Патрисия Грей - Трио для разведённой

— Судя по всему, тебе тоже грустно.

— Это нормально. Мы давно дружим. А дружба, в случае твоего выбора — обязательно закончится. Любовь сильнее.

— Ром…

— Да?

— Я не хочу, чтобы вы ссорились из-за меня.

Он снова качает головой:

— Мы и не будем ссориться. Более того, даже продолжим вместе работать.

— Но перестанете дружить?

— Да, — грустно отвечает он. — Просто Артур хочет того же, что и я.

— Чего же?

— Стать избранным. Лучшим. Достойным. Оставаясь при этом собой.

Не знаю, что ему ответить. Кусаю губу и раздумываю над тем, как можно выйти из этой ситуации иначе. И ничего не приходит в голову.

Мы допиваем кофе.

— Пора ехать, — говорит Рома.

— Да…

Он поднимает руку и к нам устремляется официант.

— Не грусти. Согласись, это хорошее утро. Пускай и день будет таким же. — Рома поворачивается к подошедшему парню. — Счёт, будьте добры.

Официат кивает и уходит. Рома переводит взгляд на меня.

— День не сможет быть таким же, — качаю я головой. — Потому что я уже скучаю. А надо дождаться завтрашнего вечера.

— Скучать — нормально. Важно при этом жить. И наслаждаться жизнью.

— Я уже зависима, Ром.

— От чего?

— От общения с вами. От этого секса, во время которого я будто улетаю в космос и растворяюсь в нём.

Он улыбается:

— Ты сейчас об Артуре?

— Я о вас обоих.

— Мы очень разные, Маша. И ты поймёшь это. И сможешь протянуть перспективу вперёд. И увидеть то, чего пока не видишь. Не торопи этот момент. Это прекрасный день, пускай он таким и остаётся. Затем будет приятная ночь, во время которой, если ты ощутишь гармонию с собой, ты сможешь выспаться. А если не ощутишь, то проваляешься полночи в думах, затем разбитой уедешь на работу и не сможешь насладиться часом, который мы проведём вместе.

— Часом?

— Да, — с грустной улыбкой кивает он. — Часом. Ты приедешь в этот же номер. Войдёшь в него. А я уже буду в нём. А спустя ровно час после твоего приезда, я уеду. Ты сможешь остаться, если захочешь. Либо уехать домой.

Всю губу искусала…

— А дальше? — в тихом волнении спрашиваю я. — Что дальше?

— Дальше — два варианта.

— Ты или он?

— Нет, — улыбается он. — Это один вариант.

— А второй?

— А второй — невозможность тобой сделать выбор.

— И что в таком случае мне делать?

— В таком случае, мы просто разбежимся, оставшись друг другу благодарными.

— А вы останетесь друзьями?

— Да. Мы останемся друзьями. По несчастью.

— Почему "по несчастью"?

Он горько усмехается:

— У нас обоих слишком богатый опыт интимной и личной жизни, чтобы мы не понимали, какое редкое и ценное сокровище встретили в поезде Москва-Питер. Никакой иронии в моих словах нет. Мужчине, чьей женщиной ты станешь — необыкновенно повезёт. Твой бывший муж — идиот.

Официант приносит папку со счётом и терминал. Рома достаёт из портмоне карту и оплачивает наш завтрак. А затем добавляет три сотни рублей в качестве чаевых. Официант тепло благодарит его, желает нам приятного дня и, забрав терминал, уходит.

— И ты предлагаешь мне, — говорю я, — отказаться от вас обоих, чтобы вы сохранили дружбу?

— Нет, — качает головой Рома. — Я предлагаю тебе быть собой. Выбор, который ты сделаешь — это не выбор отношений, Маша. Повторюсь, мы не в той ситуации. Отношения ты выбрать не в состоянии. Потому что если ты, попытавшись обмануть себя, выберешь общение в ущерб сексу, эти отношения долго не продлятся. Тебе нужно будет выбрать именно секс. И при правильном выборе, у тебя и того, кого ты выберешь — появится шанс на отношения. А если ты не сможешь выбрать секс, это будет значить только одно.

— И что же? — чуть щурю глаза я.

— То, что никто из нас двоих по отдельности не имеет для тебя действительной ценности.

— Но это не так! — восклицаю я.

— Так, — усмехается он. — Хочешь простой, но сложный вопрос?

— "Простой, но сложный"? — переспрашиваю я. — Это как?

— Если ответишь на него в согласии со своей природой, он будет простым. В ином случае — сложным.

— Заинтриговал. Хочу.

— Я напишу его на листе. Положу в конверт. И уходя завтра из номера, отдам тебе, как то письмо. Но обещай мне, что прочитаешь его только тогда, когда пройдёт ночь. Не раньше. Как бы не снедало тебя любопытство. Важно, чтобы наша с тобой интимная встреча сменилась сном, и только потом, на следующий день на свежую голову, ты, возможно сможешь ответить для себя на этот вопрос. Артур будет в курсе. Ответить тебе нужно будет не только себе, но и нам. Одному — сообщением в Телеграме, другому — молчанием.

— Хорошо, — тихо говорю я.

Он улыбается мне. А потом говорит:

— Подожди меня здесь, хорошо? Я в туалет. Ненадолго.

— Конечно, — киваю я. — Вызову пока такси до работы.

Он тоже кивает, встаёт и уходит. Спустя пару минут возвращается. Завидев его, встаю. Забираю из вазы цветы.

— Как скоро приедет твоя машина? — спрашивает Рома.

— Через две минуты.

— Тогда пойдём. Я провожу тебя.

Мы выходим на улицу. Ко входу подъезжает автомобиль.

Рома поворачивает меня к себе и легонько целует в губы. Я пытаюсь сделать поцелуй более страстным, но он чуть отстраняется и качает головой:

— Нечестно.

— Ладно…

— Езжай, девочка, — говорит он.

Мы подходим к машине и Рома галантно открывает передо мной заднюю дверь.

Я сажусь в салон и оборачиваюсь к Роме.

— Артур попросил передать, что позвонит тебе сегодня вечером. Пригласит поужинать вместе. Если ты будешь не против.

— Хорошо…

Кусаю губу. С тоской смотрю на то, как он, улыбнувшись мне, закрывает дверь и остаётся снаружи.

Машина трогается и выезжает на дорогу. Оглядываюсь на отель. Рома стоит у входа. Красивый, умный и сексуальный мужчина. Очень мужественный и очень чуткий.

Он смотрит мне вслед.

Ресторан — какой-то очень аристократический. Он набит битком, но впечатление, что я в VIP-ложе в театре во время спектакля. Настолько люди здесь приятно и воспитанно общаются. Никаких повышенных тонов, никаких залпов громкого смеха и прочего. Очень уютно, спокойно и классно. Купаюсь в этой обстановке умиротворения и гармонии с миром.

— Мне нравится это заведение, — признаюсь я. — Правда, нравится.

— Я рад, — улыбнувшись, отвечает Артур.

Мы расположились за столиком на втором этаже, рядом с окнами, увитыми лозами винограда. Играет классный кавер на знакомую и любимую мною песню:

"Look at me standing

Here on my own again

Up straight in the sunshine

No need to run and hide

It's a wonderful, wonderful life

No need to laugh and cry

It's a wonderful, wonderful life"

— Интересно, кто это поёт? — сидя за столом, я даже слегка покачиваюсь-пританцовываю в такт мелодии.

— Кэти Мелуа, — отвечает Артур. — Британская певица грузинского происхождения. Классный голос, да?

— Да, — улыбаюсь я. — Мне нравится.

— Ну, что, винца? — предлагает он.

— А давай, — киваю я.

Спустя пару минут статный и очень серьёзный официант в чёрном жилете, заложив руку за спину, разливает по нашим бокалам красное полусухое прямиком из Италии.

— На чём мы остановились? — спрашиваю я Артура, когда официант откланивается и уходит.

Артур отправляет в рот ломтик сыра, тщательно пережёвывает и говорит:

— На сексе.

— Да, это интересная тема, — улыбаюсь я и пригубливаю вино.

— А точнее, — добавляет Артур, — на том, что Рома сказал тебе — искать не отношений, но хорошего секса.

— Ты с ним согласен?

— И да и нет, — серьёзно отвечает он. — В том, что секс — база, я согласен. Это притяжение к своему. И тут либо-либо. Влечёт к человеку — на многое закрываешь глаза, многое прощаешь, многое видится в другом, более приятном свете. Иными словами — ты сразу лояльна. А не влечёт — обязательно найдёшь повод засомневаться.

Наклоняю голову вбок и смотрю в упор в его синие, мерцающие в свете свечей глаза:

— Тогда с чем ты не согласен?

Он задумчиво вздыхает:

— Понимаешь, человек так устроен, что когда сильно влечёт, как раз и задумываешься о том, что хочется быть вместе именно с этим человеком. Но секс — это далеко не всё. Сам по себе секс ведь не греет. Греет что-то большее. А человек всегда ищет тепла. Такова его природа. Но сексуальное притяжение обязательно должно сохраняться. И вот здесь как раз важно какие у двух людей отношения. Если они доверительные, честные, искренние и тёплые — скорее всего, они и по прошествии лет снова друг друга захотят. И не раз.

— Тебя ко мне и сейчас влечёт?

— Да, — без тени улыбки кивает он. — И очень.

Задумчиво смотрю на него.

— А когда ты это понял?

— Что влечёт? Сразу. Как только тебя увидел. Правда я тогда это скорее ощутил, чем понял. Понял я это позже.

— И что, ты сразу захотел выстраивать со мной отношения?

— Нет конечно. Изначально я думал только о том, что было бы очень круто оказаться с тобой в одной постели.

— Ты оказался.

Он усмехается:

— Мне больше нравится быть с тобой вдвоём. Не втроём.

— Это собственничество? — улыбаюсь я.

Он качает головой:

— Странное название для нормального мужского желания быть для женщины единственным. Скажи мне, Маш, ты бы могла разделить мужа с той, с которой застукала его, когда вернулась из Питера?

— Нет.

— А почему?

— Потому что это как бы принижает меня. Ставит не на тот же уровень, что и его самого.

— Так вот и я тебе о том же. К тому же, желание быть лучшим — в принципе заложено в мужской природе. Так уж мы устроены.

— Тогда почему вы изначально предложили мне секс втроём?

— Потому что у тебя уровней не было. Того статуса, который ты приобрела вопреки этому сексу втроём. До секса в Питере ты была значима в основном только в контексте удовлетворения сексуального желания. Мы оба тебя захотели сразу, как увидели. И захотели сильно. С этим надо было что-то делать. У нас уже был такой опыт и мы быстро пришли к обоюдному решению. А вот когда каждый из нас захотел большего, тогда мы и стали друг другу мешать.

— Большего — это отношений? — усмехаюсь я.

— Да, — совершенно серьёзно отвечает он.

Отпивает из бокала.

— Представь себе, что ты очень любишь виноградный сок. Но ты его ещё не пробовала и об этом пока не знаешь.

— Так.

— Фактически — это любимый твой сок. Но ты пока пила только с десяток других. И выделила среди них два. Яблочный и томатный.

— Та-а-ак.

— Ну, вот. Они тебе нравятся. Но не настолько, чтобы ты считала себя их фанаткой. И вот, ты пробуешь виноградный сок. Представила?

— Да.

— А затем встаёт выбор. Можно пить любые соки. Но одновременно — только один. Какой же ты выберешь?

— Виноградный, конечно.

— Ну, вот. Один раз попробовав лучшее, ты уже не склоняешься к выбору хорошего, когда это лучшее есть. В данном случае, если уйти из аналогии к реалиям, это лучшее — ещё и запросто можно потерять.

— Но только потому, что вы заставляете меня сделать выбор. Для меня-то вы оба — виноградный сок.

Он качает головой:

— Это не так. Пока что ты пила коктейль из двух соков, а затем — только один из них.

— Но мне понравилось, — улыбаюсь я. — И я не против повторить.

— Это приятно, — улыбается и он. — Но всё познаётся в сравнении. Возможно, этот виноградный сок — не я. А я — яблочный. А может — наоборот.

— А может мне нравится сочетание двух соков — яблочного и виноградного? Очень даже неплохое сочетание, кстати.

— И довольно популярное, — улыбается Артур.

— Да, — улыбаюсь и я.

Он серьёзнеет:

— С твоей точки зрения, возможно, такое сочетание если и не лучший вариант, то точно неплохой. Но, — он усмехается, — мы ведь тоже — живые люди.

— То есть, всё-таки собственничество?

— Если тебе нравится называть это так, называй так. Но ведь по сути для нас, то, что было сначала просто классно — стало потом классно и болезненно одновременно. А мы оба — не мазохисты. Отсюда и настаивание на выборе.

— Да, я понимаю, о чём ты.

Мы немного молчим. Пьём вино, едим сыр и виноград.