– Я пойду первая, а ты убегай. Мчись в деревню… зови на помощь. Не прячься, – попросила ее.

– Нет. Есть другой выход, – сдавленно прошептала она, сжимая свои изящные пальцы с длинными ногтями черного цвета с блестками, сломленные на трех пальцах левой руки.

Попыталась улыбнуться, но не вышло. Посмотрела на нее и с сожалением прошептала:

– Он… не пришел.

Мы знали, о ком я говорила. Толик. Где же он?!

– Придет! Это же Дорвонцев. Нужно немного подождать, – сказала женщина и закашляла от удушающего дыма.

Тяжело вздохнула и направилась к двери, замечая в глазок Лутрикова, стоящего чуть неподалеку в центре, такого самодовольного и наглого. Он как будто знал, что я смотрю, потому, как пронзительно закричал:

– Давай, Наташа. Ну-у-у! Выходи!

Была бы одна… не вышла бы… А может и нет. Так хотелось жить, что я не знаю, как бы поступила одна…

– Давай, любимая! Чего ждешь! Я уже заждался!

«Тварь! Чтобы ты сдох!» – подумала, чувствуя, как начинается во мне паника, замечая, что руки дрожат. Вино десятилетней давности не помогло. Меня трясло.

Повернулась к ней и, наблюдая, что она не знает, что делать и куда метаться, проговорила:

– У тебя шанс будет, если… если побежишь так, как он не продумал. Не как нужно, тогда он… вероятно… наставил капканов… или еще чего… Беги в другую сторону. В ту, что не должна… Понимаешь?

Она кивнула, и я дрожащими руками потянулась к щеколде, открывая ее, как и вторую.

Она сделала шаг, как я вдруг остановилась и прошептала:

– Подожди, а если он… решит избавиться от нас обоих? Тут лучше бежать одновременно, и тогда ему придется выбирать, – задумалась, и продолжила: – Тогда я в правую сторону, а ты за дом, к заброшенной хижине своих дедов, а потом в деревню. Сможешь? Есть вариант?

– Да! Да, но там… нужно будет перелезть через забор.

– Ты жить хочешь? – резко уточнила, считая, что это не препятствие.

– Да! Я сделаю, – выдохнула она.

– Отлично, – выдохнула, искренне добавляя: – Удачи тебе.

Уже открывая двери, услышала:

– Я приведу помощь.

Не стала ничего говорить, считая, что этот псих уже придумал что-нибудь, и теперь он будет действовать быстро. Поэтому… просто кивнула и прохрипела:

– Бежим!



***



Анатолий



Осторожно шел вперед, как и ребята, рассеиваясь по всему периметру дачного участка, а кто направился в дом. Находились в загородном доме Галины, на который вышли по координатам со спутника по последнему звонку. Убедившись, что недвижимость действительно принадлежит Ватрушеной, кинулись сюда. Лутриков, конечно, не дурак, очевидно, сразу уничтожил телефоны, как нашел, так как связи больше не было, но нам и не понадобилось. Чтобы людей понапрасну не гонять, еще позвонили председателю и попросили проехать мимо дачи, чтобы убедиться, что машина на месте. Когда услышали, что не нужно ему проверять, ведь он и так знает, что красная иномарка уже в деревне, когда проезжал мимо, то стали собираться в дорогу.

Теперь главное – вовремя успеть. Не передать словами, как я переживал, сходил с ума от беспокойства. Сжав пистолет, прислушался и услышал крики мужчины.

Лутриков.

Повернулся и показал бойцам, куда двигаться дальше, а сам побежал вперед, слыша, как он приказывает выйти.

Запах гари витал в воздухе, поэтому понял, что псих поджег что-то, и это настораживало. Приблизившись к калитке, заглянул в щель, мгновенно оценивая ситуацию. Лутриков стоял у входа и выжидающе ждал. Осторожно попытался открыть, но дверь была прибита.

«Приготовился… Чтобы не смогли выйти. Сука!»

Повернулся и показал на дверь. Тут же вышел Столетников, громадный мощный мужчина, способный сломать все, что угодно, но оценив работу Лутрикова, а тот конкретно видимо прибивал, не жалея сил, быстро куда-то отлучился за инструментом. Я тем временем взобрался на забор, считая, что темно и меня не заметят. В любом случае буду действовать по ситуации.

Оказавшись на вершине и приготовившись броситься вниз, увидел, как из подвала одновременно выбегают две женщины, Галина и Наташа, рассыпаясь в противоположные стороны. Лутриков, что интересно, за Натальей не бросился, только довольно улыбнулся, а моментально достал револьвер, планируя стрелять в Ватрушину.

Не растерялся. Прозвучал громкий выстрел и револьвер отлетел в сторону, а убийца закричал, прижимая кровавую руку к груди. Кинулся с забора вниз и рванул к нему, отмечая, как Наташа в ужасе пыталась открыть дверь, желая убежать, ничего не замечая вокруг.

Лутриков зарычал и, с ненавистью глянув на женщину, достал нож и кинулся к ней. Наташа услышала бешеный крик и молниеносно обернулась. Увидев бегущего мужчину, желающего только уничтожать, осознала, что он планирует убить ее. Схватилась за шею левой рукой и громко закричала.

Два выстрела: мой – в затылок, и второй Столетникова, прострелившего грудь Лутрикова, вышедшего из двери, которую только что открыли или сломали, ведь она висела на одной петле.

Наташа упала на землю и затряслась, сдерживая рыдания. Первый делом подошел к трупу, чтобы убедиться, что прав, а когда поднялся, кивнул мужикам, и направился к своей женщине, закрывающей лицо ладонями, всхлипывающей навзрыд.

Подхватив на руки, подавляя ее отчаянное сопротивление, понимая, что Наташа в шоке, направился к дому. Усевшись на крыльцо, посадил ее на колени и просто обнимал, сильно сжимая, успокаивая, чтобы поняла, что это я и перестала бояться.

Страшно представить, что она вновь пережила.

Проклинал себя за то, что не защитил, не предотвратил.

Но теперь все закончилось, ей нечего опасаться.

Она со мной и так будет всегда.

Подумал, а в груди появился страх, что она захочет уйти. Я знал, что не смогу отпустить, но боялся, что она посчитает меня вторым надзирателем. Сердце сжималось от неопределенности, не давая дышать. Хотелось знать, что она думает, что планирует, но боялся, что сейчас она неправильно отреагирует. Наташа в шоке, получила стресс, думаю, за сутки она вспомнила все, что ей принес брак, и будет странным, если женщина захочет разговаривать со мной на эту тему.

Нужно дать ей время и сделать все, чтобы не удрала.

Чувствуя, что женщина успокоилась и просто прислонилась, решил, что она приходит в себя. Сильнее обнял и на мгновение прикрыл глаза. Но недолго она так сидела, внезапно встрепенулась, как будто очнулась, и прошептала:

– А Галина? Галина где?



***



Наталья



В ужасе смотрела на мужчину, своего спасителя, переживая, что с Галей могло что-то произойти. Где она сейчас? Спаслась ли? До сих пор не могла отойти от ужаса, когда рванула к калитке, а она оказалась заперта. В мгновение страх облепил мое тело, парализуя, вызывая ужас. А когда он с ножом пошел на меня, боюсь, эта картина на всю жизнь останется в моей памяти страшным кошмаром.

Дорвонцев только хотел ответить, как вдруг посмотрел в сторону. Обернулась и увидела Галину. Здоровую, счастливую, пусть и невероятно грязную. Медленно поднялась и пошла к ней. Женщина обняла меня и проговорила:

– Вот видишь, он пришел. Я же говорила…

Кивнула, готовая реветь. Да, пришел. Он пришел за мной, за ней… не оставил нас. Даже не верила. До сих пор. Неужели мой кошмар закончился? Была невероятно счастлива. Как никогда. Даже не представляла, что вот так все может произойти.

Монстра больше нет. Я свободна…

– И да, не забудь про ужин. С меня работа тебе в качестве главного шеф-повара, а также вторая коллекционная бутылка хорошего вина. Первую… мы с тобой уже попробовали. Ах да… копчености тоже не забуду.

Засмеялась, чувствуя себя как никогда счастливой, и спросила:

– А как же пять ресторанов?

– Это неважно, отмахнулась она. – Самое важное, что мы живы.

Ощутила огромные родные руки на своей талии, и так спокойно стало. Прислонилась к мускулистой груди, чувствуя одновременно слабость и радость, что не передать словами.

– Спасибо, – проговорила Галина и, сделав паузу, прошептала: – Простите, что поддалась соблазну и… подумала…

Повисла тишина. Я не могла ничего сказать, а Дорвонцев напрягся, но молчал, ожидая продолжения. Женщина тяжело вздохнула и продолжила:

– Дура я, за что получила. Заслуженно. Простите. Может, не заслужила прощения, но я… очень сожалею, – на мгновение она замерла и стала принюхиваться, а потом сморщилась и недовольно заметила: – Кстати, а пожар потушили? Я столько денег ввалила в этот погреб, а он сгорел? Или не сгорел?

Она тут же превратилась в бизнес-леди, а может и гром-женщину, и, забыв обо всем, рванула назад, кого-то подзывая, что-то выкрикивая, раздавая команды направо и налево.

После всего, что произошло, было удивительно такое видеть. Улыбнулась и прошептала:

– Боевая женщина.

Толик тотчас развернул к себе, не желая слушать о других, и нежно провел по щеке пальцами, хрипло выговаривая:

– Милая, прости, что не защитил.

Потянулась к нему и провела руками по груди, отвечая ему:

– Ты… не виноват. Я сама… вновь поверила чужакам, хотя чувствовала, что нельзя. Но теперь все хорошо. Больше его нет. Я свободна.

Видела, в глазах мужчины появился вопрос, но он промолчал, а я продолжала делиться:

– Теперь я могу не опасаться и поехать домой… к себе. Могу навестить…

Толик, очевидно, не ожил моих эмоций, поэтому резко притянул, чего не ожидала, и проговорил:

– Одну не отпущу. Если только со мной.

Улыбнулась, чувствуя к нему невероятную нежность, удивляясь, как за такое короткое время можно так сблизиться. Нежно прижалась, как никогда чувствуя тепло, вдыхая приятный мужской аромат туалетной воды, смешанный с его кожей. Была неописуемо счастлива.

Толик поцеловал мои волосы и хрипло проговорил:

– Наташа…

Послышался скрип двери и через секунду перед нами появился высокий мужчина с бакенбардами и ежиком на голове, улыбающийся и довольный. Он подмигнул нам, на что Дорвонцев нахмурился, а тот с ухмылкой заявил:

– Эй, влюбленные, вы скоро там? А то ночь, а я еще жене обещал молока купить.

Толик нахмурился и с возмущением проговорил:

– Не понял, а как же…

– Начальник сказал, чтобы я вас домой вез, а они тут сами. Эксперт-криминалист уже подъезжает, судмедэксперт будет через тридцать минут, врача в этой деревеньке нет, мед сестра рожает в районе, поэтому торчать тут они долго будут. Так что давайте… поторапливайтесь. И ба… женщину эту склочную заберите, а то не о том думает она. Не дает работать.

– Да, идем, – успокоил его Толик, продолжая меня обнимать, добавляя: – За Галиной сходим и сразу отправимся.

Тот кивнул и сразу ушел, а мы прошли в дом. Я поднималась и осматривалась по сторонам, не знала куда идти, так как внутри никогда не была. Мужчина уверенно шел впереди, крепко держа меня за руку, и когда понял, что никого нет, резко остановился. Обернулся и пошел на меня, отчего я растерялась и уже в следующую секунду была прижата к стене.

Горячие обжигающие губы хищно атаковали рот, бесчинствуя и соблазняя. Я со всей страстью отвечала, даже не понимая, как в этом отчаянно нуждалась. Какое-то безумие – вот так отдаваться желаниям, когда нас ждут, когда поблизости полно людей и Галя где-то здесь ходит.

Мужчина словно выпустил своих демонов, с жадностью соблазнял, дорвавшись до сладкого, сатанея от моих хрипов.

Полностью отдалась наслаждению и очнулась только тогда, когда услышала громкое возмущение того же мужчины во дворе:

– Дорвонцев! Мне молока нужно купить! Жена с потрохами съест, а ты все не можешь оторваться от своей красавицы. Я, конечно, завидую и ужасно рад за тебя… вас, но совесть должна быть. Закругляйтесь. Да, и Ватрушина уже в машине. Лутриков пробил все шины ее тачки и спрятал в лесу. Так что гневная женщина выносит мозг Коляну, и бесит всех своими недовольствами. Так что… вот ключи, успокаивайтесь и выходите, – проговорил он и кинул связку, которую мгновенно перехватил в воздухе Толик.

– Понял. Выходим, – ответил Дорвонцев, не отрывая взгляда от меня.

– Я надеюсь, а то думаю, в следующий раз все будет не столь невинно, – нагло заявил он и ушел, насвистывая песню.

Прикусила губу, чувствуя дыхание мужчины и смех. Так хотелось смеяться, что не было сил держаться… Мы стояли у стены, прижавшись друг к другу и смеялись, поражаясь, что не сдержались, и что нас словили за этим страстным делом.

Мужчина вдруг серьезно посмотрел и хрипло отчеканил: