Отец проигнорировал мою реплику, и после этого разговора мы не виделись больше недели.

Я знала, долго так продолжаться не может. В конце концов, мне придется назвать отцу имя своего бойфренда. Наверное, если летом мне удастся получить стажировку в Колорадо, мне придется сообщить родителям, что жить я собираюсь со своим парнем. Или, возможно, осенью, если нам удастся продлить договор на квартиру за пределами кампуса. Или через несколько лет, если наши отношения станут очень серьезными, и мы решим пожениться.

Вероятно, мне не стоит забегать настолько вперед. Но наступит день, когда отцу придется познакомиться с моим мужчиной, верно? Установят ли мои родители в этом случае очередное правило?

Тем не менее, я редко позволяла мыслям об отце или о Ханне вторгаться в мое новоявленное состояние блаженства, которое я нашла в компании Дилана. Всё вокруг засияло яркими красками: мои смены в ресторане перестали быть напряженными, намного проще стала переноситься учебная нагрузка, легче было смириться с постоянно уменьшающимся банковским счетом. Бывало, вечерами мы куда-то выбирались с друзьями. Сильвия склонилась к тому, что она обожает Дилана, даже Элейн стала дружелюбнее к нему относиться. В конце концов, она освоилась со своими предметными курсами, и ее конкурентная жилка пошла на убыль. Я наконец-то почувствовала, что у меня появились друзья на кафедре биоинженерии, образовался круг общения в Кантоне.

Разумеется, Дилан, был настроен весьма оптимистично. По его мнению, мы одержим победу на симпозиуме, получим деньги, одинаковую работу в «Солариксе» и отличные оценки. Каждую ночь он признавался мне в любви, и каждую ночь я отвечала ему тем же, это стало своего рода нашим талисманом перед неизвестным будущем. Мысли о том, что нас постигнет неудача и ничего не получится, я отметала прочь. Если не удастся устроиться на эту работу, если мы не победим на симпозиуме, если моя мама упомянет имя Дилана при отце, и он сложит два и два...

Но всё произошло не так, как хотелось.

Даже после того, как мы закончили работу над нашим проектом и передали его на рассмотрение комиссии, дел не уменьшилось. На носу маячили финальные экзамены, и мы с Диланом проводили каждую секунду, склонившись над учебниками.

Однажды мама задерживалась на своих ежемесячных встречах по искусству, и Дилан пришел ко мне домой, прихватив с собой учебники и китайскую еду. Я лежала, свернувшись калачиком на диване, Дилан на кухне готовил напитки, когда послышался звук вставляемого в дверь ключа. Я едва успела поднять глаза, как дверь открылась и на пороге появился отец.

— О, привет, Тесс, — поздоровался он. — Твоя мама…

Должно быть, на моем лице отразилось некие отвратительные, неописуемые, перепуганные эмоции, потому что его голос тут же смолк, словно я переключила канал. В тоже мгновение появился Дилан с двумя стаканами воды и уставился на моего отца.

— Мистер Свифт? — последовал простой вопрос. Вот так просто.

— Простите, — отрывисто произнес отец. — Должно быть, ошибся дверью. — И тут же ушел, захлопнув за собой дверь, ничего не задев и одновременно разбив всё вдребезги.

Костяшки на руках, в которых я держала ручку, побелели, а язык примерз к гортани. В голове лихорадочно вертелись мысли, словно колеса на обледенелой дороге — пятьдесят тысяч оборотов в минуту и ни одной полезной.

Дилан повернулся ко мне с недоуменным выражением на лице.

— Ты знаешь этого человека?

— Нет, — произнесла я голосом, в точности похожим на мой. Сейчас я была очень далеко отсюда, проваливалась в так называемую черную дыру, образовавшуюся под действием гравитационного коллапса существующих правил.

— Но он пришел в твой дом.

— В квартиру. — Я опустила глаза на учебник, лежащий на коленях. — Просто ошибся дверью. Такое часто случается. Все эти двери снаружи выглядят одинаковыми.

Когда я все-таки снова нашла силы взглянуть на Дилана, то увидела, что он не сводит с меня взгляда, выглядя еще более озадаченным. Услышал ли он, как отец назвал меня по имени, как он спрашивал про маму? Его аналитический ум анализировал данные, пытаясь сопоставить их с моей версией. Я и подумать не могла, что такое может произойти.

— Но как он сюда попал?

— Хм? — включила я дурочку. — Должно быть, после твоего прихода я забыла запереть дверь. — Я молилась, чтобы он не слышал позвякивание отцовских ключей в замке.

— Она блокируется автоматически.

Черт. Вот и доверяй таким гениями, как Дилан. Обязательно обратят внимание на подобные вещи.

Я пожала плечами. Нет, так неправильно. Я вела себя слишком спокойно для девушки, в квартиру которой ворвался посторонний человек. Я поднялась, подошла к двери, тем самым растягивая время, повернула засов и накинула цепочку.

— О, похоже, замок не закрылся. Он иногда заедает. Кусок мусора.

Когда я обернулась, Дилан, положив очки на кофейный столик, направился ко мне. Я попятилась к двери, мечтая оказаться по другую ее сторону, страшась того, что он узнает по моему лицу о существовании правил. Разумеется, Дилан не купился на мои слова.

— Тесс. — Нотки уныния прозвучали в его голосе. — Ты не знаешь этого человека?

Я сглотнула и помотала головой.

— Нет. — Погодите, может быть, мне следовало сказать «да»? Он клиент моей мамы. Кажется, я видела его по телеку. На встрече выпускников... — Я немного испугалась, вот и всё. Какой-то парень ворвался в мой дом!

— Грабители не носят костюмы.

— Мне как-то было не до оценки его одежды.

Дилан очень медленно покачал головой, как бы говоря: «Боже, пожалуйста, пусть это окажется неправдой». Похоже, он уже что-то для себя решил.

— Это отец моей девушки.

Дыхание сперло.

— Я твоя девушка.

Дилан заскользил по мне взглядом, по-прежнему не произнося ни слова. После того, как по моим расчетам прошла уже вечность, он смахнул прядь волос со своей брови и произнес:

— Прости. Я имел в виду бывшей девушки. — Но и в его первоначальном утверждении не было ошибки, даже если он сам того не подозревал. Тот мужчина был отцом его девушки. — Мне не по себе.

— Да, — ответил я, — мне тоже. Какой-то чувак так запросто зашел ко мне домой.

Ощущение неловкости сохранялось в течение следующего часа. Несмотря на то, что мы обсуждали конфигурацию нестабильного состояния транспортных потоков, я замечала в глазах своего парня вопросы, не имеющие отношения к нашей теме. Он спрашивал себя: почему Стивен Свифт оказался в моей квартире, что ему понадобилось здесь?

К тому времени как у нас закончилась китайская еда, у Дилана зазвонил телефон, и он посмотрел на дисплей экрана.

— Это Ханна, — произнес он без всякого выражения.

Сердце перестало биться и качать кровь. Только такое я могла дать объяснение возникшему в моем теле ознобу.

— Привет?

Мы с Диланом сидели очень близко друг к другу, и я могла слышать каждое произнесенное ею слово. Она плакала.

— Мне правда очень жаль, я не стала бы тебе звонить, но у меня не было другого выхода.

— Ханна, — произнес Дилан, — успокойся.

— ... Машина не заводится. Кажется, аккумулятор сдох. А мамы нет в городе.

— Что случилось?

— Отец, — всхлипнула она. — Мне позвонили. Мой отец попал в автомобильную аварию.

Боже мой. Папа. Папа.

— Ладно. — Голос Дилана доносился откуда-то издалека, но звук был обволакивающим, словно теплое одеяло. — Всё будет хорошо. Я сейчас приеду и отвезу тебя в больницу.

Не осознавая этого, я кивала головой, соглашаясь. Всё будет хорошо. Он отвезет меня в больницу.

Дилан повесил трубку и посмотрел на меня.

— Ситуация становится всё чуднее. Отец Ханны попал в автомобильную аварию. Должно быть, это случилось сразу после его ухода.

Я сглотнула. Неужели после столкновения с Диланом, он чувствовал себя сильно расстроенным и в результате попал в аварию? Если да, то это только моя вина. Это я не предупредила его, что мой парень является бывшим парнем моей сестры. Это я нарушила всевозможные правила, из-за которых последствия посыпались ему на голову.

— Возьми меня с собой, — выпалила я.

— Что? — Он рассеяно покачал головой. — Нет, Тесс. Я лишь отвезу Ханну в больницу к отцу.

Голова снова пришла в движение, я кивала, будто бы в этом был какой-то смысл.

— Да. Возьми меня с собой. — И мне нужно сообщить маме. Она встретит нас там.

— Нет, — повторил Дилан. — Это глупо.

В ту же секунду реальность обрушилась на меня. Конечно. Конечно, это глупо. Ни мама, ни я не могли навестить отца в больнице, как не могли прийти к нему на работу или домой. Мы ни те члены семьи, которые имеют право находиться у его постели. Я опустила голову с горящим от стыда лицом. Точно, точно. Прямо сейчас мой парень мог поехать к моему отцу, а я нет. Только не я.

Дилан хмуро посмотрел на меня, абсолютно неверно истолковывая полный муки взгляд, который вне всякого сомнения отразился на моем лице.

— Тесс, не усложняй всё. Я только отвезу ее в больницу. Между мной и Ханной всё кончено. Перестань, ты же не ревнивица.

— Да? — усмехнулась я просто потому, что в противном случае разрыдалась бы. — Никогда в жизни я не ревновала к Ханне сильнее, чем сейчас.

Дилан нахмурился, а потом, во второй раз за сегодняшний вечер, сделал глубокий вдох и покачал головой.

— Сейчас у меня нет времени на этот разговор. Ты ведешь себя мелочно. Мне надо отвезти Ханну в больницу. — Он схватил свои вещи и ушел.

Я плюхнулась на диван. Я не была мелочной. Мелочные бы возмущались всем тем вещам, которые имела Ханна. Мелочные бы негодовали за то, что Дилан будет с ней рядом, пока она навещает нашего отца.

Из головы не выходила мысль, что я стала причиной несчастного случая. Я была тому виной. Если бы я предупредила отца заранее, что встречаюсь с Диланом, если бы убедилась, что дверь заперта на замок, он не смог бы обнаружить нас… Все эти годы мы вели себя осторожно, никто, даже мои близкие друзья, Сильвия и Аннабель, не имели понятия, что знаменитый Стивен Свифт мой отец. Не случайно я редко приглашала друзей к себе домой. И у отца не было никаких причин ожидать, что сегодня я приведу Дилана. По взаимно молчаливому согласию с последнего обмена колкостями мы избегали друг друга.

О, Боже. Надеюсь, это была не последняя наша встреча. По телефону Ханна рыдала, она так четко и не сообщила, насколько серьезно пострадал отец.

Я вскочила и принялась метаться из стороны в сторону. Позвонила маме, но она не взяла трубку. Либо она забыла телефон в машине, либо во время выставки игнорировала звонки, что для мамы было в порядке вещей. Я отправила ей смс-ку.

«Папа в больнице. Автомобильная авария. Жду какую-либо информацию».

Мы можем прождать вечность. На подобную ситуацию не было составлено никакого плана. Лучшим источником информации был Дилан, но он считал, что я веду себя как ребенок. Возможно, если бы мне удалось связаться с мамой, она бы отговорила меня. Она смогла бы объяснить мне, что у них с папой был план действий на случай, если он пострадает. Возможно, где-нибудь в его офисе телефон мамы занесен в каком-нибудь безопасном, не бросающемся на глаза списке контактов, с которыми можно связаться в экстренных ситуациях.

Но единственное, о чем я могла думать, — это последние слова, которые я швырнула своему отцу. О том шоке, полнейшем ужасе, который отразился на его лице, когда он увидел Дилана в нашей квартире. Я думала о том, что, независимо от того, какие отвратительные половинчатые отношения не были между нами, он всё же оставался моим отцом.

Дилан уехал за Ханной. Если я отправлюсь сейчас, вероятно, успею добраться до больницы раньше них. Не оставляя себе времени на размышления, я бросилась к машине и помчалась в больницу.

На стоянке я не увидела ни машины Дилана, ни серебристого БМВ. По-видимому, Ханне удалось завести двигатель. Я рванула в отделение неотложной помощи, а затем к регистрационной стойке.

— Стивен Свифт? — задыхаясь, произнесла я.

Медсестра за стойкой кивнула и посмотрела на экран своего компьютера.

— Вы член семьи? — мягким голосом спросила она, не отрывая взгляд от экрана.

— Да. — Почему-то я думала, что слова застрянут в горле. Я только что нарушила самое главное правило из всех созданных. Но медсестра не попросила удостоверения личности. Ей не требовалось знать, кем конкретно мы друг другу приходимся. Кажется, ее это не волновало. Я нацарапала свое имя в журнале и направилась в указанную сторону.