— Фейвэл, мне бы хотелось поговорить с тобой, пока у тебя есть свободная минутка. Скажи, почему ты растерялась при виде меня?

Немного поколебавшись, я ответила:

— Мне показалось, что чуть раньше я видела вас в окне восточной части дома, перед самым отъездом из Пендоррик-холла. На вас было лиловое платье. — Немного помолчав, я продолжила:

— Дело в том, что я уже оделась и, стоя у окна, ждала Рока. Тогда-то и увидела эту женщину в лиловом.

— Ты узнала ее?

— Лица видно не было, я могла разглядеть лишь само платье.

— Ну и что ты об этом думаешь?

— Я решила, что вы надели другое платье.

— При виде меня в розовом, ты, надеюсь, не вообразила, что видела Барбарину?

— Нет, но меня заинтриговало, кто бы это мог быть.

Дебора пожала мою руку.

— Не сомневаюсь, что ты достаточно рассудительна и не веришь в эти бредни о Барбарине. — После короткой паузы она добавила:

— Все объясняется очень просто. Я действительно могла выбрать одно из платьев, а для этого надо было примерить оба.

— Так значит, это были вы?

Мечтательно наблюдая за танцующими парами, Дебора промолчала. Схитрила? Как она сказала? «Я действительно могла выбрать одно из двух платьев, а для этого надо было примерить оба». Не хотела лгать и в то же время попыталась успокоить меня? Я глядела в ее доброе и деликатное лицо, и мысли вихрем кружились у меня в голове. Чушь! Тебе просто показалось, что она говорит неискренно. Конечно, Дебора сначала померила лиловое платье. Это вполне естественно, другого объяснения и быть не может. Но почему для того, чтобы надеть это платье, она направилась именно в восточную часть дома? Ну и что? Просто Кэрри положила платье в комнате Барбарины. Придя к такому заключению, я успокоилась. Это не ускользнуло от внимания Деборы и, казалось, вполне удовлетворило ее.

Дедушка заявил, что я не должна чуть ли не весь вечер стоять подле него и обязана танцевать. Я возразила, что беспокоюсь за него. Его лицо и в самом деле порозовело больше обычного.

— Я очень доволен сегодняшним вечером, — сказал старик. — Жаль, что в прошлом у меня было мало подобных праздников. Может, теперь, после твоего возвращения, все будет иначе?.. Кстати, а где твой муж?

Я указала на танцующего с Алтеей Грей Рока, при этом мысленно отметив, что эта пара явно выделялась среди остальных. Светловолосая, белокожая Алтея прекрасно смотрелась рядом с похожим на испанца Роком.

— Думаю, ему следовало бы уделять тебе больше внимания, — проворчал дед.

— Рок приглашал меня танцевать, но я отказалась, так как хочу поболтать с тобой.

— Нет, так не пойдет. А, вот и доктор. Очень рад вас видеть не при исполнении служебных обязанностей, доктор Клемент.

Эндрю Клемент приветливо улыбнулся мне.

— Очень любезно с вашей стороны и со стороны миссис Пендоррик, что вы сочли возможным пригласить меня.

— Почему бы вам не потанцевать с моей внучкой? Мне не хочется, чтобы она весь вечер была приклеена к моему стариковскому креслу.

Снова улыбнувшись мне, доктор Клемент повел меня в толпу танцующих.

— Вы не считаете, что дедушке вредно так волноваться?

— Я бы не сказал, что он чрезмерно возбужден. Напротив, по-моему, происходящее ему на пользу. Должен отметить, миссис Пендоррик, что после вашего приезда мой пациент чувствует себя значительно лучше.

— В самом деле?

— Да, теперь у него снова появился интерес к жизни. Раньше мне иногда казалось, что он просто умрет от меланхолии, сидя в своей комнате у окна и глядя на море. Думаю, теперь у лорда Полхоргана есть для кого жить, а значит, он в состоянии бороться, сопротивляться своему недугу.

— Ваши слова радуют меня, доктор.

— Лорд Полхорган как-то сказал мне, что страшно доволен вашим приездом и даже попросил заверить его подпись на кое-каких документах. Мы разговаривали с сестрой Грей о том, что давно уже не видели старика в таком прекрасном расположении духа. Сиделка считает, что все это произошло только благодаря вам, его внучке, которую он просто боготворит.

— Вы не представляете, как я счастлива хоть чем-то помочь ему, скрасить его одинокое существование. Кстати, доктор, а ваша сестра сегодня здесь, с вами?

— Да, хотя бальные танцы и не совсем в ее стиле. Вот если бы здесь танцевали народные… — Он весело расхохотался, не договорив. И в этот момент какой-то красивый, темноволосый молодой человек требовательно похлопал его по плечу. Поняв, в чем дело, Эндрю Клемент притворно рассердился.

— Разве в этом танце кавалеры меняются дамами?

— Да. Теперь моя очередь танцевать с миссис Пендоррик.

Во время танца молодой человек сообщил мне, что его зовут Джоном Полдри и что он живет на расстоянии нескольких миль от берега.

— Я приехал домой ненадолго, — продолжил он. — Вообще-то я изучаю право в Лондоне.

— Очень рада, что вы выбрались к нам.

— Да, вечер прекрасный. Все так здорово, особенно то, что вы оказались внучкой лорда Полхоргана.

— Кажется, так думают все без исключения.

— У вашего деда просто поразительно красивая сиделка.

— Да, это уж точно.

— Кто она? Ее лицо знакомо мне.

— Ее зовут Алтея Грей.

Мой кавалер задумчиво покачал головой.

— Не могу припомнить, где я ее видел. Уверен, что эта женщина приходила ко мне по какому-то делу, только вот по какому? Вообще-то у меня прекрасная память на лица, но на этот раз она меня подвела.

— Может, вы что-то спутали?

— Я обязательно вспомню, где встречал ее, вот увидите.

— Почему бы вам прямо не спросить ее об этом.

— Я спросил, и, знаете, эта женщина просто сразила меня своим ответом. Она убеждена, что мы с ней никогда не встречались прежде.

Моего партнера похлопали по плечу, настала очередь Рока танцевать со мной. Я обрадованно шагнула ему навстречу. Глаза мужа весело искрились.

— Все идет как по маслу, — заметил он, — но, к сожалению, я почти не вижу хозяйку этого дома. Конечно, понимаю, у нее полно обязанностей…

— То же самое можно сказать и о тебе.

— Разве ты не видишь, что я стараюсь изо всех сил, не пропустил ни одной из тех женщин, которые обычно весь вечер стоят, подпирая стену.

— Оно и видно. Ты уже несколько раз танцевал с Алтеей Грей. Не хочешь ли ты уверить меня в том, что она тоже страдает от недостатка внимания?

— Пойми, Фейвэл, женщины вроде Алтеи и Рэйчел действительно могут оказаться в невыгодном положении на балу. Сиделка и гувернантка! В нашем обществе еще полно снобов.

— Поэтому ты так и усердствовал с Алтеей? А как же насчет бедняжки Рэйчел?

— Что ж, пожалуй, я позабочусь и о ней.

— В таком случае, — беспечно заметила я, — мне ничего не остается, как наслаждаться хоть этими минутами с тобой.

Нежно коснувшись губами моего уха. Рок прошептал:

— Ты не забыла, дорогая, что теперь мы до конца жизни принадлежим только друг другу?


Ужин прошел весьма удачно. Его подавали в трех больших комнатах, прилегающих к холлу. Огромные, до пола, окна в них выходили на террасу, откуда открывался чудесный вид на сад и на море; яркий свет луны усиливал и без того неповторимое от этого пейзажа впечатление.

Убранные умелыми руками Трихэя комнаты смотрелись не хуже, чем сам бальный зал. Во всем чувствовался размах и роскошь. Столы буквально ломились от всевозможных деликатесов. Досон и находившиеся в его подчинении слуги, наряженные в красивые ливреи, прислуживали гостям в баре, в то время как сама миссис Досон приглядывала за столами.

Я сидела за одним столиком с дедушкой, Джоном Полдри и его братом, Деборой и девочками. Сегодня Ловелла была непривычно молчалива, и я не преминула отметить этот столь необычный факт. В ответ Хайсон объяснила, что они дали слово не привлекать к себе внимания, а то кто-нибудь вдруг заметит, что они с сестрой слишком малы для подобного бала, и попросит Рэйчел отвезти их домой. Близнецы тут же сообщили мне, что удрали от гувернантки и родителей и попросили ничего не говорить об этом Деборе, если та сама невзначай не заметит этого. Я пообещала не вмешиваться.

Пока мы разговаривали, часть гостей вышла на террасу. Я заметила, что Алтея и Рок тоже прогуливаются там. На мгновение остановившись, они залюбовались морем, все это время, казалось, говоря о чем-то очень серьезном. При виде их вдвоем мое хорошее настроение несколько испортилось.

Гости начали расходиться только в полночь. Наконец уехали все, остались только Пендоррики. Пока мы прощались с дедушкой, поздравляя его с удачным приемом, сиделка все время крутилась возле нас. Затем она повезла сидящего в инвалидном кресле деда к лифту, предусмотрительно установленном в Полхорган-холле за несколько лет до его болезни, а мы вышли на улицу, к машинам.

В Пендоррик-холл мы вернулись только в половине второго и, проехав через северную арку, остановились у входа. Дверь открыла поджидавшая нас миссис Пенхаллиган.

— Миссис Пенхаллиган, — сказала я, — вам не следовало дожидаться нас, ведь уже так поздно.

— Мадам, я решила, что перед сном вы наверняка захотите немного перекусить. У меня уже готов суп.

— Суп? Жаркой летней ночью? — возмущенно воскликнул Рок.

— Суп, суп, наш знаменитый суп, — нараспев проговорила Ловелла.

— Это тоже одна из старинных традиций, — прошептала мне на ухо Морвенна. — Даже, если мы очень захотим, то все равно не сможем избавиться от нее.

Мы вошли в дом, и миссис Пенхаллиган повела нас в небольшую зимнюю столовую. При виде накрытого стола Ловелла принялась приплясывать по комнате, весело напевая: «К вечеру послышались звуки пирушки…»

— Ловелла, умоляю тебя, успокойся, — вздохнула Морвенна. — Уже ночь. Ты не устала?

— Ничуть, — негодующе фыркнула девочка. — Бал был просто замечательным!

— Но он уже окончен, — назидательно напомнил им Рок.

— Еще нет. Прежде чем разойтись по комнатам, мы должны отведать супа.

— Пусть завтра дети поспят побольше, — обращаясь к Рэйчел, сказала Морвенна.

Войдя в комнату с супницей в руках, миссис Пенхаллиган уже через мгновение принялась разливать суп по тарелкам.

— Прямо как в добрые старые времена, — заметил Рок. — Спрятавшись в галерее, мы наблюдали за их возвращением, помнишь, Морвенна?

Та утвердительно кивнула.

— За чьим возвращением? — спросила Хайсон.

— Наших родителей, конечно. Тогда нам было не больше…

— Пяти, — вставила Хайсон. — Верно?

— Какие же они осведомленные, эти дети, — шутливо пожаловался Рок. — Это ты их наставляешь, Дебора?

— Ну, и что это за суп? — поинтересовалась Ловелла.

— Попробуй, узнаешь, — ответил ей Рок.

Она послушно подчинилась и от удовольствия даже закатила глаза.

Мы все согласились, что эта традиция не так уж плоха. И хотя нам самим никогда бы не пришла в голову идея есть суп в такую жаркую ночь, в этом все же заключался какой-то смысл. Уж во всяком случае у нас появилась возможность еще раз обсудить прошедший вечер.

Несмотря на то, что с супом было покончено, никто из нас не спешил расходиться по комнатам. Мы принялись говорить о Полхорган-холле и о тех людях, с которыми нам довелось встретиться там. Устало откинувшись на спинки стульев, девочки предпринимали поистине героические попытки не заснуть. Их головки то и дело понуро клонились на грудь, напоминая увядающие без воды колокольчики.

— Детям давно пора спать, — сказал, наконец, Чарльз.

— Папочка, — жалобно завопила Ловелла, — пожалуйста, не будь таким серьезным.

— Если ты сама не устала, — заметил Рок, — то это вовсе не означает, что другие тоже не устали. Тетя Дебора уже просто спит, как, впрочем, и ты, Морвенна.

— Ты прав, — ответила Морвенна, — но здесь так хорошо и вечер прошел так замечательно, что мне не хочется, чтобы он кончался. Говорите, прошу вас.

— Да, и побыстрее, — оживилась Ловелла, отчего все рассмеялись и сразу встрепенулись. — Продолжай, дядя Рок.

— Прямо как на Рождество; — с готовностью продолжил Рок, и Ловелла одарила его полной любви и благодарности улыбкой. — Когда мы полусонные сидим у камина и нам лень подняться и пойти в постель…

— И когда мы рассказываем истории о привидениях, — вторил ему Чарльз.

— Расскажите хотя бы одну из них, — взмолилась девочка. — Пожалуйста, папа, дядя Рок!

При упоминании о привидениях Хайсон насторожилась.

— Сейчас не время, — возразил Рок. — Тебе придется подождать несколько месяцев до Рождества, Ло.

— Нет, историю о привидениях, и сейчас!

— Вам уже действительно пора спать, — поддержала брата Морвенна.

Ловелла окинула нас серьезным взглядом.

— Это Рождество новобрачная впервые проведет среди нас, — торжественно объявила она. — Фейвэл наверняка понравится справлять его в Пендоррик-холле, ведь верно? Помню, как в прошлый раз мы пели песни и рассказывали ужасные истории. Больше всего мне нравится та песня, в которой говорится о новобрачной.