Елена Усачева - Три желания для золотой рыбки

Старясь не привлекать к себе внимания, Лера на цыпочках прошла мимо них.

Сейчас Наташка ее защитила. И то – лишь потому, что наехали на весь класс, а не персонально на Гараеву. Напади червяки на одну Леру, Жеребцова и бровью бы не повела.

Гараева запуталась окончательно. Она не понимала этого странного, загадочного мальчика, который сначала боялся подойти и поговорить с ней, ходил кругами, прожигал ее взглядом, а потом вдруг прислал записку. Неужели, что-то узнав, он понял, что ошибся и в Лере ничего интересного для него нет? Тогда понятно, почему он так себя сейчас ведет, – Гараева ему больше не нужна, и он заигрывает с Курбаленко.

Лере вдруг стало нестерпимо обидно, что она так повелась на это глупое письмо, «разгадала» его якобы тайный смысл, поверила, что за бессмысленным «это ты?» может что-то стоять. Права была Жеребцова! Ничего хорошего от червяков ждать нельзя, и надо поскорее выбросить из головы весь этот бред.

– Что про Сидорова слышно? – Светка теперь держалась рядом с Асей, решив, что все важное на сегодняшний день будет происходить вокруг нее.

– А что Сидоров? – Прекратила приседания Наумова. – Сдаст все экстерном и пойдет себе из нашей школы прочь.

– Не, Алевтина – упертая. – Репина пыхтела, размахивая руками. – Она что-нибудь для него придумает. Как Галкина, она выгонять его не станет, все-таки отличник. А отличники школе нужны.

Неподалеку от них кто-то хмыкнул. Там делал ленивые наклоны отличник Митька Пращицкий. Неприятности Сидорова ему были только на руку. Теперь первые места на олимпиадах Пращицкому были обеспечены.

– Да у нас этих отличников! – с жаром ответила Царькова, с трудом перегибаясь через свой толстый живот. – Пару дней в школу не походит, и она его точно турнет.

– Говорила же, она в милицию обратится, – упиралась Репина.

– Станет она на эту милицию тратиться, – фыркнула Светка. – Родителей вызовет, те Генке вставят, и все будет путем.

«И все будет путем…» – мысленно повторила Лера. Как просто решаются такие сложные вопросы! И почему это в отношениях между людьми все так запутано? Нельзя просто подойти и все объяснить? Почему все строится на догадках, на предположениях? Почему люди друг друга не понимают? И даже не хотят понять. Зачем же им тогда даны глаза, уши, способность говорить?

За всеми этими размышлениями она и не заметила, как вернулась в свое привычное состояние задумчивой отстраненности. Нет, нет, человеческие отношения – это не для нее. Как все легко и просто в книгах! Какой бы невероятный сюжет ни заплелся, под конец все объяснится и станет понятным. И как интересно копаться в этих сюжетных линиях и схемах! Страницы с цепочками мелких букв, а за ними встает такой кристально-прозрачный ясный мир…

К началу следующего урока она почти успокоилась. В столовой на завтраке Лера уже не замечала присутствия червяков. Бэшки, как всегда, шумно галдели, громче всех звучал голос Васильева. На мгновение в поле зрения Леры появилась Маканина, но и она ускользнула, уходя в прошлое.

На урок биологии она пришла уже совсем другим человеком.

– Ну, почему вы такие кислые?

Биологичка Нинель Михайловна оглядела класс и улыбнулась. Это была добродушная худенькая женщина со скромным каре и совершенно непедагогично мягким характером. О птичках и травинках она рассказывала с самозабвением, непонятным для девятиклассников. Никто из них не питал тех же нежных чувств к братьям нашим меньшим, ботаникой не увлекался и о системе размножения членистоногих слышать не хотел. Но она рассказывала и рассказывала, невольно вовлекая нерадивых учеников в мир животных и растений.

– С какого это урока вы пришли такими печальными? – пыталась расшевелить класс Нинель Михайловна.

– С физкультуры, – протянул Ян, которому на уроке больше всех повезло – все сорок минут он просидел в раздевалке.

– М-да, вещь тяжелая, – легко согласилась учительница. – Но я вам помогу. Сегодня мы с вами продолжаем тему селекции и скрещивания. Поговорим о генотипе и фенотипе.

Она легким шагом прошла к своему столу и движением фокусника сняла с него большую сумку, открыв взглядам учеников… аквариум. Небольшой, круглый. Сквозь выгнутый бок на девятиклассников равнодушно смотрели рыбки.

Первой вскочила Царькова.

– А что это? – протянула она.

– Золотые, да? – восторженно спросила Аська.

– Золотые, – кивнула Нинель Михайловна.

– И что, желания выполняют? – мрачно хмыкнул Константинов.

– Да какие у тебя желания, – мгновенно отозвалась Наумова. – Примитив! Загадаешь, потом наш мир никакие ученые не спасут.

– Тише, тише, – вышла вперед биологичка. – Это действительно золотые рыбки из семейства карповых. На их примере мы будем изучать фенотипические признаки…

– Комнатное растение, – протянул Махота.

– Да, – согласилась учительница. – Но какие изменения должен был пережить самый обыкновенный карась, чтобы превратиться в это хрупкое, но очень красивое создание? Представляете, одно семейство, а столько разных рыб – и карп, и карась, и пескарь, и плотва, и красноперки, и голавли, и лещи! Столько разных рыб одного семейства существует, потому что живут они в разных условиях…

– Рыбка! – вскочил Константинов. – Сделай так, чтоб сейчас был май!

В классе поднялся гвалт. Каждый наперебой стал загадывать желания.

– Сделай так, чтобы сейчас уже был вечер, – тяжело вздохнула у Леры за спиной Наумова.

Гараева покосилась назад. Жеребцова сидела хмурая и на Лерин поворот зло буркнула, тыча рукой в сторону учительского стола:

– А что ты на меня смотришь? Ей, рыбке, загадывай. Я не бюро услуг.

– Рыбка, сделай меня красивой, – прошептала Ася и всхлипнула.

– Хочу никогда не ходить в школу! – выл Махота.

– Подождите, – рассмеялась биологичка. – Вы слишком торопитесь. Чтобы рыбка выполнила желание, для этого нужно хоть что-нибудь самому сделать.

– Завести себе старуху, – громко стал перечислять Ян. – Прожить с ней тридцать лет и три года, сломать об ее голову корыто, закинуть в море невод. Ничего не забыл?

– Тебе, Костик, это не грозит, – откинула голову назад Юлька. – Никакая старуха с тобой столько не проживет!

– Чтобы рыбки исполнили ваше желание, нужно хотя бы немного о них узнать. – Нинель Михайловна даже не пыталась перекричать ребят, но ее почему-то все слышали.

– Ой, расскажите, откуда они, – умильно сложила перед собой ладони Царькова.

– Откуда они… – Майкл передразнил ее писклявым голосом. – Из пруда с пиявками! А кто будет много вопросов задавать, сам туда отправится.

– Ну, понятно, что ни с какими пиявками эти красавицы и близко не уживутся. – Положила ладонь на аквариум Нинель Михайловна.

– А китайцы считают, что девять золотых рыбок, восемь желтых и одна черная приносят удачу, – неожиданно произнесла Жеребцова. – По науке фэн-шуй аквариумы с рыбками надо обязательно держать в жилых помещениях. Главное, правильно место рассчитать.

– Где-то у меня тут линейка завалялась, – полез под парту Константинов. – Сколько сантиметров от левого угла отмеряют?

– Тридцать лет мы ждать не будем! – Нинель Михайловну нисколько не смущали выкрики на уроке. – И без линейки тоже обойдемся. Для начала найдем, где эти красавицы обитают. – И она поставила на доску таблицу с изображениями множества рыбок.

– А ты что бы загадала? – зашептала Репина. – Про любовь?

– Что тут загадывать? – пожала плечами Лера. – Рыбок-то не девять, а всего три.

– Как раз на три желания, – убежденно заговорила Ася. – Я бы попросила, чтобы мне быть красивой, высокой и умной.

– Зачем? – пожала плечами Лера, не отрывая взгляда от неторопливых хвостатых созданий. Они, казалось, с большим удивлением смотрели на класс. Плавники их еле двигались.

– Жизнь тогда изменится, – задохнулась от восторга Репина.

– С чего это она меняться будет? – Медленные покачивания плавников завораживали. – Ты останешься сама собой. Это в тебе должно что-нибудь измениться, а не вокруг.

– Вот оно и изменится, – не соглашалась Ася. – Я стану красивой, на меня все внимание обращать будут, парни начнут за мной бегать! Чем не жизнь?

– Жизнь, – кивнула Лера. – Они за тобой, а ты от них. Так у вас и будет постоянный бег по пересеченной местности.

– Ничего ты не понимаешь, – обиделась Репина. – Меня Быковский про тебя вчера спрашивал. Знаешь, как он тобой интересуется!

– А также – всеми остальными, – скривилась Гараева. – Нет уж, обойдусь я без его внимания.

– Ну и дура, – фыркнула Ася.

– Со всеми претензиями – к золотой рыбке, – разозлилась Лера. – Только не забудь, что выполняют они всего три желания!

А Нинель Михайловна в это время все рассказывала и рассказывала о нелегкой жизни представителей семейства карповых.

Войдя в свою квартиру, Лера первым делом бросила взгляд на вешалку.

Мама была дома.

Конечно, в большой квартире тебе все равно, есть кто-нибудь дома или нет, – закрылся в своей комнате, и тебя не слышно, не видно. Но именно сейчас Гараевой хотелось побыть одной.

Совсем одной.

Разве у мамы сегодня не День спорта и здоровья? Не-е-ет, это в среду, а нынче четверг. Черт, опять она все перепутала!

В конце длинного коридора приоткрылась дверь.

– Пообедаешь?

– Да, я сейчас.

Есть ей не хотелось. После такого длинного и бестолкового дня хотелось одного – уйти в свою комнату, достать любимую книжку и пропасть для внешнего мира на пару часиков. Или стихи почитать?

Все еще держа рюкзак в руке, Лера прошла в свою комнату, остановилась около стеллажа. Гумилев, Ахматова, Цветаева, Ахмадулина, Лермонтов. Или все-таки что-нибудь из современной прозы? А может, Бунина?

– Валера!

Гараева положила рюкзак на стол, посмотрела в окно. На улице стоял сумрачный ноябрьский день, такой тяжелый и такой тоскливый. Как он сейчас совпадал с Лериным настроением, тягучим, выматывающим душу. Все вокруг погружалось в уныние. И даже книжные герои заметно побледнели.

Может, тренировка развеет скуку?

Щелкнула на кухне дверь. Надо идти. А то ведь мать не успокоится, пока не загонит ее к столу.

Свет в ванной отразился от золотистых ручек кранов, тусклого бордового кафеля. Лера провела рукой по покатому краю раковины, посмотрела на себя в зеркало.

В ванной, среди массивных вешалок, кранов и краников она всегда выглядела маленькой и худенькой. Гигантское зеркало посмотрело на нее глазами осунувшейся девочки. Чтобы придать себе объем, Гараева сняла резиночку, распушила волосы. Но от сочетания с черными волосами ее лицо стало еще белее. На скуле четче обозначилась легкая синева – след от удара мячом.

Какая красота! Хорошая памятка об обманутых надеждах.

Она вытерла руки и прошла в кухню. Большую светлую кухню, на которой почему-то всегда было прохладно, даже когда на плите работали все четыре конфорки.

– Отец уезжает на неделю.

Мать стояла к ней спиной, колдовала около микроволновки.

– Хорошо!

Лера села за длинный стол, разгладила перед собой скатерть. Глянула на частый ряд ложек и поварешек, висевших на противоположной стене.

На стол перед ней мать поставила керамическую миску с супом. В прозрачном курином бульоне плавали тонкие макароны и половинка яйца.

– Что у вас сегодня было? – Мать опять отвернулась, зашуршала фольгой, что-то разворачивая. – Хлеб не забудь.

Лера провела ложкой по поверхности тарелки, взбаламучивая макаронины.

– Физкультура. Два урока. На втором мы занимались на улице.

Казалось, мать пропустила эти слова мимо ушей, настолько она была увлечена красивым выкладыванием на тарелку кусков мяса и тушеных овощей. Гараева посмотрела на ее спину. Под тонкой шелковой блузкой двигались лопатки. Скупые короткие движения. Шаг в сторону, протянуть руку и вернуться обратно. Как все правильно рассчитано в маминой жизни – ни одного лишнего жеста, ни одной лишней мысли, все только по делу. Сходить, договориться, купить, улыбнуться.

– У меня все хорошо!

Сначала Лера подумала, что произнесла эти слова про себя, но, заметив удивление на лице матери, догадалась, что сказала их вслух.

– Сегодня на ботанику Нинель Михайловна принесла золотых рыбок. Все стали загадывать желания.

– Тебе что-то нужно? – Мать села напротив Леры. Но смотрела она не на нее, а мимо. В окно.

– Нет, ничего.

Гараева опустила голову, снова провела ложкой по тарелке.

– Хлеб бери!

Мать переложила кусочек хлеба из хлебницы на блюдце, стоявшее с левой стороны от Лериной руки.