Патрисия Грей - Трио. Кто отец?

- Артур...

Он снова поворачивается ко мне. Затравленный и несчастный. Взгляд пьяный, рот кривится. Такое впечатление, что Артур вот-вот разрыдается. Просто держит себя в руках.

- Артур, я очень рада, что у тебя такой замечательный пёс, - нервно кусаю губу. - Правда, замечательный. Он - твой лучший друг. Вполне возможно, даже скорее всего, он сегодня спас нас обоих. Точнее, - тихо добавляю я, - нас троих...

Артур слабо кивает:

- Да, ты права. Он славный, мой старина Майк... И действительно, он - мой лучший друг. И единственный, наверное, - а потом заглядывает мне в глаза и добавляет: - Прости меня, Маш.

- Я тебя прощаю.

- Спасибо, - поникший, он вздыхает. - Иди. Я не буду тебя провожать. Чтобы не пугать. Если не затруднит... Напиши, когда... - снова вздыхает. - Впрочем, ладно. Я понимаю. Прощай, Маш.

Мне так жалко его сейчас, что я готова разрыдаться. Единственное, что меня останавливает и от проявления эмоций и от того, чтобы остаться здесь ещё ненадолго, это страх за ребёнка и себя.

- Прощай, - говорю я, и до боли закусив губу, стремительно выхожу из комнаты.

Такси привозит меня на Московский вокзал. Я успеваю на поезд, но времени немного и я уже совсем извелась. Билеты купила онлайн по дороге. Сеть ловила плохо и я порядком понервничала. С рейсом на самолёт не удалось, а я ни при каком раскладе не хочу сейчас оставаться в Питере на ночь.

Нет, в Москву! К себе домой. В квартиру. Сначала в душ, а потом... потом спрятаться под одеялко. Я - девочка, я устала. Устала быть сильной женщиной, которая всех понимает, которая руководит, которая... да много что. Я устала. Правда устала.

То, что случилось в доме у Артура повергло меня в шок. Даже не сам факт этих пощёчин, и не то, что он толкнул меня, и я из-за этого ударилась головой и набила шишку. Нет. Меня больше всего поразила и испугала сама эта перемена. Внезапная для меня. Совершенно мною не предуганная. Я никак не ожидала от этого "мальчика-зайчика" подобного... От обаяшки Артура, который своей улыбкой мог бы запросто покорять женские сердца одно за другим... Но, видимо, внутри него всё это время что-то свербело... Мучило его, и вот... стоило мне дать понять, что я не готова... не готова продолжать отношения, кроме дружеских... как он сорвался. Там же явные комплексы...

И это было страшно.

"Сучка"... Судя по всему, он пытался изобразить Рому. Он же знает, как Рома иногда ведёт себя в сексе. Наверняка видел, когда они практиковали секс втроём раньше... Он же явно пытался Рому изобразить. Только это было совершенно на Рому непохоже. С Ромой мне вообще ни разу не было страшно. Но сейчас я и о нём думать боюсь. Быть может, если бы Артур не выкрикивал мне там, у себя дома, это слово, я бы и поехала к Роме. Но меня до сих пор трясёт. И этот ассоцитивный ряд не давал мне возможности, сев в такси, ни поехать к Роме, если он, конечно, сейчас в Питере, ни даже позвонить или написать ему.

Я действительно сначала хотела поехать к нему... Но... Но нет, точно не сейчас. Сейчас мне страшно. Он бывший друг Артура, и я, волей-неволей, переношу свои страхи и на него... Нет, он не сделал мне ничего плохого, но... Но он - бывший друг Артура. И этого сейчас достаточно, чтобы сегодня постараться вернуться в Москву. Меня сейчас только от имени "Артур" трясёт... Мне, как минимум, нужно время успокоиться. Побыть наедине с собой. Взвесить всё, обдумать. Выспаться, выплакаться наконец. Да я просто хочу домой!

За окном уже видно здание вокзала. По обе стороны дороги нарядные витрины, гирлянды, неоновые огни, фонарики. У людей, наверное, Новогоднее настроение... А у меня - ни на намёка на него... Ни намёка...

Ирония судьбы... Теперь мне предстояло ехать с мыслями об этих мужчинах на поезде "Санкт-Петербург-Москва". В обратную сторону, нежели в тот день, когда мы ехали вместе. И, поскольку, удалось купить именно место в купе, мне однозначно в поезде будет всё навевать о той поездке, когда я познакомилась с ними.

К счастью, водителем такси оказалась женщина. Увидев её, я буквально выдохнула. После произошедшего в гостиной дома Артура, мне было бы страшно садиться в машину к мужчине. Даже симпатичной внешностью. Пожалуй, с симпатичной внешностью даже было бы страшнее. Вокруг темень, я здесь не дома, а нервы звенят просто от напряжения. Как натянутые и потревоженные металлические троссы. Как только я села в тёплый салон такси, меня сразу стало трясти. Вплоть до стука зубов. Будто озноб бьёт.

Чувствую благодарность к этой женщине-таксисту, потому, что всю дорогу она развлекает меня весёлыми историями. Может, чисто по-женски чувствовует моё состояние. А может пунцоватость моей пылающей до сих пор щеки навела её на мысль о том, что я нуждаюсь в подобной поддержке. Разорванное платье она, естественно, не видит. Оно под пальто.

- Вот, уже подъезжаем, - с улыбкой, глядя в зеркало заднего вида, сообщает она. - Вы на поезд?

- Да, - тихо, но нервно отвечаю я. - Спасибо вам большое. Оплата безналом.

- Да, я в курсе. Да не за что. Приятной дороги.

- И вам.

Она останавливает машину, мы выходим, и она, не без усилий, вытаскивает мою дорожную сумку из багажника. Ещё раз тихо произнеся "Спасибо", опустив голову, стремительно направляюсь к светящемуся огнями зданию вокзала.

Несмотря на вечер, здесь довольно многолюдно, и от этого как-то спокойнее. Но меня всё равно всю трясёт. Это нервное. Это пройдёт. Главное, сейчас на поезд успеть.

Оранжевый в свете фонарей снег искрится под ногами. Рядом шум машин. Впереди гул голосов. Затихает звук уезжающего поезда. Он не мой. Мой через семь минут. Надо поторопиться.

Подняв воротник пальто, я запахиваюсь получше. Потому что снова знобит. Ничего, я сейчас в вагон войду, займу своё место, закажу горячего чаю. Главное, чтобы пьяных мужиков не было. Если будут, попрошу кого-нибудь поменяться местами. Мне нельзя нервничать. Это может быть вредно для ребёнка.

Надо успокоиться... Надо успокоиться...

Но аутотренинг помогает плохо. Миновав турникеты, нервно ищу табло, нахожу, определяю ещё раз, где мой поезд, выхожу на перрон, и поспешно иду к нему. Волоча за собой сумку на колёсиках. Она тихонько громыхает по заснеженному настилу платформы. В нос бьёт привокзальный дымный запах креазота.

Шмыгая носом, подхожу к своему вагону. Я даже немного вспотела из-за того, что так торопилась. Нервно сую билет стоящей у входа в вагон проводнице.

- Проходите, - наконец отвечает она, а затем, потеряв ко мне интерес, выходит вперёд на платформу, и смотрит в сторону локомотива.

Оглядывается на меня и раздражённо произносит:

- Проходите, девушка, проходите! Отъезжаем уже сейчас.

- Простите, - губы дрожат, - вы не могли бы помочь мне с сумкой? Я беременна...

Она закатывает глаза, надувает щёки, вздыхает, и только после этого помогает затащить сумку в вагон.

- Проходите, - говорит она мне, и снова выходит на платформу.

В вагоне тепло. Какой-то парень стоит у окна в коридоре. С интересом смотрит на меня. Прохожу мимо, нервно выискивая своё купе. Нахожу. Дверь открыта.

 Никого.

Фуф...

Сейчас мне очень непросто сохранять самообладание, а при посторонних людях, я себя знаю, я стану это делать. Чтобы не было всяких ненужных вопросов. Поэтому я очень рада тому, что в купе никого нет.

И, когда поезд трогается, я позволяю себе поплакать. Становится немного легче. Но всё-таки на душе премерзко. Кошки скребут. И почему-то я чувствую себя немного виноватой перед Артуром. Это глупо, это противоречит моим принципам, но я чувствую именно так. Будто спровоцировала, хотя ни какпли провокаций с моей стороны не было. Пытаясь всё это проанализировать, как-то машинально беру телефон в руки и... и вижу входящее вообщение от Артура.

Меня снова начинает трясти. Оно почему-то меня пугает. В голову лезет всякая дурь, вплоть до того, что там что-то вроде "я еду в этом же поезде". Мне реально становится страшно, потому что от Артура я сейчас, наверное, ожидать могу чего угодно. Настолько непредсказуемо он повёл себя, что я сейчас готова уверовать в любую выходку с его стороны.

Как-то вся сжимаюсь в комок. И долго не решаюсь посмотреть, что же там. Одно-единственное входящее сообщение, и от него. Это неудивительно, я выстроила политику работы в компании таким образом, что меня в принципе перестали беспокоить в выходные дни. А Рома, видимо, не в курсе произошедшего и выдерживает молчаливую паузу, полагая, что я по прежнему у Артура в гостях.

Минут десять я никак не могу себя заставить прочитать это сообщение в мессенджере. Но потом, убедив себя, что ничего страшного я этим не спровоцирую, я всё же нажимаю на него и читаю:

"Дорогая, милая моему сердцу, Маша! Прости меня. Прости. Честное слово, я просто сорвался. Я не психопат, поверь мне. Мне просто было очень плохо все эти дни, потому что я очень ревновал тебя и очень боялся тебя потерять. А когда ты приехала ко мне, я вдруг понял, что всё закончилось. Что шансов нет. Я пил и понимал, что ты скажешь вскоре, что хотела бы лечь спать отдельно. И понимал, что когда ты это скажешь, мне станет очень больно. И я смотрел этот фильм, хотя больше на тебя, и завидовал главному герою, который весь такой из себя циничный плейбой, и от которого так прётся эта девчонка. Мне реально было завидно. Но больше всего я завидовал и завидую Роме. Потому что я понимаю, что тебя к нему влечёт по прежнему и что, похоже, наступил конец всем моим мечтам о тебе и о том, чтобы мы стали классной парой. Я напивался, завидовал, злился, и думал о том, что же так привлекло тебя в Ромке... Я понимаю, он другой. Он весь такой из себя мужественный и жёсткий парень. Такой альфа-самец, но с мозгами. Понимаю, но принять твой выбор не могу. Больно просто. И я, понимаешь, просто сорвался. Психанул, да. Подумал спьяну, что может тебя заведёт это, ну, такой вот подход... но понял, что ты испугалась и сильно разозлился из-за этого. Я не сделал бы тебе ничего плохого! Уверяю тебя, не сделал бы! Просто я... Блин, Маша, мне так больно сейчас, что я просто даже соображаю плохо. Нет, пойми, я не давлю на жалость. Просто понимаю, что бестолково объясняю может, и это из-за эмоций.

Спасибо, если ты читаешь это сообщение. Спасибо, что не заблокировала меня. Я по крайней мере очень на это надеюсь. Я не буду тебя донимать, просто мне сейчас полегче от того, что я пишу тебе. Прости меня, Маш. Я совсем дебил, знаю... Но... Как объяснить тебе, что я наконец-то встретил женщину своей мечты, но понял это только потом, когда уже мы втроём занимались сексом... Ты не представляешь, как я старался сделать так, чтобы ты тоже в меня сильно влюбилась... Я ведь правда неплохой человек. Просто я издёргался весь... Прости, Машка... Прости меня, дурака... Я понимаю, что уже всё окончательно испортил. Правда, понимаю. Но я просто очень хотел бы, чтобы ты хотя бы могла меня простить, если сможешь. Я не знаю, как теперь быть. Ты сказала "Не пей", а для чего мне не пить? Бизнес мимо, к Ромке за поддержкой уже не придёшь, тем более, что после случившегося, если он узнает, он скорее мне морду набьёт. Я ему не противник и в этом плане...

Слушай, я не умею быть альфа-самцом... Это не моё. Я просто психанул... Понимаешь, добрые и хорошие парни, такие, знаешь, которых мамы воспитывают, они ведь девчонкам не очень нравятся... И я просто старался быть более мужественным, чем есть... И, видимо, сдали нервы... Прикинь, у Майка вся шерсть мокрая из-за моих слёз... Он меня то ли утешает, то ли просто соскучился... Я в доме совсем один и понимаю, что больше ты ко мне не приедешь. Знаешь, как страшно из-за этого? Ужас, как страшно, Маш... Впечатление, что мир вообще вымер... Впечатление, что уже и жить незачем... Надо же было так... Какой же я мудак... Я даже впечатления о себе хорошего не оставил, даже воспоминанием приятным больше не буду...

Ты, наверное, сейчас у Ромы уже... Маш, я не боюсь его реакции. Мне плевать. Мне не плевать только на то, что я подверг риску ребёнка, которого ты носишь, что ударил тебя, и не раз... что так упал в твоих глазах... Мой папа никогда себе такого не позволял по отношению к маме... Даже, когда выпивал...

Маш, прости меня. Я на самом деле не такой плохой, как ты, наверное, обо мне думаешь... Это уже неважно конечно, впрочем, но... мне очень-очень хочется, чтобы ты помнила обо мне только хорошее... Жалко, что так всё получилось... Видит Бог, я этого не хотел... Просто как помутнение какое-то... Психанул я... Сидел на полу перед телеком и понимал, что всё, жопа. Чувствовал, как ты отдаляешься... Злился на тебя, что ты приехала дразнить меня... Подумал, что может ты так заигрываешь со мной... Может как бы намекаешь, что тебе нравится пожёстче... как с Ромой... Но я так не умею... Вот и получилось, что я попытался исправить, а сделал намного, намного хуже...