Были еще двое непьющих – Геша, принципиально и по зароку, и Аркаша Азовский – вынужденно, что приводило его в некоторое уныние, которое он компенсировал угощением, вытащив на сегодня жребий быть трезвым и везти всю компанию в деревню. А остальные гости употребляли в удовольствие и за милую душу!

Было очень здорово. Сначала вручали подарки – официальные лица одаривали грамотами, знаками почета, даже награду особо торжественно передали и какие-то чиновничьи сувениры из серии тех, что никогда не пригодятся ни к чему в жизни и которые, как правило, даже дома приткнуть некуда: где ни поставь, где ни сунь – везде дешевым чиновничеством в глаза бросается.

Тимофей передал подарки от своего руководства еще утром, наедине и без лишних глаз – тот самый армейский баул, что привез, а от себя – квадратную строгую коробку, в которой в специальной подложке лежал, поблескивая, какой-то необыкновенный пистолет и обойма к нему. Славин, как ребенок, восхитился и принялся рассматривать оружие – вставив обойму, взял в руку, примериваясь, вертел-крутил и качал головой от восхищения.

Большие мальчики и их игрушки. Все как обычно.

Потом Ангелина Владимировна вручила сельскохозяйственные дары – кадушку меда, несколько холщовых мешочков с чем-то сушеным, несколько здоровых мешков с овощами разными, которые выгрузили сразу по приезде, и под конец живого петуха, которого достала за ноги из мешка.

– Красавец! – радостно улыбалась она и предупредила: – Но драчливый ужасно, всех разгонит у вас тут, зато до курочек горазд, яйца собирать устанете!

Посмеялись, красавца пристроили в курятник, откуда сразу раздалось встревоженное кудахтанье – понятно, застолбляет территорию мужик.

Парни Стешины преподнесли кто что – кто нож интересный, Андрей плащ походный, особый водоотталкивающий, из последних научных разработок, еще всякое нужное в походной жизни. Маша вручила большую фарфоровую салатную чашу известной фирмы.

Степанида преподносила подарок последней, тот самый, за которым ездила в районный центр.

Как только она поняла, что юбилей Славина они будут отмечать вместе, то озаботилась подарком. Смотрела, прикидывала, голову ломала, а как-то увидела, что егерь изучает потрепанную старую книгу о животных края, и тут же поняла, что ему подарить.

Поискала в интернете и нашла именно то, что хотела, да только одна закавыка вышла – выпущены были те книги ограниченным тиражом, и найти их ни здесь, ни во всем Приморском крае не имелось никакой возможности. Тогда она связалась со своим руководителем и попросила достать эту вещь через Академию наук.

И вот – два великолепных внушительных фолианта в специальных коробах «Энциклопедический атлас флоры и фауны Приморского края», в которых была собрана самая подробная информация о природе и живности края с великолепными снимками и подробнейшим описанием.

Славин аж ахнул от восторга, и снова у него загорелись глаза, как у мальчишки, как и с пистолетом Тимофея.

– Боже мой, Стеша, ты где это достала? – не мог оторваться от книги он, поглаживая ее страницы. – Это же какая вещь!

Праздник двигался дальше. У Геши отыскалась гитара, и Тимофей устроил целый концерт по заявкам и без них, поразив всех своим насыщенным прекрасным голосом. И каждый раз, когда он исполнял нечто лирическое про любовь, Славин говорящим, глубоким и чуть грустным взглядом смотрел на Машу, и она смущалась, перехватывая этот его взгляд, робко улыбалась и краснела.

Над столом витала особая энергия влюбленности и обещаний-ожиданий чего-то необыкновенного. Тимофей тоже не отставал от друга и нет-нет да глянет многозначительно на Степаниду во время особо душевной песни, напоминая этим взглядом их поцелуй, его приглашение… и ее пока еще не отказ.

Впрочем, это были энергии и эманации предвкушения только их четверых, остальные гости, уже хорошо принявшие, ничего такого особого не замечали, только Трофим Ильич, сидевший по другую руку от сына, перехватил эти их переглядки с Машей и, понимающе улыбнувшись, положил одобрительно руку сыну на плечо.

К вечеру засоловевшие гости принялись нестройным хором подпевать известным песням и затеяли танцы. Мужчины наперебой приглашали трех женщин составить танцевальную пару во время лирических мелодий.

Ближе к ночи гости начали разъезжаться. Обиженный жребием Аркаша получил от юбиляра в виде компенсации бутылочку фирменной наливки и, повеселев, быстренько сел за руль и все подгонял своих пассажиров. У начальства городского имелся свой трезвый водитель, все это время ожидавший их, но не садившийся за общий стол по причине особой субординации, и Степанида пару раз бегала от компании и кормила его в кухне.

Хорошо пьяненькие официальные мужики вдруг принялись навязчиво предлагать Маше ехать с ними, мол, иначе ее некому сегодня до города довезти. Маша как-то растерялась от такого напора, да, видимо, Славин ее не пригласил остаться, забыл или не успел еще, и она растерянно посмотрела сначала на Стешку, а потом перевела взгляд на него.

Василий Трофимович тут же шагнул вперед, встал рядом с ней, обнял за талию и объяснил мужикам:

– Мария Сергеевна взяла отпуск и приехала к нам погостить. Она не поедет.

Ладно. Этот вопрос разрешился как-то. Опьяневшего немного Трофима Ильича Славин проводил в гостевой домик и помог ему устроиться. Степанида с Машей взялись было убирать со стола вдвоем, но Тимофей со Славиным и Геша присоединились к ним, и дело пошло куда как быстрее.

Быстро управились впятером, хотя и все устали уже, но уборка – это дело обязательное! Оставлять ничего нельзя – лес. Любой продукт привлечет диких животных, а медведи так и вообще первыми прибегут, любят они халяву, да еще пахучую, чуть протухшую и закисшую. Так что устал – не устал, опьянел – не опьянел, лень до горла, а деваться некуда – убери все до крошки!

Но быстро и бодро справились все вместе.

И тут настал и повис над ними тонкий момент…

Геша ушел к себе в домик, попрощавшись со всеми, и… в кухне образовалась неловкая пауза.

– Маш! – взбодрила голосом тишину Стеша, откладывая кухонное полотенце на столешницу. – Идем, я тебе комнату твою покажу и все остальное. Помогу устроиться.

– Спасибо, Стеша! – поблагодарил от души Славин. – Я за суматохой этой совсем забыл разместить нашу гостью.

Маше Степанида показала все очень оперативно, буквально бегом, при этом даже спрашивать не стала, как у них со Славиным складываются отношения. Ну, во-первых, и так видно, что движуха в верном направлении имеется, а во-вторых, она лучше завтра расспросит, ибо есть у нее такое подозрение, что… ладно, не будем загадывать.

Степанида накинула куртку и вышла из дома – захотелось вдруг уединения и тишины. Девушка вернулась в беседку, подвинула стул к самой оградке, стала смотреть в темноту, слегка рассеиваемую тусклым светом лампы над крыльцом дома.

«Хороший был день, – подумала она с приятной усталостью, которая наступает после добротно сделанного дела. – И праздник получился прекрасный».

– Маша сказала, – услышала она сзади голос Славина, подошедшего совсем неслышно, – что ты ее специально пригласила, чтобы познакомить со мной? – Она рассказала, как вы разговаривали в гостинице ночью, и вдруг ты заявляешь, что я мужчина всей ее жизни и мы с ней идеальная пара. И прямо настаиваешь, что мы обязаны встретиться.

– И как? – тихо спросила она, не поворачиваясь к нему, все так же продолжая смотреть в темноту. – Я оказалась права?

Он помолчал и тихим, чуть хрипловатым, словно от сдерживаемых эмоций и волнения голосом, сказал:

– Вот так, одним своим волевым решением ты свела двоих совершенно незнакомых людей только потому, что, как ты утверждаешь, у тебя есть дар видеть и чувствовать, кто для кого предназначен. – Он снова помолчал немного. – Я не верю ни в какую мистику и в дар всякий тем более. Но сегодня я встретил женщину, которую, наверное, ждал всю свою жизнь, и четко понимаю, что никуда ее больше от себя не отпущу. Никогда. Я не знаю, что сказать и как это все оценить, понять, и я даже не представляю, как выразить тебе мою благодарность и все, что я чувствую.

Стеша встала со стула, повернулась и шагнула к нему, и Славин обнял ее и прижал к себе, как отец обнимает любимую дочь.

– Просто обещайте мне, что будете счастливы, – прошептала она ему в куртку на груди. – И сделаете ее счастливой, – и, не удержавшись, заплакала от эмоций, шмыгнула носом и усмехнулась сквозь слезы. – И родите детей, маленьких пузанчиков Славиных.

– Почему ж пузанчиков? – с улыбкой спросил он.

– Маленькие все пузанчики.

– Спасибо тебе, девочка, – прошептал Славин и поцеловал ее в макушку. – И если бог все-таки есть, то пусть он тебя благословит, бережет и охраняет.

– Пусть, – согласилась Степанида и кивнула, вышла из круга его объятий, взяла за руку двумя ладошками и тряхнула, пожимая. – Идите к ней, Василий Трофимович, она вас ждет.

– Да, – согласился он и, поцеловав ее в лоб, отпустил ее ладошки, развернулся и пошел к дому.

Стоявший в темноте Тимофей слышал весь их разговор и, как и Стеша, провожал взглядом Славина до того момента, пока он не вошел в дом, и только тогда двинулся к беседке, спросив из непроглядной черноты ночи:

– Дар чувствовать, кто для кого предназначен?

Степанида вздрогнула от неожиданности, услышав его голос, и поинтересовалась немного резковато:

– Ты, как дьявол прямо, неслышно появляешься из темноты и пугаешь людей!

– Кто знает, кто знает, – усмехнулся Саргин, поднимаясь по ступенькам в беседку. – Но насколько я смог тебя узнать, ты девушка не из пугливых, – и, подойдя к ней вплотную, повторил вопрос немного в иной форме: – Так ты сваха, получается, или ведьмочка?

– Нет. Сваха – это работа такая за деньги, а у меня дар странного видения-чувствования и совсем иного свойства, – пояснила Стеша.

Он наклонился к самому ее ушку и сказал убойно-эротичным шепотом:

– Значит, все-таки ведьмочка. Только пообещай, что не станешь искать половинку для меня.

– Не стану, – тоже шепотом ответила она. – Для тебя не надо ее искать.

– Правильно, – еще ближе подвинулся он к ней, щекоча губами ее ушко. – Я не совсем тот парень, который женится и вступает в длительные отношения.

– Конечно, – подхватив его игру и, повернув голову, касаясь теперь его уха своими губами, весело заявила она. – Ты тот крутой парень, что любит свободу, – и совсем жарко протянула горячим шепотом: – Я понала-а-а-а…

– Это значит, ты принимаешь мое приглашение на сеновал? – чуть отстранился Тим.

– А ты не боишься, что я тебя околдую, окручу и сведу с ума, вдруг я и на самом деле ведьмочка? – склонив чуть набок голову, загадочно спросила Стеша.

– Я готов рискнуть, – улыбнулся ей Тимофей, обнимая за талию и с удовольствием играя в эту игру на двоих. – Ради такой девушки я готов рискнуть очень многим.

– Ну, смотри, парень, ты сам выбрал, – напустив еще большей загадочности и колдовства в тоне, предупредила Степанида и вдруг, запрокинув назад голову, весело рассмеялась.

А Саргин больше испытывать свое везение и ждать чего-то еще не стал – подхватил ее на руки и припустил к дому, торопясь затащить свой приз как можно скорее в свою кровать.

Оба подтянутые, гибкие, спортивные, с прекрасными фигурами, так подходившими друг другу, они испытывали сильнейшее притяжение и хотели друг друга гораздо больше, чем могли предположить.

И самое главное: это их совпадение оказалось поразительным – словно они пели телами и душами бесподобный чистейший дуэт, – слышали друг друга абсолютно, отвечали и переплетали каждый свою партию, сотворяя нечто невыразимо прекрасное.

Тимофей понятие не имел, даже предположить не мог, что физическая близость с женщиной может быть настолько потрясающей, а кроме обыкновенного плотского желания и симпатии ты испытываешь к ней влюбленность, влечение всем существом и какие-то иные чувства.

Он переживал нечто близкое к благоговению, когда наконец смог ласкать ее грудь, сводившую его с ума своей недоступностью все эти дни, и поражался, видя ее невероятный искренний отклик на каждую его ласку, на каждый поцелуй.

Ничего подобного Саргин за всю свою жизнь не переживал и не испытывал в постели, потому что четко соблюдал одно свое железное жизненное правило – никаких чувств, кроме желания, симпатии и благодарности за хорошо проведенное время, с женщинами себе не позволять. Да и не было такой женщины, которая могла бы вызвать в нем влюбленность или нечто большее, чем обычное сексуальное влечение, слишком хорошо он разбирался в людях и их мотивах. Не было. До встречи со Степанидой.

А тут он недоглядел и не поберегся!

И то, что происходило сейчас с ним, с ними, между ними, потрясло его – это другой уровень чувствования, другой какой-то, совершенно иной секс, который и назвать-то таким эпитетом невозможно, другие ощущения, эмоции – и он позволил себе насладиться ими и пережить их сполна! И брал ее то неистово и мощно, то нежно и медленно, переживая нечто невероятное, в конце испытав такой оргазм, от силы ощущения которого Тимофей прижал Стешку к себе и поцеловал совершенно неистово, расплющивая ее губы своим ртом и чувствуя, как в его горле вибрирует ее победный крик.