Джойс Данвилл - Три принца

– Только если вы этого захотите.

– Тогда спасибо, – сказала Верити.

Барт встал, подошел к сейфу и, открыв его, достал несколько крупных банкнот. Но, вернувшись, он не отдал их ей сразу. Он сел и быстро взглянул на деньги через свои длинные пальцы – не считал, а просто взглянул. Его глаза притягивали взгляд Верити. Наконец он протянул ей деньги.

– Здесь есть отдельная сумма, – сухо проговорил он, – для вас. Не отдавайте ее Адель и не повторяйте подобного спектакля, а то я могу быть не столь снисходителен, как сегодня.

– Снисходителен? – тихо спросила Верити.

– Вот именно. Иначе вам действительно придется просить меня.

– «Пожалуйста, мистер Принц», так? Он сидел и смотрел, как она уходит.

Теперь Верити ощущала неловкость, даже боль из-за того, что все сказанное Бартом о Питере оказалось правдой.

После второго письма, которое еще гласило, что «он видел ее лицо, куда бы ни посмотрел», но уже не говорил о «волшебстве», письма продолжали поступать, до тех пор, пока в последнем письме ее «образ» не исчез, так же как и «волшебство».

Успокоившись, Верити все-таки чувствовала раздражение из-за того, как прав был брат Питера. Верити восприняла этот эпизод своей жизни как обычное недоразумение, особенно когда письма стали приходить снова, без упоминания о ней, но полные едва скрываемого волнения о новом увлечении Питера – Кассандре.

«Если говорить о совпадениях, – писал Питер, – то в этом суетном городе единственный выход познакомиться с кем-то – случайная встреча. Я наконец нашел знаменитую Кассандру. Я говорю «наконец», потому что я о ней так много слышал. Помнишь, Верити, я сказал, что ты похожа на нее?

Все действительно произошло случайно. Я прищемил палец дверью машины – о нет, ничего страшного! – и был доставлен в амбулаторию, и лечила меня Кассандра! О, что за девушка!»

Потом Верити получила еще одно письмо:

«Ты встречала ее, не так ли? Говорят, она была подружкой Мэтью, но, как заметила Кассандра, это не то, что ты подумала. Мой старший брат, должно быть, глупец. Она чудесна. Ей, так же как и мне, нравится наше совместное времяпрепровождение. Я думаю, она милая девушка, но почему-то немного боится самой себя. Надеюсь, что не сделаю ее еще более робкой…»

К концу недели от Питера пришло еще одно письмо:

«Верити! Я влюбился в Кассандру. Раньше я никогда так себя не чувствовал, и уверен, она чувствует то же самое ко мне. Возможно, это не очень приятно для старины Мэтью, но тот, кто не может удержать такую девушку, как Кассандра, не заслуживает никакого сочувствия. Что касается меня, то я свободен. (О, Питер!) В любом случае, старушка, я хотел бы, чтобы ты знала…»

– Старушка!

Верити подняла глаза – в двери стояла Присцилла. Она смотрела, как Верити читает письмо, и таинственно улыбалась. Застигнутая врасплох, Верити сложила письмо и сказала:

– Кажется, ты все знаешь.

– Так всегда с Питером, – проговорила Присцилла ничего не выражающим голосом. – Одно увлечение следует за другим. Это уже стало привычкой. Мне очень жаль, если ты чувствуешь себя обиженной, Верити, но надеюсь, что это не так.

– Это не так, – подтвердила Верити.

– Однажды все это изменится, – продолжала Присцилла. – Питер станет другим. Он остепенится. – В ее тоне было что-то, чего Верити не могла понять. Уже несколько раз Присцилла ставила ее в тупик, говоря о Питере. Казалось, она заботится о нем, как сестра. Но Присцилла могла бы стать больше, чем его сестрой. И, может быть, однажды Питер влюбится, несмотря ни на что, и тогда женится на своей Присцилле, поскольку Верити не верила утверждению Барта о том, что Питер – единственный из братьев, кто не имеет обязательств.

– Это, – Присцилла сделала паузу, – лишь очередное увлечение, то, о чем пишет Питер? – Теперь ее голос был слегка напряжен, а брови нахмурены.

– Нет. Это новая страсть Питера – Кассандра.

– Кассандра? – Присцилла, собиравшаяся уходить, вздрогнула. Она выглядела действительно огорченной. – Конечно, ведь они оба в Мельбурне, – вспомнила она. – Но как они познакомились?

– С Питером произошел несчастный случай. Нет… – сказала Верити, увидев, как быстро Присцилла шагнула вперед, – ничего страшного. Кассандра делала ему перевязки.

Прошло некоторое время, прежде чем Присцилла вяло проговорила:

– Да, это то, что должно было случиться. Питер притягивает хорошеньких девушек, как магнит. Но Кассандра не только хорошенькая, она…

– Потрясающая, – сказала за нее Верити. – И добавила: – Это слова Питера.

Мистер Карстерс ответил Верити не так быстро, как она рассчитывала. Она хорошо знала адвоката и ожидала, что он напишет ответ сразу же, возможно, пошлет телеграмму. Однако лучшие новости – это отсутствие новостей, и Верити надеялась, адвокат заверит ее в том, что незначительные мелочи задержали отправку денег.

Но когда, вернувшись на следующий вечер домой, Верити увидела большое письмо, доставленное авиапочтой, она поняла, что задержка с ответом была связана с неприятностями. Взглянув на листы, где были показаны все расходы, и посмотрев на конечные цифры, она увидела, что с общей суммой все в порядке.

Этим же вечером она поехала к Робину.

Казалось, он чувствовал себя немного лучше. Но, взглянув в его туманные глаза, услышав его тусклый голос, Верити поняла, что это не так.

– Что произошло с Карстерсом, Верити? – раздраженно спросил Робин. – Чек уже давно должен был прийти.

– О, но ты его уже получил, не так ли?

– Ничего подобного, – отрезала Адель.

Робин воспринимал все это с огорчением, но годы обеспокоенности лишь собственной персоной сделали его озабоченность преходящей.

– Прошу тебя, сестра, напиши ему снова, объясни, какое гадкое время я пережил, как я волнуюсь из-за всего этого. Я бы и сам это сделал, да вот все никак не соберусь. Это, похоже, еще одно последствие моей болезни.

– А пока все не придет в норму, – сказала Адель, – не могли бы вы?..

– Да, конечно, – засуетилась Верити и передала ей банкноты, которые получила от Барта.

Вскоре после этого она ушла. На душе у нее было очень неспокойно.

Верити радовало, что работа в «Женском замке» полностью поглощает ее. Без этого у нее оставалось бы больше времени на разного рода мысли. Ее даже обрадовало то, что, когда Барт объявил о получении контракта на отделку нового многоэтажного правительственного здания, он добавил, что не только сам уедет на неделю, чтобы оценить ситуацию, но и возьмет Присциллу в качестве секретаря.

– Вы справитесь? – спросил он Верити.

– Раньше справлялась.

– С довольно ужасающими результатами, вплоть до обморока, – мягко напомнил он.

– На этот раз, – смело сказала она, – все будет иначе.

– На этот раз, – поправил он, – если я снова увижу то же самое, я…

– Что же?

– Лучше сразу попрактикуйтесь в мольбах о пощаде, – коротко бросил Барт. – В этих своих «Пожалуйста, мистер Принц».

– Вы никогда ничего не забываете, не так ли, мистер Принц?

Он не ответил. Молчание настолько затянулось, что Верити обеспокоенно посмотрела на Барта. С усилием он отвлекся от чего-то, что, судя по всему, сильно мучило его.

– Так справитесь? – спросил он.

– Я очень хочу справиться! – ответила Верити. Потом они вместе просмотрели инвентарный список, и Барт указал ей, от чего хотел бы избавиться.

– Мне нужно свободное место, – объяснил он. – Я жду новых поставок. Мы обычно не проводим распродаж, но я предоставляю вам найти подходящую цену для всего из этого списка. Сроки будут, конечно, подгонять, но все остальное оставьте Присцилле… Да, и возьмите на всякий случай… – Он мгновение помедлил, глядя на Верити, затем сказал: – Возьмите вот это.

Она с удивлением посмотрела на протянутые ей банкноты, потом отрицательно покачала головой:

– Вы уже заплатили мне.

– Только за один вид работы. Я никого не прошу делать два дела за одну и ту же плату.

– Мистер Принц, – сейчас они уже не обращались друг к другу по имени, – туда же входила и прибавка.

– Считайте это ссудой и не волнуйтесь, я все заношу в свою маленькую черную книжку. Это другое дело. Это бизнес. Я плачу вам за работу, ожидая, что она будет сделана хорошо.

– Так и будет, – заверила его Верити.

Теперь Верити приходила пораньше и просматривала почту. Оставшись одна, она чувствовала себя более свободно. Все оказалось не так уж и плохо, хотя было довольно много проблем, с которыми могла справиться только Присцилла. Кроме того, возникали незначительные трудности с клиентами, которые порой хотели приобрести то, чего в данный момент не было в магазине.

Правда, потом произошло то, что Верити впоследствии называла «арестом преступника». Конечно, увидев этого человека, его улыбку, она тотчас поняла, что это не преступник. Даже когда три сына миссис Принц жили вместе с матерью, их, несмотря на сходство, уже можно было безошибочно различить. Питер, например, был лишь более обходительным Бартом, но все же Питер, если сравнивать его с ее «преступником», не был таким, как этот Принц. Может быть, когда-нибудь он и будет таким, как Мэтью Принц. Самый старший Принц. Добрый принц из старой сказки. Тот, кто, по словам Барта, был предназначен для Кассандры… хотя по тому, как развивались события, вряд ли можно было определить как все закончится…

Так вот, услышав шум, Верити подошла к двери, которую какой-то мужчина открывал ключом, чтобы попасть в магазин. Она сразу узнала его, хотя никогда не видела раньше.

– Мистер Принц? – спросила его Верити.

– Вы не сказали «конечно», – улыбнулся он, – как обычно говорят в пьесах.

– Мистер Принц, конечно, – подыграла она.

– Да, я Мэтью Принц. Простите, что потревожил вас, но мне тут кое-что было нужно, и я решил, что еще очень рано…

– Я сейчас тоже прихожу рано, – объяснила ему Верити. – Ваш брат добился крупного контракта для фирмы и взял с собой Присциллу, на неделю оставив меня, новичка, удерживать форт.

– Что вы, без сомнения, делаете великолепно, – искренне сказал он, глядя на нее оценивающе и в то же время одобряюще.

– Спасибо, я стараюсь. – Верити остановилась. – Может быть, вам помочь найти то, зачем вы пришли?

Мэтью слегка замялся.

– Думаю, да. – Он вошел внутрь вслед за Верити. – Мне нужен адрес Кассандры. Я звонил ей домой, но никто не берет трубку. Думаю… – он снова замялся, – она могла уехать. Вы знаете Кассандру?

– Да.

– Что-нибудь слышали о ней?

– Разве вы не знали, что она на время уехала из Сиднея? – тактично осведомилась Верити.

– Я не знаю ничего, кроме того, что она не отвечает на мои звонки.

– Кассандра… я виделась с ней перед ее отъездом… уехала в Мельбурн. Она там работает в больнице.

– Вы не знаете, в какой именно?

– Нет… но ваш брат знает, – не подумав, ответила Верити.

– Мой брат? – быстро спросил Мэтью Принц. – Вы имеете в виду?..

– Обоих, хотя в общем-то я говорю со слов Питера.

– Питера, – повторил Мэтью. – Питер… – снова сказал он и замолчал. – Так Питер должен знать, не так ли? – Он слегка пожал плечами.

Верити коротко рассказала ему все, что знала. Он кивал, пока она рассказывала, и когда Верити закончила, заметил:

– Это ничего не проясняет, ведь так?

– Да. Мне очень жаль…

Мэтью повернулся и тепло улыбнулся Верити:

– Почему же это вам жаль? Вы рассказали мне все, что знали.

Что-то внезапно заставило ее выпалить:

– Жаль вас…

– В каком смысле?..

– А что вы хотите сказать, когда пожимаете плечами, как сейчас?

– Вы имеете в виду нашего единственного и неповторимого Питера?

– Красивого принца, – согласилась она и коротко рассказала о старой сказке. Она обнаружила, что с Мэтью довольно легко говорить.

– Ну, не знаю, – улыбнулся Мэтью, когда Верити закончила. – Не знаю, был ли я вообще добрым принцем. Возможно, даже наоборот, чаще злым или глупым, так мне говорила Кэсси.

– Мне не кажется, что вы злы или глупы, – возразила Верити.

Теперь Мэтью взглянул на нее уже задумчиво.

– Знаете что, – сказал он, – я не верю, что это так. Впрочем, судите сами, я был ординатором в больнице, потом хирургом. Теперь у меня, видите ли, частная практика. Потом будут вызовы на дом… Ну ладно, вы сегодня рано не уйдете, не правда ли?

– Нет.

– Тогда, может быть, поужинаем вместе?

– Не знаю. Видите ли, я уже ужинала с двумя из трех Принцов и, похоже, начинаю к этому привыкать.

– Неужели же вы откажете последнему? – настаивал Мэтью. Поскольку Верити все еще сомневалась, он добавил: – Пожалуйста. – Она поняла, что не может сопротивляться его спокойной настойчивости.

– Я смогу закрыть магазин и буду готова к восьми, – согласилась она.