– Нет, – еще более недовольно ответила я. – Его здесь нет. Наверное, мы его прозевали, и он уже в мужской раздевалке. Поздно мы вышли…

– А вот ни фига не поздно! – Нинка решительно потянула меня в сторону спортивной площадки, с которой двухметровыми шагами уверенно шел Игорь. – Смотри! Вот он идет. Пошли скорее!

– Может, это не он? – пронудила я и посмотрела на Нинку умоляющими глазами, будто не хотела уже идти знакомиться с парнем своей мечты.

– Ну, как же не он?! Конечно же, это Игорь, и он сейчас один. Самый подходящий момент!

Игорь шел по направлению к школе со стороны гаражей. Нинка снова вцепилась мне в руку и потащила навстречу ему.

– Может, не надо? – упиралась я.

– Не тормози, а то упустим момент! Идем скорее, – не унималась Нинка и тащила меня дальше. – Смотри, он нас уже заметил.

– Тебе кажется… Нин, может… может, я сама с ним познакомлюсь?

– Хорошо, – внезапно согласилась Нинка, отпустив мою руку. – Давай договоримся так. Пока ты с ним не познакомишься, я с тобой не разговариваю, не здороваюсь. И «Вконтакте» мне тоже не пиши! И на эсэмэски твои я отвечать не буду. До тех пор, пока ты этого не сделаешь. Ты меня поняла? Или ты берешь себя в руки, и я тебя с ним знакомлю, или – ты все делаешь сама.

– Ладно, знакомь, – сдалась я.

– Пойдем.

Игорь был в нескольких метрах от нас. Остановился и вопросительно посмотрел.

– Приветик, Игорь! – широко улыбнулась Нинка.

– Привет! – с удивленным смущением ответил он. – Как дела?

– У меня отлично, – сказала она. – Это моя подруга Наташа, познакомьтесь, – выпалила Нина и повернулась, чтобы уйти.

– А ты куда? – вдруг спросил Игорь, не глядя на меня.

– А мне к математичке нужно подойти, договориться кое о чем.

– Привет… – промямлила я.

– Привет… – без эмоций ответил Игорь.

– Как дела?

– Дела нормально.

– Какой у вас урок?

– Никакой… – пожал плечами Игорь. – Физра, только я форму забыл.

Я стояла рядом с ним, нерешительно пытаясь смотреть в глаза. Разговор не клеился, неловкие моменты, хуже не придумаешь. В такой ситуации я была впервые и совершенно не знала, как себя вести и что говорить.

– Ну, ладно, пока… Я пойду.

– Пока… – логично ответил он. Я знала, что именно так он и ответит.

У школьного крыльца шустро носились ученики младших классов из продленки. Игорь, он такой классный, такой красивый и милый, а я вела себя как дура, двух слов связать не могла. Теперь уверена – я влюбилась. А он – даже номера телефона не попросил, но это и неудивительно.

– Наташ! – крикнула Нинка, когда я появилась на первом этаже. – Ты куда? Вы так быстро поговорили?

– Да, – натянула улыбку. – Все хорошо.

– Да? А о чем вы говорили?

– Да ни о чем. Просто поболтали, и я ушла.

– Как ни о чем? – искренне удивилась Нина. – И почему ты ушла? Он взял у тебя номер мобилы?

– Нет, не взял.

– Бли-и-ин, – измученно протянула Нинка, падая в кресло в школьной раздевалке. – И ты говоришь, что все хорошо?

– Он такой классный, я просто не могу…

– Ну, ничего, – взбодрилась Нинка. – Времени много. Если сейчас немного облажалась, то еще успеешь наверстать упущенное. Я тоже поначалу так Сэма стеснялась, весь инглиш из головы куда-то вылетел, а потом ничего – разговорились. Не волнуйся, все у вас будет хорошо.

Но я-то думала иначе. Ничего хорошо не будет.

Познакомилась. А дальше-то что делать? Взамен одной проблемы появилась другая.

* * *

Сашке недавно исполнилось пять. На семейных праздниках она похожа на большую фарфоровую куклу из Детского мира.

Загляденье для гостей. Ужас – для воспитателей детского сада.

Утром ее приводят туда родители, а я иногда забираю.


Когда я пришла, Сашка сидела грустная на скамейке у шкафчика и задумчиво рассматривала свои ноги. Какой-то худой парень застегнул кофту младшему брату, взял за руку и направился к выходу. Серый капюшон толстовки торчал над воротником его куртки.

– Привет! – сказал мелкий, проходя мимо меня и трогая за колено.

– Пойдем уже, – тянул его за руку старший. – Опоздаем.

Сашка потянулась ладонями до колен и вздохнула.

– Кто тебя обидел? – спросила, садясь рядом.

– Никто, – еще один горький вздох.

– Тогда надевай куртку и пойдем, – стараюсь быть хорошей старшей сестрой.

– Наташ, почему так?

– Что почему? – не поняла я.

– Мама заплела мне утром самую крутую косу, одела в мое любимое платье, – рассказывала Сашка. – Я даже новые белые колготки сама надела. Красивые, правда?

– Ну, – киваю. – Все так. А в чем проблема?

– Он сегодня не пришел.

– Кто не пришел?

– Максим…

– Аа, вот оно что. Не грусти, придет завтра. Так часто бывает, Саш. Ты надеваешь красивые колготки, а он не приходит. – Я стараюсь говорить с ней, как со взрослой. – Но это не повод для грусти.


Когда мы вышли за ворота детского сада, Сашка моментально забыла о своей печали.

– У Катьки новая Барби, – сообщила она.

– Еще одна? – усмехнулась Наташа. – Барби-Русалка? Или, может, Барби – Баба-яга?

– Барби-Фея, – гордо ответила Сашка. – У нее есть волшебная палочка и птичка.

– А птичка зачем?

– Не знаю. Она кричит, когда ее бросаешь.

– Неудивительно. Если я тебя подброшу и не буду ловить, ты тоже завопишь, а потом еще и маме наябедничаешь.

Сашка уже не слушала меня – теперь ее привлекла надпись на кирпичной стене.

– Наташ, а что это за буква? На столик похожа…

– Это буква «пэ».

– М-м… А вон та, через одну, какая? Похожа на перевернутый стульчик…

– А это «че».

– Наташ, а что это за слово вообще?

– Это слово «почта», – отвечала я, начиная терять терпение, однако это было только начало нашей ежедневной программы.

Сашка проявляла интерес ко всем встречным надписям, неизвестным явлениям и предметам. Таким образом, чтобы забрать сестру из детского сада, мне требовалось два с лишним часа.

На двери подъезда сестра заметила небольшое объявление.

– Ой… какая интересная буква… – восторженно протянула Сашка, пока я набирала код домофона.

– Какая?

– Посмотри. Когда ты приходишь домой поздно, папа похож на эту букву. Он ставит руки в боки… Как называется эта буква?

– А-а… – догадалась я. – Это буква «фэ». Проходи уже давай.

Сашка понимающе кивнула и прошла в подъезд.

Ваня

Эля не похожа на тусовщицу, всеобщую любимицу, самую популярную девчонку школы. В друзьях у нее ходили в основном парни, одноклассники, а подруга была только одна.

В друзьях – не больше пятидесяти человек. Последний раз она загружала фотки еще в прошлом году. Последний раз заходила на страницу неделю назад, с мобильного телефона.


Каждый день на большой перемене мы встречались в столовой, покупали себе горячие пирожки и садились за первый столик у окна.

Нас часто видели вместе, ведь мы почти не расставались, даже после школы. Вместе гуляли по первому этажу, вместе ходили завтракать, вместе возвращались домой после уроков.

Вечерами вместе выгуливали своих собак у школы. Мы сидели на желтом лабиринте в школьном дворе, а наши собаки носились по футбольному полю, отнимая друг у друга толстую обкусанную палку.


– Ничего, что я сегодня при всех запрыгнула тебе на шею? – спросила она, снова кидая палку собакам.

– Мне понравилось.

– Правда?

– Конечно. Это было здорово.

– О нас уже вся школа знает.

– Мне все равно, пусть говорят.

– Этот прыжок… я увидела его, когда мне было лет девять или десять. Я тогда перешла в пятый класс. Шла по коридору и увидела страшеклассников. Девочка увидела парня, обрадовалась, побежала к нему, подпрыгнула, обняла ногами, и он закружил ее по коридору. Они были такими счастливыми. С тех пор у меня появилась мечта. Я дала себе обещание, что когда вырасту, обязательно повторю этот прыжок на шею.

– Получается, твоя мечта сегодня сбылась. Надеюсь, это была не единственная твоя мечта?

– Не единственная.

– Какие еще есть?

– Я думаю исполнить ее завтра, – хитро улыбнулась Эля.

– После уроков?

– Нет, – смеялась она. – Вместо седьмого урока.

* * *

Когда детские крики на первом этаже стихли и прозвенел звонок на урок, мы с Элей спрятались между вешалок с куртками и сумками.

– Погода супер, – сказала она. – Пойдем на ВДНХ.

Так мы сбежали с седьмого урока и пошли гулять.

– Сегодня сбудется моя вторая мечта, – говорила Эля, держа меня за руку, когда мы уже шли по ВДНХ. – Чувствуешь запах?

– Нет, а что?

Было просто тепло и солнечно. Никаких особых запахов я не заметил. Эля села на бортик фонтана Дружбы народов, я сел рядом.

– Это пахнет сладкой ватой.

– Как это связано с твоей мечтой?

– Никак, – ответила она, пробуя рукой воду. – Просто сказала.

– Как вода?

– Нормальная.

– Купаться уже холодно.

Эля встала на бортик, вынула из кармана телефон и передала мне, сняла часы и плетеный браслет с руки. Пихнула мне в руки свой пиджак и скинула туфли, оставшись в одном, все еще летнем платье в мелких цветах.

– Слабак, – улыбнулась она и спустилась в воду. – Иди сюда! Чего ты там сидишь?! Здесь же здорово! И совсем не холодно.

Я неохотно подвернул джинсы, снял кеды и пошел за ней в воду. Она стояла под мощными струями воды и невозмутимо улыбалась, глядя на меня. Вода была почти ледяной, но Элю, казалось, это не волновало. Поравнявшись, мы молча стали целоваться.

– Пойдем ко мне? – сказала она чуть позже.

– Лучше ко мне, – ответил я.

* * *

– Где ты научилась так петь? – спросил я, когда мы стояли на балконе. Эля курила. Сигарета, как и банка коктейля, была ей к лицу. Такой вот парадокс. Эле было к лицу все неправильное, вредное и – в какой-то степени – для многих запретное.

– Нигде не училась, – ответила она.

– Что, даже в музыкалку не ходила?

– Нет, – улыбнулась она. – Сама научилась. Покупала диски Рианны, Бейонсе и просто повторяла за ними. Так и научилась.

– А я на виолончели играл, – смеялся я. – Целых пять лет. Это было нечто. Мне нужно было заниматься по часу каждый день. Я приходил из школы, ставил таймер на мобильном и играл. Ровно час. По звонку я резко заканчивал тренировку, пихал виолончель в угол и бежал на улицу к парням.

– Сейчас играешь?

– Ни разу не играл. С тех пор как закончил музыкалку.

– А ты забавный.

– Да, я такой.


Эля смотрела вниз – на детскую площаку, гаражи и небольшое футбольное поле рядом. Несколько парней лениво гоняли мяч в сумерках, на площадке сидели два человека – то ли две девчонки, то ли две старушки? – с десятого этажа неважно видно.

– Как думаешь, это девчонки там сидят или бабки?

– Нашел что спросить, – ухмыльнулась Эля и, затушив сигарету, поцеловала меня горьким никотиновым поцелуем. Ни капли нежности. – Это девчонки.

– Я так и знал.

– Я часто их тут вижу, но живут они не здесь. Про блондинку ничего не могу сказать, но брюнетка крутая. У нее татуировка на предплечье.

– Какая?

– Это надпись.

– Какой-нибудь галимый иероглиф?

– Нет.

– А что же?

– Jedem das seine.

– Это на немецком. Необычно. Как переводится?

– Каждому свое, – ответила Эля. – Я накоплю денег и тоже сделаю себе тату, только еще не знаю, что именно.

– Тебе подойдет любая.

– Перестань уже во всем со мной соглашаться! – рассмеялась Элька и добавила шутливо: – Бесишь. Может, я бы больше обрадовалась, если бы ты начал меня отговаривать. Я ведь все равно сделаю по-своему, но мне было бы приятно, что тебе не все равно. Для девушки это иногда очень важно – знать, что парню не все равно.

– Ты думаешь, что мне все равно?

– Да, Вань. Ты хороший парень, но я сама с тобой познакомилась, сама села рядом с тобой за парту, сама позвала тебя гулять, первая добавила тебя в друзья, первая тебя поцеловала. Ты не сопротивляешься, но и не делаешь ничего. Ладно, мне домой пора, а ты подумай об этом.


Эля ушла. Стоя на балконе, я видел, как она вышла из подъезда и быстро пошла к своему дому. Она всегда быстро ходит, будто боится чего-то не успеть или куда-то опоздать.

Эля не вписывалась в стереотипы. Она все сделала сама, а я даже не успел заметить, как запал на нее. Точнее, я запал на нее еще раньше – когда услышал, как она пела в школе.

Не имеет значения, кто первый проявил инициативу, если ты встречаешь того самого человека, если твоя симпатия взаимна.

Тогда все получается легко и понятно, как у нас с Элькой.


Когда девчонки ушли с детской площадки, я взял балон зеленой краски и вышел на улицу. В сумерках добрался до старой котельной и написал три самых главных слова: