Подойдя к ней, Марк Александр преклонил колени и засвидетельствовал ей свое почтение.

— Ваше высочество!

— Встаньте, Марк Александр Бритайн! — сказала она. Потом, прежде чем она успела осознать, у нее вырвались слова;

— Почему вы такой высокий? Вы что, великан?

— Нет ваше величество! — ответил он. Его голос был ровным, хотя ему хотелось смеяться. — Свой рост я унаследовал от племени добунни, к которому принадлежала моя мать. Мой дед был их князем.

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.

— Да позволено мне будет сказать, что вы тоже слишком высоки для женщины, ваше высочество!

— Я тоже унаследовала свой рост от матери, Марк Александр Бритайн. Моя мать — гречанка из Александрии и происходила от царицы Клеопатры.

Зенобия не скрывала своей гордости.

— Как удачно получилось, что прекрасной юной девушке, которая является потомком царицы Клеопатры, суждено стать княгиней Пальмиры, ваше высочество! — последовал ответ.

Зенобия подняла взгляд на римлянина, но в его глубоких голубых глазах ке было и следа насмешки, а лишь глубочайшее уважение.

— Теперь вы гораздо учтивее, Марк Александр Бритайн! — сказала она.

Он с радостью отметил, что она помнит об их первой встрече.

— Север сообщил, что вы желаете приобрести мебель, ваше высочество. Однако, как я слышал, ваш дворец прекрасно обставлен.

— Пальмирский дворец действительно обставлен прекрасно, но дом, который находится в саду возле дворца и который я делю со своим мужем, построили совсем недавно.

— Мои склады полны, ваше высочество, и я сам хочу сопровождать вас.

— Оставайтесь здесь! — приказала Зенобия служанкам. Тут он заметил сопровождавших ее женщин, этих порхающих бабочек. Все они открыто восхищались им.

— Следуйте, пожалуйста, за мной, ваше высочество! — сказал он, вывел ее из залитого солнечным светом атрия, повел по коридору и, наконец, провел в огромный зал, заставленный всевозможной мебелью, заполненный рулонами разноцветного шелка, льна, шерсти и самыми разнообразными предметами внутреннего убранства дома.

Ошеломленная, Зенобия стояла и смотрела на все это богатство. А он любовался ее совершенной красотой. Она даже прекраснее, чем он ее запомнил. Она вся светилась, наверное, эта женщина действительно любима. Его зависть к Оденату немного смешивалась с грустью. На ней была стола бледно-лилового цвета без рукавов, с низким вырезом, подпоясанная на талии тремя узенькими ремешками из позолоченной кожи. Ее длинные темные волосы были разделены пробором, уложены тяжелым кольцом на затылке и скреплены золотыми гребнями, украшенными аметистами.

— У меня глаза разбегаются!

Ее мелодичный голос вывел его из мечтательной задумчивости.

— Эта партия товара прибыла только вчера, — ответил он.

— Я посещала и другие склады, Марк Александр Бритайн, но они не могут сравниться с вашими.

Она на мгновение умолкла, а потом подняла на него глаза.

— Марк Александр Бритайн, мне нужна ваша помощь!

— Моя помощь?

Он почувствовал, как забилось его сердце.

— Умеете ли вы хранить тайну! Я вас очень прошу, ведь я умру от смущения, если кто-нибудь узнает об этом. Я почему-то доверяю вам, несмотря на то, что вы римлянин, и к тому же голубоглазый римлянин. Все же интуиция подсказывает мне, что вам можно доверять. Вы сохраните мою тайну?

Он кивнул.

— Благодарю вас. Она глубоко вздохнула.

— Я совсем не умею обставлять дом, Марк Александр Бритайн. Видите ли, всю свою жизнь я провела либо в палатке, которую мы устанавливали во время кочевья по пустыне, либо в доме моей матери здесь, в Пальмире. Дом матери был частью ее приданого, и она обставила его еще до моего рождения. У нее никогда не было необходимости покупать новые вещи, и она умерла прежде, чем успела научить меня всему тому, что должна знать хорошая жена. Можете ли вы помочь мне? Скажите, что надо сделать, какие вещи приобрести.

Он понимал, чего ей стоило это признание, ведь она очень горда. Им овладело почти неудержимое желание протянуть руки и заключить ее в объятия. Но он овладел собой и спокойно произнес:

— Я польщен вашим доверием, княгиня. Постараюсь не подвести вас.

— Оказывается, вы не только деловой человек, но еще и дипломат, Марк Александр Бритайн!

Ее серые глаза внимательно рассматривали его.

— Империя потеряла в вашем лице ценного служащего.

— Искусство быть деловым человеком включает в себя также умение быть дипломатом, — спокойно ответил он. — Ну как, начнем с кушеток?

Зенобия засмеялась и кивнула.

— Конечно, давайте начнем с кушеток! — согласилась она. Он провел ее в ту часть склада, которая была полностью заставлена кушетками, аккуратно расставленными бок о бок, ряд за рядом. Они были изготовлены из хорошего дерева и великолепно украшены. Подлокотники и ножки — резные, с инкрустацией из панциря черепахи, слоновой кости и даже драгоценных металлов. У некоторых кушеток каркас был из серебра, а ножки инкрустированы драгоценными камнями или украшены рельефной резьбой, изображающей сцены с богами. На одной из кушеток был живописно изображен Юпитер в образе лебедя, соблазняющего девушку Леду. Марк заметил, что как только Зенобия увидела эту кушетку, то сразу же отвернулась от нее. Ее скромность почему-то умилила его.

— А у вас нет диванных подушек и чехлов для кушеток? — спросила она.

— У большинства купцов кушетки продаются в готовом виде, вместе со всеми этими принадлежностями. Однако я предпочитаю дать моим покупателям возможность самим выбрать ткань. Мне было бы очень неприятно упустить возможность продать вам мебель только потому, что вам не понравился цвет обивки.

— Это очень благоразумно с вашей стороны, Марк Александр Бритайн.

Он в восторге рассмеялся, так как комплимент этой девушки был ему очень приятен. Он спокойно выслушал, что ей нужно, а потом предложил несколько вариантов. Каждый раз он объяснял ей, почему предпочитает одну кушетку другой, чтобы она могла чему-то научиться. Однако окончательное решение оставалось за ней.

Потом они перешли к стульям и выбрали понравившиеся. Столы были сделаны из дерева твердых пород и облицованы шпоном или тонкими пластинками из золота или серебра. Самым красивым и самым дорогим на всем складе был круглый стол, изготовленный из распиленного поперек ствола африканского кедра, прекрасно подобранного и великолепно обработанного. Зенобия с благоговением потерла рукой поверхность стола, чуть не мурлыкая от удовольствия.

— Даже и не говорите! Вы обязательно должны приобрести его! — подзадоривал ее Марк.

— А не ошибусь ли я, если выберу его? — нерешительно спросила она.

— Нет, не ошибетесь! Это замечательная вещь. На самом деле, по моему мнению, это очень хороший стол. Но он обойдется вам ужасно дорого, ваше высочество!

Ее брови, похожие на крылья, слегка приподнялись.

— Я не спрашиваю о цене, Марк Александр Бритайн! Лишь слабая тень улыбки тронула уголки его губ.

— Может быть, перейдем к сундукам и шкафам, ваше высочество?

Зенобия последовала за ним в другое отделение склада. Она надеялась, что ее походка выглядела достаточно величественной. Там с помощью Марка она выбрала несколько деревянных шкафов, великолепно украшенных, один лучше другого. Шкафы были разделены на секции, но не имели ни выдвижных ящиков, ни замков, ни петель. Она выбрала также несколько окованных железом деревянных сундуков с украшенными орнаментом замками и петлями из темной бронзы. Потом приобрела печи на ножках, которые ставились на пол и топились древесным углем. Они будут обогревать комнаты длинными зимними вечерами.

После этого Зенобия купила светильники. Она не удержалась от восторга при виде огромного разнообразия представленных светильников. Последовав совету Марка, она выбирала только металлические светильники. Он уверял ее, что они будут служить ей всю жизнь. Там были светильники с ручками, которые можно переносить из комнаты в комнату; светильники, которые подвешивались на цепях к потолку, и другие, которые устанавливали на подставки или треножники. Эти светильники были изящны по форме и прекрасно отделаны драгоценными и поделочными камнями, оправленными в золото и серебро.

Отбор покупок занял у Зенобии два часа. Теперь ей предстояло еще выбрать ткани для кушеток и подушек.

— Я просто в изнеможении! — пожаловалась она Марку. — Полагаю, мне было бы легче вести свой военный корпус на верблюдах в пустыню на учения, чем совершать покупки.

— Ваш корпус?!

В его голосе слышалось любопытство, однако он постарался, чтобы вопрос прозвучал безразлично.

— Бедави — великие воины, когда им приходится воевать, Марк Александр Бритайн. Когда мне исполнилось тринадцать лет, мой отец начал тренировать меня так же, как и всех моих братьев, в искусстве ведения войны в пустыне. Сейчас он занимается с младшими сыновьями.

— И с кем же вы сражаетесь, моя княгиня?

— У бедави мало врагов, но, как говорил мой отец, мы не должны расслабляться, — ответила она.

— Значит, все ваши братья командуют войсками?

— О нет, Марк Александр Бритайн! Чтобы командовать военным корпусом бедави, нужно иметь талант. Только трое из моих старших братьев и я имеем свои собственные войска. Правда, один из моих младших братьев тоже подает надежды.

Она улыбнулась ему застенчивой улыбкой.

— Вы так добры ко мне, Марк Александр Бритайн! А теперь мне нужно выбрать ткани. Ведите меня дальше, пожалуйста!

Беседа закончилась, и он понял, что больше не осмелится возобновить ее. Зенобия молода и неопытна. Он расспросит о ней Антония Порция. Сама мысль о том, что это стройное и утонченное создание может быть воином, очаровала его. Он улыбнулся ей в ответ и произнес:

— Я прикажу, чтобы сюда принесли стул и вы могли сесть, ваше высочество. Рабы покажут вам ткани.

Он отдал несколько приказаний, и вскоре Зенобия уже удобно расположилась на стуле, а в руке у нее оказался алебастровый бокал с прохладным соком. Еще один краткий приказ со стороны Марка Александра Бритайна — и рабы начали подносить ей рулоны ткани. Они развернули несколько отрезов шелка, чтобы Зенобия могла как следует рассмотреть рисунок. Ее глаза широко раскрылись при виде великолепных красок. Они расстилались перед ней, словно тысяча восходов и закатов, слитых воедино: однотонные ткани, парча и шелк, переливающиеся золотыми и серебряными нитями.

Тонкие шерстяные ткани, как местные, так и привозные, имели множество оттенков — от темно-красного до черного. Самые лучшие ткани привозили из Египта, как сообщил ей Марк Александр, а хлопок выращивали только в восточных провинциях.

— Я не знаю, с чего начать! — сказала она. Он рассказал ей, какие ткани самые лучшие, и показал, как подобрать ткани по цвету и фактуре, чтобы они выглядели привлекательнее. Склонившись над ней, он вдыхал нежный гиацинтовый аромат, который всегда окружал ее. Он мучил себя, бросая быстрые взгляды на ее бледно-золотистые груди, спокойно вздымавшиеся и опускавшиеся над низким вырезом ее столы. Сверхчеловеческим усилием он сдерживал возбуждение; ему так хотелось покрыть эти ароматные полукружия жаркими поцелуями.

— Вы так необыкновенно добры, Марк Александр Бритайн! Ее голос доносился до него словно за миллионы миль.

— До сегодняшнего дня я не подозревала, что римлянин может быть таким добрым и учтивым. Теперь я вижу, что ошибалась.

— У всех народов есть добрые и злые, ваше высочество. Если я научил вас не выносить поспешных суждений, то могу считать это победой для Пальмиры и ее народа.

— Но Пальмирой правит мой муж, а не я.

— Все женщины управляют своими мужьями, ваше высочество. Я имею все основания утверждать это, поскольку вырастили меня мать и сестры.

Зенобия рассмеялась.

— Это упрек мне! — сказала она, поднимаясь со стула. — А теперь скажите, Марк Александр Бритайн, когда все эти прекрасные вещи, которые я приобрела, будут доставлены во дворец?

— Я пришлю их завтра, ваше высочество. Их могли бы доставить к вам и сегодня, но нам нужно время, чтобы обить тканью ваши кушетки. Если позволите, я провожу вас до носилок.

Он стоял возле склада и наблюдал, как большие носилки, нагруженные до предела Зенобией и ее служанками, удалялись по улице. Их сопровождали не пальмирские солдаты, а воины-бедави. Он ясно понял, что влюбился, и эта изысканная женщина — единственная на всем белом свете. Что бы ни случилось, он должен оставаться рядом с ней. Он еще не знал точно, как ему удастся достичь этого, но как-нибудь он этого добьется!


Казалось, сама Венера узнала о его желании и сжалилась над ним, потому что на следующий день такая возможность представилась сама собой, когда он лично наблюдал за доставкой покупок Зенобии во дворец.

Она весело приветствовала его, а потом принялась указывать рабам, куда поставить мебель. Вскоре к ним присоединился Оденат. Он поцеловал свою молодую жену в щеку и снисходительно улыбнулся, выслушав ее объяснения.