившаяся после нескольких часов за рулем Варька, решила лечь пораньше.

— Пора ставить палатку.

— Идем, — с готовностью поднялась с бревна я.

— Кто-то звезды снимать собирался? Передумала?

Это снова оказался рядом Хосе, которого на деле звали Мишкой.

— Думаешь, самое время?

Вместо ответа, парень широким жестом указал на небо, и я задохнулась от раскинувшегося над головой великолепия. В городе такого не увидишь, мешают огни.

— Я помогу Варвару с палаткой, а ты приступай, а то отбой не за горами. Завтра вам вряд ли дадут выспаться.

Со спокойной совестью прихватив кофр с камерой и объективами, я набросила на плечи лямки рюкзачка и направилась в сторону от лагеря через парковку. Туда, где не мешал свет костров. Пошла напрямик через поле к лесополосе, приметив колоритный силуэт сухого деревца.

Вскоре шум цивилизации остался позади, и ощущение, что я один на один с природой стало полным. Особенно если не оборачиваться. Привычно замерев на границе темноты, сделала ярче налобный фонарик и, осторожно переставляя ноги, двинулась дальше. Выбрав подходящее место, ракурс и объектив-широкоугольник, водрузила «Кэнон» на штатив и принялась играть с настройками.

Задача оказалась не простой, и первые кадры не слишком получились. Я достала планшет и, усевшись прямо на траву принялась читать, как правильно настроить камеру. Фонарь отражался от экрана и мешал читать, и я с некоторым внутренним трепетом его выключила.

И только углубилась в чтение, как на плечо легла чья-то рука. Внутри все разом упало, детский кошмар будто снова вернулся. Не контролируя животный ужас, я заорала. Искренне. Громко. Громко. От души. Подорвавшись с места, едва ли не на четвереньках побежала вперёд, но не позволила обхватившая за талию ладонь.

Истерически хохотала Варька, а над ухом что-то успокаивающе шептали.

— Придурки!

Я попыталась вырваться из могучих объятий Кота.

— Да пусти же!

Меня колотило, и слёзы против воли брызнули из глаз.

— Извини, — обескураженный Костя с виноватым видом тёр затылок. — Ты так увлеклась, что не замечала нас добрые пять минут. Нам показалось, это будет весело…

— Солнышко! Ну прости-и-и! — тянула просмеявшаяся Варька, внушительно надвигаясь на меня с распростёртыми объятьями.

Дождавшись, пока подруга меня обнимет, я мстительно шепнула ей на ухо:

— Через девять месяцев я тебе это припомню!

Кот поднял с земли оброненный мной планшет и принялся читать вслух:

— На следующее утро Мёрке проснулась от стойкого ощущения, что она не одна… Мм! — многозначительно протянул он.

А где моя статейка про звезды? Видимо, выронив планшет, я случайно включила читалку. Выхватив у него из рук гаджет, захлопнула обложку, но Костя успел увидеть название и автора.

— «Педагогика для некроманта», Дарья Сорокина. Это фэнтези, или…?

— Фэнтези, но тебе вряд ли понравится, — недовольно буркнула я и принялась нервно сворачивать технику.

Ощущение такое, будто строгий папочка заглянул в мой шкафчик с нижним бельем. Туда, где ему нечего делать. Это разозлило. Мало того, что стал свидетелем позорного проявления моей фобии, так еще и в гаджеты без спроса нос сунул! Вот поэтому я ни с кем долго не встречаюсь…

— А что? Между прочим, я уважаю фэнтези, — не унимался Кот. — Особенно про некросов.

Я не ответила.

Позже, лежа в палатке без сна, Варька то и дело поглядывала на экран мобильника, его свет и ее тяжкие вздохи мешали мне окончательно уснуть. Я дремала, удобно устроившись в спальнике. И когда голубоватый свет вновь озарил палатку, спросила:

— Не звонит?

— Не звонит, не пишет… Ксю, нафиг всё! Надо расставаться. Можно у тебя пожить немножко, пока найду квартиру? К родителям возвращаться не хочется даже на время.

— Варь, ты это чего удумала?!

Я села, уставившись на подругу.

— Ты мне брось! Серёжа тебя любит, и ты его тоже. Помиритесь, и всё у вас будет хорошо. Это гормоны играют, может, просто надо поплакать?

Варька хмуро посмотрела на меня, но ничего не ответила. Потом задумчиво выдала:

— Может, и гормоны. Ладно, и правда давай спать, плакать что-то не хочется.

Она решительно убрала смартфон под импровизированную подушку, и я с облегчением выдохнула.

На природе я всегда просыпаюсь рано. Так вышло и на этот раз. Высунув нос наружу, зябко поежилась от утренней прохлады. Как там? Май — шубу надевай? Перефразировав пословицу, вернулась и тихонько, чтобы не разбудить мирно сопящую подругу, расстегнула молнию на сумке.

Наружу выбралась основательно утеплившись: флиска, поверх парка, приобретенная во время попыток приобщиться к увлечению. Почти такие же, как у Варьки, серые штаны цифровой расцветки. Вместо кед — горячо любимые трекинговые ботинки. Я себе тоже приобрела пару. Удобная оказалась вещь.

Прогулявшись до расположенных поодаль «синих кабинок», немного понаблюдала за безмолвным лагерем. Вставать было еще слишком рано, и ребята отсыпались перед игрой. Но розово-золотистая полоска на востоке, плавно переходящая в чистое голубое небо, и туман, живописно размывающий очертания кустов и деревьев, не позволили моей творческой душе нырнуть обратно в тепло палатки. Проверив заряд аккумуляторов, повесила камеру на плечо и прихватила штатив — без штатива хорошо туман не снимешь. Фонарики оставила, до вечера они мне не понадобятся. Вчерашняя неудачная шутка в золоте утренних лучей воспринималась с юмором, и я вдруг разулыбалась, вспоминая искреннее раскаяние на лицах Варьки и Кота.

Особенно Кота. Оказывается, он не такой суровый, как можно подумать. Я тихо хмыкнула, но прагматичная часть натуры подсказывала, Костя такой и есть, он не старается казаться кем-то иным. Да и его любопытство уже не так бесит. Думаю, он поймет, если обозначить границы? На миг представила, каково это было бы с ним встречаться?

— Квартира, заваленная пушками-финтифлюшками и прочими примочками. Все выходные — на играх. Все разговоры о страйкболе, — бормотала я вслух по привычке, осторожно пробираясь по краю неглубокого оврага.

О таких семьях, я была наслышана. Вспомнились кадры из фильма Дэвида Туи, с Вином Дизелем, и я спародировала Риддика:

— Тут только одно или «Ты со мной, Кира?», или «Бежим только с одной скоростью — с моей».

Как по мне, одно от другого ничем не отличается, хотя Варька еще в машине принялась расписывать все мыслимые и немыслимые достоинства командира «Дровосеков». Подозреваю, имеет место сговор, не зря же она так старается? С другой стороны, я ведь как-то сама пожаловалась на нехватку личной жизни, вот она и озаботилась. А вдруг у нас действительно что-нибудь получится с Костей? Вспомнилось, как бережно он вчера меня обнимал, когда успокаивал. Правда, тогда мне было не до смакования ощущений, хотелось одного — просто прибить.

Я остановилась и прикрыла глаза. Представила, как он подходит ко мне и целует. Вот так без предупреждения, на виду у всех. И что я буду делать? По телу пробежала теплая волна, или это просто лучик солнца показался из-за горизонта.