Diana Palmer - Трилби

Трилби не знала, что ответить.

Она не была в гостях с тех пор, как они приехали в Аризону, хотя их семью приглашали несколько раз. Ее матери не хотелось ходить в гости. Но она, наверное, примет это приглашение, потому что нельзя обидеть такого богатого и могущественного человека, как Торнтон Вэнс, даже если он выглядит, как отчаянный сорвиголова.

— Я передам родителям, — ответила она.

— Обязательно, — он взял шляпу и легко большими шагами направился к двери. Трилби и Тедди пошли за ним.

Он ловко вскочил в седло.

— Спасибо за пирог.

Трилби вежливо наклонила голову и холодно улыбнулась ему.

— Не стоит благодарности. Жаль, что я не предложила вам сливок.

— Вы что, покрыли свою корову? — продолжал он мучить ее.

Она взглянула на него.

— Нет, я думаю, вы ее сглазили.

Он усмехнулся, приподнял шляпу, натянул поводья и не спеша тронул лошадь, затем пустил ее рысью.

Трилби и Тедди смотрели вслед, пока он не скрылся из виду.

— Ты нравишься ему, — поддразнил сестру Тедди.

Она приподняла брови.

— Он не интересуется такими женщинами, как я.

— Почему?

Она смотрела вслед Торну со смешанным чувством возбуждения и негодования.

— Мне кажется, ему нравится, когда женщина находится у него под каблуком.

— Ой, Трилби, какая же ты глупая! Тебе нравится мистер Вэнс? — настаивал он.

— Нет, совсем не нравится, — твердо ответила она, повернулась и пошла в дом. — У меня много дел, Тедди.

— Если это намек, сестра, то я тоже могу что-нибудь сделать. Но все равно ты нравишься мистеру Вэнсу, — он сбежал вниз по ступенькам.

Трилби остановилась в дверях, встревоженная словами брата. Она не считала, что нравится мистеру Вэнсу. Она чувствовала, что ему что-то нужно, но не могла понять, что. И была этим очень обеспокоена.

Когда мать и отец вернулись, Тедди рассказал им о визите мистера Вэнса, и они также понимающе улыбнулись. Трилби покраснела как рак.

— Да он совсем не интересуется мной. Он хотел видеть вас.

— Зачем? — спросил отец.

— В пятницу вечером он собирает гостей, — возбужденно заговорил Тедди. — Он сказал, что приглашает нас всех и меня тоже. Мы поедем? Мы так давно не были в гостях, — он сердито посмотрел на них. — Вы не разрешили мне поехать на представление мистера Коуди в четверг после обеда. Говорят, что это будет самое последнее представление. Там будут выступать пони и настоящие слоны.

— Извини, Тедди, — отец был непреклонен. — Боюсь, что у нас совсем нет свободного времени. На этой неделе мы отправляем морем скот в Калифорнию, мы и так отстали от других скотоводческих компаний, отправляющих скот по этому маршруту.

— Я пропущу и программу с буйволами, это тоже последнее представление, — захныкал Тедди.

— Может быть, они еще не уезжают. Кроме того, — нежно сказала Мери Лэнг, — в Дугласе скоро собираются отряды бойскаутов, и все приедут посмотреть на них. Ты тоже можешь стать бойскаутом.

— Надеюсь, что могу. Мы поедем в гости? Это будет вечером. Мы же не работаем вечером, — добавил он.

— Я согласна, — сказала миссис Лэнг. — И, кроме того, дорогой, мы не можем обидеть мистера Вэнса, мы же соседи.

— Я предполагаю, — ее муж лукаво посмотрел на дочь, — если Трилби не приедет, Торну не с кем будет танцевать.

Трилби представила себе, как этот невоспитанный мистер Вэнс танцует сам с собой. Это немного развеселило ее.

— Трилби называет его «мистер Вэнс», — подчеркнул Тедди.

— Трилби просто хорошо воспитана, как и следует, — ответил мистер Лэнг. — Но Торн и я скотоводы. Мы называем друг друга по имени.

— Имя Торн[1] ему очень подходит, — подумала Трилби. — Он такой же колючий и может уколоть очень больно. Но вслух она ничего не сказала. Отец не одобрил бы этого.

— Значит, мы поедем? — спросила Трилби.

— Да, — улыбнулась миссис Лэнг.

Это была симпатичная женщина почти сорока лет, но выглядела она лет на десять моложе.

— У тебя есть хорошенькое платье, которое ты ни разу не надевала, — напомнила она.

— Как бы мне хотелось надеть тот шелковый ансамбль, — улыбнулась в ответ Трилби, — который потерялся по приезде сюда.

— Почему это так глупо называется? — пробормотал Тедди.

— Нет, только послушайте! — засмеялась Трилби. — А разве не глупо называть толстого медведя Тедди Рузвельтом?

— Конечно, нет! Да здравствует Тедди! — воскликнул мальчик. — У него день рождения в четверг, в тот же день, когда будет представление с буйволами. Я прочитал в газете. Ему исполняется пятьдесят два года. Меня назвали в его честь, правда, папа?

— Да, конечно. Для меня он герой. Он был слабым и болезненным ребенком, но создал себя сам и стал храбрым солдатом, ковбоем и политиком… Я считаю, что полковнику Тедди Рузвельту все удавалось прекрасно, включая президентство.

— Мне жаль, что его не переизбрали, — ответила миссис Лэнг. — Я бы голосовала за него, — добавила она, многозначительно посмотрев на мужа, — если бы женщинам разрешили голосовать.

— Это ошибка, которая будет исправлена, попомни мои слова, — мистер Лэнг влюбленно обнял жену за плечи. — Президент Тафт в июне, слава Богу, подписал билль о статусе штата Аризона, а когда они ратифицируют конституцию, многое изменится. Но что бы ни случилось, ты всегда останешься моей любимой девушкой.

Она засмеялась и потерлась щекой о его плечо.

— А ты — моим любимым мужчиной.

Трилби улыбнулась, и они с Тедди вышли, оставив родителей одних. Прошли многие годы их супружества, а они все еще были, как молодожены.

Трилби мечтала, что когда-нибудь тоже будет счастлива в своем замужестве.

Торн был на полпути к своему ранчо, когда его внезапно настигло облако пыли. Он повернул голову и увидел Наки, одного из двух апачей, работающих на его ранчо. Он натянул поводья и придержал коня. Апачи был высокого роста, длинные черные волосы свисали ниже плеч. На нем были бриджи и высокие кожаные мокасины, красная клетчатая рубашка, на лбу плотная с красивым узором лента, благодаря которой волосы не падали на глаза.

— Охотишься? — спросил его Торн. Мужчина кивнул.

— Нашел что-нибудь?

Апачи даже не взглянул на него. Он показал толстую переплетенную книгу.

— Я искал ее везде.

— Я имел в виду, подстрелил ли ты что-нибудь на ужин? — спросил Торн, глаза его заискрились смехом.

Наки удивленно поднял брови.

— Я? Подстрелил? — в голосе его звучал ужас. — Убить беззащитное животное?

— Ты же апачи, — напомнил ему Торн. — Ты охотник. Мастер лука и стрелы.

— Только не я. Я предпочитаю магазинную винтовку «Ремингтон», — ответил он на прекрасном английском.

— Я думал, что ты принесешь нам что-нибудь в своей кожаной сумке.

— Я принес, — он снова протянул книгу. — Рассказы об индейце Кожаный Чулок Джеймса Фенимора Купера.

— О Боже, — простонал Торн. — Какой же ты апачи?

— Образованный апачи, конечно, — вежливо ответил Наки. — Вам надо что-то делать с кузеном Джорджа, — добавил он уже более серьезным тоном, улыбка исчезла с его лица, он остановился и посмотрел на Торна. — Вы потеряли пять голов скота сегодня утром, и совсем не из-за засухи. Рикардо конфисковал их.

— Черт возьми, — выругался Торн. — Снова?

— Да, снова. Ему нужно кормить нескольких революционеров, спрятавшихся в горах. Я не виню его за равнодушие к своей семье, но он добьется того, что к ней применят экстремальные меры за украденное мясо.

— Да, я поговорю с ним, — Торн посмотрел на горизонт. — Эта чертова война отражается на нас все больше.

— Я согласен, — Наки засунул книгу в сумку у седла, а затем протянул Торну двух связанных кроликов. — Это ужин, — сказал он.

— А ты не собираешься разделить его с нами?

— Разделить ужин? — с ужасом спросил Наки. — Есть кролика? Лучше я умру с голоду.

— Что у тебя на уме, позволь узнать?

Белозубая улыбка осветила бронзовое лицо Наки.

— Поджаренная змея, — сказал он, и глаза его заискрились от смеха.

— Сноб, — оборвал его Торн.

Наки пожал плечами.

— Трудно ждать от человека европейского происхождения понимания такой древней и утонченной культуры, как моя, — сказал он с усмешкой. — Я пока поищу кузена Джорджа и приведу его к тебе.

— Пожалуйста, только не сделай ему ничего плохого.

— Я?..

— Не делай только такое невинное лицо, пожалуйста. Разве не ты посадил лекаря на муравьиную кучу, когда он продал тебе лекарство из яда змеи, которое не помогло?

— Доктор должен отвечать за свои лекарства.

— Он не знал, что ты такой ученый и знаешь латынь, — сказал Торн.

— Он знает гораздо меньше, чем я, о лекарствах.

— Его этому не учили.

— Зато он будет помнить об этом.

— Да, уверен, он не забудет, — согласился Торн. — Я думаю, что это он привел толпу, чтобы линчевать тебя.

— И ты был настолько добр, что спас меня от них, — напомнил Наки.

С этого времени началась их дружба, которая продолжается уже достаточно долго. Наки с тех пор изменился, но не очень.

— Привози свою змею, и я попрошу Тиза приготовить ее для нас.

— Он готовит так же, как ездит верхом.

— Ну, тогда я сам приготовлю ее.

— Я привезу к тебе Рикардо.

Индеец повернул лошадь и не спеша поехал прочь.

Конец недели прошел очень быстро. Трилби исколола все пальцы, готовя платье для вечера у Торнтона Вэнса. Ей совсем не хотелось ехать к Торну. Она боялась этого вечера, как не боялась еще никогда.

Ее единственное дорогое платье, которое она привезла из Луизианы, было бежевого цвета, кружевное. Пыльная буря испортила почти всю их одежду, когда они добирались на ранчо Блэквотер Спрингс. Даже сейчас Трилби чувствовала удушливый колючий желтый песок, накрывший их, как одеялом, и чуть не похоронивший на пути из Дугласа. Один из новых знакомых только улыбнулся, когда они рассказали об этом тяжелом испытании, заметив, что им придется привыкать к пыльным бурям.

И они как-то уже привыкли. Но иногда Трилби тосковала по прохладным зеленым озерам и местному южному говору, который она слышала на улицах, отправляясь в булочную за сладостями или в магазин за новыми платьями.

Было приятно ездить в город с полным кошельком на своей машине, которой управлял их шофер Рене Маркус. Все кузены и кузины были ее друзьями, они часто устраивали вечеринки, или послеобеденный чай, или пикники… а потом вдруг появился Ричард. Но еще до того, как он смог бы позволить большее, чем подержать ее за руку, умер ее дядя, и отец заявил, что семья переезжает в Аризону.

Трилби плакала целыми днями, но это не поколебало решения родителей. Ричард с семьей уехал в Европу, тоже сопротивляясь, что льстило ей, и обещал писать. Но Трилби написала уже дюжину писем, а получила в ответ только одну открытку из Англии, которая даже отдаленно не напоминала любовное письмо. Просто дружеское послание.

Иногда она отчаивалась, сомневаясь, что может завоевать его любовь.

Она заставляла себя не думать об этом. И действительно, какая польза жить прошлым. Ее дом был теперь здесь. Она должна стать настоящей жительницей Аризоны и привыкнуть к совершенно другой жизни. Ричард, может быть, приедет к ним в гости, и, возможно, при встрече у него возникнут к ней нежные чувства. Она мечтательно вздохнула.

Трилби надела платье, грустя о тех днях, когда у нее было много красивой одежды. Теперь у них не было денег на наряды. Ей хотелось распустить волосы по плечам, но мистер Вэнс — это мистер Вэнс, и будет лучше, подумала она, выглядеть скромнее, чтобы не дать ему лишнего повода насмехаться над ней. Иногда он смотрел на нее так, будто считал женщиной легкого поведения. Это обескураживало ее и причиняло боль, хотя она старалась этого не показывать.

Она заплела мягкие светлые волосы в косу, вплела голубую ленту и уложила косу вокруг головы, хмуро глядя на свое исхудавшее суровое лицо. Жара измучила ее, у нее не было аппетита, и она стала еще более изящной.

Одевшись, она пощипала немного щеки и губы, чтобы они не были такими бледными, и накинула черную кружевную шаль, которую мексиканки называют «мантилья». Отец привез ей эту шаль из Мексики, когда ездил туда в прошлый раз, чтобы закупить скот.

— Ты очень хорошо выглядишь, Трилби, — тепло сказала ей мать.

— Ты тоже, — она обняла мать, с удовольствием глядя на ее элегантное черное платье.

Отец был в черном костюме. Тедди в коротких штанах и куртке. Они чувствовали себя неловко в парадной одежде. Вся семья села в автомобиль, один из работников завел его. Трилби потом молилась до самого ранчо мистера Вэнса, чтобы автомобиль не сломался, не заглох, не прокололась шина на дороге с глубокой колеей. Моросил дождь, и не хватало еще промокнуть, если автомобиль сломается.

К счастью, они добрались без задержки, выехав на пыльный тракт, который вел на ранчо Лос Сантос. Это был новый двухэтажный дом из необожженного кирпича, с балконами вдоль всего второго этажа, внутренними двориками и палисадниками, примыкающими к первому этажу. Казалось, что все растения вокруг цвели, цвели даже высокие тонкие деревья окотилло, образуя естественную ограду у входа в дом. Трилби впервые увидела это дерево в цветении и была просто очарована. Большинство домов, которые ей пришлось видеть в Аризоне, были сделаны из необожженного кирпича, но обычно это были небольшие дома. А дом Вэнса — как с обложки журнала, дорогой и роскошный.