— Подожди! — крикнул я, заметив на диване её сумочку. — Ты забыла свои вещи. Возвращаться— плохая примета. И не забудь оставить на тумбочке ключи.

И, поднявшись, я самолично отдал девушке то, что она хотела оставить. Чтобы потом прийти забрать и разыграть второй акт закончившейся пьесы.

Она посмотрела на меня так, будто я только что плеснул в лицо бедной жертвы чужого распутства  стакан холодной воды, и, ни слова не говоря, пошла вниз по лестнице.

Ключи я нашёл на следующее утро в почтовом ящике.

Глава 23. Предчувствия

Яр оказался прав: Юрий больше не появлялся в моей жизни. С лёгким сердцем я внесла номер нежданного кавалера в чёрный список и приготовилась ждать известий от мужа. Но их всё не было.

Прошло уже четыре дня, но Яр исчез и не давал о себе знать. Я много раз порывалась позвонить с каким-нибудь выдуманным вопросом, услышать его голос, пусть даже он сразу поймёт, что предлог для звонка надуманный. Но потом решила этого не делать.

Сам проявится. Яр обещал вернуться, и я ему верила. Не будет же он прятаться от меня всю жизнь?!

Но когда позвонила Ольга Денисовна, я почувствовала укол беспокойства.

— Ярослав к тебе не заходил последнее время? — спросила она, поздоровавшись.

Я ответила, что видела его четыре дня назад.

— А что случилось? — спросила я в свою очередь.

— Да… наверное, ничего. Я как-то набрала его на днях, а он сказал, что пока не хочет разговаривать. Мол, надо побыть одному. Я и беспокоюсь, не случилось ли чего. Вот и звоню. Из сына и слова не вытянешь, пока сам не решит рассказать. Но нетипично это для него, понимаешь?

Я понимала. У меня тоже было чувство, что Яр что-то знал про Юрия такого, о чём предпочёл мне не говорить. Впрочем, может, у меня снова разыгралось воображение.

— Ты можешь ему позвонить? — свекровь мялась, видно было, что ей неудобно просить меня, но другого выхода она не видела. — Только не говори, что я просила.

— Конечно, — ответила я и пообещала, что сразу после разговора поставлю Ольгу Денисовну в известность относительно его содержания.

«Вот и повод нашёлся, — подумала я. — Ненадуманный».

Выпив для храбрости крепкий кофе, я набрала номер. Ответили не сразу, а спустя пять или шесть гудков.

— Привет! — бодро сказала я в трубку, чувствуя, как колотится сердце.

— И тебе, снежная, — ответил Яр, но голос у него был какой-то странный. Будто немного простуженный. — Неужели этот Юрий снова проявился?

— Нет-нет, — поспешила заверить я мужа. — Просто звоню уточнить насчёт поездки. Не хотелось бы узнать о ней за два часа до вылета.

— Я думал, ты как психолог, уже нарисовала мой портрет, — усмехнулись в трубке. Нет, я не ошибалась, в голосе чувствовалась усталость. Может, я его разбудила? Пусть и разгар дня, но прилечь отдохнуть имеет право каждый. — Я не авантюрист, снежная. И не способен посадить тебя в кукурузник, говоря, что он ещё вполне может ещё облететь полсвета. Твой загранпаспорт готов. Билеты куплены на следующий вторник, я как раз собирался тебе сообщить. Дня через два.

Трубка замолчала, а я не знала, что сказать ещё, чтобы он не догадался о моём беспокойстве. И о том, что мне его не хватает.

Я слишком привыкла к визитам мужа, нашим перепалкам, двусмысленным фразам, вроде той, последней. «Браки совершаются на небесах». О ком он говорил: о Вике или обо мне?

А ещё я не смела признаться, что хочу, чтобы он приехал. Без всяких романтических планов, просто заглянуть в глаза, поговорить о делах. выпить вместе кофе….

— Тебя просила позвонить моя мать, верно? — ожила трубка.

Я наконец поняла, что меня настораживало. Обычно тон Яра напористый, даже слегка агрессивный, а сейчас он говорил так, словно делал над собой усилие. Пьян? Вроде непохоже.

— Она звонила мне, — я решила не притворяться и не играть. Никогда не любила интриги и заговоры. — Но звоню я не только поэтому. Я и сама собиралась набрать номер. Мне кажется, у тебя что-то произошло. Что-то личное и неприятное.

— Не зря ты долго работала на телефоне доверия, — грустно усмехнулся Яр. — Есть немного, но ничего. Я справлюсь без психологической помощи.

Последнюю фразу мужчина произнёс тоном, не терпящим возражений. Значит, и лезть к нему пока не надо, но я всё же осторожно спросила:

— Если тебе нужно поговорить или что-то в этом духе… Хочешь я приеду?

— А ты всем своим клиентам предлагала такой сервис? — вспылил он, но тут же извинился, сославшись на неважное самочувствие. — Не сейчас, снежная. Пока не надо. Из некоторых ям нужно выкарабкиваться самому. Но мне приятно, что ты предложила. Надеюсь, не из-за обострённого чувства долга. Мне этого добра не надо.

— Нет, — твёрдо ответила я. — Потому что я хочу тебя видеть. И мне неприятен твой тон.

Произнеся всё это, я положила трубку. Пусть сидит горюет о чём хочет, в конце концов, страна свободная, каждый может загоняться, как душе угодно. И лезть в какие угодно глубокие ямы.

Только вот меня не оставляло предчувствие, что настроение Яра косвенно связано с Юрием. Ладно, опять я фантазирую.

Позвонив Ольге Денисовне и рассказав, что у её сына всё неплохо, я занялась своими делами, которых было не так много. Съездила в торгушку, прикупила кое-что и только тут подумала, что забыла спросить у мужа, куда мы собственно едем.

Не то чтобы у меня были какие-то предпочтения. За границей я была пару раз, да и те в Турции, так что я готовилась к любому варианту развития событий. Однако предпочла бы знать заранее, пляжный отдых ожидается или экскурсионный тур.

А ещё я вспомнила, что муж не поинтересовался моими предпочтениями, вот и решила на следующее утро исправить данное упущение. Заодно и узнаю, насколько глубока яма Яра, и долго ли ждать, пока он выползет на поверхность.

Оставалась робкая надежда, что муж сам проявится на следующий день, но она так и не оправдалась, поэтому я позвонила снова. На этот раз чувствовуя себя увереннее, сразу перешла к делу.

— Я так и не узнала, куда мы поедем, а то закупаю всё летнее, может, наоборот надо? — начала я щебетать в трубку, немного опасаясь того момента, когда услышу ответ.

— Нет, конечно. Мы летим на Бали, — сегодня голос Яра был почти нормальным, недавнюю апатию выдавала лишь некая нервозность в тоне.

— И почему я узнаю об этом только сейчас? Просто интересно, почему ты не спросил, хочу ли я на Бали или на Мальдивы? А, может, я предпочитаю Гоа?

— А не всё ли равно? — Яр начал злиться. — Пляж и пляж, океан как океан.

— Ах, простите, я должна быть благодарной и за это, — моё настроение испортилось, надо бы сдержаться, но зачем? Это ведь затрагивает мои интересы! — Наверное, Вика предпочитает Бали, тогда, может, с ней и слетаешь? Я вообще не вижу смысла в этом фарсе!

Я утрировала, на самом деле всё понимая. Яр подробно объяснил, зачем это путешествие, и кого мы может встретить на отдыхе, и всё-таки я не привыкла быть багажом, чьим мнением интересоваться ни к чему. Взял чемодан — и поехал!

— Ты дома? — вместо ответа спросил Яр. — Через час буду. Никуда не уходи.

И повесил трубку.

***

Приехал он ровно через час. Меня всегда удивляла педантичная пунктуальность Яра, на что однажды он ответил мне:

— Время гораздо ценнее денег, потому что его нельзя вернуть или заработать!

Что ж, вполне себе аргумент.

Когда раздался звонок в дверь, я как раз вспоминала о наших перепалках, но стоило увидеть Яра, как всё остальное выветрилось из головы.

Он осунулся и немного схуднул, чуть насмешливый взгляд сменил несколько озлобленное выражение глаз, но в целом, это был тот Яр, который ушёл от меня пять дней назад.

— Заходи! — произнесла я, впуская его внутрь.

— Чай я буду. Или кофе, — произнёс Яр с порога, не дав мне шанса самой это предложить, хотя я планировала. Мы оба рассмеялись, и ругаться совсем расхотелось.

Я махнула рукой и отправилась на кухню варить новый кофе. Открыла непочатую пачку, которую берегла для особых случаев, решив, что жить надо каждый день, а если долго ждать чего-то особенного, то можно это и пропустить.

Руки немного дрожали,  я была рада, что Яр приехал. Мы не виделись пять дней, а теперь казалось, что расстались на год. Не то чтобы я скучала, нет, конечно, но мне не хватало его присутствия в жизни. За эти недолгие дни, что муж не звонил и не давал о себе знать, я вдруг осознала, что Яр мне нужен.

И пусть он там барахтается со своей Викой, мне достаточно видеть его и говорить. Спорить и доказывать, что я права, или позволять убедить себя в обратном.

Кофе зашипел, и я очнулась от мыслей, поняв, что стою у окна и улыбаюсь, глядя на улицу. Выключив аппарат, я разлила горячий ароматный напиток по маленьким чашкам и поставила их на поднос.

— Держи, — произнесла я, передавая блюдце Яру.

Он так и не присел, что вызывало во мне некую тревогу: сейчас скажет, что ненадолго и надо бежать. Никогда бы раньше не подумала, что буду довольствоваться даже такими полудружескими встречами.

— Тебя не смущает размер чашки? — прервала я молчание. Под пристальным взглядом мужа я чувствовала себя институткой, выпущенной под пригляд маменьки и впервые встретившей молодого человека. Осталось только покраснеть, к счастью, это со мной происходило не часто.

— Нет, — получила я ответ. — Я так понял, напиток крепкий.

— Да, это какой-то редкий бразильский сорт.

Яр сделал глоток, даже не поморщившись, хотя я только что вспомнила, что по рассеянности забыла положить сахар. Но мужчина сделал ещё глоток и поставил чашку с блюдцем на комод. А потом взял и мой кофе, чтобы и эту пару отправить туда же. Я так и не сделала ни глотка, хотя во рту пересохло.

Мужчина приблизился и, откинув мои волосы назад, провёл пальцами по лбу.

— А как же Вика? — спросила я, и тут же мысленно поругала за этот вопрос. Вечно мне всё надо прояснить до конца!

Я ожидала, что он отстранится и уберёт руки, лежащие на моих плечах, но нет. Яр только крепче прижал меня к себе:

— Нет никакой Вики. Больше никого нет. Только ты и я.

«Аминь», — подумала я и ответила на поцелуй с тем жаром на который была способна. Надо отметить, что такой страсти я от себя не ожидала.

Мне хотелось быть с Яром где угодно: на диване, в постели, на полу. Сверху, снизу и с боку, неважно как и где, важно быть

Здесь и сейчас, не выжимая из близости иной смысл, кроме того, что в ней изначально заложен: на краткий миг сделать мужчину и женщину одним целым, заставить почувствовать, насколько уязвим и ведом партнёр, и насколько хрупко всё то, что происходит.

Соприкасаясь обнажённой кожей, барахтаясь в тягучей сладости поглаживаний и размеренного ритма пульсирования наших тел, я чувствовала, как рождаюсь заново, чтобы умереть вновь, содрогнувшись под приливной волной апогея страсти. Словом, мы занимались любовью без устали и почти не прерываясь на еду и туалет, пока за окном не стемнело.

 Стоило одному отлучиться в душ, как другой уже поджидал партнёра под дверью или составлял ему компанию.

Это было похоже на пиршество изголодавшихся людей, волею судьбы попавших за стол, полный яств. К счастью, физически мы идеально дополняли друг друга, хотя после страсти он или я подсмеивались над партнёром, но это только оттеняло поцелуи, как море смягчает жаркий день.

Уже ближе к ночи мы оказались на разложенном диване, который я застелила хрустящими белыми простынями. Я лежала в объятиях Яра и слушала, как ровно бьётся его сердце.

— Ты останешься на ночь? — спросила я, чувствуя, что больше сегодня не хочу ничего знать.

— Может, останусь гораздо дольше. Стану оригиналом, заброшу квартиру и перееду к тебе на съём. Буду лежать на этом диване и отъедать пузо, потягивая пиво. Мне уже нравится такая перспектива.

Я заглянула в глаза. В них искрилась смешинка.

— И заставлю каждый день варить мне по утрам кофе, — произнёс он, улыбаясь. -- И бегать за пивом.

— Знаешь, чего я боюсь? — спросила я, поджав губы и опустив глаза. Мои пальцы скользили по рельефной груди, и мне хотелось поцеловать ту родинку слева. Или я уже делала это сегодня? — Что мы не уживёмся. Помнишь, сказку про двух баранов, столкнувшихся на мосту? Это ты и я. Слишком похожи.

— Или ты слишком загоняешься. Иногда краткосрочные цели более оправданы. Давай просто жить и спорить. Начинай. Мы едем на Бали. Ты ведь не была там?

Я хотела вернуться к тому разговору, в результате которого должна отстоять своё право на выбор курорта, но мне было лень. Бали так Бали. Сможем пережить совместный отдых, значит, будет видно, как сосуществовать дальше.