Когда разъехались все родители, кроме Конни и Майка, следивших, чтобы веселье не вышло из-под контроля, вся «Большая пятерка» потихоньку улизнула в дом. Они собирались осуществить такую дерзкую задумку, что свидетели им были ни к чему. Еще месяц назад возникла идея сделать татуировки с надписью «Друзья навсегда!» – как было написано на их партах уже много лет. Однако Гэбби сказала, что мать убьет ее, да и Иззи не слишком стремилась разрисовывать свое тело. Конечно, ребята пытались уговорить их, но все было тщетно. И как обычно, самое лучшее решение предложила сообразительная Изабелла. Ее предложение стало компромиссом, удовлетворившим всех. Конечно, оно было менее впечатляющее, чем татуировка, зато имело не менее символический характер.

Все необходимое в комнату Шона пронесла сама Иззи. Она развернула сверток и достала пять толстых портновских игл и антисептические салфетки. В это время Шон тщательно запер дверь. Ребята смотрели с легким сомнением, словно считали затею несколько детской, поэтому Изабелла решила произнести речь.

– Мы собрались здесь, – начала она торжественным шепотом, – чтобы скрепить нерушимыми узами наш дружеский союз. Мы клянемся никогда не забывать друг друга, не терять в этом мире, всегда поддерживать в беде и в радости. Мы обещаем любить друг друга и оставаться лучшими друзьями до самой смерти. – Она сделала паузу и обвела всех взглядом. Теперь у ребят были серьезные лица, в глазах не скользило и тени сомнения. – Мы даем клятву верности, которую не смогут разрушить ни время, ни расстояние, ни обстоятельства. Клянемся!

И каждый член «Большой пятерки» глухо повторил последнее слово.

Изабелла кивнула на набор с иглами. Каждый взял по игле и проколол до крови палец. Только Иззи и Гэбби использовали антисептические салфетки, ребята на этот счет даже волноваться не стали. Соединив пальцы, все вместе произнесли любимую мантру «Друзья навсегда!», а затем Иззи протянула каждому бактерицидный пластырь. Мальчишки казались совершенно беспомощными, и ей пришлось помочь им заклеить пальцы. Гэбби и Иззи стали обладательницами наклеек с зубными феями, а мальчишки со смехом разглядывали рисунки с Бэтменом.

Итак, клятва на крови состоялась.

– Ну вот, все и кончилось, – довольным голосом сказала Изабелла. – Теперь мы официально друзья навек.

Комнату Шона они покидали все вместе, шумной толпой.

Конни заметила их из кухни.

– Интересно, куда это отлучалась неразлучная «Пятерка»? – спросила она и подмигнула детям. Она была рада, что все пятеро выглядят довольными и счастливыми.

– Они подписывали мой выпускной альбом, – быстро нашелся с ответом Шон.

– И почему только я тебе не верю? – усмехнулась Конни. Что бы ребята ни делали в комнате сына, уж точно не пили и не дрались, а значит, все было в порядке. Как же будет не хватать родителям их повзрослевших детей этой осенью! – На улице выставлен чизкейк, бегите пить чай, пока все не расхватали.

Ребята выскочили во двор и принялись уплетать десерт, обмениваясь долгими, многозначительными взглядами. Они заключили соглашение, и им нравился этот торжественный момент.

Уже в десять утра все они сидели на стульях в тщательно украшенном парке Голден-Гейт. День вручения аттестатов… Они шли к нему тринадцать лет, и вот наконец он наступил. На церемонию пришли родители, бабушки и дедушки, друзья, родственники. Отец Иззи пригласил Дженнифер, что привело девочку в ярость, поскольку ее мнения никто не спросил. Мать тоже приехала, и, похоже, ее ничуть не заботила пассия бывшего мужа. С развода прошло долгих пять лет, и за это время у нее появилась своя личная жизнь. Она обняла Иззи и сказала, что гордится ее успехами. У матери блестели глаза, и кажется, она говорила вполне искренне. Ларри Нортон приехал с юной крошкой, похожей на размалеванную проститутку. Билли знал, что это любимый типаж отца, и его это здорово удручало. Брайан приехал с Мэрилин и Джеком, он сидел в четырех рядах от отца и не делал попытки с ним пообщаться. Кевин сидел с родителями. Мишель была в прелестном цветастом платье с длинным рукавом, скрывавшем ее чрезмерную худобу. Она все еще выглядела хрупкой, но на лице уже играл румянец. Как ни странно, родители Энди тоже были тут. Отец вырвался с важной конференции по психиатрии, проходившей в Чикаго, а мать с самого утра следила за Мэрилин и была готова немедленно поехать в клинику принимать роды.

Словом, здесь были все родители, и это немало говорило о том, как дороги им их чада. Выпускники ожидали вручения аттестатов зрелости и нетерпеливо ерзали на стульях. На них были мантии, головы украшали конфедератки, которые вот-вот должны были взлететь в воздух, символизируя конец детства.

Зазвучала музыка. Учителя встали и прошли на сцену, где выстроились в ровный ряд. Щелкали фотоаппараты, снимая исторический момент. Директор школы занял свое место в центре, готовый вручать документы и поздравлять выпускников. Прощальную речь доверили произнести Энди. Он составлял ее целую неделю и теперь страшно волновался, даже слегка споткнулся на сцене, но улыбки друзей ободрили его и сняли напряжение.

Пока Энди произносил речь, многие родители плакали. Они знали, что за этим долгожданным днем наступит совсем другая жизнь. Жизнь, к которой они готовили себя тринадцать лет.

Вслед за Энди от лица своего класса речь произнесла Изабелла. Она говорила о том, как много дала им школа, как много значила настоящая дружба и как важно хранить верность традициям. Она пожелала каждому удачной дороги в будущее и призвала не забывать дорогу к дому.

– Что может быть важнее тех людей, которые поддерживают нас в трудную минуту? – спросила она у слушателей и перевела взгляд на своих четырех друзей. – Есть связи, которые нельзя разрывать. Есть люди, которых нельзя забывать. Каждый пойдет своим путем, и пусть судьба благоволит нам. Я верю, что каждый добьется успеха. – Изабелла сделала паузу и хитро улыбнулась. – А Билли Нортон станет лучшим полузащитником своего колледжа! – Все рассмеялись, и она вновь стала серьезной. – И все-таки прошу вас всех запомнить главное. Не столь важно, чего вы добьетесь и как высоко подниметесь. Важно, чтобы вы не забывали родной город, родную школу, родной дом и своих верных друзей.

Речь Изабеллы сорвала бурные аплодисменты. Некоторые из родителей почти рыдали от умиления. Затем настало время вручения аттестатов, а чуть позже воздух заполнили шапочки выпускников. В парке воцарился легкий хаос, когда все обнимались и смеялись, поздравляя друг друга. Тринадцать лет в Этвуде подошли к концу.

Каждого из «Большой пятерки» дома ждал праздничный обед, а к вечеру ребята договорились встретиться и пообщаться. Ходили слухи, что кто-то устраивает вечеринку, куда можно было пойти, чтобы отпраздновать выпускной.

Брайан и Билли поехали в ресторан Джека. Чтобы не показаться невежливыми, они пригласили с собой отца и его подругу. Тот с легкостью согласился и сразу же при входе в заведение заказал себе виски со льдом и бутылку дорогого вина. Его подружка сказала, что ей двадцать один, поделилась, что никогда не училась в колледже, и выпила почти целую бутылку одна. Парочка быстро поела и стала прощаться, сославшись на какую-то встречу. Хорошо, что Ларри не забыл о торжественном поводе, собравшем их вместе, и все-таки сказал Билли, что гордится его успехами.

– Хочу поглядеть на тебя в деле, парень, так что жду приглашения на первый матч, – произнес он и обнял сына.

– Конечно, пап, – ответил Билли.

Он очень хотел пригласить в ресторан и Гэбби, но его подруга обедала с родителями, так что они договорились встретиться вечером.

Как только Ларри нетвердой походкой отчалил восвояси, повар внес праздничный торт. На верхнем корже красовался кремовый футболист.

После обеда Билли отправился к Габриэле, Брайан пошел поиграть с соседским мальчиком, а Мэрилин с трудом поднялась в спальню.

Она почти устроилась в постели, как ее пронзила острая, режущая боль, словно кто-то изнутри раздирал ее ножом. Мэрилин охнула и стиснула зубы, сдерживая стон.

– Хорошо, что у меня не тройня. Я и с двумя еле справляюсь, – простонала она. Хелен сказала, что оба младенца имеют нормальный вес и совсем не стремятся родиться недоношенными.

Джек сел рядом и с тревогой заглянул в лицо любимой.

– Может, уже пора в клинику?

Мэрилин прислушалась к себе. Боль утихла и больше не возвращалась.

– Пока нет.

– Тогда полежи и отдохни. Ты с раннего утра на ногах.

Мэрилин весь день носилась как угорелая: сама гладила мантию, следила за сборами, прыгала вокруг сцены, делая один снимок за другим, несмотря на опухшие ноги. Пожалуй, ей действительно стоило отдохнуть.

Она закрыла глаза буквально на мгновение, а проснулась уже вечером. И сразу почувствовала, что внутри идет самая настоящая война. Близнецы разбушевались не на шутку. Мэрилин с трудом поднялась и спустилась на первый этаж. Джек как раз наливал себе в пиалу бульон. Он сказал, что мальчишек все еще нет. Брайан ужинал у соседей, а затем собирался смотреть фильм. Билли так и не вернулся от Гэбби, которая позвонила и сообщила, что они будут ужинать у нее. Мэрилин выглядела настолько измученной, что тишина и покой в доме были только в радость.

– Как наши малышки? – спросил Джек с надеждой. – Мы увидим их этой ночью или нет?

Мэрилин засмеялась и покачала головой:

– Кажется, у них вечеринка. Перед родами так себя не ведут. Может, их поторопить? Например, принять горячую ванну или построить дом?

– Не стоит. Хочешь бульона?

Мэрилин сказала, что не голодна. Живот ходил ходуном, и она боялась, что суп не удержится в нем надолго. Последнее время она наедалась с двух ложек, к тому же ее часто мучила изжога. Она давно была готова избавиться от бремени, но малышки считали иначе.

Она посидела с ним, пока муж пил бульон. Затем он помог жене подняться наверх и поставил фильм, чтобы посмотреть его в постели. Поскольку двойняшки прекратили свою войну, Мэрилин воспользовалась моментом и отправилась в душ. Но едва она забралась в ванну, как внутри словно лопнул воздушный шар, и ноги окатило теплой жидкостью.

– Джек… – прошептала Мэрилин так тихо, что поначалу муж ее не услышал, хотя дверь на всякий случай была открыта настежь. – Джек… у меня… воды отошли.

Она стояла неподвижно посреди ванны и смотрела себе под ноги. Джек вошел, чтобы спросить, что случилось.

– Что? О Господи! Что случилось? – Он сам не знал, почему задает столь глупый вопрос, поскольку ответ был очевиден.

Их взгляды встретились. Внезапно Мэрилин расхохоталась.

– Из меня вылилось целое озеро!

– Тебе надо немедленно принять горизонтальное положение. – Джек принялся торопливо вытирать жену, помог ей добраться до постели и укутал одеялом. – Схватки начались?

– Еще нет. Но это уже не важно. Малышки замерли. И воды отошли.

– Тогда я звоню Хелен.

– Она, наверное, обедает. И у меня нет пока схваток. Давай немного подождем. С мальчишками все было иначе.

– А если при двойне другие ощущения? – взволнованно спросил Джек.

– Ты слишком переживаешь. Как только начнутся первые схватки, сразу звоним Хелен. А пока давай посмотрим фильм.

Джеку было не до фильма, но он послушно щелкнул пультом. Вместо экрана он смотрел жене в лицо.

– Да перестань ты таращиться, со мной все в порядке. – Мэрилин потянулась его поцеловать, и в этот момент ее скрутила знакомая тянущая боль, только куда более интенсивная, чем ей помнилось. Она вцепилась Джеку в плечо пальцами, не в силах даже застонать. Как только схватка закончилась, тот почти выпрыгнул из постели и схватил мобильный.

– Все, мы едем. И я звоню Хелен.

В ту же секунду Мэрилин настигла еще одна схватка.

– Как дела? Есть изменения? – спросила в трубке спокойная Хелен.

– Да, все началось внезапно! – выпалил Джек. – Отошли воды. Минут десять назад. А сейчас идут схватки, одна за одной, очень продолжительные… Да, пауза минуты по две.

– Кажется, ваши малышки торопятся, – вынесла вердикт Хелен. – Скажи Мэрилин, чтобы лежала. Пусть не двигается, просто лежит. Я вызываю «скорую». Там крепкие парни, вместе сможете отнести Мэрилин вниз на носилках. Я уверена, что все будет в порядке, но все равно следи за каждой схваткой. Встретимся в клинике.

Хелен немедленно позвонила в «скорую». К тому моменту, как приехала машина, Мэрилин уже кричала в полный голос, и как бы ни старался выглядеть спокойным Джек, на самом деле ему было очень страшно. Все происходило слишком быстро.

Меньше чем через десять минут после звонка Хелен «скорая», завывая сиреной, уже въезжала в ворота клиники. Мэрилин стискивала руку Джека уже каждую минуту и так кричала, что у него разрывалось сердце.