Однажды вечером Пегги играла с Кэролайн Уорт. Эта худощавая зеленоглазая блондинка, ровесница Пегги, всегда казалась ей слабой и хрупкой, но стоило ей заиграть…

Кэролайн господствовала на корте. Не знавшие усталости длинные ноги носили ее по площадке с поразительной скоростью, подачи свистели в воздухе, как снаряды. Они сыграли два сета, и оба Кэролайн выиграла без малейшего труда.

– Еще один сет? – спросила она.

– О Господи, конечно, нет! – Пегги направилась к сетке. – Для меня ты слишком хорошо играешь.

Кэролайн с любопытством окинула ее взглядом:

– Судя по всему, ты не особенно расстроилась.

– А почему я должна расстраиваться? Ведь это всего лишь игра, – пожала плечами Пегги. – Какой кошмар! – Она потрогала прилипшую к телу блузку. – Я как ломовая лошадь, вся в мыле. Мне нужно не в теннис играть, а душ принять поскорее.

Кэролайн двинулась следом за ней. В тот вечер на кортах было мало игроков, и в душевой они оказались вдвоем.

– У тебя красивая фигура, Пегги, – хриплым голосом сказала Кэролайн.

– Спасибо, – ответила Пегги, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом Кэролайн. Без одежды Кэролайн казалась совсем худой. Плоская грудь, угловатая фигура. Даже светлые волосы на лобке были редкими, как у девочки-подростка.

Пегги поспешно прошла в кабинку для душа. Стараясь избежать назойливых взглядов партнерши, она даже вытерлась в кабинке и тут же принялась натягивать на себя одежду. Кэролайн была еще полуодета, а Пегги уже сказала:

– Спокойной ночи, Кэролайн. Спасибо за игру – хоть ты меня и победила. Ты молодец.

– Пегги… – неожиданно робко заговорила Кэролайн, перебирая пуговицы на своей блузке. – Ты сегодня занята? Я хочу сказать: ты идешь на свидание или куда-нибудь еще?

В этот вечер у Пегги не было намечено свидания. У нее намечался ужин в компании с телевизором, причем старый фильм, который должны были показать сегодня, она уже давно хотела посмотреть. Пегги хотела соврать, но передумала.

– Нет, никуда.

– Тогда, может быть, поужинаем вдвоем? Мне хорошо удаются китайские блюда. Все уже почти готово, нужно только собрать на стол.

Теперь уже заколебалась Пегги. Слабый сигнал тревоги все же прозвучал в ее мозгу. Пегги понимала, что может произойти. Но чем она рискует? Разве что приобретет новый опыт. Но ведь это и означает – жизнь. Да и вряд ли общение с такой хрупкой женщиной может представлять для нее угрозу.

– Заманчивое предложение, Кэролайн, – ответила Пегги.

Кэролайн снимала квартиру в доме без лифта, расположенном на окраине Виллиджа. Если у Пегги и были какие-то опасения, они тут же развеялись, как только она вошла в квартиру. Было видно, что здесь живет женщина. Интерьер выдержан в мягких тонах, везде безделушки и кружевные салфеточки. На полу перед камином толстые подушки. Никаких диванов и кушеток. Немногочисленные стулья расставлены вокруг обеденного стола.

В камине уже лежали дрова. Кэролайн поднесла к ним спичку, и огонь весело вспыхнул.

Пегги все еще разглядывала комнату. У Кэролайн было множество кукол, от больших, в красивых платьях, до совсем маленьких, фарфоровых. Пегги на глаз прикинула, что их по меньшей мере штук двадцать или тридцать.

Заметив ее взгляд, Кэролайн смущенно за-смеялась.

– У меня хобби – собирать кукол. Садись куда-нибудь, Пегги. – Она вновь засмеялась. – Здесь не так уж много стульев. Надеюсь, подушки покажутся тебе удобными. Сейчас я принесу немного вина, чтобы ты не скучала, пока я закончу с ужином.

– Может, помочь?

– Да нет, не надо. У меня на кухне не повернуться, она больше похожа на шкаф.

Пегги уселась на подушку перед камином, отпила глоток вина и задумчиво уставилась на пламя. Откуда-то доносилась тихая музыка, кажется, классическая, оказывая на Пегги прямо-таки гипнотическое воздействие. Время шло. Приготовление ужина затянулось.

Однако все на свете имеет свой конец. В один прекрасный миг в гостиной появилась Кэролайн со столиком на коротких ножках, заставленным тарелками с дымящейся едой. Разомлевшая Пегги удивленно заморгала глазами.

– Твой ужин, Пегги, – слегка улыбнувшись, сказала Кэролайн. – Извини, что я немного задержалась.

Кэролайн когда-то успела переодеться, и теперь на ней была просторная пижама.

Кэролайн по-турецки устроилась на полу, и они приступили к ужину. Пегги не была знатоком китайской кухни, многие из блюд она пробовала впервые, но все было очень вкусно. Она так и сказала Кэролайн.

Щеки Кэролайн покрылись румянцем.

– У меня всегда получается гораздо лучше, когда я готовлю для кого-то, – со странной застенчивостью призналась она. – Я не люблю готовить только для себя.

Пегги пожала плечами:

– Я тоже. Обычно, когда я ужинаю с телевизором, готовлю что-нибудь попроще.

– Это плохо, дорогая. Тебе надо почаще приходить сюда ужинать. – Внезапно оживившись, Кэролайн вся подалась вперед. – Ты не находишь?

– Я подумаю об этом, – с нарочитой небрежностью ответила Пегги.

Когда ужин был окончен, Пегги вытянулась на подушках, подложив руки под голову. Почувствовав на себе взгляд Кэролайн, она захихикала:

– Это правда, что говорят о китайской пище? Будто через час ты снова голодный?

Ничего не ответив, Кэролайн встала, забрала столик и ушла. Пегги задремала. Вскоре Кэролайн вернулась с двумя стаканами, наполненными какой-то зеленой жидкостью.

– Вот. Это ликер, который пьют после ужина, – сказала она, присаживаясь рядом с Пегги.

Пегги взяла бокал и пригубила. Жидкость имела сладковато-горький вкус. Наверно, это что-то возбуждающее, подумала Пегги. Но даже если так, что из этого? И она бесстрашно допила бокал до конца.

Кэролайн придвинулась к ней поближе. Она была совершенно голой, отблеск пламени придавал ее телу розоватый оттенок.

Протянув руку, Кэролайн дотронулась до верхней пуговицы блузки Пегги.

– Можно?

Пегги не возразила. Очень осторожно Кэролайн расстегнула блузку и сняла ее. Затем наступила очередь лифчика. Пегги почувствовала, как руки женщины нежно ласкают ее груди. По телу разлилось приятное тепло. Пегги закрыла глаза и постаралась представить себе, что рядом с ней находится мужчина. Кэролайн коснулась языком сначала одного ее соска, затем другого, и Пегги почувствовала, что они твердеют. Ласкающие руки Кэролайн опускались все ниже и ниже.

Когда они дошли до промежности, Пегги сжала бедра.

– Нет, Кэролайн, я не хочу…

В мгновение ока вся нежность Кэролайн куда-то испарилась, и перед Пегги вновь предстало преисполненное решимости и твердости существо, которое она недавно видела на теннисном корте. Обеими руками Кэролайн принялась раздвигать бедра Пегги, ее пальцы, словно стальные клещи, впились в нежную плоть.

Вскрикнув от боли, Пегги раздвинула ноги, и Кэролайн тут же просунула между ними голову. Пегги почувствовала, как язык женщины яростно атаковал чувствительный бугорок на ее клиторе.

Все это было очень похоже на изнасилование…

Язык снова пришел в движение, и Пегги задрожала. С ее губ сорвался стон наслаждения.

Если вас насилуют, внезапно вспомнилось ей, расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие. Только кто бы мог подумать, что насильником окажется женщина?

Тело Пегги выгнулось дугой, приятные ощущения нарастали. Неутомимая Кэролайн не останавливалась ни на секунду. Почувствовав, что кончает, Пегги как тисками сжала ее голову бедрами.

Когда наступил оргазм, Пегги без сил распростерлась на полу. Было слышно только тяжелое дыхание Кэролайн. Вдруг она зашевелилась, и, не успев сообразить, что происходит, Пегги почувствовала, что к ее лицу прижимается влажная плоть. Кэролайн сидела на ней верхом, расположив колени по обе стороны от головы Пегги.

– Теперь ты! – хриплым голосом сказала Кэролайн. – Теперь ты!

Запах возбужденной женщины вызывал у Пегги отвращение. Она попыталась отвернуть голову, но Кэролайн опустилась еще ниже.

Наверно, она никогда не моется, с брезгливостью подумала Пегги, чувствуя, что ее желудок вот-вот не выдержит.

– Нет! – выкрикнула она и изо всех сил оттолкнула от себя Кэролайн. Захваченная врасплох, та упала на спину. Пегги быстро вскочила на ноги.

Лицо Кэролайн исказилось от ярости.

– В чем дело, подлая сука? – зашипела она. – Ты ведь свое получила? Ты ведь кончила, разве не так?

– Я думала, все насильники похожи на водителей грузовиков, – презрительно бросила Пегги. – Оказывается, я ошибалась. Я больше не хочу оставаться здесь. Ни минуты!

И она потянулась за одеждой.

Кэролайн вскочила на ноги и подбежала к ней.

– Мразь, подлая гадина!

Пегги с силой оттолкнула ее, и Кэролайн снова упала. Поднявшись, она стремительно выбежала из комнаты.

Решив, что наконец от нее избавилась, Пегги с облегчением вздохнула и принялась одеваться.

Однако Кэролайн вернулась, по-прежнему голая. К ее талии был прикреплен огромный искусственный фаллос.

– А как насчет этого? Ты этого хочешь, сука? Это тебе больше по нраву?

Пегги ретировалась – так поспешно, как будто ее жизни угрожала смертельная опасность.

Больше Пегги никогда не встречалась с Кэролайн Уорт и никогда не заглядывала в теннисный клуб. Слава Богу, Кэролайн не работала в журнале.

Разочаровавшись в сексуальной «составляющей» женской революции, Пегги, однако, продолжала изредка посещать собрания активисток Движения.

Именно там и произошла встреча, изменившая всю ее жизнь – настолько радикально, что Пегги даже не сразу это осознала.

Это случилось холодным декабрьским вечером, но в маленьком зале, где проходило собрание, было душно и жарко. Докладчица внушала своей немногочисленной аудитории, что труд домохозяйки тоже следует оплачивать, причем ее заработок должен быть не меньше заработка домработницы. Скорчившись на неудобном откидном стуле и едва не засыпая от скуки, Пегги лениво размышляла о том, какого черта она здесь делает. Могла бы сидеть у себя дома, в чистоте и уюте, и смотреть телевизор. Какую бы ерунду там ни показывали, все лучше, чем слушать эти дурацкие разглагольствования.

В тот момент, когда докладчица, тощая девица в очках, довела до сведения аудитории, сколько часов в год уходит у домашней хозяйки на приготовление еды только для мужа, не говоря уже о детях, в зале кто-то громко рассмеялся. Вздрогнув от неожиданности, Пегги обернулась. Справа от нее сидела женщина лет тридцати пяти. Взгляд Пегги выхватил короткие темные волосы, очки в роговой оправе и строгий костюм. Когда Пегги садилась, это место было свободно. Почему эта женщина подсела к ней, хотя в зале полно свободных мест? Вспомнив Кэролайн Уорт, Пегги уже собралась было пересесть на другое место или вообще уйти, когда заметила, что женщина пристроила на коленях блокнот и что-то записывает.

Любопытство удержало Пегги на месте. Очевидно, соседка почувствовала ее взгляд, потому что обернулась и сказала с улыбкой:

– Интересно, сколько времени проводит на кухне наша ораторша? Почему-то у меня нет ни малейшего желания попробовать ее готовку, а у вас?

Представив себе докладчицу на кухне, Пегги тихо рассмеялась.

– Пожалуй, вы правы, – прошептала она в ответ.

– Вы ее знаете?

– Только в лицо. Она постоянно бывает на подобного рода собраниях.

Голубые глаза собеседницы посмотрели на нее с интересом.

– А вы?

– Приходится время от времени, – пожав плечами, ответила Пегги.

– Вы не очень-то преданы делу борьбы за женское равноправие.

Что-то в облике этой женщины располагало к откровенности.

– По правде говоря, – призналась Пегги, – я вовсе не являюсь последовательной сторонницей Движения. Я просто трусиха – вот я кто. Если я не буду хоть изредка посещать эти собрания, на работе меня заклеймят как предательницу. Хотя, конечно, я за права женщин, против мужской эксплуатации и все такое, – поспешно добавила она.

– А где вы работаете?

Пегги назвала журнал и свою должность.

– Вам нравится ваша работа?

Пегги снова пожала плечами.

– Сначала очень нравилась, но теперь я бы уже так не сказала. Видимо, достигла своего потолка. – Она, в свою очередь, внимательно посмотрела на собеседницу. – Кстати сказать, я ни разу вас здесь не видела.

– Это естественно. Собственно говоря, меня можно даже назвать лазутчиком из враждебного лагеря. Я работаю в «Мачо».

– В «Мачо»?! – Поняв, что она произнесла это в полный голос, Пегги быстро огляделась по сторонам. По счастью, присутствующие или внимательно слушали оратора, или дремали. – Но это же самое что ни на есть сексистское издание! Насколько мне известно, феминистки собираются начать целую кампанию – против него и против «кантин», куда женщинам вход запрещен. Я и не знала, что в редакции «Мачо» принимают на работу женщин.