Чистая душой. И невероятно домашняя, таким от нее теплом и уютом бесконечным веет, что возникает, когда с ней рядом находишься, удивительное чувство какого-то правильного мироустройства и ощущение, что все непременно будет хорошо! Она словно мама, такую энергию излучает.

И постоянно светится обаятельной доброй улыбкой, от которой проистекает тепло, и эти ее невероятно симпатичные ямочки на щеках.

И вдруг Стешку пробило ясной и четкой мыслью, как уже не раз бывало – Машенька, она же половинка Василия Трофимовича! Совершенно определенно! Это его женщина!

И не откладывая в долгий ящик, Степанида приступила к сватовству прямолинейно, как гаубица, бьющая по вражеским позициям.

– Маш, – спросила она, – а ты замуж-то вообще хочешь?

– А кто не хочет? – улыбнулась ей Мария. – Все хотят, а если говорят, что им этого не надо, то либо врут, либо психически не очень здоровые.

– То есть ты бы замуж пошла и детей бы родила?

– Детей с удовольствием, а замуж… – задумалась она и призналась: – Непросто ведь это, Стеша. Замуж хочется по любви взаимной, чтобы он к тебе относился, как к родненькой и единственной, и лелеял бы, а ты к нему, как к единственному и самому родному. И чтобы смеяться над одним и тем же и понимать все одинаково.

– А если этот человек тебя старше и жить придется не в городе, а черт знает где? – допытывалась Степанида.

– Стеш, – улыбалась мудрой материнской улыбкой женщина, – по любви все возможно, хоть старше, хоть на хуторе. Ты к чему спрашиваешь-то?

– А то, что я точно знаю, кто твоя половинка! – смело заявила Степанида. – И уверена, что у вас все получится именно так, как ты говорила: по взаимной любви и в радости.

– И кто же этот герой моего романа? – опешила собеседница.

– Егерь, известный в ваших краях. Славин Василий Трофимович, слыхала про такого?

– Слышала, – подумав, припомнила Маша. – Он вроде воюет со всеми браконьерами и удачно их ловит. Это слышала.

– Именно. У него на кордоне знатное хозяйство, современное. Он бывший военный, спецназовец, уволился в запас по ранению и стал егерем, он сам из этих мест и тоже деревенский. А еще он замечательный человек и мужчина настоящий, поверь мне. Ему пятьдесят лет вот скоро исполнится, и он не женат, и детей у него нет, но он очень молодой, здоровый и сильный.

– Подожди, – остановила хвалебную оду Маша и недоверчиво спросила: – Ты что, на полном серьезе мне его сватаешь?

– Ну конечно, на полном! – уверила ее Степанида.

И рассказала про свой странный дар и про то, сколько она уже людей свела. Маша поверила и разволновалась ужасно, заодно решив и смутиться – а как знакомиться? Вот так прямо: здрасте, я Маша, которую Стеша вам сватает?

Посовещались и решили, что Маша приедет на заимку, вроде как ее Степанида пригласила помочь в приготовлении праздника и все такое. Вот так, а тут задуманное прямо реализовалось во весь профиль – готовить-то Маше придется за двоих – за себя и Стешку.

На шум подъезжающей машины встречать прибывших из районного центра подошли все: Степанида, Славин и Геша.

Неловкости не возникло – Тимофей вышел из машины, помог выбраться Марии, державшей на коленках особо нежные продукты.

– Машенька, привет! – подошла к ней Стеша и поцеловала в щечку, забирая из рук поклажу.

– Надо багажник разгрузить, – сказал Тимофей и усмехнулся: – Затарились, как на батальон.

– Знакомьтесь, – представила Степанида подругу подошедшим мужчинам, – это Мария Сергеевна, можно просто Маша, если она разрешит. Это Геша, здешний самый важный помощник егеря, а это хозяин всей этой красоты Василий Трофимович.

И отошла в сторонку. Маша поздоровалась с Гешей, повернулась к хозяину, протянула ему руку для рукопожатия и улыбнулась. Славин споткнулся, посмотрев на женщину потрясенным взглядом, медленно принял в свою широкую ладонь ее теплую ладошку и пожал.

Стешка удовлетворенно хмыкнула и быстренько припрягла ничего не понявших в том, что происходит, Гешу и Тимофея разгружать машину.

– Несите все скорее в кухню! – распорядилась она. – Времени совсем мало, готовить срочно надо, уж скоро и гости подтянутся!

Мужчины подчинились безропотно и, навьючившись, отправились в дом.

Степанида тут же принялась сортировать продукты, минут через пять в кухне появились Славин и Маша. На романтику времени было маловато – успеют еще, поэтому Степанида раздала всем указания, и закипели дела кулинарные.

Здорово у них получилось в кухне – делали все дружно: Тимофей анекдотами и историями сыпал, не забывая при этом споро и сноровисто выполнять порученное задание, Геша его поддерживал, Славин с Машей все переглядывались, стараясь делать это незаметно. На плите шипело, варилось и шкворчало, на столах нарезали и шинковали всевозможные продукты, и всем поварам почему-то было весело!

Вскоре Геша уехал за Трофимом Ильичом, а Степанида велела Тимофею взять все необходимое для украшения, что она приготовила и сложила стопкой, и нести в летнюю беседку, где они решили и накрывать большой стол.

Постелили скатерти, расставили тарелки, Степанида занялась составлением цветовых композиций для ваз, а Тимофей раскладывал приборы, когда вдруг обнаружил, что вилок не хватает, и тут же направился из беседки к дому.

– Ты куда? – озабоченно спросила Стеша.

– В кухню. Трех вилок недостает, – объяснил он и собрался было продолжить движение.

– Стой! – приказала резко Стешка и возмутилась: – Да ты что!

– Что? – не понял наезда Саргин.

– Да я даже на ногах пальцы перекрестила, чтобы у них все получилось, а ты в кухню собрался завалиться и помешать им! – возмущалась его непониманием Степанида.

– Э-э… – оторопел Саргин и ткнул пальцем по направлению к дому. – В смысле «они»…

– Надеюсь, что у них все сладится, – задумчиво протянула Стешка и, посмотрев на обалдевшего Саргина, вдруг задорно улыбнулась и предложила: – Пошли вдвоем, только тихо. Подслушаем, как там у них.

– В разведку? – усмехнулся Тимофей.

– Ну, ты же специалист, если я правильно догадываюсь, – приподняв бровки, заявила она и, не дожидаясь его ответа, обошла затормозившего мужчину и направилась к дому.

– Тихо! – прошептала она, когда Тимофей прошел следом за ней по коридору к кухне, и приложила палец к губам.

И в ту секунду, когда Саргин увидел, как ее пальчик сминает эти пухленькие губки, его как шибануло желанием, что он чуть не покачнулся. Тим совершенно очевидно осознал, что он обязательно с ней переспит. И постарается сделать это сегодня же!

И так же ясно он понял, что все это время после того, как увидел Степаниду там, у реки, в одном белом белье с пистолетом в руке, он хотел ее и знал, что добьется взаимности и обязательно будет заниматься с ней сексом. И вот уже третий день, каждый раз, глядя на Стешу, он видит мысленным взором ее обнаженной под любой одеждой – эти длинные красивые ножки, ее стройную фигурку и эту великолепную, сводящую его с ума грудь в виде половинок дыни-торпедки.

Саргин видел и переласкал за свою жизнь такое количество женских грудей, что и не упомнит их число и разнообразие форм, но почему-то именно грудь Степаниды просто сводила его с ума! Натурально! Даже снилась пару раз!

Тимофей шагнул вперед, не сводя с нее взгляда, наклонился и поцеловал этот пальчик, все еще прижатый к губам.

И молниеносным движением притянул Стешку к себе одной рукой, вторую положив ей на затылок, остановился всего на секунду, чтобы заглянуть в эти темно-синие глаза, и поцеловал, теперь уже в губы, освобожденные от указующего пальчика.

А она сразу ответила на его поцелуй! Сразу! Словно тоже давным-давно ждала его! И поцелуй их оказался обжигающим, немного пьянящим, терпким и сладким одновременно, и они тонули в этом поцелуе, не желая спасаться.

В кухне что-то грохнуло, и они резко прервали свой поцелуй.

– Ой! – воскликнула громко Маша и добавила расстроенным голосом: – Нет, ну надо же, я его уронила!

– Да, ничего страшного, Машенька, – послышался голос Славина. – Ерунда. Сейчас все уберем, и я еще нарежу.

– Просто я ужасно нервничаю, – призналась Мария.

– Уже можно не нервничать, – низким, немного хрипловатым от волнения голосом, таким особенным, со значением, успокоил ее Славин. – Мы встретились, это самое главное, а со всем остальным мы справимся.

– Ты все продумала и специально их свела? – еле слышно спросил Саргин.

– Да, – призналась она тоже совсем тихо.

– Ну, – прошептал Тимофей, прижимая ее к себе, – ты довольна, как там у них развиваются события?

– Да, – жарко прошептала она в ответ, глядя прямо ему в глаза. – А ты, я вижу, доволен тем, как они развиваются здесь у нас.

– Еще не совсем, но динамика обнадеживающая, – шептал он, улыбаясь, и спросил: – На сеновал-то ко мне сегодня придешь?

– Я подумаю, – не пообещала она, выбралась из его объятий и решительно пошла вперед. – Ну, как у вас тут дела? – бодрым голосом спросила Стешка, заходя в кухню.

Праздник у них получился замечательный!

Вскоре подъехал «уазик» главы администрации деревни Ангелины Владимировны, на котором вместе с ней приехали и Стешины ребята. Руководительница их тут же привлекла к украшению беседки, поручив развешивать надувные шары и плакат «С юбилеем! 50!». Поначалу мальчишки дружно саботировали задание, пока Степанида не передала временное руководство своей научной группой Саргину. Стоило ему вступить в дело, как в парнях проснулся трудовой дух.

– Не поняла, – протянула Стеша, наблюдая этот рабочий энтузиазм. – Что это с ними? – Она перевела взгляд на Тимофея. – Они тебя боятся, что ли? С чего бы это?

– У них на глазах я уложил Чуму, – ровным тоном напомнил он, при этом остро-изучающе глянув в лицо Степаниде.

– Понятно, – вздохнула она, не заметив этого его особенного взгляда. – Зрелище не для неокрепшей психики изнеженных столичных мальчиков.

А Тимофей почувствовал, как в груди медленно разжимается кулак, непроизвольно, оказывается, сжавшийся в ожидании ее реакции, и становится удивительно тепло. Он специально ей сказал про Чуму – все-таки как ни крути, а это убийство человека. Но совсем не ожидал, что она отнесется к этому факту настолько спокойно, как к чему-то не выходящему из обычных рамок жизни, лишь посочувствует мальчишкам.

Странно. Вообще-то, для нормальной девушки, если честно, более чем странно.

Но тут он вспомнил, как Стеша за секунды поднялась с колен, развернулась, в движении схватив пистолет, и заняла стойку стрелка, грамотно прикрыв собой дядю Мишу и профессионально держа оружие. Да, чего-то он о ней не знает, – пришлось констатировать Саргину.

И поправил себя – многого чего он о ней не знает!

А Славин, судя по всему, если и знает, то по каким-то причинам не торопится его просвещать. Ну ладно, разберемся!

– Они вполне нормально справились, – сказал Тим, переведя взгляд со Степаниды на «шуршавших» вовсю ребят. – А Витя твой так вообще молодец. Грамотно себя вел.

– Он в армии служил, – сообщила Степанида и добавила решительным тоном: – Ну ладно, пошли делом заниматься.

Стол у них в результате вышел великолепный: хлебосольный и богатый – с закусками разнообразными и восхитительными, с пирогами, котлетами из дичи и рыбы, с шашлыками и сладкими пирожками и еще с многим чем вкусным. И оформили его женщины прямо с дизайнерским талантом – красиво, празднично: флористические композиции в вазах, цветные скатерти и салфетки, приборы в тон – и все настоящее, а не одноразовое какое-нибудь. И даже спиртные напитки и ярко-алый морс подали в специальных графинах, а не в бутылках. Словом, стол получился роскошным и по-настоящему банкетным.

Вскоре подъехал Геша с Трофимом Ильичом, и все расселись по местам, решив не ожидать официальных лиц – и без них хорошо, но только принялись накладывать в тарелки угощения, на стоянку перед участком вкатил джип, привезя троих солидных мужиков – двое, как и предполагал Василий Трофимович, из Минприроды и с ними начальник районного МВД.

Отмечали весело и душевно.

Первый тост, как и положено, поднял по чинному старшинству важный мужик из министерства, похвалив необычайно юбиляра, второй тост произнес эмвэдэшный начальник, третий было сунулся сказать второй чиновник, но Саргин его перебил одним жестом руки и выражением лица.

Тимофей и Славин молча поднялись с мест, ничего не говоря, посмотрели друг на друга, помолчали, вспоминая друзей, и выпили по полной рюмке.

Степанида, не вставая со своего места, единственная, кто не удивился этому странному стороннему наблюдателю ритуалу, и единственная, кто выпил вместе с ними – полную рюмку до дна. Правда, вина и сидя. Зная об этих мужчинах больше, чем все остальные, в ожидании третьего тоста она успела налить вина в маленькую водочную рюмашку. Ведь в третьем тосте главное не что выпить, а как.

Собственно, они вчетвером – юбиляр, Тимофей, Степанида и Маша – пили совсем умеренно. Мужчины – настойку крепкую собственноручного славинского приготовления, но малюсенькими тридцатиграммовыми рюмочками. А девушки – вино сухое. Но Стеша только один бокал, а Маша и его не осилила, нервничала.