А ночью ему стало плохо, и она вызвала «Скорую». Инфаркт, констатировал врач и приказал немедленно везти в больницу. Стешка поехала с ними, но как ни старались врачи, к утру дед скончался в больнице.

Вот так – как обычно в жизни, радость всегда рядом с печалью.

В день его похорон собралось очень много людей, тех самых, с которыми знакомил Стешку дедушка: известных и маститых деятелей культуры и искусства, которые говорили добрые и красивые слова про него. А на поминках в ресторане адвокат деда отвел в сторонку Стешку и тихонько ей сообщил:

– Вы знаете, Степанида Геннадьевна, что Алексей Саввович еще два года назад оформил дарственную на все свое движимое и недвижимое имущество, а также все авторские права с его книг и иных печатных изданий на вас, заменив ей завещание, составленное на вас же пятнадцать лет назад?

– Понятия не имела, – искренне удивилась Стешка и уточнила: – Но, насколько мне известно, для составления дарственной должен присутствовать лично тот, кого одаривают, и платить должен тоже он?

– Есть разные формы дарственных, – отмахнулся адвокат. – Не беспокойтесь, мы все оформили самым законным образом. И еще у Алексея Саввовича остались некоторые денежные средства, немного, но они есть, так вот, год назад он все свои счета переоформил на ваше совместное пользование. Теперь вы являетесь полноправной и единственной законной владелицей всего имущества Алексея Саввовича. Такова была его воля. Назначьте ближайшее удобное для вас время, мы встретимся, завершим все формальности, и я подскажу вам, что и как надо будет сделать дальше.

Вот так решил дедушка.

А через три дня, поздно вечером, кто-то позвонил в дверь. Стешка подивилась – кто бы мог быть? Во-первых, в наше время люди редко приходят друг к другу без предупреждения по телефону, а во-вторых, на подъездной двери стоит домофон, и консьерж сидит в будочке на первом этаже.

Может, соседи?

Она подошла к двери и посмотрела на экран видеофона, в котором увидела двух женщин, одна из которых снова нетерпеливым резким жестом нажала на кнопку звонка.

– Что вы хотели? – любезно поинтересовалась Стеша, нажав кнопочку переговорного устройства на видеофоне.

– Ага, значит, вы дома! – обрадовалась старшая из них и потребовала надменно: – Откройте немедленно!

У Степаниды выдался трудный день, она зверски устала, только недавно вернулась домой, собиралась попить чайку и размышляла над дилеммой: еще немного поработать, или ну его, доделает она все и завтра, а сегодня – отдых, диванчик у телика на часик или научная статья в журнале, которую никак не может дочитать из-за занятости вечной и скорбных дел последних дней, и спать.

А тут вместо журнала-телика-чая наезд непонятный.

– И почему я должна вам открывать? – с большим познавательным интересом полюбопытствовала новоявленный кандидат наук.

– Вы кто такая вообще? Вы как разговариваете? – возмутилась та, что помоложе. – Немедленно открывайте, а то мы полицию вызовем! Я хозяйка этой квартиры!

– О как! – порадовалась Стешка неожиданному повороту, мимоходом подумав что-то там про черных риелторов, и предприняла попытку разъяснить женщине ее ошибку: – Может, вы номером квартиры ошиблись? Дело в том, что хозяйкой этой квартиры являюсь я.

– Так! – завелась не на шутку старшая. – Я вызываю полицию! Какая-то самозванка! – переглянулась со второй женщиной и вынесла предположение: – Сиделка, наверное, его! Точно! Подделала документы и захватила чужую собственность! Или аферистка какая-нибудь! – и, посмотрев снова в глазок видеокамеры, обратилась к Стешке: – Послушайте, женщина, вам лучше открыть, собрать свои вещи и тихо уйти, пока мы вас в полицию не сдали и не засадили в тюрьму!

– Я законная наследница Алексея Саввовича! – перебив старшую, громко и возмущенно заявила вторая барышня.

И тут Стешку осенило! Прямо по голове тюкнуло! У нее аж мурашки побежали по позвоночнику от неожиданного открытия! Это же ее мама и бабушка!!

Совершенно точно!! Обалдеть! И что теперь?

Она посмотрела на экран видеофона более внимательно, в свете только что открывшейся ей истины разглядывая их лица, и, не вслушиваясь, что они там покрикивают, торопливо решала: открыть или не открывать? Познакомиться или нет? А нужно ли ей это вообще?

Что бы Стешка ни говорила себе и родным про то, что ей и с ними хорошо и никакая мама ей не нужна, она всегда неосознанно с детства все-таки хотела и мечтала ее увидеть, посмотреть на нее, поговорить и понять, почему мама ее оставила.

И чтобы не передумать, Степанида быстро открыла все замки и распахнула дверь.

– Нет, ну надо же! – возмущенно воскликнула старшая из женщин и, откровенно проигнорировав и бесцеремонно оттолкнув застывшую в дверях Стешку, прошагала в квартиру, таща за собой чемодан на колесиках. – Она еще думала, открывать или нет! Я должна тут какую-то прислугу или мошенницу уговаривать открыть!

– Ладно, мам! – следом за ней прошла в квартиру со своим чемоданчиком на колесах вторая женщина, так же показательно абсолютно игнорируя Степаниду. – Главное, открыла, не пришлось замок вскрывать, дверь ломать.

Первая женщина, оставив чемодан в прихожей, сразу же пошла осматривать квартиру, вторая же, поставив свой чемодан рядом, посмотрела на Стешку, так и стоявшую столбом, и холодным тоном с брезгливым выражением на лице обратилась к ней:

– А вы что застыли? Собирайте свои вещи и на выход, на выход, пока мы не передумали и на самом деле не вызвали полицию. – И она подкрепила свое требование движением руки, типа вон пошла.

– Да она тут надолго и серьезно устроилась, Алечка! – раздался возмущенный голос из глубины квартиры. – Везде ее вещи, даже компьютер! – и прокричала: – Надо все-таки ее сдать! – голос стал приближаться, вскоре появилась и сама женщина и уставилась на Стешку. – Точно аферистка или риелтор незаконный. Как она вообще смогла проникнуть в квартиру? Ключи наверняка украла.

– Я звоню! – решительно заявила Алечка и достала телефон из кармана.

– Проникла я сюда законным образом, – «отмерла», как в той детской игре, наконец Стешка. – Я здесь живу. Это моя квартира, поскольку Алексей Саввович подарил ее мне.

– Что?! – возмущенно проорала младшая. – Этого не может быть! Вы его что, специально кололи какими-то препаратами, чтобы он подписал документы?! Это незаконно! Я его единственная дочь и единственная наследница, и все его имущество принадлежит мне! А ты кто такая вообще?!

– Может, вы забыли, но у него имелась еще одна наследница, – ровным тоном заметила Степанида.

– Чушь! – резко ответила дочь покойного. – Из родственников у отца была только я!

– У него была еще и я, его внучка: Степанида Геннадьевна Варсавина.

Немая сцена. Классика.

Обе женщины уставились на нее с выражением страшного потрясения на лицах, став в этот момент очень похожими друг на друга, и именно их выражение лиц убедило Стешу, насколько была права бабушка Лиза, утверждая, что Степанида совершенно не в материнскую породу – ничего общего, ни одной черточки!

Степанида вздохнула глубоко, выдохнула и нарушила затянувшуюся тишину:

– Может, вы тоже представитесь?

– Что?! – переспросила все еще ошарашенная старшая женщина.

И вдруг младшая, придя в себя после полного принятия и осмысления информации, принялась возмущаться визгливым голосом:

– Это все он! Он! Его работа! – и посмотрела на мать в поиске поддержки. – Не, ты представляешь, мам! Через столько лет он достал все-таки меня и мстит! Втерся к отцу в доверие через дочь, наверняка уговорил ее тут поселить, прописать, а потом все ей оставить!! Мол, единственная внучка! Нет, ну ты представляешь?! И что теперь делать?!

– Во-первых, успокойся! – взяла себя в руки старшая. – Мы еще не знаем, та ли она, за кого себя выдает! – и подозрительно посмотрела на Стешку. – Паспорта мы ее еще не видели! А во-вторых, сказать она может что угодно, сначала пусть предъявит документы на собственность! – и обратилась непосредственно к Стешке: – Дорогуша, вы документы на квартиру-то предъявите.

– Да! – ухватилась за продуктивную мысль ее дочь. – Покажи документы, удостоверяющие твое право. И их все равно надо будет проверить!

– Кстати, – окончательно пришла в себя старшая, сверля Степаниду взглядом, – завещание вступит в силу только через полгода, и ты права не имеешь до этого времени тут селиться без нашего согласия, и на кого бы ни было оформлено завещание, Алевтина как его единственная дочь имеет право на наследство. Мы будем оспаривать любое завещание.

– Да! – подтвердила и кивнула вторая женщина и посмотрела с явной неприязнью на Стешку.

– Вы ведь моя мама? – спросила Стеша, глядя ей в глаза, и перевела взгляд на вторую. – А вы бабушка, я правильно поняла?

– Ну и что! – скривилась недовольно Аля. – Когда-то я тебя родила, ну и какое это имеет теперь значение? Это было давно, и я тогда была слишком молодой и глупой.

– А теперь, я смотрю, поумнели, – без эмоций заметила Стешка.

– Не смей со мной разговаривать в подобном тоне! – потребовала женщина. – Ты понятия не имеешь, что я тогда пережила и испытала, и не имеешь права меня судить!

– И не собираюсь, – тем же тоном успокоила ее Степанида.

– Ладно, – примирительно заметила старшая женщина. – Все это случилось давно, и что теперь ворошить прошлое.

Но посмотреть в глаза внучке, говоря это, она не смогла – проскользила взглядом мимо и остановила на лице дочери, обращаясь вроде как к ней:

– Мы с дороги, устали, все на нервах, – перевела-таки взгляд куда-то в середину лба Стешки. – Надо разместиться, распаковать вещи, принять душ, поужинать и отдохнуть, а с документами и делами завтра будем разбираться.

– А вы, значит, поддерживали дочь в ее решении меня бросить? – спросила Стеша у «бабушки».

– Что значит бросить? – тут же подхватилась возмущением она. – У Алечки талант, она обязана была его реализовать и учиться. Таким актерским даром не разбрасываются! А с маленьким ребенком на руках не до учебы!

– Понятно, – кивнула Стешка и спросила, глядя на мать: – И где теперь вы разбрасываетесь своим талантом? В московских театрах и на экранах телевидения я что-то вас не замечала.

– Ты как со мной разговариваешь?! – прошипела беспредельно возмущенно Алечка.

– Понятно, – снова ровным тоном сказала Стеша и резюмировала: – Диалога не получилось, – и, отступив в сторону, освобождая путь к двери, сделала широкий указующий жест рукой: – Попрошу вас покинуть мой дом.

– Мы никуда не уйдем! – заявила ее мать. – Это мой дом, и я…

– Все! – резко оборвала ее Степанида. – Хватит! На выход!

– Но уже поздно, куда мы пойдем? – заторопилась словами «бабушка», более оперативно, чем дочь, поняв сложившуюся ситуацию и пытаясь вразумить внучку.

– Туда, где были все эти годы, – предложила направление Стешка.

И, так и не дождавшись начала движения женщин к выходу, вздохнула тягостно и, подхватив один из чемоданов, вынесла его на лестничную площадку.

– Что ты делаешь?! – возмущалась ее мамаша.

– Выдворяю вас из своей квартиры, – пояснила Стешка, взявшись за второй чемодан.

Вынесла и его, поставила рядом с первым, вернулась в квартиру и дала расширенное пояснение:

– Значит, так, чтобы вы не питали никаких иллюзий: Алексей Саввович не писал завещания, он составил акт дарения, которым оформил все свое движимое и недвижимое имущество на мое имя. Только на мое, – подчеркнула она. – Документы официально оформлены и подтверждены во всех инстанциях. Более вас не задерживаю. – И она снова указала им на распахнутую дверь.

– Но как же так? – растерялась ее мать.

– Уходите! – строго потребовала Степанида.

– Степанида! – вдруг быстро заговорила упрашивающим голосом «бабуля». – Я понимаю, ты, наверное, обижена на нас, но ты действительно не знаешь всей правды, почему Алечка была вынуждена бежать от твоего отца, оставив тебя. Нам надо обязательно поговорить об этом, мы тебе все расскажем, и ты поймешь, как ей было тяжело и что она не могла поступить по-другому! Не надо рубить с плеча, мы родные люди, и Аля, твоя мама, всю жизнь переживает, что оставила тебя с ним. Давай сядем сейчас, выпьем чаю и спокойно поговорим обо всем. Просто мы все трое испытали шок, и надо время, чтобы осмыслить нашу встречу.

– Так! – выдохнула резко Стешка. – Немедленно уходите!

И, быстро обойдя их, оказалась сзади и принялась подталкивать к двери обеих дамочек в спины, поторапливая, а вытолкав под их возмущенные реплики, взялась за ручку двери и не удержалась-таки, сказала напоследок:

– Попрошу вас более никогда не утруждать меня общением с вами. Жили порознь всю жизнь и правильно делали.

Она захлопнула дверь и заперла все замки. Постояла, прислонившись спиной к двери, закрыв глаза, а потом, съехав по ней вниз, уселась на пол, вытянув ноги, и заплакала. Горько так, как в детстве, когда незаслуженно наказывают за что-то…