Дебра Маллинз - Три ночи

Неужели он мог сомневаться в этом? Ей даже не приходило в голову, что такой опытный обольститель, как Люсьен, нуждается в подобном подтверждении. Эвелин заглянула в его глаза и была поражена, обнаружив там ранимость, прячущуюся за откровенным вожделением.

– Я действительно хочу тебя, – ответила она, проведя пальцами по его лицу. – Несмотря на те обстоятельства, которые свели нас. О Боже! Я хочу тебя. И ничего не могу с этим поделать.

Из горла Люсьена вырвался низкий рык, и он еще сильнее прижал ее к себе.

– Я не обижу тебя. Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо.

Эвелин коснулась пальцем его губ.

– Я надеюсь на это, Люсьен. Только это удерживает меня от бегства. Это и данное мною слово.

– Ты самая достойная из всех женщин, которые мне встречались. Я восхищен твоим характером не меньше, чем твоим телом.

Она замерла.

– Настолько, чтобы отпустить меня?

Люсьен засмеялся, как бы подтрунивая над собой и над ней:

– Я не смогу. Нет, я не смогу этого сделать.

От разочарования Эвелин едва не утратила присутствия духа. Но она тут же выпрямилась и решительно повернулась к Люсьену.

– Я так и думала.

– Поцелуй меня, Эвелин, – снова попросил Люсьен, и на этот раз она встала на цыпочки и прильнула к его губам. Он тут же перехватил инициативу и без слов стал обучать ее всем тем хитрым приемам использования рта, с помощью которых они могли доставлять друг другу удовольствие. Эвелин дрожала, когда Люсьен наконец оторвал свои губы. Голова кружилась, и все благочинные мысли были забыты.

Люсьен взял руку Эвелин и приложил ее ладонь к своей груди.

– Дотронься до меня. Не бойся.

Эвелин задержала руку, чувствуя биение его сердца.

– Я не знаю как.

Люсьен накрыл ее руку своей и провел ее ладонью по бугристым мышцам своей груди.

– Вот так.

Тепло его тела грело ее кожу даже через одежду.

– Так не похоже на мое тело, – прошептала Эвелин.

– В этом вся прелесть. – Люсьен взял ее другую руку и начал пощипывать ее пальцы. – Мужчина и женщина отличаются друг от друга и все же соединяются как две половинки целого, которые, кажется, никогда не разойдутся.

Эвелин нервно сглотнула, глядя на его рот, в то время как Люсьен продолжал пощипывать кончики ее пальцев. Кто ж знал, что у нее такие чувствительные руки?

– Ты восхитительна, я хочу вкусить тебя всю. – Не успела она и глазом моргнуть, как Люсьен вытащил все шпильки из ее головы, и ее медовые волосы каскадом хлынули вниз по спине. А его руки уже занялись застежками ее платья, при этом он впился в ее губы поцелуем, обжигающим, как огонь камина.

Эвелин не издала ни звука протеста. Ее мозг затуманился, а тело наполнилось странным, необъяснимым ощущением. Она отдалась во власть очевидной искушенности Люсьена, изумляясь тому, как он трогал ее, в какие места целовал. Платье упало к ее ногам, и на ней осталась одна лишь тонкая сорочка. Люсьен стянул с нее и сорочку, осыпая ее тело поцелуями. Его жадный рот поспевал всюду.

Эвелин даже не успела заметить, как оказалась обнаженной. Люсьен пробудил в ней такой голод к его ласкам, что ее совсем не озаботило то, что свечи не были погашены, и он мог разглядеть ее всю. Эвелин хотела, чтобы он ее видел, и, когда он снова прижался к ней, обхватив своими большими руками ее ягодицы, она чуть не сошла с ума от желания. Он поднял ее, пронес несколько шагов до кровати и уложил спиной на подушки. Эвелин потянулась к нему, но он покачал головой и отступил назад.

– Дай мне поглядеть на тебя. – Люсьен разглядывал ее жадным взглядом, движением плеч сбрасывая сюртук и развязывая модный узел галстука.

Под этим откровенным взглядом щеки Эвелин, окрасились румянцем. Она попыталась прикрыть груди руками, затем заколебалась, раздираемая противоречивыми чувствами – скромностью и желанием.

– Да. – Люсьен с болтающимся на шее галстуком бросил жилет на пол и, подойдя к Эвелин, расположил ее руки так, чтобы она ладонями подпирала свои груди, предлагая их для лучшего обозрения. – Именно так. Оставайся, как есть.

– Люсьен... – Потрясенная Эвелин сделала так, как он просил, хотя никогда до этого не трогала свое тело подобным образом.

– Ты прекрасна. Такая желанная. – Люсьен снова приблизился к ней и мягким движением раздвинул колени, открывая доступ к самой интимной части ее тела. – Да, – пробормотал он, вглядываясь в нее. – Дай посмотреть на тебя.

Эвелин не смогла. Ее охватило смущение, и она с протестующим возгласом сдвинула ноги.

– Нет? – С понимающей улыбкой Люсьен наклонился, чтобы ласково поцеловать ее бедро. Эвелин затрясло от прикосновения его губ. – Посмотрим, как ты отнесешься к этому позже. – Медленно поглаживая ее ногу, Люсьен начал стягивать сапоги.

Затем он встал и, глядя на нее, стал быстро снимать с себя оставшуюся одежду. Когда Люсьен освободился от рубашки, Эвелин изумленно воззрилась на его мощный, покрытый волосами торс. Мышцы рук и груди перекатывались под кожей по мере того, как он освобождался от последних предметов одежды, и наконец ее неискушенному взору предстал внушительных размеров возбужденный орган.

Эвелин закрыла глаза. Леди Сара, должно быть, напутала что-то. Как сможет это поместиться... там?

Кровать прогнулась под весом взгромоздившегося на нее Люсьена.

– Эвелин...

Трусиха. Она заставила себя открыть глаза и посмотреть на него.

Люсьен грустно улыбнулся, в, уголках его глаз собрались морщинки.

– Извини. Я слишком тороплюсь, но ты такая отзывчивая... – Он умолк, продолжая оглядывать ее фигуру. – Все время забываю, что ты никогда не делала этого раньше.

Эвелин шумно выдохнула, даже не подозревая о том, что задерживала дыхание.

– Все это несколько потрясает.

– К рассвету ты будешь потрясена еще больше, – подтвердил Люсьен с неприятной ухмылкой.

Испорченный человек. Только так могла она определить выражение его лица. По ее телу пробежала дрожь, но Эвелин не хотела показать Люсьену, что нервничает. Она решила довольствоваться тем, что у него такой богатый опыт в искусстве любви, что он такой привлекательный. Было бы гораздо хуже, если бы ей пришлось принести свою честь в жертву человеку, менее искусному или менее привлекательному.

– Да, надеюсь, ты потрясешь меня, – пробормотала она.

– И доставлю тебе удовольствие, – добавил Люсьен, вытягиваясь рядом с ней на кровати. Его разгоряченное тело прижалось к ней, их ноги переплелись.

– О Боже, – только и смогла прошептать Эвелин, прежде чем их губы слились в горячем долгом поцелуе, моментально вытеснившем все мысли из ее головы. Люсьен раздвинул языком ее губы и стал обучать ее наслаждению поцелуя; при этом он гладил рукой ее талию, крутой изгиб ее бедра. Эвелин потянулась к его шее, захваченная волнующим ощущением от соприкосновения ее нежной груди с его волосатым торсом. Он плотно прижался к ней боком, упираясь твердой плотью в ее бедро. Люсьен был таким большим. Он был со всех сторон. Она оказалась в ловушке. В его власти.

Эта мысль и пугала, и волновала Эвелин.

Его присутствие ощущалось повсюду. Одной рукой Люсьен поддерживал ее голову, другой ласкал бедро, постепенно приближаясь к ее покрытому волосами холмику. Он ласкал языком груди Эвелин, что побуждало ее стонать от незнакомого восхитительного ощущения. Он посасывал, покусывал, он ласкал и дразнил, пока она не откинула голову назад и не раздвинула, сдаваясь под его нежным натиском, ноги. Эвелин с готовностью отдавала себя всю.

Все это время Люсьен бормотал подбадривающие слова, повторял, какая она красивая, какая страстная, какая отзывчивая.

Его рука скользнула меж ее ног и нежно легла на влажные складки. У Эвелин не было времени на проявление робости; интенсивность реакции ее тела на его ласки закружила ее в вихре ощущений. Ласки Люсьена были нежными; мягко целуя ее в губы, он следил за выражением ее лица. Казалось, что он может ласкать ее так всю ночь, но по твердости его плоти Эвелин догадывалась, что он так же страстно, как и она, желает завершить их единение.

Люсьен медленно ввел в нее один палец и в то же время большим пальцем дотронулся до ее самого сокровенного места. Эвелин прикусила нижнюю губу, шире раздвинула бедра и издала протяжный стон, которого никак не ожидала от себя услышать. Мысленно она снова и снова умоляла его, чтобы он не останавливался, ни в коем случае не прекращал, этого. И Люсьен не останавливался, не вынимал пальца, а осторожно двигал им внутри ее чувствительного лона, нежно-нежно, пока вдруг у нее что-то не взорвалось внутри. У нее закружилась голова, окружающий мир померк, и наслаждение разлилось по всему ее телу, заставив замереть.

Как только Люсьен отнял руку, Эвелин пришла в себя и протестующе застонала. В ответ он тихо засмеялся, затем лег на нее сверху, широко раздвинул ее колени и оказался меж ее бедер. Его плоть оказалась прижатой к входу в нее, но он не спешил, дожидаясь, когда она посмотрит на него.

– Сейчас будет больно, но это скоро пройдет.

Эвелин кивнула. Леди Сара говорила об этом.

Люсьен чуть приподнял ее голову и, впившись в губы жестким поцелуем, начал входить в нее.

Эвелин напряглась от жгучего ощущения его проникновения, стараясь вытянуться как можно больше, чтобы вместить его. Казалось, ему это не удастся. Она вцепилась в плечи Люсьена, желая притянуть его к себе поближе и в то же время оттолкнуть. Внутри была невероятная теснота, как будто что-то препятствовало его проникновению. Затем последовала резкая, жгучая боль, и он полностью вошел в нее.

Эвелин вскрикнула, и Люсьен замер. По-прежнему твердый, он задержался в ней и зашептал на ухо ободряющие слова. Затем медленно начал двигаться, сначала просто осторожно покачивая бедрами. Он опустил руку вниз и стал пальцами дразнить ее чувствительный бутончик, что ранее доставило ей столько наслаждения. Через несколько секунд боль исчезла, и у Эвелин начал пробуждаться аппетит, как у оголодавшего после зимней спячки зверя; она вдруг поняла, что ей нравятся его толчки, она хочет их продолжения, Она хочет его.

От места слияния их плоти жар поднимался вверх по телу Эвелин, и вновь возникла дрожь. Люсьен крепко обхватил ее руками, зарывшись лицом в ее шею, толчки его стали сильнее и учащеннее. Движимая инстинктом, Эвелин раздвинула ноги шире, что немедленно привело к его более глубокому проникновению и усилению этого восхитительного трения. На ее движение Люсьен ответил приглушенным стоном, и Эвелин показалось, что он разбух внутри ее. Еще, да, еще. Ей хотелось снова испытать это чудесное ощущение восторга. Скоро... теперь уже в любой момент...

Вот еще один мощный толчок, и еще один. Затем Люсьен с силой прижался к ней, стараясь остаться в ней как можно глубже, содрогнулся всем телом, и с его губ сорвался хриплый стон.

Эвелин охватил трепет, но затем все прошло. Ей не хватило самой малости, чтобы дойти до желаемого состояния.

Она закрыла глаза, сердце ухало в груди, тело было натянуто словно струна арфы.

Она погладила по плечам и по спине лежащего на ней в изнеможении Люсьена, получая удовольствие от ощущения тяжести его тела.

Дело сделано, и отныне все будет не таким, как прежде.

Он не закончил начатое.

Пресыщенный, но взволнованный тем фактом, что пережил лучший момент своей жизни в объятиях целомудренной красавицы, Люсьен вдруг с досадой осознал, что не довел ее до оргазма.

Эвелин никак не комментировала произошедшее, а просто лежала под ним, нежно поглаживая его своими маленькими мягкими руками. Любовница Люсьена Шарлотта (или любая другая женщина в такой ситуации) сейчас царапала бы его спину, кричала и требовала удовлетворить ее.

Но Эвелин не была похожа на всех тех женщин, которых он знал.

Люсьен поднял голову и просмотрел на нее. Она робко улыбнулась ему, едва разомкнув губы, в ее взгляде сквозило изумление.

Простая мысль о том, что это из-за него у нее такое выражение лица, вызвала у Люсьена желание снова обладать ею.

– Я кое о чем забыл, – шепнул он.

– О чем? – Ее глаза сохраняли невинность, она продолжала поглаживать его плечи.

– Об этом. – Все еще оставаясь внутри ее в состоянии неполной эрекции, Люсьен, напрягая ягодицы, начал очень медленно совершать круговые движения бедер. У Эвелин перехватило дыхание, глаза ее округлились от неожиданного удовольствия. – Произнеси мое имя, Эвелин.

И когда он наклонил голову и начал языком дразнить ее сосок, Эвелин выгнулась дугой, прижавшись к нему всем телом, и достигла пика.

– Люсьен! – вскрикнула она. – О Боже, Люсьен.

– Да, – шепнул он и склонил голову к ее шее, умиротворенный ощущением доставленного ей удовольствия.

Ночь пролетела быстро.

Когда сквозь занавеси на окнах просочились розовые полосы рассвета, Эвелин выскользнула из нагретой постели. Она вздрагивала, ступая по полу и подбирая свою одежду.