Было и кое-что еще, я действительно нравилась Кириллу, мое невнимание его сводило с ума. У него дома обнаружили множество моих фотографий. Причем некоторые из них были сделаны веб-камерой прямо на съемной квартире. Брр! Именно эта одержимость и привела его в тот день в Ясное. Он хотел поговорить, предложить мне руку и сердце или на худой конец работу в своей новой компании, но увидел нас с Виктором, и передумал.

Кирилл утверждал, что раз уж не вышло привлечь мое внимание, то решил снять качественный компромат на Добронравова. Ну а что? При грамотном подходе и правильных ракурсах то и невинный поцелуй на развалинах можно было бы выдать за изнасилование. Что мы там будем он умудрился как-то подслушать. В отличии от меня, он не был настолько суеверным и провел остаток ночи в здании старого пивзавода. Тут, пожалуй, нам повезло. Было бы противно, если бы он пробрался в дом и стал свидетелем нашего «безудержного веселья».

Он видел рассерженную Редди, и отметил, что той плохо. Она шаталась, спотыкалась и что-то бормотала, направляясь к выходу. Потом появилась я, и у Кирилла мгновенно родился план. Решив меня наказать таким образом, а заодно и выручить потом, явившись в образе благородного спасителя, он запер дверь. Моя никтофобия не была для него секретом, и он представлял в каком состоянии меня найдет. Лерку же догнал и вырубил, чтобы слишком рано не привела помощь.


Пять месяцев спустя

Я отложила в сторону очередное собственноручно сделанное приглашение и карандашом поставила отметку в списке. Блажь? Возможно. Но возиться с ними мне доставляло настоящее удовольствие. Я старила бумагу, приклеивала пайетки и ленты, делала цветы. И вот, пришло время вписать вручную имена, чему я и посветила воскресный вечер. Каждое было уникальным. Глядя на такую красоту, оставалось надеяться, что она не отправиться в мусорную корзину сразу после прочтения.

Список мы составляли вместе с Витей, приглашать решили только самых близких, мы оба не хотели слишком пышного торжества. Со вздохом, я проверила, кто еще остался. Глаз зацепился за короткое «Редди».

Вот что делать? Видеть сестру Анвара на нашей свадьбе мне не очень хочется, но, с другой стороны, не пригласив ее мы расстроим Витиных родителей. Это, не говоря уже о том, что она близкая родственница. Сеять вражду в семье Анваровых-Добронравовых мне совершенно не хотелось. Впрочем, мой жених утверждает, что Лера стала тихоней в последнее время. Еще осенью она съехала от родителей и теперь жила одна где-то в Томилино, никого не беспокоя. По крайней мере мне лично она ни разу не звонила и не пыталась встретиться. Может, обойдется без эксцессов, и никто не выльет мне вино на платье и не макнет меня лицом в торт в самый неподходящий момент?

— Вить?

— М? — любимый оторвался от каких-то графиков на экране монитора и с улыбкой посмотрел на меня.

— Леру зовем?

— Как хочешь.

— От тебя никакого толку! — немного рассердилась я.

Это был тот самый момент, когда так приятно переложить на чужие плечи ответственность. Кажется, Витя меня понял. Он, вообще, у меня удивительно понятливый, как оказалось спустя несколько месяцев совместной жизни. После того памятного «просмотра квартиры» он меня так и не отпустил и не дал поселиться в белой комнате, которую мы не сговариваясь определили под детскую, когда та понадобиться.

— О’кей. Я бы пригласил. Она неважно себя чувствовала в последнее время.

— Ты с ней разговаривал?

— Не я.

Со вздохом я взялась за перо и уже готова была вывести «Валерия», как на всякий случай спросила:

— Написать просто или «со спутником»?

— Сейчас уточним, — мой будущий муж потянулся за телефоном.

— Алло! Сань? На свадьбе будешь? С Леркой? Отлично! — Он повернулся ко мне: — Пиши: «Валерия и Александр». Нет. «Александр и Валерия».

Глядя в лукаво улыбающиеся сине-зеленые глаза, вдруг ощутила облегчение. Про влечение близкого друга Виктора его сестрой, я уже была наслышана.


Еще полтора месяц спустя. Свадьба Анвара и Ксю

За окном безбожно завывал ветер, но мы с моим мужем решили, что февраль не самый плохой месяц для свадьбы. Ждать лета у нас не было терпения. Точнее, его не было у господина Добронравова. Включив режим «Большой Босс» он безапелляционно назначил дату. Я даже немного обиделась, но он так уговаривал… Так уговаривал, чертяка языкатый…

В ресторане было тепло и уютно, на душе тоже. Гости веселились в соседнем зале, а мы с Варькой обосновались в комнате матери и ребенка, в этом заведении и такая имелась. Сюда почти не доносился шум, и было очень уютно. Мы расположились на удобном диванчике, и подруга кормила грудью малыша.

— Как же я рада, что ты смогла выбраться, — шептала я, умиляясь на краснощекого страшненького младенца, крупненького и крепкого для полутора месяцев.

Тот, совершенно не обращая ни на что внимания, дремал мирно посасывая могучую Варькину грудь.

— Да как же я могла такое пропустить! — состроила подруга неподражаемое лицо и поправила салфетку, прикрывающую платье. — Ты и Анвар… Кто бы мог подумать, что все так сложится!

— Мне и самой пока не верится, что я теперь замужняя дама, прижала я ладони к горящим щекам.

— Спасибо, что остались ради меня. Даже неловко…

— Ну, о чем ты! Как я могла вот так тебя оставить и свалить на моря?

Мы и правда хотели отпраздновать где-нибудь в теплом месте вместе с гостями, Виктор Добронравов мог себе это позволить, но вот новорожденному ни к чему подобные потрясения. И мы переиграли. Так что летим только вдвоем и послезавтра. Особой романтики сбежать с собственной свадьбы ради того, чтобы повести несколько часов в самолете нас не прельщало.

Закончив кормить сына, Варя уложила его в люльку и поправила платье. Присела рядом, и мы немного помолчали, любуясь друг другом, как только это могут делать только настоящие подруги.

У Варьки подозрительно заблестели глаза.

— Ты такая красивая! — всхлипнула она, протягивая мне руки.

Я сжала ее теплые пальцы в своих.

— Варь! Я так тебя люблю! — призналась я в чувствах.

— А я-то думал, ты меня любишь, — раздался смеющийся голос.

Наши мужья тихонько, чтобы не потревожить малыша, проскользнули внутрь.

— Сашка спит?

Смешно вытянув шею и инстинктивно спрятав за спину руки, Ермак заглянул в колыбель. Он еще ника не мог привыкнуть к маленьким размерам сына и до ужаса боялся ему навредить, за что нещадно получал от Варьки.

— Спит. Весь в тебя, — поддразнила его подруга.

В это время Виктор приобнял меня за талию и подвел ближе с живым интересом рассматривая малыша.

— А когда у нас такой будет? — спросил он. — Посмотри, какой миленький.

Я улыбнулась и пожала плечами. Как-то так само собой вышло, что через миг мы уже целовались.

— Анвар, я понимаю, что тебе не терпится заделать свою ксерокопию, но пора бы выйти к гостям.

Совершенно хулиганским жестом мой новоиспеченный муж продемонстрировал ему средний палец.

Наше появление встретили овациями. Зазвучало бессменное «Горько!», не стали разочаровывать гостей. Я снова утонула в сине-зеленых, глядящих с хитрым прищуром глазах, расплавилась точно сыр, оказавшись во власти его потрясающих губ.

Разорвав поцелуй, я увидела, как пристально на нас смотрит Редди. Она выглядела потрясающе в темно-зеленом с золотым отливом платье в стиле «Гэтсби». Ее шею украшали многочисленные нити жемчугов и такие же браслеты. Завитые и уложенные от лица неизменно рыжие волосы были перехвачены чем-то вроде ободка с небольшим перышком, их длина стала несколько короче с нашей последней встречи. К тому же она похудела, но ее стройные ножки по-прежнему радовали взгляд обывателя. Достойную конкуренцию ей тут составляла лишь Ветлинская, прибывшая с новым ухажером, имя которого было слишком известно, чтобы его называть.

Настало время резать торт. Вопреки моим опасениям, Редди вела себя мирно. Где-то потеряв громилу, с которым пришла, она скромно присоединилась к родителям.

Живая и упругая точно плеть несмотря на возраст Анварова Махинур Сабитовна что-то зашептала ей на ухо, хитро улыбаясь. Именно от матери Вите и достался этот загадочный азиатский прищур. На своих женщин с нежностью поглядывал отец семейства Добронравов Павел Гаврилович. И если свекровь все еще ко мне приглядывалась, то сердце свекра мне удалось покорить раз и навсегда, в тот миг, когда я прискакала на Золотой в непотребном виде, чтобы привести помощь для его сына. Я тепло улыбнулась мужу, когда мы вместе взялись за нож.

Позже в уборной, выходя из кабинки столкнулась с Редди и мгновенно насторожилась.

— Кхм. Привет. Еще раз.

Она нервно усмехнулась, точно испытывала неловкость. Даже принялась притопывать ногой.

— Там сложно поговорить с глазу на глаз, да и Вик… брат следит, чтобы я к тебе не приближалась лишний раз.

Это было правдой. Стоило Редди оказаться поблизости, и муж увлекал меня в противопложный конец зала или же просто притискивал к себе.

— Отлично выглядишь, классное платье и все такое. Надеюсь, вы с Виком будете счастливы. Правда, — она натянуто улыбнулась. Затем тряхнула волосами, и нахмурилась. — В общем, вряд ли мы станем лучшими подругами, так что к делу, — подбодрила она сама себя. — Я просто хотела попросить прощения за все то говно, что тебе сделала. Иногда я полная тварь.

Я ничего не ответила, лишь удивленно приподняла брови.

— Понимаю, выгляжу подозрительно. Это нормально. Наверное… Но я говорю это все от чистого сердца.

Я кивнула и протянула ей руку. Лера ответила на рукопожатие и оставила меня одну. Я сполоснула руки и осторожно, чтобы не слишком повредить макияж сбрызнула лицо, тут же промокнув его салфеткой, и было вышла, но, заслышав голоса в коридорчике, что сюда вел, остановилась.

— И? — рокотал низкий мужской голос.

Я узнала Смирнова, того самого друга Вити, что занимался безопасностью и всякими такими делами.

— Она приняла мои извинения. Доволен?

— Это не важно. Важно, что теперь чувствуешь ты.

— Я? — Лера немного помолчала. — Мне стало легче.

Раздался влажный звук поцелуя.

— Хорошая девочка.

— Заткнись, и поцелуй меня еще!

Я тактично дождалась, когда эта парочка натискается и уйдет, и лишь потом вышла из укрытия, улыбаясь собственным мыслям. Похоже, мне действительно больше нечего опасаться. У Рыжей появился строгий воспитатель, от которого она без ума.


Восемь месяцев спустя после свадьбы

Я поставила сумочку на тумбу в прихожей, осмотрелась, думая, куда пристроить мокрый зонт и одновременно гладя встречающих меня котов. Скай и Найт так и остались с нами, а Шадди была кошкой Махинур, и вместе с Кошмаром жила в доме родителей.

Выполнив свои хозяйские обязанности по приветственной глажке котов, принялась стягивать сапожки. С кухни доносились умопомрачительные запахи домашней еды, и желудок отозвался болезненным спазмом, даже закружилась голова. М-м! Лазанья, моя любимая с некоторых пор. Значит, муж ушел с работы пораньше, чтобы меня порадовать.

Тут же с кухни показался и Виктор.

— А я думаю, куда это коты так рванули. Ты рано, я не успел все приготовить к ужину.

Он помог мне снять пальто и поцеловал.

— Нас Санька с Леркой на свадьбу приглашают, — сообщил он новость.

— Ух ты! И когда? — обрадовалась я.

— Зимой. Мелкая сказала будет мстить нам за нашу свадьбу.

Мы рассмеялись.

— Мамка недовольна, она холод не любит, требует подождать до весны, а Лерка противится. Она беременна, но это секрет.

— Вооот как? — протянула я, расплываясь в хищной улыбке.

— Санька постарался. Малыш, я себя неполноценным чувствую, все уже при детях, мы отстаем от графика, — ворчал муж, пока мы шли на кухню.

— А как же работа? Меня же только недавно зам генерального по ай-ти сделали, а я в декрет. Некрасиво как-то.

Видя, как сузились глаза любимого, как заиграли желваки, я едва удержалась, чтобы не расхохотаться. Дурнота этому немного способствовала.

— Нахрен! — Рявкнул он. — Завтра же ликвидирую эту компанию, будешь сидеть дома и заниматься со мной любовью, пока не забеременеешь!

— Какой ужас! — флегматично откомментировала я эту вспышку и приподняла крышку сотейника, что стоял на плите.

— Брокколи с чесноком, мои любимые… — протянула я не особо уверенно, и с грохотом выпустив крышку, бросилась в туалет.

Несколькими минутами позже, с несчастным видом сидя на полу, я жаловалсь мужу:

— Лазанья — да. Брокколи — нет. Больше не люблю, не хочу и, вообще, на кухню ни ногой, пока они там.