К. А. Линд - Только между нами

— И так, ты хочешь меня, но не можешь видеться со мной?

— Я не могу видеться с тобой во время твоего семестра, — уточнил он.

— Что это значит? — спросила Лиз, повысив голос.

Он тут же затихла, и осмотрелась по сторонам. Никто даже не взглянул на нее. Повезло.

— Слушай, я хочу продолжить то, что мы делаем, но по-тихому. Я не хочу рисковать своей карьерой…или твоей, — добавил он.

Лиз сделала глубокий вдох и выдох, наконец-то осознав, о чем он говорил.

— Ты хочешь подружку для перепиха? — прямо спросила она, насколько это было возможно.

Если он собирался быть предельно открытым, то она хотела говорить простым языком. Она хотела знать, что он ей предлагает…во что она ввязывается.

Он вздохнул, как будто она была неверно истолковала его слова. Но Лиз была уверена, что поняла все правильно. Он хотел спать с ней без каких-либо обязательств, и был слишком занят для чего-то большего.

Она раньше слышала о таких ситуациях. Она никогда не знала, как это происходит…как у них все начиналось – по-видимому, в семь часов утра за кофе в сомнительной закусочной в центре Чапел Хилл.

— Это не то, что я имел в виду, — сказал он.

— Нет? Но звучит так. Тогда, что? — спросила она, ее гнев уменьшался.

Она даже не знала, откуда он взялся, ведь она не была против того, чтобы с ним спать или держать это в секрете. Какой-то внутренний спусковой крючок выстрелил у нее в голове, и она слушала.

— Ты будешь спать с кем-то еще? Собираешься ли ты встречаться с кем-то, кто лучше тебе подходит по статусу? Должна ли я кого-то найти, тем временем, с кем смогу встречаться?

— Лиз, — отрезал он, не давая ей закончить, что бы она не собиралась сказать. — Я здесь не для того, чтобы спорить. Я здесь не для того, чтобы обсуждать условия. Я хочу тебя, и я хочу тебя в любое время, когда могу взять тебя. Так случилось, что у меня очень ограниченные сроки. Если ты не заинтересована, что ж, тогда удачи в газете.

Он достал бумажник, кинул две двадцатки на стол, и встал.

— Стой, — сказала Лиз, хватая его за руку, — я не говорила, что меня это не интересует.

Ее щеки горели от признания, но она была точно уверена, что не собирается позволить ему вот так вот уйти из закусочной.

Его карие глаза смотрели прямо сквозь нее, так, будто он оценивал, насколько честным было ее заявление.

— Хорошо, — обратно садясь, сказал он.

— Э-э, — начала она, покусывая свою нижнюю губу, — мне никогда не делали предложение…не говоря уже о закусочной с утра.

— Как бы мне не было приятно это слышать…все же, мне с трудом в это верится. Разве никто не пытался заполучить тебя? — с любопытством спросил он.

— Это другое, — сказала она, пытаясь подобрать правильные слова, — У меня были раньше парни, но я встречалась с ними в нормальных местах, например, в школе или на работе, что-то типа этого. Но, обычно, люди не интересовались мной, пока не узнавали меня поближе. Эмм…говорят, я отпугиваю людей, — она пожала плечами.

— Правда? — спросил он, посмотрев на нее сверху вниз. — Думаю, я знаю почему.

Она не знала как. Она не могла выяснить, почему все так думали о ней.

— Ты хорошо образованная женщина, учишься в одном из лучших университетов, с ошеломляющей уверенностью, — сказал он, заполняя пробелы.

Лиз посмотрела вниз, смутившись комплименту.

— Ну, я однажды поставила на колени самого сенатора, — сказала она, пытаясь снять напряжение.

Он нежно усмехнулся.

— Надеюсь, еще не один раз, — ответил он.

Лиз уставилась на салфетку, лежавшую на столе. Она не знала что сказать. Он сделал предложение, которое, честно говоря, звучало очень привлекательно. Не то, чтобы они могли когда-нибудь выйти на публику и обнародовать их отношения. И он не предлагал с ним встречаться. Он просто хотел ее, и он хотел ее всегда, когда будет такая возможность.

Это были его слова… Обсуждать условия он отказался.

— Ты слишком много думаешь по этому поводу, — сказал он, покачав головой.

— Я не могу об этом подумать?

— Чем дольше ты думаешь об этом, тем больше шансов, что ты примешь решение, с которым я не смогу согласиться, — ответил Брейди.

— Так ты говоришь, если я обдумываю это…то я пойму насколько плоха идея связаться с тобой? — спросила она, приподнимая бровь.

— Типа того.

— Тогда, это неправда. Я уже это поняла.

— Это не очень хорошая идея.

Он понизил голос и наклонился к ней.

— А я не говорю, что это хорошая идея. Но это единственный вариант.

— Это так? — прошептала она, услышав напряженность в его голосе.

— Скажи мне, что ты не думала обо мне с тех пор, как мы расстались, — он ждал.

Она не отвечала. Как ей ответить?

— Скажи мне, что ты не думала обо мне, прижатым к твоему телу, о моих губах, целующих каждый дюйм твоей кожи, обо мне, входящего в тебя в темном гостиничном номере. Если ты сможешь мне это сказать, тогда я отпущу тебя. Без вопросов, — сказал он, снова садясь на свое место и скрестив руки. — Потому, что я не прекращал думать ни об одной из этих вещей, и румянец на твоем лице говорит мне, что ты тоже.

От этих слов запылало не только ее лицо. Она скрестила, а потом выпрямила ноги обратно, пытаясь не отводить взгляда, но он напомнил ей обо всех тех вещах, которые она хотела, чтобы он проделал с ней снова. Было еще слишком рано, чтобы ее тело уже так реагировало.

— И так? — поторопил он.

— Я не прекращала думать об этом…о тебе. — призналась она.

— Так я и думал.

«Наглый сукин сын!» подумала она.

— Но это не значит, что я готова заняться этим с тобой. Чтобы это ни было, — сказала она, поднимая руки вверх.

Брейди вздохнул.

— Это будет почти все, что ты захочешь. Это не для публики. Этого не будет в новостях. Это не то, что могло бы использовать против меня кампания. Это просто мужчина и женщина, которые берут все, что им захочется в мир, где они не могут быть вместе. Я многого тебе не обещаю, но я просто прошу быть осторожными. Все остальное зависит от тебя.

— «Осторожность», — она произнесла слово так, будто это была змея, готовая нанести удар. Осторожность не допускалась в журналистике.

— Я буду честен с тобой. Я могу ранить тебя. Ты должна знать это. Я выбираю кампанию. Я выбираю Конгресс, потому что это то, чего я хочу и во что я верю. Ничто и никто не станет на моем пути к Палате представителей.

«Как романтично», проворчала она в своей голове.

— Я также не собираюсь притворяться. Я дам тебе то, что могу дать, и я заранее тебя предупреждаю, я могу причинить тебе боль. Но стоит рискнуть. Черт побери, я обещаю, что оно того стоит.

Он сделал паузу, ожидая, что она что-нибудь скажет. Лиз хотела сказать ему «Да, Господи, да, тысячу раз да!», но столько всего из этого пугало ее. Он столько ей предлагал, но ограничивал еще больше. А если у нее возникнут чувства? Какого черта! Они уже возникли! Она не могла получить от него большего, чем он предлагал, но если она ему откажет, то вообще останется ни с чем. Ей мало одной ночи в темном гостиничном номере. И никогда не будет достаточно.

Сидя здесь, в переломный момент, она вспомнила, что чувствовала, когда покидала вечеринку в Шарлотт. Это было импульсивно и совершенно безумно по сравнению с ее нормальным поведением, но тогда, как и сейчас, она понимала, что если откажется, то будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Лиз не хотелось сожалеть о Брейди Максвелле.

— Хорошо, — пробормотала она, переплетая пальцы.

— Хорошо?

— Я согласна на все, чем бы там не занимались.

Лиз не могла дышать, настолько улыбка Брейди была привлекательной.

— Чем именно мы займемся? — запинаясь, спросила Лиз.

— У тебя еще есть та визитка, которую я тебе дал?

Она кивнула, беря сумку и вытащив из нее кошелек. Он указал на разные номера.

— Вот этот – мой личный номер. Лучше, если ты не будешь пытаться по нему звонить. Я его не проверяю и часто не раздаю, потому, что подозреваю, что его могут прослушивать.

Мои родители и университетские друзья все еще звонят по нему, но больше никто.

Лиз не могла представить такую жизнь. А другие номера зачем?

— Это номер моей кампании. Он для информации, связанной с политической кампанией. Я всегда на связи по этому номеру. Не думаю, что она прослушивается противниками, но посмотрим, что будет дальше. Ты можешь звонить сюда в течение дня. Будет выглядеть странно, если мы будем связываться по нему в другое время. На этот номер отвечает мой секретарь. Сейчас это Нэнси, но они меняются. Легче всего связаться со мной через нее.

У Лиз гудела голова от всей этой информации. Три разных номера для трех разных вещей, и все, чтобы связаться с одним человеком.

— И что, я просто звоню и прошу позвать тебя?

— Да. Она попросит представиться, и ты назовешь свое вымышленное имя, — проинструктировал он.

— Ты действительно все продумал, да? — глядя на него, заинтригованно спросила Лиз.

— Такова моя работа, чтобы все продумывать, — ответил он.

— Если бы это было так, то ты бы не оставил закон об образовании, — возразила она.

Брейди безучастно уставился на нее, так, будто он вновь в своей маске политика. Когда она успела научиться читать выражения его лица?

— Ты закончила?

Лиз пожала плечами.

— Не используй это выражение лица со мной.

— Какое? — хмуря брови, спросил он.

— То, которое ты используешь для предвыборной кампании. Серьезное, без каких-либо эмоций. Я знаю, под этим ты что-то скрываешь, — ответила она.

— Ты бы не хотела знать все, о чем я думаю.

— Позволю себе не согласиться, — сказала ему Лиз.

— Ну, вернемся к этому позже, — покачав головой, сказал Брейди. — А сейчас, давай вернемся к тому, на чем мы закончили, а именно – звонок моему секретарю, чтобы связаться со мной.

— Как ты поймешь, что это я, если я представлюсь не своим именем?

— Ну, выбери одно сейчас, и я буду его знать.

Лиз пожала плечами.

— Я не знаю, что выбрать. Кем ты хочешь, чтобы я была – Сэнди Кармайкл или что-то типа этого? — усмехнувшись, спросила она.

— Подходит, — одобрил Брейди. — Пусть будет Сэнди Кармайкл.

Лиз закатила глаза.

— Серьезно?

— Ты сама выбрала.

— Хорошо, — сказала Лиз.

В конце концов, это всего лишь псевдоним. Не имеет значения.

— Это главное, — сказал он, посмотрев на часы. — Есть еще кое-что, но мы поговорим об этом позже. Думаю, мне пора.

— Хорошо, — сказала Лиз, и они оба встали из-за стола. — Должна ли я связаться с тобой или ты позвонишь мне?

Брейди улыбнулся.

— Уже не терпится увидеть меня снова.

— Как будто тебе не хочется того же, — прошептала она.

— В точку! — выпалил он. — До встречи, мисс Кармайкл.

Она взглянула на него, ненавидя это глупое имя, которое она сама же и выбрала. Все, чего ей хотелось, так это убрать ухмылку с его лица. Ну, или поцеловать. Хорошо, на самом деле, ей хотелось сделать не только это.

Они отошли подальше от столика. Он улыбался ей, но явно пытался скрыть свое удовольствие от ее компании. А Лиз была уверена, что она не скрывала этого так же как он.

Она остановила его у двери.

— Пока, сенатор Максвелл! — сладко произнесла она, глядя на него невинным взглядом.

Лиз повернулась, чтобы уйти, но он взял ее за рукав. Она с любопытством оглянулась на него.

— Я уверен, что не должен тебе об этом напоминать, но, — сказал он, в тот момент, когда колокольчик звякнул над головой, — это все только между нами. 

Лиз оказалась в нескольких кварталах от дома, но она не помнит, как сюда попала. Она только что согласилась на интрижку с Брейди Максвеллом. Ради этого мужчины она ставила под угрозу свою карьеру, возможные (несуществующие) отношения с Хайденом, не говоря уже о ее частной жизни. Но это не главное, теперь ей придется от всех держать свою жизнь в секрете. Никто не должен узнать.

В эту минуту, находясь в своей гостиной, она чувствовала себя очень одинокой. Будет ли так всегда? Виктория уехала домой, и Лиз все равно не смогла бы с ней об этом поговорить. А Брейди не мог прийти к ней. Она могла быть с ним только на его условиях. Тем не менее, сидя с ним этим утром, она не могла думать ни о чем другом. Ее мир перевернулся с ног на голову, и она позволила ему это сделать. Хотя она даже не пыталась ему противостоять. Но какие у нее преимущества? Лиз хотела быть с ним. Благодаря нему она чувствовала себя живой. Каким бы образом они ни были вместе, она согласна на это. Он победил. Он понял это, еще тогда, когда был с ней за кулисами. Она попалась на крючок.