— Увидимся утром, — прощаюсь я, когда он выходит. Начинаю закрывать дверь, но он оборачивается и задерживает ее рукой. Смотрим друг другу в глаза. Он выглядит измученно.

— Я не знаю, что я делаю, — говорит он с болью в голосе. Тут я понимаю, что сейчас он меня поцелует, и я не собираюсь ему мешать. Позади него открывается входная дверь, и я подскакиваю, увидев Локи. Он в ужасе смотрит, как мы с Алексом стоим лицом к лицу у входа в мою спальню. Инстинктивно я захлопываю дверь прямо перед носом Алекса.

Глава 25

Если бы мне не надо было снимать свадьбу, я бы, наверное, улетела следующим рейсом. Алекс и Локи спят в одной комнате, и я даже боюсь представить, о чем они говорили друг с другом прошлым вечером. Может, и ни о чем, но меня не удивит, если сегодня они будут воротить друг от друга носы. Надеюсь, кроме меня, никто ничего не заметит.

Бриджет не спрашивает меня, куда я пропала вчера вечером. Она так мучается с похмелья, что вряд ли ее это волнует, если она вообще заметила. Я слышала, что она пришла среди ночи. Она завалилась на постель, даже не подумав раздеться, и утром мне пришлось ее трясти, чтобы она вовремя собралась. Она кляла меня на чем свет стоит снова и снова.

Я помогаю Рейчел на первом этаже в доме деда Марии: мы фотографируем, как невеста готовится к свадьбе. Съемка помогает мне отвлечься от того, что произошло вчера. Мария сияет от радости, несмотря на то что почти не спала. Мы фотографируем, как она сама себе наносит макияж.

— Какие ощущения? — дружелюбно улыбнувшись, спрашиваю я. Этот вопрос она сама задавала многим невестам.

Она хихикает.

— Получше, чем у тебя.

— Не сомневаюсь. Понравился вчерашний день? — спрашиваю я, а Рейчел тем временем снимает нас обеих.

— Очень. Лучший девичник на свете.

Улыбка не сходит с моего лица.

— Как думаешь, Рассу понравилось?

— Да, он отлично провел время. Хотя сегодня наверняка чувствует себя не очень.

Мария и Расс женятся в соседнем городке, до которого надо добраться, спустившись с холма. Отец Расса перевезет всех в церковь и обратно на мини-автобусе. Рейчел смотрит на часы.

— Думаешь, мне пора? — с неохотой спрашиваю я.

— Наверное, пришло время.

Нехотя поднимаюсь. Мы договорились, что я буду фотографировать гостей, когда они будут садиться в автобус, но мне очень не хочется встретиться с Алексом и Локи.

Сегодня ясный солнечный день, что, по словам Марии, на севере Испании большая редкость. Очевидно, здесь часто идет дождь.

Поднимаясь по лестнице к подъездной аллее, слышу, как счастливые гости болтают и смеются. Голова просто раскалывается. Локи стоит рядом с Бриджет. На ней темные солнечные очки. Выглядит Бриджет слегка потрепанно, хотя легкое изумрудно-зеленое платье до колен очень даже ей идет. Алекс стоит на другой стороне дорожки с Тимом и его подружкой. Он надел костюм, но я стараюсь на него не смотреть, потому что от этого начинает покалывать сердце. Вскоре становится ясно, что он и сам избегает меня. И не только он. Локи тоже на меня не глядит. Даже сев в автобус у окна с моей стороны, смотрит он только прямо перед собой.

Автобус отъезжает, и у меня начинают гореть щеки. По идее, мне должно быть легче от того, что в церковь они зайдут раньше меня. Но все равно меня подташнивает, и я уверена, что это не из-за спиртного. Мини-автобус вернется только минут через пятнадцать за следующими пассажирами, поэтому я решаю прогуляться и пару раз сфотографировать шатер. На самом деле это просто повод скрыться от всех. Делаю глубокий вдох и пытаюсь проглотить ком, застрявший в горле. Трудный сегодня будет день.

Из дома выходит Расс с шафером, и я натягиваю улыбку на лицо, сняв его на память грядущим поколениям.

Хочется увидеть, как Мария сядет в автобус, но мне нужно отправляться вместе с Рассом в церковь. Я спешу вниз, в ее комнату, чтобы пожелать будущей жене удачи. Рейчел утягивает ее корсет, а рядом с беспомощным видом стоит подружка невесты — они вместе учились в школе. У Рейчел колоссальный опыт в этом деле. Глаза щиплет от слез, и меня переполняют эмоции, когда я делаю снимок, почти не видя ничего из-за пелены. К счастью, расфокусирован всего лишь взгляд, а не оптика. Со смехом смахиваю слезы и щелкаю снова, чтобы перестраховаться и наверняка получить хорошее изображение.

Мария выглядит невероятно красиво в элегантном шелковом платье кремового цвета. Она еще не начала расходиться — ну, животик если и видно, то совсем капельку. Юбка струится прямо от груди, и в ее случае это лучший выбор.

Целую ее и желаю удачи, возвращаюсь по лестнице к Рассу и сажусь в мини-автобус.

Церковь выстроена из красного кирпича и слегка крошащегося серого камня, и я подозреваю, что находиться в ней небезопасно. Расс явно нервничает, но совершенно по другой причине. Фотографирую его с шафером, когда они идут по каменной дорожке у церкви, а из-под их черных туфель вздымается пыль. В конце концов они входят внутрь, и у меня сжимается в животе, когда я следую за ними. На этот раз проблема не в церкви, а в определенных товарищах, ожидающих церемонии на скамьях из темного дерева. Пытаюсь сосредоточиться на работе, снимая симпатичные неброские гортензии, свисающие с концов скамей, а Бриджет тем временем, дурачась, отвлекает меня.

— Сними очки, дурочка, — ворчу на нее. Даже в церкви не убирает их с лица.

Локи сидит рядом с ней, с серьезным видом изучая свои ногти. Щелкаю фотоаппаратом, направив объектив на Бриджет, и перемещаюсь к алтарю. Здороваюсь со священником-испанцем, который не знает ни слова по-английски, так что я надеюсь, мы как-нибудь сладим друг с другом. На вид он вполне дружелюбен. Интересно, кто будет переводить церемонию для Расса и прочих гостей.

Поднимаюсь к алтарной ограде и невольно напрягаюсь, завидев старый духовой орган. Наскоро щелкаю фотоаппаратом и оборачиваюсь. Расс становится рядом с шафером. Несколько раз делаю их снимки и смещаю фокус, чтобы запечатлеть его мать, промокающую глаза, которая сидит на скамье позади него. Опускаю фотоаппарат и встречаюсь глазами с Алексом. Он тут же отводит взгляд.

Можно плакать навзрыд. С этих пор отношения между нами будут протекать очень странно, нутром просто чувствую. Я призналась себе, что люблю его, и теперь стало еще сложнее. Поднимаю оборудование, чтобы спрятать лицо, и заставляю сама себя фотографировать незамысловатые витражи и в итоге мысленно признаю свое поражение. Выхожу и жду Марию.

Она приезжает точно по времени. Выглядит просто шикарно. На ней фата ее покойной бабушки. Рейчел помогает ей поправить ее, а я прислоняюсь к тяжелой деревянной двери и борюсь со слезами. Понимаю, что это нормальное явление, когда на свадьбах люди дают волю эмоциям, но в моем случае все совсем не так. Делаю несколько снимков, хотя традиционно данную часть работы выполняет Рейчел, а потом вхожу в церковь. Рейчел хлопает меня по плечу. У нее тоже блестят глаза, когда она проходит дальше. Играет орган. Фотографирую Марию, сделав глубокий успокаивающий вдох, и она собирается с духом. Ее отец с важным видом подставляет ей руку, и она, уверенно улыбаясь, останавливает взгляд на мне и размеренно идет прямо на меня.

Она решилась. Я сомневалась, что она сможет. Они едва друг друга знают. В голове не укладывается: они вот-вот приговорят себя к совместной жизни до самой смерти. Внимание переключается на Расса. Кончик носа слегка розовеет, когда он видит ее. Он сглатывает, но тут же храбро и счастливо улыбается, и у меня нет и тени сомнения, что он любит ее и хочет быть с ней.

Надеюсь всем сердцем, что они станут самой счастливой парой.


Бриджет оттаскивает меня в сторону, уже на вилле, когда мы собираемся вокруг бассейна с бокалами шампанского в руках.

— Что вчера произошло? — едва дыша, шепчет она, затаскивая меня за куст гортензии.

— Ты о чем? — устало спрашиваю я.

— Атмосфера между тобой и Локи. Сначала куда-то испарился он, а потом и ты.

— Я пошла спать, — отвечаю я.

Она отворачивается. За очками не видно ее глаз, и о чем она думает, я не знаю. Хотя догадываюсь, что ей обидно из-за того, что я не посвящаю ее в свои дела.

Я вздыхаю.

— Алекс пошел меня искать.

Она резко поворачивается ко мне. Я все ей рассказываю.

— Черт возьми, — бормочет она. — И Локи все видел?

— Ничего не было, — отвечаю я.

— Он этого не знает.

— Нет, — признаю я. — Но я уверена, что Алекс ему сказал.

— Сомневаюсь, что он поверил, если и так. Он же видел, как Алекс чуть тебя не поцеловал. Черт возьми, Бронте, а если бы это была Лиза или Тим? Они не знают Зару?

Я краснею. У нее есть все права на то, чтобы меня отчитывать, но я и сама по-прежнему пытаюсь осмыслить случившееся. Думаю, она это понимает.

— Хочешь, я поговорю с Локи?

— Нет, — качаю я головой. — Сама расскажу, если спросит. Уверена, он никому ничего не скажет.

— Надеюсь, ты права.

Мы ухитряемся закончить групповые снимки до свадебного угощения, и потом мы с Рейчел забираем влюбленную парочку на частную фотосессию. Они без ума от счастья. Красота. Фотографируем их на фоне гор.

Может, мы с Рейчел и работаем, но на этот раз мы не уединяемся, чтобы передохнуть. Мы сидим за столами с остальными гостями, хотя и не пьем. А мои друзья и коллеги, напротив, лечатся от похмелья методом «клин клином вышибают» и разражаются хохотом после каждой очередной пилюли. С радостью и облегчением наблюдаю, как по ходу праздника напряжение в отношениях Локи и Алекса спадает. Они заняли место неподалеку от нас. Угощение организовано по принципу шведского стола, поэтому в специальном порядке гостей не рассаживают.

Когда подают кофе, подходит время поздравительных речей. Мы с Рейчел возвращаемся к работе. Первым говорит отец Марии, поэтому я сосредотачиваю внимание на матери Марии и ее столе, за которым собрались близкие родственники, а Рейчел работает с Марией и ее отцом. Получаются чудесные снимки, на которых маму Марии захлестывают эмоции, и она с гордостью улыбается. Несмотря на обстоятельства и весомость причины биологического характера, ускорившей процесс замужества, ее явно переполняет радость.

Следующим выступает Расс, и от его речи все и хлюпают носами, и в то же время хохочут. Затаив дыхание, вслушиваюсь в слова шафера. Мария и ее близкие родственники не посвящали в подробности пожилых членов семейства о том, почему молодые так неожиданно решили пожениться. И хотя шафер недвусмысленно намекает на ночь в палатке в Лейк-Дистрикт, большинство родственников ничего не понимают, потому что не знают английского языка. Но вообще они могут сосчитать до девяти. Так что примерно через пять месяцев они, скорее всего, сильно удивятся.

Когда все желающие высказываются, столы пустеют, и я встревоженно наблюдаю, как отходит Локи. Он весь день не обращал на меня внимания, и на душе становится грустно и больно, когда он подключает к усилителям, которые принес кузен-диджей Марии, свою любимую гитару. Хочу заговорить с ним, но придется дождаться, когда работа официально подойдет к концу, что случится еще не скоро. Пришло время первого танца, и я подхожу к танцплощадке ближе. Только я окончательно устраиваюсь, как замечаю, что рядом стоит Алекс. У меня начинает пылать кожа, и я притворяюсь, что занята масштабированием изображения, но он видит меня и, возможно, по вине действия спиртного решает подойти.

— Как дела? — спрашивает он.

— Хорошо, — отвечаю я. — Неплохо. Чудесный день, правда? — спрашиваю будничным тоном.

— Отличный.

Локи играет песню «5 лет» группы Noah & The Whale. Улыбаюсь, фотографируя Марию и Расса, которые исполняют импровизированный, но шикарный танец на площадке. Увеличиваю изображение и получаю очень удачный снимок: Локи, улыбаясь, играет на гитаре и поет о том, как главные герои композиции пили дурацкое вино, пьянели и испытывали восторг, восторг, восторг. Он смотрит прямо в объектив, и, к моей радости, улыбка не сходит с его лица, даже когда слова песни сменяются на «любовь, любовь, любовь», но потом его взгляд смещается влево, к Алексу, и лицо его мрачнеет. Он снова направляет внимание на руки и гитару, и я падаю духом. Отхожу от Алекса и фотографирую радостных гостей.

Когда песня заканчивается, все хлопают и радуются, а Расс с Марией целуются, оборачиваются и тоже осыпают Локи аплодисментами. Он широко улыбается и привычным движением приподнимает воображаемую шляпу.

Некоторое время спустя Рейчел вручает мне бокал шампанского.

— За здоровье, — с улыбкой говорит она, отпивая от такого же бокала.

— Где ты его раздобыла? — спрашиваю я. Мне казалось, что шампанское уже давным-давно выпили.