Хейли Оакс - Только между нами (ЛП)

– Сучка вернулась, – произносит он, обнимая меня за плечи.

– Я надеюсь на это, – вздыхаю я, когда он отпускает меня. Я поворачиваюсь к нему, улыбка всё ещё не исчезает.

– Счастье идёт тебе намного больше, Соф, – говорит он.

– Ты сентиментальный ублюдок, – смеюсь я

– Я взял тебе это, – произносит он, протягивая мне бумажный пакет, на котором синим королевским шрифтом написано: «Королевский павильон». – Я купил это, когда ты отходила в уборную.

– Что это? – спрашиваю я, держа в руках пакет.

– Открой его, – говорит он, теряя терпение.

Мы замедляемся, и я лезу в пакет, где оказывается стирательная резинка цвета радуги с напечатанной надписью: «Королевский павильон».

– О Боже, – произношу я, – она похожа на ту…

– Которую бабушка привезла тебе из Сандрингем–Хауса, – заканчивает он.

– Которую я потеряла, когда мы переезжали, – тихо говорю я. – Ты помнишь это?

– Конечно, – он пожимает плечами. – Я внимательный.

У меня нет слов, я задыхаюсь от эмоций, которые отказываюсь показывать.

– Я… откуда ты знал, что она была такой?

– Это не сложно, – смеётся он, немного смутившись. – Я просто увидел её и вспомнил эту историю. Вот и всё.

– Спасибо, Кайл, – я притягиваю его к себе и крепко обнимаю.

– Это просто ластик, ничего особенного.

Я улыбаюсь, глядя на его лицо.

– Спасибо, – просто говорю я, отводя взгляд. Я забыла, что рассказывала ему эту историю, что это было последним, что бабушка подарила мне перед тем, как умерла от рака, и как это важно для меня. Это была глупая, бесполезная вещь, но она значила для меня всё, и в тот день, когда она подарила мне этот ластик, я была в восторге от того, что он похож на радугу. В тот день я решила, что он слишком хороший, чтобы когда–либо использовать его, и так он стал для меня бесценным после того, как бабушка умерла. Кайл снова кладёт руку на мои плечи.

– Мы можем написать «Сандрингем» над надписью «Королевский павильон», – смеётся он.

Позже в тот вечер мы наряжаемся для большой ночи. Я надеваю розовое платье без бретелек с чёрным поясом на талии. Волосы собираю в пучок на макушке и надеваю длинные золотые серьги, которые внешне делают мою шею длиннее. Я даже приклеиваю накладные ресницы и подвожу глаза, чтобы чувствовать себя в наряде как Одри Хепберн. Кайл приходит за мной около семи вечера, и, увидев меня, присвистывает.

– Вы выглядите чертовски отлично, мисс Кинг, – усмехается он.

– Ты тоже, – отвечаю я. – Пошли.

На нём тёмные джинсы, обтягивающая чёрная футболка и серый пиджак. Он выглядит как всегда неотразимо, и я задаюсь вопросом, может ли Кайл когда–нибудь выглядеть иначе. Люди оборачиваются, чтобы посмотреть на него, когда мы выходим из отеля, и я чувствую прилив гордости от того, что этим вечером он мой.

Мы перекусываем в маленьком итальянском ресторане, прежде чем начать пить в местных популярных барах. Кайл заказывает шампанское, и я пьянею после третьего бокала.

– Хочешь пройтись по клубам? – спрашивает он.

– Конечно, – киваю я.

В первом клубе я понимаю, каким важным стал Кайл Хансон. Куда бы мы ни пошли, его имя есть в списке. Он проводит меня через очереди в самые эксклюзивные клубы из всех, в которых я только была. Мы проходим в VIP–зоны, где он пожимает людям руки и представляет меня как своего друга. Мужчины целуют мне руки, а женщины смотрят на меня с завистью. Они вежливо говорят с ним о его последних записях, а некоторые даже спрашивают о встречах, но Кайл всегда даёт им свою визитку и просит связаться с Джеральдин. Он знает всех диджеев, управляющих и даже владельцев клубов, которые появляются из ниоткуда, чтобы познакомиться с ним. У меня такое чувство, будто я нахожусь рядом со знаменитостью, и мне стыдно из–за того, что я понятия не имею, чем на самом деле занимается Кайл, и почему это так важно для всех этих людей.

Когда мы проходим в четвёртую VIP–зону, поднявшись по лестнице, которая пуста, если не считать нас, Кайл поворачивается ко мне.

– Ты в порядке? Я же не вымотал тебя?

– Ох, нет, – я качаю головой. – Всё в порядке, мне весело.

Он наклоняется ко мне и касается своим лбом моего.

– Если хочешь уйти, только скажи.

– Я не хочу уходить, – шепчу я.

– Я тоже не хочу, чтобы ты уходила, – вздыхает он. Его глаза на секунду закрываются, прежде чем он поворачивается и берёт меня за руку, чтобы потянуть за собой. Моё сердце заколотилось на его последних словах, заставив проснуться бабочек в моём животе. Этот мужчина влияет на меня по–прежнему. Я с жадностью хватаю каждое его слово. Я снова оказываюсь под его чарами, как десять лет назад. Мне нужно взять себя в руки. Он предлагает мне дружбу, а я слышу намного больше. Шампанское наводит на меня ностальгию, а его прикосновения возбуждают меня.

Позже в тот вечер, когда мы разговариваем с одним из диджеев, он обвивает рукой мою талию. Он наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо:

– Ты самая красивая девушка в любом зале. Ни один из этих идиотов не может оторвать от тебя глаз.

Я качаю головой и бросаю на него знающий злобный взгляд; он дразнит меня.

– Не смотри так на меня, – его рука крепче сжимает мою талию. – Я слишком много выпил, чтобы сопротивляться этому взгляду.

– Заткнись, – я ударяю его по руке. – Давай выпьем.

Мы гуляем, пока не закрывается последний пункт нашего назначения. К этому времени я пью водку с колой, а Кайл виски с колой. Кайл придерживает меня, когда мы уходим. Кажется, весь алкоголь, который мы выпили, никак не повлиял на него, а вот мне нужна серьёзная помощь.

В отеле Кайл помогает мне дойти до номера, и мы падаем на мою кровать. Он снимает свою обувь и укладывается рядом со мной. Я снимаю свои туфли и накладные ресницы и распускаю волосы. Мы лежим вместе, как делали много раз раньше. Я поворачиваюсь к нему спиной, и он обнимает меня сзади.

– Я скучала по тебе, Кайл, – вздыхаю я, и он обнимает меня крепче, целуя меня в затылок.

– Я по тебе тоже, – говорит он через несколько секунд, прежде чем мы засыпаем.

Сейчас

Следующим утром я просыпаюсь на рассвете, как раз, когда свет начинает проникать в окно. Поначалу я пытаюсь вспомнить, где я, а затем понимаю, что лежу в обнимку с Кайлом, положив руку на его обнажённую грудь, в то время как он лежит рядом в одних боксерах. Мой взгляд блуждает по его полуобнажённому телу, и я не могу не оценить то, что вижу. За прошедшие десять лет он определённо поправился во всех нужных местах. На мне всё ещё надето платье с прошлого вечера, но Кайл каким–то образом разделся за ночь. Я медленно отодвигаюсь от него, стараясь его не разбудить. Он тихо стонет и переворачивается, в то время как я высвобождаюсь из его объятий. Я хватаю свою пижаму и средства для снятия макияжа и закрываюсь в ванной.

Прошлая ночь была сумасшедшей, и я наслаждалась каждой минутой, но сейчас паникую из–за того, что мы с Кайлом переступили черту. Мне приходится глубоко дышать, пока я смотрю на своё изуродованное лицо в зеркале. Повсюду красные пятна и тушь, а губы уродуют остатки помады. Я умываю лицо и раздеваюсь, запрыгивая под душ. Я позволяю тёплой воде литься на моё лицо и пропитывать мои волосы, массажируя голову, которая не перестаёт болеть. После того, как я отрываюсь от воды, я надеваю свою удобную пижаму и смотрюсь в зеркало, чтобы проверить, стало ли лучше. Ничего не улучшилось, но это, по крайней мере, может отбить у Кайла желание флиртовать, которое, кажется, усиливается с каждым днём.

Я прокрадываюсь обратно в свой номер и ищу телефон. На экране светится три сообщения от Эшли.

Как Лондон?

Чем ты занимаешься, что не можешь ответить?

Софи Мари, лучше тебе не разочаровывать меня. Напиши мне как можно скорее.

Последнее пришло только этим утром, так что я пишу ответ.

Здесь всё хорошо, параноидальная беременная женщина, мы в Брайтоне, прошлой ночью гуляли, и я не видела сообщений. Хорошо проводим время. Больше никаких слёз. Скоро увидимся. ХХХ.

– Доброе утро, – стонет с кровати Кайл. Я подскакиваю, услышав его голос.

– Доброе, – я натянуто улыбаюсь, немного смущённая тем, что он лежит в моей кровати полуголый.

– Возвращайся в кровать, – снова стонет он. – У меня болит голова, мне нужны объятия. Ещё слишком рано, чтобы вставать.

– Я знаю, – я отвечаю тихо, чтобы не беспокоить свою голову, как и его. – Мне нужно было принять душ, я чувствовала себя отвратительно.

– Ты чувствовала себя отлично, – он загадочно усмехается. Я качаю головой.

– Ты не хочешь пойти в свой номер, полежать там? – спрашиваю я.

– Зачем? Хочешь, чтобы я ушёл? – он садится, кажется, не замечая того, как мой взгляд блуждает по его телу. Он в недоумении.

– Нет, просто… – начинаю я.

– Слушай, Соф, иди сюда. Я не собираюсь набрасываться на тебя, я просто хочу обняться, и я хочу этого в этом номере.

– Эм–м… Хорошо, – я кладу телефон, осторожно подхожу к нему и забираюсь обратно под одеяло.

Он притягивает меня к себе, его рука обвивается вокруг моей талии, и он разглаживает мои волосы, чтобы устроиться поудобнее.

– Не нужно нервничать рядом со мной, Соф, я никогда не сделаю того, от чего тебе будет неуютно.

– Знаю, – вздыхаю я. Я не ему не доверяю. Я не доверяю себе. Из–за одних его объятий по моему телу проходит ток. Его запах притягивает меня и вытягивает изнутри меня все чувства, которые я так долго пыталась похоронить. Я так боюсь, что снова привыкну к нему. Я вовсе не переживаю о том, что мне будет неуютно; я переживаю, что позволю себе быть слишком расслабленной и никогда не захочу отпустить это чувство. Кайл – привычка, от которой трудно избавиться, а я как шлюха, работающая за наркотики и сходящая с ума от нужды в дозе.

– Оставайся в своей пижаме, – чуть позже произносит он. – Я пойду приму душ и оденусь. Потом поедем домой.

– Я буду в пижаме?

– Да, – кивает он. – Мы можем просто переместить тебя сразу на диван, когда приедем домой, заказать «фастфуд» и посмотреть что–нибудь по телевизору.

– Я не инвалидка, – вздыхаю я. – Что, если нас остановит полиция?

Он пожал плечами.

– Пижамы не мешают вождению, – он приподнимает бровь и улыбается.

– Я просто оденусь. Спасибо, но мы и так можем поваляться на диване с «фастфудом».

– Отлично, – он потирает руки. – Время боевиков.

Я стону.

– Иди собирайся, мы можем поговорить о фильме по дороге домой!

Через час мы уже в дороге, и я сплю большую часть времени. Возможно, это была лучшая идея, так как я не уверена, что меня не стошнит. Мы останавливаемся на парковке Кайла в пять часов, и он относит наши чемоданы в квартиру. Я проскальзываю на диван, и он, захватив нам напитки из холодильника, усаживается рядом со мной.

– Лучшие выходные за несколько лет, – усмехается он.

– У меня тоже, – киваю я. – Теперь давай закажем еду и посмотрим сопливую романтическую комедию.

Старые времена

После окончания экзаменов в нашей школе проходил ежегодный летний бал для выпускников. Этот бал проходил в местом пятизвёздочном отеле. Это была экстравагантная вечеринка с официальным дресс–кодом. Кайлу дали кредитку Мика, чтобы он мог купить себе одежду, в то время как моя мама повезла меня на шоппинг в Манчестер. Мама спрашивала Кайла, хочет ли он поехать, но он просто пожал плечами и ответил: «нет».

Я могла сказать, что мама хочет достучаться до него, что она хочет, чтобы он был частью семьи. Но по его манерам и поведению было легко увидеть, что он не может дождаться, когда съедет из дома. Мне пришлось узнать две стороны Кайла и принять их. Когда мы были одни, он был живым, его глаза горели от желания и притягивали меня, а я превращалась в желе в его руках. Однако, когда наши родители были рядом, или когда мы были перед друзьями, он казался совершенно другим; он был угрюмым и будто не замечал моего присутствия. Я действительно относилась к этому нормально, так как не была уверена, что он мне вообще нравится, как человек. Каждый раз, когда мы занимались сексом, я продолжала говорить себе, что это не должно повторяться снова. Единственной проблемой было то, что когда мы были наедине, без стараний и иногда даже без слов, он покорял меня. Я никогда не чувствовала себя использованной или грязной. А риск быть пойманными только придавал восторга.