Ксения Черногорская - Только ты

На секунду закрываю глаза. Сердце бешено колотится в груди. Мне рально страшно до чёртиков. Открываю глаза. Вижу внимательный, обеспокоенный взгляд Ковалевского. Киваю. Всё происходящее со мной — будто в каком-то дурном сне. Только вот проснуться я не могу. Потому что это, к сожалению, совсем не сон.

Автомобиль заезжает на площадь, останавливается в тени деревьев у кафе. Иван глушит мотор, выходит из машины, раскрывает синий зонт, идёт к багажнику. Открывает его, достаёт массивную дорожную сумку на колёсиках, ставит на асфальт. Закрывает багажник, подкатывает сумку к моему окну, открывает дверь и я выхожу.

— Соберись, Милана, — напоследок говорит Ковалевский, глядя на меня снизу вверх из салона. — И ничего не бойся. Ты под наблюдением. Всё будет хорошо.

Снова киваю. Нервно сглатываю. Стараюсь не грохнуться в обморок. Иван закрывает дверь, отдаёт мне сумку и зонт. Затем возвращается на водительское сиденье и спустя несколько секунд машины заводится и уезжает прочь.

Я остаюсь у кафе совершенно одна.

Всё то время, в которое я выполняю указания Ковалевского, вплоть до возвращения к кафе, где меня ждёт такси, я думаю только о том, что этот хитроумный капиталист сделал из меня самую натуральную приманку. Наживку, если точнее. Воспользовавшись моей от него зависимостью. За всю эту "прекрасную" прогулку, во время которой я очень старалась оставаться спокойной хотя бы внешне, я успела раз двадцать, наверное, пожалеть о том разговоре с Данилой, когда согласилась приехать к нему, чтобы заняться с ним сексом. Дура, дура, дура! Форменная идиотка! Надо же было так вляпаться!

И Ковалевский этот, сука такая — гад, паршивец, сволочь, скотина, просто мерзавец! Я для него инструмент для возвращения колье, которое он добыл, понимаешь, для своей любви! И всё. Дура, расценила наш секс, как проявление чувств и с его стороны. С его стороны никаких чувств не было! Исключительно холодный план! Специально заставил меня влюбляться в него, специально очаровал, обаял, чтобы я лучше сыграла свою роль! Ещё и удовольствие получил от секса, гад, сволочь, скотина, подлец!

Да что бы я с ним ещё раз переспала! Щаззз! Бегу и падаю! Красавчик-миллиардер, блин! Сделаю всё, как надо, потом свалю в Москву и пусть он решает проблему, которую создал мне этим своим колье! И пусть катится на все четыре стороны потом! Пусть скучает по своей давно умершей невесте! Боксёр, блин, бизнесмен! Да пошёл ты в жопу, Ковалевский! Дрянь такая! Киллера ко мне подослал, чтобы поймать какого-то гада, которого я может даже знать не знаю! Ради колье своего! Для него люди — пыль! Думает только о себе! И ведь не убежишь никуда! Убегу, так точно меня найдёт этот киллер и застрелит прямо на улице! Или полиция поймает и засадит в тюрьму! Сволочь ты, Ковалевский! Ну, что я тебе сделала?! Что я тебе сделала-то?! Что ты из меня приманку сделал?! "Провокация"… Да пошёл ты! Сволочь бездушная! А если меня убьют?! Хрен ты тогда колье своё получишь! Только это и обнадёживает, что ты ради этого колье удавишься, но всё сделаешь, чтобы его вернуть, а значит, действительно, обеспечишь мне максимальную безопасность!

А вот потом я тебя, мерзавца хладнокровного, пошлю далеко и надолго! "Только я". Да пошёл ты! Мог бы взять любую бабу на эту роль! У тебя сотрудниц дофига, чего ты ко мне-то пристал?! Они с радостью, наверное, поживут в "Хилтоне" за твой счёт! Причём тут я-то?! Где я тебе говорила, что хочу на тебя работать?! Переодел бы Иваныча своего или Сергея этого в женскую одежду и пускай ходят под прицелом киллера, если вы все крутые такие! А ты девушку, художницу, заставил играть в Джеймса Бонда с риском быть убитой! Псих ненормальный! Колье для него — память, понимаешь! Да пошёл ты со своей памятью! Тебе только амнезия поможет, придурок миллиардерный!

Надо же было так вляпаться! А я-то думала, самое страшное позади! Ан нет! Вот сейчас как раз начинается самая жопа! Даже не так! ЖОПА! ЖО-ПА!

Мамочки родные, как же мне страшно…

Сжимаю добела ручку сумки и ручку зонта, раскрытого над головой, подхожу к жёлтой машине. Усилившийся дождь шумно барабанит каплями по растянутой синей ткани. Стекло рядом с водителем опускается и я вижу гладковыбритого мужика с светло-серыми глазами в какой-то толстовке с капюшоном, надвинутым на лоб до самых бровей. Он молча выходит, после того, как я вынимаю из кармана телефон, без церемоний забирает у меня сумку, закидывает её в багажник. Открываю заднюю дверь, складываю зонт, забираюсь внутрь. Мужик в толстовке садится передо мной, молча заводит машину и, ни слова не говоря, везёт меня по дороге между прижатых друг к другу домов.

В машине мне немножко спокойнее, но этот в капюшоне — пугает. Прежде всего тем, что молчит. Впрочем, практически все люди Ковалевского, контактируя со мной, как правило, молчат. У них, похоже, указания такие — со мной не разговаривать или разговаривать по минимуму. А может у них тут просто так заведено. В Москве эти трое, включая Иваныча, трепались, сколько хотели. Инструкция в сумке, вещи в сумке, деньги в сумке, всё в сумке. Кроме зонта и телефона.

У меня мелькает шальная мысль позвонить с него родственникам в Москву. Но я тут же осекаю себя — телефон явно непростой. И судя по тому, что в указаниях Ковалевского было включить его на вокзале, его засветили, чтобы тот, кому это нужно, смог меня отслеживать. И это значит, что… Что я просто сама сообщаю киллеру, куда еду! Кошмар какой…

Обхватив голову руками, склоняюсь вперёд, утыкаюсь ею в спинку пустого сиденья передо мной. Выпрямляюсь и вижу, что водитель бросает на меня настороженные взгляды из-под широких, пшеничного цвета, бровей. Отворачиваюсь к окну. В коленях неприятная дрожь, ягодицы непроизвольно сжимаются от страха, по телу носятся неприятные мурашки.

Включаю телефон, набираю смску, отправляю Ковалевскому. Думаю о том, что предпочла бы отправить ему "Пошёл ты в жопу, Ковалевский!", вздыхаю и слышу писк ответной смс. "Ок. Созвонимся, как договаривались". Закатываю глаза и выключаю экран.

Автомобиль сворачивает за угол и выезжает на площадку, где ровными рядами стоят другие машины. Встаёт на свободное место и водитель в капюшоне, глушит мотор. Молча выходит, будто меня тут и нет, открывает багажник. Видя, что я по-прежнему остаюсь в машине, проходит к моей двери и открывает её. Хочется вцепить руками в ручку и закрыть снова. Но я этого, разумеется, не делаю. Подумает ещё, что я вообще на всю голову ненормальная. Знал бы ты, как мне страшно, ты бы на меня так не смотрел сейчас.

Нехотя вылезаю из машины, и он тут же захлопывает дверь и, всё так же молча, обходит машину, садится за руль, закрывает дверь и спустя несколько секунд уезжает с площадки, оставив меня под дождём со сложенным зонтом в руках и стоящей сумкой на колёсиках рядом.

Вздыхаю и поворачиваюсь к фасаду здания. Пафосная вывеска "HILTON ZURICH AIRPORT" органично сочетается с рокотом самолёта, пролетающего над головой. Так тут рядом аэропорт?! А зачем я тогда еду с железнодорожного вокзала? Хоть бы объяснил…

Вспоминаю, что в телефоне инструкция. Снова запихиваю его в боковой карман сумки. Усилием воли заставляю себя успокоиться и иду к крутящейся стеклянной двери невысокого серого здания. Над входом массивный полукруглый навес из стекла и металла. Захожу внутрь и подхожу к стойке регистрации. Девушка в опрятной, отутюженной форме, улыбается мне и приветствует по-немецки:

— Доброе утро, фрау. Добро пожаловать в отель "Хилтон". У вас забронирован номер?

— Да, — отвечаю тоже по-немецки ей я.

Голос дрожит, но несильно. Надеюсь, это не очень заметно со стороны.

— На ваше имя?

— Да, — едва не запнувшись, добавляю. — Юлия Беляева.

— Ваш паспорт, пожалуйста.

Пару секунд туплю, пытаясь сообразить, где мой паспорт. Затем лезу в боковой карман сумки и нахожу его там. Даже не мокрый, хотя сумка довольно влажная. Протягиваю загранпаспорт девушке.

— Одну секундочку, — отвечает она, пролистывает документ, раскрывает его на нужной странице и, глядя в экран монитора, тихонько двигает мышкой. У неё красивый бордовый маникюр. О чём я думаю вообще?

Девушка поднимает на меня взгляд, улыбается, возвращает паспорт и выдаёт мне карту-ключ от номера. Предлагает проводить до дверей. Я соглашаюсь. Девушка машет молодому человеку, судя по всему, портье и он просит меня следовать за ним.

Мы минуем охрану, поднимаемся по лестнице на второй этаж и парень, идущий по коридору впереди меня, останавливается у нужной двери. Желает приятного отдыха и сообщает, что если мне что-нибудь понадобится, я всегда могу позвонить по местному телефону. Рассеянно киваю и благодарю.

Парень уходит, а провожу картой, открываю дверь и захожу внутрь, закатывая за собой влажную сумку на колёсиках.

Номер очень приятный и безумно уютный. Светлый, красивый, с окном во всю стену без каких-либо рам и бежевыми шторками по бокам от самого потолка. Двуспальная кровать с тремя подушками и белоснежным постельным бельём, барный столик, кресла, палас — почти всё в светлых, пастельных, бежево-кремовых тонах. Как было бы классно здесь отдыхать, если бы не эта жопа, в которую меня втянул Ковалевский…

Разуваюсь, плюхаюсь в кресло, подтягиваю к себе сумку и вынимаю всё из бокового кармана. В пластиковом конверте, из которого я достала паспорт, стопка денег разными купюрами. Вспоминаю, что нужно закрыть дверь на ключ. Встаю, иду к двери, проверяю. Дверь закрыта. Возвращаюсь, беру в руки телефон, включаю его и нахожу файл "X". С замиранием сердца, открываю его и читаю:

"1. Никаких исходящих звонков. Входящие принимать все.

2. Из отеля не выходи. Все заказы делай по этому телефону из номера.

3. Ты приехала сюда с одной целью — попытаться продать ценную информацию бывшему любовнику и спонсору. Согласно фиктивной договорённости, я позвоню тебе ближе к ночи. Жди звонка, не смей заснуть. Подыграй мне во время телефонного разговора. Придерживайся легенды. Никаких разговоров не по теме. Не выдавай себя. Нет никакого преследования, ты о нём знать не знаешь, всё, что тебя интересует — два миллиона евро за предоставленную мне информацию о том, у кого находится колье, которую ты получила от Данилы Степанова. Назначим встречу на завтра. Я скажу, что пришлю к отелю машину ровно в 15:00.

4. Если он пойдёт на контакт, звонить, скорее всего будет через мессенджер. На всякий случай, запомни систему сигналов (отправлять смской в "Телеграмме" абоненту "Маша"):

"А"- означает, что он тебе позвонил.

"Б" — означает, что он тебе написал.

"В" — означает, что он назначил тебе встречу.

"Г" — означает, что он угрожает тебе.

"Д" — означает, что он пытается выяснить, знаешь ли ты о том, у кого находится колье.

"Е" — означает, что он выясняет, в курсе ли я или кто-либо из моего окружения, где находится колье.

5. Мы прослушиваем твой телефон и твой гостиничный номер.

6. Телефон всегда держи под рукой, в том числе в ванной комнате. Даже, когда принимаешь душ.

7. Дверь номера должна быть закрытой всегда. В двух соседних номерах по обе стороны от твоего — мои люди. Они наготове и при его попытке проникнуть в твой номер, схватят его. Этой попытки будет достаточно для того, чтобы начать допрос. Другие магнитные ключи от твоего номера находятся в гостиничном сейфе. Сейф за закрытой стальной дверью. Доступ к нему имеет только высшее руководство, старший администратор и охрана.

8. Смотри телевизор, отдыхай, покупай всякие вкусности. Но из номера не выходи. Дверь никому не открывай. От услуг горничной откажись через дверь или по местному телефону.

9. Окно тщательно зашторь и в тёмное время суток к нему не подходи. Иначе может быть виден твой силуэт. Это опасно.

10. Если он не объявится до твоего выхода из отеля в 15:00, значит, он что-то заподозрил. наша встреча будет обозначать слив тобой информации. После этой встречи ты перестанешь представлять для них ценность, как свидетель и носитель важной информации. Одежда, обувь и украшения для выхода к машине на встречу со мной — в сумке.

Ничего не бойся. Мы рядом.

Перечитай. Запомни. Удали файл. Почисти кэш.

P.S. Береги себя. Ты мне нужна".

Прочитав, осмысливаю написанное. От страха меня реально трясёт. Очень хочется принять ванну. Я глянула — она тут есть. Перечитываю, удаляю файл. Чищу кэш.

Единственное, что я не поняла — три слова в постскриптуме.

Нужна в каком смысле?



Время тянется очень медленно. Я сижу на кровати в белом шёлковом халате. Сложив ноги по-турецки, тупо пялюсь в экран телевизора, где кривляется какой-то поп-певец. Кроме музыкальных каналов мне сейчас, всё ещё перепуганной, но уже уставшей бояться, ничего не заходит.