Стэп видит, как они болтают. Смотрят в его направлении и ржут.

– Слушай, Клаудио, а ты в бильярд не играешь?

– Играл когда-то, и даже неплохо. Но уже сто лет кия в руках не держал.

– Слушай, помоги мне, а? Я их сделаю как стоячих, ты только шары разгоняй. В лузу я сам как-нибудь загоню.

– Но нам же надо поговорить…

– Потом поговорим. Согласен?

«Может, после партии в бильярд поговорить будет проще? А если продуем? Нет, об этом лучше не думать». Стэп идет к стойке, к тем двоим.

– Принято. Антонио, пусти нас за стол. Сейчас отыграемся.

– Ты что, с этим будешь играть? – один из парней тычет пальцем в Клаудио.

– Ну да, а что? Тебя что-то не устраивает?

– Нет, нет, как хочешь…

– Нет, мы так не играем. А потом ты скажешь, что мы выиграли, потому что Полло не было.

– Да вас я и один уделаю.

– Ну да, щас, блин!

– Увеличим ставку? До двухсот евро, а? По рукам? Только на время, нечего рассусоливать.

Парочка обменивается взглядами. Смотрят в сторону спутника Стэпа. Между тем Клаудио в глубине зала смущенно крутит в руках пачку Marlboro. Может быть, это их и убедило.

– Идет. Пошли.

Парни берут коробку с шарами.

– Клаудио, ты в американку играешь? Одна игра, на двести евро?

– Спасибо, не хочется. Нам все-таки надо поговорить.

– Да ладно, одну партию. За проигрыш я сам заплачу.

– Да не в этом дело…

– Вы что это, в бильярд играть собрались?

Это Франческа. Стоит перед Клаудио, улыбаясь во всю мощь своего бразильского очарования.

– Приду посмотрю, поболею за тебя. Поработаю девчонкой с помпонами.

Стэп вопросительно глядит на Клаудио.

– Ну?

– Только одну.

– Йе-ху-у-у-у! Мы их щас порвем!

Франческа радостно берет Клаудио под руку, и так они следуют в соседний зал.

Шары уже выложены на зеленое сукно. Один из тех двоих парней снимает треугольник. Другой становится в конце стола и точным ударом разбивает. Разноцветные шары с тихим шорохом раскатываются по сукну. Сталкиваются с сухим стуком и наконец останавливаются. Игра началась. Сперва – простые, отработанные удары, дальше – все сильнее, все сложнее, все изощреннее. Стэпу и Клаудио достались рядом лежащие шары. Стэп забивает один шар. Парни – два и третий зацепили. Клаудио в свою очередь разыгрывает дальний шар. Он давно не упражнялся, и удар выходит слишком коротким. Не вышло даже подкатить к лузе. Парни весело переглядываются: деньги у них в кармане. Клаудио закуривает. Франческа приносит им виски. Клаудио замечает, что у нее, как у всех бразильянок, маленькая, но упругая грудь, дерзко торчащая под черной майкой. Снова его удар. Второй шар пошел лучше. Клаудио сильным, точно рассчитанным ударом посылает его в центр поля. Это шар номер 15, парни не стали его играть в надежде, что партнеры все равно продуют.

– В центр! – Стэп хлопает его по плечу. – Отличный удар!

Клаудио улыбается ему, отпивает большой глоток виски и наклоняется к столу. Сосредотачивается. Подталкивает слева белый шар, тот, в точности как и было задумано, катится до борта и потом вдоль. Прекрасный удар. И вот луза. Парни обеспокоенно переглядываются. Франческа захлопала.

– Браво!

Клаудио улыбается. Лизнув голубой мелок, проводит им по кию.

– Да, в свое время я неплохо играл!

Играют дальше. Стэп тоже загоняет несколько шаров. Но тем парням везет больше. Через несколько ударов им остается загнать только красный шар и первый. Теперь очередь Клаудио. Да уж, ничего хорошего. Двенадцатый лежит рядом с лузой в конце стола, а вот десятый – почти посередине. Это как же нужно ударить, чтобы загнать его в левую центральную лузу? Великолепнейший удар должен быть. Раньше у него, может быть, и вышло бы, но сейчас… Сколько лет он уже не играл? Он допивает виски. Оторвавшись от стакана, встречается взглядом с Франческой. Кажется, столько же лет, сколько лет этой красавице. Он ошеломлен. Улыбается ей. У нее медового цвета кожа, темные волосы и чувственная улыбка. И в то же время нежная. Ей лет восемнадцать. Может, даже меньше. О господи, да она мне в дочери годится. Зачем я пришел сюда? Чтобы поговорить со Стефано, с моим товарищем, с моим другом Стэпом. Клаудио открывает и закрывает глаза. Выпитое ударяет в голову. Надо играть, надо закончить партию. Он опирается рукой на стол, ставит кий и примеривается, проводя им между большим и указательным пальцами. Нацеливается на белый шар. Вот он, лежит себе на столе. Ждет, когда ударят. Вдыхает, резко выталкивает воздух. Еще раз примеряется и бьет. Точно рассчитав силу. Шар катится к борту и задевает двенадцатый. В лузу. Отлично. Вот только белый шар катится дальше. Быстро, слишком быстро. Стой, остановись! Чересчур сильно он ударил. Белый шар минует десятку и останавливается дальше, за серединой поля, немым напоминанием о промахе. Противники переглядываются. Один вскидывает бровь, другой вздыхает с облегчением. На минуту они испугались, что проиграют партию. Улыбаются друг другу. Для такой позиции нужен совершенно невероятный удар. Клаудио обходит стол. Изучает расстояние до шаров. Тяжело. Нужен катрбан. Стоит в углу стола, опершись руками о край, размышляет.

– Чего тянешь, бей давай.

Клаудио поворачивается. Сзади стоит Стэп.

Он прочитал его мысли.

– Нужен катрбан. Нужно, чтобы шар отразился от четырех бортов.

– И что? Ну, проиграем… А вот если пробьешь, прикинь, как они облажаются!

Клаудио и Стэп глядят на противников. Те уже заказали два пива и обмывают свою победу.

– Не тяни резину, проиграем так проиграем.

Клаудио слегка пьян. Обходит стол, становится с другой стороны. Мелит кий, сосредотачивается и бьет. Белый шар летит над зеленым сукном. Раз – один борт. Клаудио вспоминает, сколько дней он провел за игрой. Второй. О давних друзьях, о том, как они все время были вместе. Третий. О девушках, о том, как у него не было денег и как он веселился. Четвертый. Об ушедшей молодости, о Франческе, о своих семнадцати годах… И тут белый шар поражает десятку. Справа, сильно и точно. Глухой стук. Шар улетает в центральную лузу.

– Попал!

– Йе-ху-у-у-у!!! – Клаудио и Стэп обнимаются. – Везучий же ты. Смотри, куда он улетел.

Белый шар остановился перед желтым в нескольких сантиметрах от лузы в конце стола. Это совсем простой удар, и Клаудио с легкостью его забивает.

– Мы победили! – Клаудио обнимает Франческу и отрывает ее от пола. Пританцовывая с нею не руках, едва не падает на одного из противников.

Парень толкает Клаудио, тот отлетает к столу. Франческа тут же поднимается, ошеломленный Клаудио остается лежать. Парень хватает его за пиджак и поднимает.,

– Мухлевал, да? «Сколько лет я не играл… Я уже все забыл…»

Клаудио в ужасе. Он не знает, что делать.

– Я и правда уже давно не играл…

– Ну да, конечно. Особенно последний удар.

– Мне просто повезло.

– Эй, отпусти его!

Парень притворяется, будто не слышит Стэпа.

– Я сказал – отпусти!

И вдруг его оттаскивают. Клаудио поправляет пиджак. Переводит дух, пока тот тип летит к стене. Стэп хватает парня за горло.

– Ты че, не понял? Не зли меня. Давай сюда двести евро. Сами же предложили играть.

Второй подходит с деньгами в руках.

– Ты нас кинул, этот чувак играет в сто раз лучше Полло.

Стэп берет деньги, пересчитывает и сует в карман.

– Это да, но при чем тут я? Я и сам этого не знал.

Клаудио и Стэп под руку выходят из бильярдного зала. Клаудио выпивает еще виски. На этот раз чтобы оправиться от испуга.

– Спасибо, Стэп. Он бы мне лицо разбил.

– Да ладно, это он прикидывался. Только орать и умеет. На вот, держи – сто евро твои.

– Нет, я не возьму.

– Почему? Выиграл-то партию ты!

– Ну хорошо, тогда пропьем. Я угощаю.

Позже Стэп, увидев, как набрался Клаудио, провожает его до машины.

– Ты точно сам доберешься?

– Конечно, не беспокойся.

– Точно? А то я и проводить могу…

– Да не нужно, все нормально.

– Ну, как хочешь. Хорошо поиграли, правда?

– Просто отлично.

Клаудио закрывает дверцу.

– Подожди! – это Франческа. – А как же со мной попрощаться?

– Ах да… Что-то я как-то закрутился.

Франческа прыгает в машину и нежно от всей души целует его в губы. Отрывается и улыбается ему.

– Ну, пока, до встречи. Заходи как-нибудь. Я всегда тут.

– Непременно приду.

Трогается с места и уезжает. Опускает стекло. Ночной воздух приятен и свеж. Ставит в магнитолу диск и закуривает. Он в стельку пьян и крепко сжимает руль.

– Какой был шар! Вот свезло так уж свезло… Он счастлив так, как давно уже не был. Но по мере приближения к дому становится все печальнее. Что сказать Раффаэлле? Въезжая в гараж, он еще не придумал убедительной версии. Маневр, трудный даже на трезвую голову, в пьяном виде становится невозможно выполнить. Выйдя из машины, он обнаруживает царапину на боку и упавшую Vespa. Поднимает ее, шепча про себя извинения: «Баби, уронил я твою Vespa». Поднимается в дом. Раффаэлла уже ждет его. Самый страшный допрос в его жизни, хуже, чем в кино про полицейских. Раффаэлла всегда выступает в роли злого следователя, про доброго – того, что в кино ведет себя по-дружески, предлагает стакан воды или сигарету – она как-то забывает.

– И как же все прошло? Выкладывай!

– Все нормально, даже хорошо. Стэп – порядочный человек и отличный парень. Незачем волноваться.

– Как это – незачем волноваться?! Он же сломал Аккадо нос!

– Может, Аккадо сам нарвался. Мы же не знаем. И потом, Раффаэлла, честно говоря, Аккадо тот еще фрукт…

– Что ты несешь?! Ты хоть сказал ему, чтобы он не трогал нашу девочку? Чтобы не встречался с ней, не звонил и не приезжал в школу?

– Ну, об этом мы поговорить не успели.

– А что ты ему тогда сказал? Что ты вообще делал все это время? Уже двенадцать!

Клаудио сдается.

– Мы играли в бильярд. Ты знаешь, дорогая, там двое много трепались, так вот, мы их обыграли! И я забил два последних шара! И даже выиграл сто евро. Здорово, правда?

– Здорово? Да ты просто кретин! Ты вообще ничего не можешь! Пришел пьяный, дымом за километр воняет – и даже не смог поставить на место этого бандита!

Рассерженная Раффаэлла уходит. Клаудио из последних сил пытается ее успокоить.

– Подожди, Раффаэлла!

– Чего еще?

– Стэп сказал, что он получает диплом.

Раффаэлла, хлопнув дверью, скрывается в комнате. Ложь не помогла. Как же сильно она обозлилась! Для нее-то эта бумажка – все. «В сущности, она мне так и не простила, что я не получил диплома». Упавший духом от этой мысли и взбудораженный самим вечером, он плетется в ванную. Поднимает крышку унитаза, его рвет. Потом, когда он раздевается, из кармана пиджака выпадает бумажка. Это номер телефона Франчески. Красавицы с волосами цвета воронова крыла и медово-смуглой кожей. Наверно, подсунула, когда мы целовались в машине. Перечитывает записку. Как в фильме «Бабочка». Стив Маккуин в тюрьме получает записку от Дастина Хоффмана и глотает ее, чтобы не нашли. Клаудио запоминает номер, но записку выкидывает в унитаз. Словно для того, чтобы точно убедиться, что записка утонула, его снова одолевает приступ рвоты. Клаудио спускает воду, гасит свет, выходит из ванной и забирается в кровать.

45

– И вы их обыграли? – не верит своим ушам Полло.

– Мы сняли с них двести евро как с куста!

– Значит, папаша Баби – ничего себе тип?

– Да просто офигеть! Мужик что надо. Франческа сказала, что запала на него.

– А мне показалось, что он просто лох и фраер.

– А когда это ты успел с ним встретиться?

– Когда приходил к тебе за собакой.

– Ясно. Кстати, как там Арнольд?

– Лучше не бывает. Умная псина, как я погляжу. Скоро научится выполнять команду «апорт». Вчера гуляли возле дома, я бросил палку, а он за ней побежал. Правда, потом он начал гоняться по парку за какой-то собачонкой. Он за всеми гоняется, ему, наверное, эта Джаччи совсем трахаться не давала!

Стэп останавливается перед подъездом.

– Ну вот, пришли. Говорю сразу: бардак не устраивать.

Полло подозрительно глядит на друга:

– А с чего бы мне устраивать бардак?

– У тебя без этого не обходится.

– Хм? Я, собственно, пошел только потому, что ты меня попросил.

Поднимаются на второй этаж. Баби там присматривает за Джулио. Это сын Мариани, светленький мальчик лет пяти.

Баби ждет их в дверях.

– Привет, – целует ее Стэп.

Она слегка удивлена тем, что пришел еще и Полло, Тот бормочет приветствие и плюхается на диван рядом с малышом. Переключает канал в поисках чего-нибудь поинтереснее дурацких японских мультиков. Естественно, Джулио тут же разревелся. Полло пытается его успокоить:

– Ну перестань, сейчас будут мультики еще лучше. Сейчас начнутся «Черепашки ниндзя».