Патрисия Грей - Трио. Кто отец?

- Так вот, - резюмирует своё "во-первых" Артур: - вы поступили так, как поступили. И я, без всякого осуждения, говорю вам о том, что мне всё же очень неприятно было это узнать. И вряд ли это как-то можно исправить. Во-вторых, по поводу того, что Маша беременна. Предлагаю обсудить вот что. Поскольку отец неизвестен, им оказаться могу и я. И вот тут у меня к тебе, Рома, вопрос: ты готов воспитывать чужого ребёнка? Моего? На правах отчима, старина. Не отца. Потому что я буду категорически настаивать на том, что если ребёнок - от меня, я так или иначе имею полное право воспитывать его так, как сочту нужным. Как отец. И это, как минимум, означает, что он будет знать, кто его настоящий отец. А кто - отчим. Вот такой вот вопрос.

- Тут многое зависит от Маши, Арт.

- Не-не-не, - чуть морщась, качает головой Артур. - Ты не увиливай от ответа. Скажи, готов или нет. Вот Маша осталась с тобой. А ребёнок при этом - от меня. И я лично настаиваю на том, чтобы он знал, кто его отец, а не думал, что его отец - ты.

Рома вздохнув, говорит:

- Арт. Я тебе ещё раз повторяю, тут многое от Маши. Если обсуждать исключительно мою готовность, то я готов воспитывать своего ребёнка. Не твоего. В моей семье - отцом буду я. Даже если биологически - отец ты.

- Вот мы и пришли к разнице мнений, - удовлетворённо произносит Артур. - Потому что у меня подход иной. Если Маша передумает и решит остаться со мной, то я не буду рассказывать ребёнку, что я - его отец. И дам тебе возможность с ним общаться. Мальчик родится или девочка, в данном случае не важно. Есть такая штука, как гены, Рома. И если ребёнок от меня, то гены будут мои. Не твои. Но едем дальше. Третье, о чём я хочу сказать, как раз вытекает из этого. Маша на данный момент узнала тебя получше, чем меня. Ты ведь не будешь не с этим спорить, Маш? - он внимательно смотрит мне в глаза.

- Не буду, - кратко отвечаю я.

- Рад. Я считаю, что имеет смысл и нам с тобой провести выходные. На новых условиях. С сексом. Но только в том случае, если ты этого секса захочешь. Так сказать, для того, чтобы реабилитировать ситуацию. Она уже не будет прежней, но при таком раскладе, хотя бы будет честная борьба. Насколько я помню, меня ты тоже очень хотела. Может сейчас я не выгляжу привлекательно, поскольку говорю то, что думаю о том, что случилось. Но я остыну и приду в себя. Я считаю, что такой расклад - честнее. Я даю тебе слово, что с моей стороны не будет никакого принуждения к сексу. Только, если захочешь сама и дашь мне это понять.

- Хочешь, чтобы я оказался на твоём месте, да? - усмехается Рома.

Артур поворачивается к нему:

- А почему бы и нет? Жребий ведь мог быть иным? Но у тебя будет преимущество. Ты не будешь обманываться. Будешь понимать, что секс между нами - возможен. - он снова смотрит на меня: - Ну, так как, Маш?

Рома переводит взгляд на меня. Тоже ждёт моего ответа. А я - реально растеряна. Не ожидала подобного напора от Артура, да и просто - не знаю, как убедительно возразить.

- Артур, я... - вздыхаю и всплёскиваю руками. - Я даже не знаю, что тебе сказать.

- Маш, - хмурясь, произносит он. - В Москве мы по сути заключили договор. Пусть не на бумаге, а на словах, но договор. И я считаю, что будет честным соблюсти его.

- Арт...

- Погоди, - Артур даже не смотрит на него.

- Арт, послушай... - предпринимает Рома новую попытку. - Ты играешь на том, что Маша - порядочный человек и...

Артур поворачивается к нему. И глаза его сверкают. А может это просто блики солнца.

- Я не играю на этом. Я к этому аппелирую. Разница, Рома. И хотя бы просто из уважения ко мне, дай мне возможность поообщаться сейчас с Машей без твоего участия. Будь первым я, ты бы тоже мог оказаться в такой ситуации, не так ли? Что? - он усмехается. - Нечего сказать? Рома, когда жребий впервые пал на меня, я не отговаривал Машу поехать к тебе.

- Я тоже этого не делал, - произносит Рома.

Он зол, я вижу это по его холодному внешне спокойствию, но играющим желвакам.

- Артур, Рома не отговаривал меня, - поспешно говорю я. - Я сама так решила. Более того, это я соблазнила Рому. Ты просто не знаешь деталей. Он до конца стоял на том, чтобы между нами ничего такого не было.

Артур поворачивается ко мне:

- Окей, я услышал. Теперь вопрос. А решила бы ты так, не будь у вас секса?

- Я не знаю... - пожав плечами, еле слышно говорю я. - Но он был. И дело тут скорее не в сексе, а...

- Погоди, - Артур щурит свои голубые глаза. - Может и не в нём. Теперь мы этого не узнаем. Но есть большая вероятность, что именно нарушение вами нашего договора и повлекло твоё решение. Допусти мысль, просто допусти мысль, что оно - несколько поспешно. Я понимаю, что ты устала от этого выбора. Но всё, на чём я настаиваю - это равные условия для конкуренции. Это соблюдение договорённостей. Подумай о том, что отцом твоего ребёнка могу быть я. Не рано ли рубить с плеча?

- Слушай, Арт, уважай Машин выбор, - жёстко произносит Рома.

Он так напряжён теперь, что у меня впечатление, что он вот-вот вскочит и тогда разговор перестанет быть цивилизованным. В голове - полнейший сумбур. Артур прав, и я понимаю это. Но...

- Артур, - облизнув губы, говорю я. - Я не могу гарантировать тебе секс.

- А я на этом и не настаиваю, - глядя мне в глаза, отвечает он. - Я просто зову тебя в гости. К тому же, согласись, это просто разумно. Ты же собираешься улететь завтра в Москву?

- Да, - киваю я. - У меня работа.

- Отлично, - кивает он в ответ. - Значит, у тебя будет пять дней на то, чтобы прийти в себя и понять, что твоё решение, возможно, скоропалительно. В Москве, уверен, ты взглянешь на многое под другим углом. Может же быть такое, не так ли?

- Может, - вздохнув, отвечаю я.

- Ну, вот. Я совершенно не препятствую этим вашим совместным выходным. Я бы и не прилетел, не позвони мне Рома. Но, согласись, был уговор. А уговор, как известно, дороже денег. Ведь был уговор, правда?

- Был, - нехотя соглашаюсь я.

- Ну, вот. - улыбается одними глазами Артур. - Маша, ты можешь сейчас воспринимать моё поведение, едва ли не как наглость. И я понимаю, что я сейчас не особенно-то и приятен. Но я просто борюсь за тебя. Потому что ты мне важна. Потому что я влюблён в тебя, ты дорога мне и я очень хочу, чтобы ты просто имела возможность сравнить. Это будет честно, Маш. Я тоже хочу иметь возможность стать для тебя кем-то большим, чем просто приятное воспоминание о паре встреч. В данном случае это будет просто честно, понимаешь? Я ведь ни на чём больше и не настаиваю.

- Да, - отзываюсь я. - Это будет честно.

Рома смотрит перед собой. Желваки играют так, что не заметить этого - сложно.

Артур встаёт:

- В таком случае, Маш, пообещай мне, что уговор будет соблюдён на новых условиях. В связи с тем, что произошло этой ночью. Или когда вы там переспали?

На мгновение опускаю глаза. Мне стыдно. И неловко. Но я понимаю, что Артур - прав. А мы - нет. А также я понимаю то, что это именно я создала такую ситуацию...

Заставляю себя посмотреть Артуру в глаза:

- Хорошо, Артур. Я обещаю. Следующие выходные я проведу с тобой.

- Хорошо, - произносит он в ответ. - Тогда увидимся на выходных.

Он наливает себе полный бокал коньяка, разом опустошает его, а затем жестом вынимает из портмоне две пятитысячных купюры и кладёт на стол.

- Приятного дня.

Смотрит на меня:

- Ах да. Хотелось бы узнать вот что. Как скоро мы сможем узнать, кто отец твоего ребёнка?

Сглатываю.

- Насколько я погуглила - нескоро. Тест на определение отцовства делают, начиная с одиннадцатой недели. Тогда уже можно быть более-менее уверенной в результате.

- Ну что ж, - кивнув, говорит Артур. - В таком случае, ещё примерно два месяца мы останемся в подвешенном состоянии. И потому - тем более не стоит рубить с плеча. Извини, Маш, что не всё время был приятным сегодня. Исходил из условий. Просто поставь себя на моё место и ты меня поймёшь. Уверен.

Он снимает с вешалки пальто и говорит:

- Рома, мой чемодан в твоём багажнике.

Рома кивает и медленно встаёт:

- Да, я помню, - поворачивается ко мне: - Маш, подождёшь?

- Да, конечно, - поспешно отвечаю я. - Только я вас очень прошу...

Рома поднимает ладонь:

- Не беспокойся. Тебе не о чем волноваться.

- Хорошо, - благодарно улыбнувшись, отвечаю я.

Артур подходит ко мне, наклоняется и целует меня в щёку:

- Счастливо, Маш. До встречи в пятницу. Напиши, во сколько прилетаешь, чтобы я мог нормально тебя встретить.

- Хорошо, - тихо отвечаю я. - До встречи, Артур.

Рома за рулём мрачен, как грозовая туча. Сильный и тяжёлый контраст с солнечной зимой вокруг. Разве что глаза Ромы сверкали так же, как и искрящийся повсюду белый снег. А может мне это только так казалось и то были блики солнца...

- Ты злишься на меня? - повернувшись к Роме, спрашиваю я.

Вижу, как играют желваки на его напряжённых небритых щеках. Хочется легонько хотя бы коснуться пальцами, провести по щетине, успокоить, убедить, что я вовсе не собираюсь спать с Артуром, но я... не решаюсь. Рома, будто сжатая пружина.

- Нет, - глухо отвечает он.

- Я же вижу, что злишься...

- Не на тебя, - тряхнув головой, отвечает он.

- На Артура?

Молчит. Только желваки играют так, что я даже не знаю, что и думать.

- Его можно понять, - держа на руле руку, наконец отвечает он. - Мне себя тут понять сложнее. Так что злюсь я больше на себя.

- Почему? - выслушав его, недоумеваю я. - Ты-то здесь причём?

- При том. Дал слабину.

- Ну, ты же не робот... В конце-концов это я сама... - растерянно умолкаю.

Несколько секунд проходят почти в полной тишине. Окна автомобиля закрыты, только легонечко, буквально еле слышно, урчит мотор.

- Маш. Я не про нашу ночь. Я повторюсь: она была чудесна. И я не жалею о том, что она была.

- А про что? - ещё больше изумляюсь я.

- Про то, что позвонил Арту и пригласил прилететь в Питер. Хотел быть честным с ним. У меня на автомате это работает. Я близким не вру вообще. Но я ступил. Признаю.

Хмурюсь:

- Ты всё правильно сделал.

Он качает головой:

- Нет. Наши выходные теперь испорчены.

- Это от нас зависит, - возражаю я.

- С одной стороны ты права, - соглашается он. - Но, понимаешь, Маш, теперь мы ведь снова не вдвоём. И это очень ощущается. Его здесь нет, но будто есть. Будут сидит там сзади и светит своей белозубой улыбкой. Насмешливо так светит. Хотя не думаю, что ему сейчас весело. Понимаешь, Маш, до ночного секса мы были вдвоём. И впереди были два дня вдвоём. После этого секса, но до моего звонка Арту, мы были вдвоём в принципе. Но после его прилёта, вдвоём на этих выходных мы уже не будем. Потому что теперь - иной расклад.

- И каков он? - робко спрашиваю я.

Рома на секунду поворачивается ко мне. У него немного усталый теперь взгляд.

- Он таков, что любая наша близость в эти выходные будет вызывать у тебя чувство вины. К которому Арт во многом и взывал, напирая на справедливость.

Он горько усмехается.

- А ещё расклад таков, что Артур теперь на взводе и эти выходные для него станут совсем иными. А значит и следующие он выстроит иначе. Не так, как собирался изначально. Я покажу тебе свою обычную жизнь, а он - покажет праздник. А праздник показывать сейчас я, честно скажу, не в состоянии. Настроение у меня не праздничное. И не хочу кривить душой. Понимаешь, о чём я?

- Да. Но это неважно... - нежно касаюсь его руки. - Будь собой. Я тебя пойму. По крайней мере, я очень постараюсь тебя понять. И я по прежнему хочу быть именно с тобой.

Он смотрит на дорогу. Уверенно ведёт. Машина плавно и тихо мчится по шоссе.

- Ро-о-ом...

Он снова на секунду бросает на меня взгляд:

- Что?

- Ром, ты мне веришь?

Он кивает:

- Верю.

- Тогда из-за чего ты так переживаешь? Какая разница, что там думает сейчас Артур? Мы вдвоём, я хочу быть с тобой. И поеду к нему потому во-многом, что разделяю его позицию на тему честности в сложившейся ситуации. Да, я чувствую себя виноватой перед ним. И перед тобой чувствую...

Он качает головой:

- Передо мной - не надо. Мне твоё чувство вины не нужно. Завиноваченные люди счастливы не бывают. А я хочу, чтобы ты была счастлива. А ещё быть понятым, да.

- Ро-о-ом... Я не собираюсь с ним ни целоваться, ни спать...

Он качает головой: