- Что есть, то есть, – он озарил меня своей улыбкой на миллион, и она была искренней, а не своей нахальной улыбочкой, которую я очень хорошо знала. - Мысль о сексе с Треем довольно соблазнительна. И вероятно для него тоже, поэтому думаю, что лучше ловить момент.

 - Вы договорились о встрече?

 Он кивнул.

 - Он пойдет со мной на похороны к Стентонам в понедельник.

 - Оу, – вздохнула я, чувствуя, как боль заполняет душу. Кленси с утра позвонил Гидеону и передал всю информацию.

 Нужно ли мне было постараться организовать их самой или помочь Стентону? Я просто не знала. Я все еще пыталась принять тот факт, что мама действительно умерла. После моего ночного срыва, когда я прорыдала несколько часов, чувство вины прочно осело в подсознании. Я говорила маме столько вещей, о которых теперь жалела, и не могла забрать их назад. Сколько раз я думала о ней с раздражением и безо всякого уважения.

 Ирония в том, что оглядываясь назад, я понимаю, что ее главной виной была слишком сильная любовь ко мне.

 И мой отчим безмерно любил ее.

 - Я пыталась дозвониться до Стентона, – произнесла я. - Но все звонки сразу же отправляются на голосовую почту.

 - Я тоже пытался, – Кэри потер свой небритый подбородок. – Я надеюсь, что он в порядке, хотя и сам понимаю, что это маловероятно.

 - Думаю, должно пройти время, чтобы мы все были в порядке.

 На мгновение наступила тишина, в которой никто не чувствовал неловко. Затем Кэри произнес:

  - Утром я разговаривал с твоим отцом, перед отъездом в аэропорт, о его планах переезда в Нью-Йорк.

 Я поморщилась.

 - Мне нравится то, что он будет рядом, но сама мысль о том, что он будет работать на Гидеона очень странная.

 Он медленно закивал.

 - В этом есть смысл.

 - А ты что думаешь?

 Он повернулся, чтобы посмотреть мне в глаза.

 - Ну, знаешь, беременность Тат и мысль о детях поменяли мою жизнь. Так вот прибавь к моей ситуации 24 года, и я скажу, что любящий родитель сделает абсолютно все, чтобы улучшить жизнь ребенка.

 Даа, определенно что-то в Кэри изменилось. Иногда нужна просто хорошая кочка, чтобы двинуться в правильном направлении. Для Кэри это была мысль об отцовстве. Для меня встреча с Гидеоном. А для Гидеона, возможно, вероятность того, что он потеряет меня.

 - Я к чему веду, – продолжил он. – Он сказал, что Гидеон предложил ему квартиру, но он хотел бы остаться со мной.

 - Вау. Ну ладно, - мне нужно было много осмыслить. Первое – это то, что отец на полном серьезе рассматривал возможность работы на Гидеона в Нью-Йорке. Второе – это то, что мой лучший друг решил жить отдельно от меня. Я не знала, что чувствовала из-за всего этого. – Я переживала, что папе не очень приглянется мысль жить в комнате, ну после того как он и мама…

 Я не думала, что смогла бы жить в пентхаусе, если бы у меня не было Гидеона. Там было слишком много наших воспоминаний. Не уверена, что смогла жить и помнить обо всем этом, зная, что его больше нет.

 - Я тоже об этом переживал, – Кэри положил руку мне на плечо. Такое простое, но успокаивающее прикосновение. - Но подумай, ведь воспоминания – это все, что осталось у Виктора от Моники.

 Я закивала. Папа столько раз за последние годы переживал, что его любовь была безответной. Вероятно после того дня он понял, что ошибался. Это было бы прекрасным теплым воспоминаний.

 - И ты думаешь остаться там, – сказала я. – Мама говорила, что предложила тебе эту квартиру.

 Он улыбнулся. Это была там улыбка, пропитанная меланхолией. – Думаю да. И, в общем-то, будет проще, если твой папа тоже там будет. Я предупредил его о том, что вероятно время от времени там будет ребенок. И мне показалось, что идея ему приглянулась.

 Я повернулась к дому и наблюдала за тем, как папа корчит рожицы, чтобы развлечь мою маленькую двоюродную сестру. Он был единственным, у кого только один ребенок, и я была уже взрослой. Я нахмурилась, заметив, как Гидеон направился ко входу. Куда он шел с фартуков, повязанным поверх джинсов на бедрах? Он открыл переднюю дверь и замер на месте. Я поняла, что кто-то постучал, но не могла увидеть, кто именно, так как Гидеон закрывал весь проход. Наконец, он шагнул в сторону.

 Кэри повернулся посмотреть, что завладело моим вниманием, и нахмурился.

 - И что он тут делает?

 Я думала о том же самом, когда зашел брат Гидеона. А затем появилась Айерленд, неся в руках подарочный пакет.

 - А что у нее в руках? – спросил Кэри. – Свадебный подарок, который нельзя вернуть?

 - Нет, – я заметила дизайн пакета, который был слишком праздничным и цветным для свадьбы. – Это подарок на день рождения.

 - Вот же дерьмо, – пробормотал Кэри. - Я совершенно забыл об этом.

 Когда Гидеон закрыл дверь, а его мать так и не появилась, я поняла, что Элизабет была неявившемся гостем на дне рождение своего первенца. Меня накрыла волна боли и сочувствия и заставила сжать руки в кулаки.

 Что, черт возьми, не так было с этой женщиной. Гидеон не общался с матерью с той самого момента, когда все ей высказал в своем офисе. Учитывая, какой сегодня день, сомневаюсь, что она настолько безрассудна.

 И все это заставило меня понять, что я была не единственной, кто потерял мать.

 Крис встал и подошел к своим детям, обнимая Кристофера, пока Айерленд обнимала Гидеона. Она улыбнулась, протягивая ему подарок. Он взял его и повернулся, жестом показывая на меня. Молодая и сияющая Айерленд в изящном платье вышла к нам.

 - Вау, Ева. Место просто офигенное.

 Я обняла ее.

 - Тебе нравится?

 - А что тут может не нравиться, – Айерленд обняла Кэри, а затем посмотрела на меня с печальным выражением лица.

 - Я соболезную твоей потери, Ева.

 Слезы, которые были где-то на поверхности, запеленили взгляд.

 - Спасибо.

 - Я и представить себе не могу, – продолжила она. - Даже учитывая, что сейчас я не очень-то симпатизирую своей маме.

 Подойдя, я положила руку на ее руку. Несмотря на то, что я чувствовала по отношению к Элизабет, я бы никогда и никому такого не пожелала. Особенно Айерленд.

 - Я надеюсь, что у вас все наладится. Чтобы это ни было. Если бы моя мама сейчас была рядом, я бы забрала очень многое, сказанное и содеянное.

 И произнеся это вслух, я поняла, что больше не могу сдерживаться, поэтому извинилась и направилась по ступеням вниз к пляжу, а потом к воде. Я остановилась, когда лодыжки ушли под воду, позволяя морскому бризу унести слезы.

 Закрыв глаза, я подальше задвинула свое горе в коробку, из которой достала вчера. Это был день рождения Гидеона, праздник, который я хотела отпраздновать, потому что он подарил моего мужчину всему миру и, в конечном счете, моей жизни.

 Я вздрогнула, когда теплые руки обвили меня вокруг талии, притягивая ближе к накаченному телу. Гидеон опустил подбородок на затылок. Я почувствовала, как он глубоко вздохнул, когда я положила свои руки поверх его.

Когда я собрала себя в руки и смогла говорить, я произнесла:

 - Я удивлена, что бабушка позволила тебе сбежать.

 Он грустно засмеялся.

 - Она говорит, что я напоминаю ей твоего отца. А она напоминает мне тебя.

 Я думаю, что в целом так и было, учитывая, что меня назвали в ее честь.

 - Потому что я не выпускаю тебя из своих неумолимых тисков?

 - Потому что даже несмотря на то, что она пугает меня, я, кажется, не могу от нее уйти.

 Тронутая его словами, я повернулась и положила голову ему на грудь, там, где билось его сердце, слушая его сильный и спокойный ритм.

 - Я не знала, что твой брат и сестра придут.

 - Я тоже.

 - Как ты относишься к тому, что здесь Кристофер?

 Я почувствовала, как он пожал плечами.

 - До тех пор пока он не ведет себя, как мудак, я не против.

 - Справедливо, – если неожиданный визит его брата не волновала Гидеона, то и мне не стоило переживать.

 - Я хочу тебе кое-что рассказать, – произнес он. - О Кристофере. Но сейчас не время.

 Я уже собралась возразить ему, но вовремя себя остановила. Он был прав. Сегодня мы должны были вновь произнести наши клятвы, в окружении друзей и родственников. Мы должны были праздновать его день рождения, и счастье должно было быть таким всепоглощающим, что места для печалей и сожалений не должно было остаться. А вместо этого, мы были погружены скорбью, которую вынуждены скрывать. Но, тем не менее, не было смысла добавлять в этот список еще и неприятные вещи.

 - У меня есть кое-что для тебя, – сказала я ему.

 - Мм.. соблазнительная мысль, но здесь слишком много людей.

 Мне понадобилось пара секунд, чтобы понять, что он меня дразнит.

 - О Господи. Ты просто дьявол во плоти.

 Я опустила руку в карман и взяла в руки свой подарок, который был надежно спрятан в черном вельветовом упаковочном мешочке. У него была и красивая коробка, но я решила носить его в кармане, надеясь неожиданно отдать его ему, когда наступит подходящий момент. Я не хотела дарить его вместе с остальными подарками.

 Я повернулась к нему лицу, достав подарок, и положила на обе раскрытые ладони.

 - С днём рождения, Ас.

 Его взгляд переместился с моих рук на лицо. В его глазах искрился свет, который появлялся только тогда, когда я дарила ему что-то. И он всегда побуждал меня дарить чаще, подарить ему все. Мой муж, как никто другой, заслуживал быть счастливым. И цель моей жизни состояла в том, чтобы сделать все возможное, чтобы он всегда был счастлив.

 Гидеон взял мешочек и развязал шнурок.

 - Я просто хочу, чтобы ты знал, – начала я, стараясь побороть нервозность. – Просто невероятно сложно купить подарок тому, у кого есть все, включая немалую часть Манхэттена.

 - Я ничего не ждал, но мне всегда нравятся твои подарки.

 Я перестала дышать.

 - Знаешь, вероятно, ты не захочешь ими пользоваться, что нормально. Я имею в виду, не чувствуй словно обязан носить…

 Платиновые швейцарские карманные часы от Вашеро́н Константин выскользнули в его открытую ладонь, покрытие коробки мерцало, когда на него попадали солнечные лучи. Кусая губу, я ждала, когда он откроет ее и посмотрит на содержимое.

 Гидеон прочитал слова, выгравированные на часах, вслух: «Твоя навечно, Ева».

 - Туда можно вставить небольшую фотографию. Я планировала, что там будет фото с нашей свадебной церемонии, но…

 Я прочистила горло, когда он посмотрел на меня взглядом, настолько наполненным любовь, что все внутри затрепетало.

 - Я знаю, что это старомодно. Я просто подумала, что, учитывая, что ты носишь жилеты, то и их носить будешь. И вообще, я знаю, что ты носишь часы на запястье, поэтому, наверное, все же не будешь. Но…

 Он поцеловал, прервав мою тираду.

 - Я буду оберегать их, как сокровище. Спасибо.

 - Мм… - я облизала губы, все еще чувствуя его вкус. – Я рада. С ним идет цепочка для карманных часов, она в коробке. Аккуратно положил часы обратно в мешочек, он положил их в карман.

 - У меня тоже есть кое-что для тебя.

 - Все должно быть в рамках приличия, – подразнила его в ответ я. - У нас собираются зрители.

 Гидеон обернулся через плечо и посмотрел, сколько членов нашей семьи вышли из дома. Обслуживающая компания по питанию забила летнюю кухню напитками и закусками, и люди стали наведываться туда, пока свинина для посоле готовился в духовке.

 Он протянул мне руку, а затем медленно его открыл, демонстрирую потрясающее свадебное кольцо. Большие круглые бриллианты были расставлены вокруг всего кольца, превращаясь в сверкающие огоньки на солнце.

 Я закрыла рот руками, чувствуя, как глаза снова наливаются слезами. Ветер, пропитанный солью, выплясывал свой незамысловатый танец вокруг нас, разнося жалобные крики чаек, взлетающих по волнам. Привычный прилив волны ударил по ногам, заставляя стоять на месте.

 Я потянулась к кольцу дрожащими пальцами. Гидеон тут же закрыл ладонь и улыбнулся.

 - Еще не время.

 - Что? – я толкнула его в плечо. – Ну не издевайся.

 - Но я всегда приношу удовольствие, – промурчал он.

 Я уставилась на него. И его злобная ухмылка исчезла. Он провел кончиками пальцев по моей щеке.

 - Я безумно горд от того, что являюсь твоим мужем, – торжественно произнес он. – То, что ты считаешь, что я тебя достоин, то, с каким уважением ты смотришь на меня, - мое самое большое достижение в жизни.

 - О, Гидеон, – он ослепил меня. Я была так поглощена им, наполнена его любовью. – Это я счастливица.

 - Ты изменила мою жизнь, Ева. И сделала невозможное: изменила меня. Мне нравится то, кем я являюсь сейчас. Я никогда не думал, что такое возможно.

 - Ты всегда был потрясающим, – страстно произнесла я. – Я полюбила тебя, как только увидела. А сейчас люблю еще больше.

 - Нет слов, которые могли описать, что ты для меня значишь, - он снова открыл ладонь. – Но я надеюсь, что когда ты посмотришь на кольцо на твоей руке, ты будешь помнить, что сияешь в моей жизни также ярко, как эти бриллианты, и то, что ты мне дорога мне намного больше.