Рэйчел Гибсон - Тот, кто станет моим

Только что он оторвал кусочек от материнского сердца Отэм. Они вместе выбирали ткань и шили одеяло. Подушку тоже.

– Подушка с Барни тебе тоже не нужна? – Коннор ведь любил эту подушку.

– Тоже.

Отэм снова охнула и схватилась за сердце. Это Сэм виноват. Она не могла доказать это, пока не расспросит Коннора, но не сомневалась, что ответственность лежит на ее бывшем муже.

Винс поднялся и посмотрел на сестру.

– А ведь парень прав, – произнес он, переходя на сторону племянника. – Барни подхалимничает перед взрослыми динозаврами.

– Следи за своей речью!

Коннор рассмеялся. Но Отэм было совершенно не смешно.

«Пока ты изображаешь героя для тысяч других мальчишек, твой собственный сын рыдает в подушку, словно его сердце разрывается на части».

Сэм стоял на балконе и смотрел на расстилавшийся внизу Сиэтл и залив Элиот. По воде скользил паром, нагруженный машинами и пассажирами. Он направлялся к острову Бейнбридж. Звуки проезжающих внизу автомобилей достигали десятого этажа. Ветер обвевал лицо Сэма, неся с собой запахи выхлопных газов и залива Пьюджет-Саунд.

«Пока ты изображаешь героя…»

Сэм отошел от ограды, опустился в плетеное кресло и взял со стола бутылку пива. Он всегда заставлял голос совести замолчать, говоря себе, что станет общаться с Коннором почаще, когда тот подрастет. Станет выполнять свои родительские обязанности. Только вот Сэм не знал, что в себя включает это понятие.

Он поднес бутылку ко рту и запрокинул голову. Он был еще хуже, чем его собственный отец. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь переплюнет Сэмюеля Леклера по части отвратительного исполнения отцовских обязанностей. Потому что слишком осторожничал. Потому что не хотел прослыть парнем, который к незнакомцам относится лучше, чем к членам собственной семьи. Не хотел быть парнем, которого весь город считает потрясающим. Не хотел быть героем, который ничего не давал своей семье с тех самых пор, как вернулся домой и снял униформу.

Сэм лучше кого бы то ни было знал, каково это. Ему уже тридцать пять. Его отец умер двадцать лет назад. Но он все еще помнил, как ждал его и засыпал, так и не дождавшись. Сэм помнил, как увлекся хоккеем. Как выделялся среди остальных мальчишек. Как пытался отличиться. Стать звездой. Наверное, он стремился стать лучшим для того, чтобы отец обратил наконец на него свое внимание и пришел посмотреть на его игру.

«Коннор еще не знает того, что ты – недостойный его самовлюбленный болван. Но в один прекрасный день он это поймет». Сэм помнил ту ночь, когда перестал ждать, перестал желать, чтобы отец пришел на его игру. Ему было примерно десять лет, когда он уяснил: его отец никогда не будет делать того, что делают для своих детей другие отцы. Никогда не будет гонять с ним шайбу. Никогда не придет ни на одну из его игр. Сэм никогда не поднимал глаз, чтобы увидеть, как отец сидит на трибуне вместе с его матерью и сестрой, потому что знал: его там нет и не будет.

Сэм провел подушечкой большого пальца по запотевшему горлышку бутылки, собирая прохладные капли до тех пор, пока они не перелились через его палец. У него действительно был тяжелый график. В течение сезона бо́льшую часть своего времени он проводил на выездных играх. И все же Сэм не отрицал того факта, что полностью переложил ответственность за воспитание сына на плечи Отэм. А он всего лишь наезжал время от времени в город, проводил немного времени с сыном, а потом уезжал снова. Отэм была более ответственной. Настолько, что иногда Сэм с трудом узнавал в ней ту девушку, с которой встретился в Вегасе.

Прохладный влажный воздух коснулся лица Сэма и его разгоряченной шеи. Он всегда говорил себе, что качество важнее количества. Только прав ли он? Сэм был уверен, что слышал, как нечто подобное сказал детский психолог в одной из новостных программ. Но прошлым летом у него было больше обязанностей, чем когда-либо. После победы он вынужден был присутствовать на множестве различных мероприятий.

Сэм поднес бутылку с пивом ко рту и сделал большой глоток. Уик-энды в Вегасе и отвязные вечеринки с приятелями не входили в число его обязанностей. И все же несколько раз он действительно отменял встречи с Коннором ради своих друзей. А может, он делал это чаще. Но он даже не подозревал, что Коннора так расстроит его отсутствие. Не представлял, что его малыш рыдает в подушку.

Сэм опустил бутылку и поставил ее на подлокотник кресла. Он, как никто другой, должен был это предусмотреть. Он знал, что иногда люди попадают в настоящее дерьмо, и когда это случается, менять что-либо уже поздно.

Сэм помнил ту ночь, когда двое полицейских постучали в их дверь и сообщили матери, что ее мужа убили во время рейда на ферме в Муз-Джо. Констебль Леклер первым ворвался в дом и был первым из четверых убитых. Сэм помнил, как смотрел на гроб отца, стоящий рядом с тремя другими. Помнил его красную униформу, которую тот так любил и предпочел семье. Сэм помнил, как плакали другие дети, потерявшие отцов. Помнил, как держал за руку плачущую сестренку Эллу и слушал тихие рыдания матери. Помнил охватившее его чувство стыда. Ведь он почти ничего не испытывал к человеку, которого все любили и считали героем.

Сэму было пятнадцать лет, когда ему пришлось взять на себя отцовские обязанности и стать главой семьи. А обязанности старшего брата десятилетней девочки он и вовсе воспринимал крайне серьезно. Он всегда присматривал за ней, а она следовала за ним тенью. Тенью с белокурыми волосами, собранными в хвост. Он заменил Элле отца. Стал в ее наивных голубых глазах настоящим героем.

Сэм взял бутылку за горлышко и принялся вертеть ее в пальцах. Он никогда не хотел быть чьим-либо героем. Бог свидетель, у него ничего не вышло в случае с Эллой, но ему действительно хотелось, чтобы его сын засыпал с мыслью о том, что отец его любит.

Мысли Сэма плавно переключились на маму Коннора. Наверное, ему действительно стоило позвонить Отэм и предупредить ее, что они задержатся. Хотя, если честно, подобная мысль даже не пришла ему в голову. Он вообще не считал, что поступает неправильно, до тех пор, пока не увидел, сколько раз позвонила ему бывшая жена. Только тогда он понял, что сделал что-то не то. Ему не обязательно было видеть, как она бежит вниз по ступенькам, чтобы понять: у него проблемы. Черт, он знал об этом, едва только свернул на их улицу. Только вот совсем не рассчитывал на то, что Отэм будет выглядеть такой необузданной и разгоряченной. Ее рыжие волосы разметались по плечам, а зеленые глаза горели огнем. И если бы она не открыла рот и не начала изрыгать ругательства, он мог бы оказаться в весьма неловкой ситуации, предавшись воспоминаниям, когда она выглядела подобным образом в последний раз. Совершенно обезумевшая и набросившаяся на него, точно дикая кошка. Только в тот раз ею руководила вовсе не злость. Она срывала с него одежду до тех пор, пока он не оказался полностью обнаженным, а потом покрыла его тело поцелуями, заставляя его задыхаться и желать большего.

Когда Сэм увидел ее впервые, она танцевала, положив одну руку за голову, а другую на живот. При этом она медленно и соблазнительно покачивала бедрами. Сэм направился к ней, прежде чем успел сообразить, зачем ему это нужно. Он остановился у нее за спиной и положил руки на ее талию. И едва только он коснулся привлекательной незнакомки, его охватило странное ощущение. Словно низ живота пронзила горячая молния.

А потом незнакомка ударила его локтем именно в то место, по которому только что разлилось тепло. Только после этого она повернулась к нему лицом. Ее глаза округлились от испуга, и Сэму показалось, что она бросится бежать. Он не осуждал ее за это и в то же время не хотел отпускать.

Отэм оказалась в его постели вовсе не в ту первую ночь. Но когда это случилось, они ее уже не покидали. При виде бывшей жены, сбегающей по ступеням крыльца, Сэм тотчас же вспомнил, как она выглядела под ним полностью обнаженная. Вспомнил ее молочную кожу и тугие груди, которые он щедро покрывал поцелуями. Отэм была не совсем в его вкусе, но ее тело оказалось совершенным. И в те несколько дней в Вегасе, где все казалось нереальным, она была для него совершенством.

Сэм поднес бутылку к губам и сделал большой глоток. А потом он проснулся, выжатый как лимон, страдающий от похмелья, и только тогда понял, что натворил. Он женился на девушке, которую встретил всего лишь несколько дней назад и которую совершенно не знал. Черт, он не знал даже, где она живет.

За месяц до этой катастрофы в Вегасе он подписал пятимиллионный контракт на три года с командой «Чинукс». И вот теперь единственный необдуманный поступок поставил под угрозу все его будущее. Одним необдуманным поступком он изменил свою жизнь раз и навсегда. Жизнь Отэм тоже.

Он так и не понял, что взбесило Отэм больше всего. То обстоятельство, что он бросил ее в отеле «Цезарь», даже не попрощавшись, способ, каким он потребовал развода, или его настойчивое требование установления отцовства. Но только одно из всего этого Сэм хотел бы изменить, если бы смог: то, каким образом он расстался с Отэм. Если бы можно было все вернуть назад, он взял бы себя в руки и попрощался. Это было бы трудно, но справедливо и правильно.

Сэм оперся ладонями о подлокотники и поднялся на ноги. Он был не таким уж плохим отцом, хотя Отэм и считала его таковым. Но и достаточно хорошим его тоже нельзя было назвать. Ситуацию необходимо изменить. Необходимо поступать и вести себя правильно. В воспитании сына нужно прикладывать такие же силы, какие он прикладывает, играя в хоккей. Сэм посмотрел на часы и сделал последний глоток из бутылки. Сегодня вечером парни собирались у Дэниеля, чтобы поиграть в покер. Сэм проиграл три тысячи баксов и был не прочь отыграть их назад.

Желание сделать свою жизнь более серьезной вовсе не означало, что он должен отказывать себе в маленьких радостях. Так что и от покера он отказываться не станет.

– Я хочу свадьбу в стиле эпохи Возрождения. С замком, окруженным рвом, и колдунами.

Отэм посмотрела на кончик своей шариковой ручки и заставила себя написать название церемонии – «Эпоха Возрождения». Была суббота, начало седьмого, и она все еще находилась у себя в офисе, чтобы обсудить церемонию бракосочетания Хенсон – Франклин. Стало быть, Возрождение. В соседнем кабинете Шайло стучала по клавишам компьютера и говорила с кем-то по телефону.

– Вам следует иметь в виду, что место, которое вы выбрали для проведения церемонии, не слишком велико. – Отэм встала из-за стола и одернула свое винтажное черно-красное платье в цветочек, которое купила в центре Санта-Круз, когда в последний раз ездила с Коннором на каникулы в Калифорнию. Подошвы ее мягких красных балеток почти не издавали звуков, когда она пересекла помещение, чтобы прикрыть дверь. Шайло была прекрасной помощницей, но имела обыкновение разговаривать слишком громко, когда волновалась.

– Не знаю, найдется ли там место для рва. – Отэм впервые встретилась с парой, хотя несколько раз разговаривала с невестой по телефону.

– О… А как насчет заклинателей змей и шутов?

Отэм вновь заняла свое место за столом и посмотрела на сидящую напротив нее молодую женщину. Кармен – так звали невесту – выглядела совершенно обычной с ее ясными синими глазами и прямыми черными волосами. На ней была трикотажная двойка, украшенная небольшой брошью, но вот необычной формы серьги, похожие на черные пики, наводили на мысль о том, что под маской скромницы скрывается весьма странная особа.

– Не уверена, что нам позволят привезти с собой экзотических животных.

– Вот облом! – Кармен раздосадованно щелкнула пальцами. – А карлики-жонглеры? Мы видели таких на ярмарке в Портленде.

Отэм оставалось надеяться, что невеста говорит о низкорослых людях, жонглирующих различными предметами, а не о тех, кем жонглируют. Скорее всего первое, хотя в мире творится столько странных вещей.

– Жонглеров нам, пожалуй, удастся заполучить, если мы не будем устанавливать ограничений по росту, – произнесла Отэм.

Кармен повернулась к своему жениху Джерри.

– А как насчет пиратов?

– С пиратами весело, но они такие непредсказуемые, – ответил молодой человек таким тоном, словно речь шла о настоящих пиратах. – Бабуля Дотти и тетушка Ванда такие обидчивые, что, боюсь, с пиратами могут возникнуть проблемы.

Какое счастье, что есть обидчивые бабуля Дотти и тетушка Ванда. Отэм хотелось, чтобы все невесты и женихи получили свадьбу своей мечты. Хотела, чтобы все их пожелания исполнились. Но она также знала по опыту, что чем торжество проще, тем оно лучше.

– Слишком большое количество разнообразных развлечений отвлечет внимание от молодоженов. Это ваш день, и центром внимания должны стать вы двое.

Кармен улыбнулась:

– Это верно. Я мечтала о свадьбе всю свою жизнь.

Все девушки, независимо от образа жизни, мечтают об одном и том же.