Алекс Джиллиан - Целого Мира Мало

— Пошли спать. — говорю я, заметив, что ее ресницы начинают двигаться значительно медленнее, а горячее тело под боком, расслабленно наваливается на меня. — Не нужно думать сейчас. Просто живи, Дин. Кстати, я совсем забыл…. А чей «Форд» стоит во дворе?

— Мой. Купила недавно.

— У тебя есть права?

— Да. Я когда-то водила «Жигули». Возила маму по больницам.

— Я помню, мама как-то сказала мне, что женщины сами часто повинны в своих любовных неудачах. Я тогда поссорилась с Лешей, и ходила грустная целый день, но не собиралась жаловаться, чтобы не добавлять проблем и лишних переживаний. Но мама чувствовала меня. Ты знаешь, такая связь редко бывает между людьми. Нам не нужно было говорить, мы читали друг друга, как открытую книгу и находили утешение.

— Тебе, наверно, очень тяжело без нее.

— Да, очень. Словами не передать, как. Мир рухнул, когда мамы не стало. Словно я ослепла, оглохла и онемела одновременно. Лишилась частички своего сердца, опоры под ногами. Пока нас было двое — я ничего не боялась. А потом…. Все, что я думала о жизни, оказалось фальшью и подделкой. Я так мало знала, так мало успела спросить у нее. Мне многие говорили, что время залечит раны, что я должна жить дальше, и моя беда несоизмерима с настоящими бедствиями и горестями других людей. В чем-то они были правы, в чем-то — нет. Живая, здоровая, не глупая, без особых материальных проблем, с собственной жилплощадью. Но я больше не была цельной, меня как будто разбили на части, и я пыталась собрать их все вместе. Искала себя, искала цель и смысл жизни. А в итоге потеряла жениха, а нашла вас с Кириллом.

— Но ты не об этом хотела сказать….

— Нет. Мама как-то сказала мне, что женщины сами повинны в своих любовных неудачах. И я спросила у нее, почему она так думает.

— И что она ответила?

— Много чего. Что-то о неопределенности и эмоциональной неуравновешенности. Она сказала, что на самом деле мы сами ищем проблем, выбирая в спутники полную противоположность тому образу, к которому пытаемся привязать своего партнера. И те, кто утверждают, что хотят видеть рядом с собой сильного, стабильного мужчину-завоевателя, за спиной которого так легко быть слабой, чаще всего лгут сами себе. Стремление к покорности и повиновению — удел слабых женщин, остальные же будут драться за свой кусок свободы и власти, при этом не снижая ранее заявленных требований. И в итоге получают сумасшедший коктейль противоречий, и полный хаос в отношениях. Я тогда представления не имела, о чем она говорит. Мне был грустно, что Леша забыл о нашем свидании, и никакой борьбы за власть я вести с ним не собиралась.

— Наверно, мама пыталась объяснить, что некоторые женщины сами не знают, что именно хотят от мужчины, и поэтому спрашивают все сразу и ничего не получают в ответ.

— Да, а потом приходит разочарование, отрезвление и неизбежный разрыв. Но я спорила с ней. У меня все было не так. Я знала Алекса с детства, и прекрасно понимала, что он за человек. Уверенный, перспективный, веселый, стабильный. Я не ждала от него многого, зная цену, как достоинствам, так и недостаткам. Маме Леша никогда не нравился, она считала его поверхностным и легкомысленным эгоистичным мальчишкой и в итоге оказалась права. Она утверждала, что настоящую цену отношениям можно понять, только испытав разочарование и боль. Она не верила в первую любовь, считая ее залогом настоящим чувствам, которые придут после. К ней они так и не пришли.

— Не все усваивают уроки жизни. Я, например, неоднократно ступал на одни и те же грабли.

— Именно это я и хотела сказать.

— Хм…. Значит, для тебя я — еще одни грабли?

— Как-то так. Извини, но это правда. Я ничему не научилась, и совсем не разбираюсь в людях.

— Ты много думаешь, Дина. Очень много. В этом твоя проблема. Иногда нужно расслабиться и позволить себе совершать глупости. А потом платить за них, если придется. Нельзя жить, постоянно заглядывая в учебник и заучивая уроки.

— Становиться холодно. Может, пойдем в дом?

Я посмотрел на своего маленького философа, невольно улыбаясь. Мы сидели на качели, рядом затухали угли костра, а за нашими спинами темнели очертания деревянного уютного домика. Кирилл давно спал, одурманенный свежим деревенским воздухом и уставшим от долгого купания в речке под мистически-рамантическим названием «Черная заводь». Неделю назад, я проявил настойчивость и увез Динару и сына из города, спрятавшись от всего мира в маленькой тихой деревеньке на берегу живописной реки. Никто не знал нас в этом Богом забытом месте, и мы могли наслаждаться уединением и обретенной близостью. Но Дина временами срывалась и тащила в наш обособленный мирок вчерашние сомнения и проблемы, словно просто принять подарок, брошенный нам судьбой, для нее было неимоверно сложно. Я не понимал этого. Над нами светила луна и расстилалась звездное небо, воздух был чист и свеж, с реки тянуло прохладой и ароматом влажной травы и чарующие звуки природы ласкали слух. Даже кваканье лягушек и пьяные вопли из соседского домика ничуть не омрачали моего умиротворенного состояния. Мир казался прекрасным и удивительным, и сейчас он принадлежал нам. Но иногда даже целого мира бывает мало….

— Давай, еще посидим. — сказал я, наклоняясь к лицу Динары. Ее распущенные волосы коснулись моей щеки, и я обнял девушку, привлекая к себе.

— Ты совсем другой здесь. — шепнула она, просовывая руку под мой локоть. Я встретил ее тревожный взгляд и улыбнулся.

— И что ты думаешь обо мне сегодняшнем?

— Ты — очень милый.

— Милый? — нахмурился я. Теперь Дина улыбалась.

— Милый. И заботливый, нежный, чуткий. Я не представляла тебя таким.

— Я тоже. — серьезно ответил я, приподнимая ее лицо за подбородок и легонько целуя в кончик носа. — Мне очень хорошо с тобой. Я не хочу возвращаться. Не хочу включать телефон, не хочу….

— Не будь ребенком, Влад. Это иллюзия, порыв. Все закончиться. — обреченно вздохнула Дина.

— Ты можешь хотя бы пять минут помолчать, и утихомирить свой реализм и стремление проанализировать каждый мой шаг и каждое слово? — с укоризной спросил я. Динара виновато улыбнулась, и я поцеловал ее улыбку, обхватывая ладонями лицо девушки. Она погладила меня по щеке, открывая губы, и я жадно впился в нее, чувствуя, как нетерпение и вожделение яростно закипают в разгоряченной крови. Мы занялись любовью прямо на качели, которая поскрипывала в такт нашим движениям. Строгие мудрые звезды наблюдали за слиянием душ и тел, и, они, несомненно, знали куда больше об истинных ценностях и причинах, толкнувших нас в объятия друг друга, чем мы сами.

Дина больше не отталкивала меня, и за прошедшую неделю научилась без робости принимать меня в свою постель. Слишком неопытная в сексе, она вряд ли понимала, что беззастенчивое стремление угодить мне и не отстать только сильнее распаляет мое желание познать ее до самого конца, презрев все смущенные протесты и изумленные возгласы. Я был одержим ею, нежным и стройным невинным телом, хриплым чувственным шепотом и приглушенными стонами. Ее неопытность сводила с ума, будила самые дикие инстинкты, о которых я сам не подозревал. Я уверенно вел девушку по неистовому пути страсти и первобытных желаний, совершенно не задумываясь о завтрашнем дне. И не боялся, что когда моя фантазия иссякнет, страсть тоже начнет угасать. К сожалению, это было неизбежно.

* * *

— Дина, проснись…. Дина, я кушать хочу.

Девушка обняла подушку, переворачиваясь на бок. Оковы сны все еще были слишком крепки. Она уснула на рассвете, обессиленная изощренными выносливыми ласками своего любовника, и даже детский голосок воспитанника смог разорвать сладкую дрему. И тогда мальчик начал трясти свою няню за плечо.

— Что случилось, Кирюш? — еле разлепив глаза, сипло спросила девушка. Все мышцы ныли от усталости, голова гудела.

— Я — голодный. — хмуро протянул мальчик. Динара пересилила слабость и села, прижимая к груди одеяло. Влада нигде не было видно.

— А где папа? — спросила она у Кирилла.

— Рыбу ловит. — развел руками малыш. — Ты спишь, папа ушел. А я хочу есть.

— Я уже встаю. — улыбнулась Дина, потрепав Кирюшу по торчащим волосикам. — Кашу сварить?

— Хочу макарон с сыром. — капризно заявил он.

— Вы посмотрите на него. — Рассмеялась Дина. Нашарив на спинке кровати свободный легкий сарафан, она быстро накинула его на себя и встала.

Наскоро умывшись холодной водой, девушка почувствовал прилив сил и бодрости. Весело напевая, она сварила Кирюше макароны и натерла сыр. Они вместе позавтракали и отправились на поиски Влада.

Динара увидела его издалека. Он был раздет по пояс и стоял по колено в воде, спиной к ним. Она улыбнулась, любуясь играющими солнечными бликами на мускулистом загорелом теле Владислава Орлова. Как же он был хорош! Каждая клеточка ее измученного за ночь тела наполнилась томлением и теплотой. Кровь прилила к щекам, воспоминания о жарких утехах жгли огнем. То, что он сотворил с ней, с ее мыслями, и чувствами, было неописуемо и необратимо. Он разбудил в ней дремлющий вулкан, чувственность и уверенность в себе. Никогда еще девушка не чувствовала себя такой живой и прекрасной, как в эти три недели, что они провели, как затворники в деревне. Он избаловал ее своим вниманием и соблазнил искушенными опытными ласками. Она не знала, как ему удалось, но Влад сумел ее отказаться от лишних копаний в себе и мыслей о далеком будущем. Это был совершенно другой человек, мало напоминающий того Влада Орлова, которого она побивалась, которому не доверяла. Дни смеха, безудержного веселья и всепоглощающей страсти. Оказалось, что он может обходиться без вина, наркотиков, сигарет, веселых компаний и ночных клубов. Как заправский деревенский житель, Орлов колол дрова, топил печь и рыбачил. Днем они все вместе гуляли в лесу или купались, вечером готовили ужин, жарили шашлыки или читали у костра. А когда Кирилл засыпал, границы реального мира стирались, и он сужался до существования двоих — мужчины и женщины, одержимых жаждой открытий и познавания друг друга. Это было счастливое безоблачное время, взятое взаймы у ожидающего в тени неподкупного завтрашнего дня.

— Влад, мы пришли. — крикнула Дина, махнув рукой. Но он не повернулся, не услышав ее оклика.

— Папа! — звонко закричал Кирилл, побежав вперед няни, осторожно пробирающейся через высокую траву. Мальчик добрался до отца и дернул его за штанину цветастых бриджей. Влад повернулся вполоборота и сердце девушки на мгновение замерло. В правой руке мужчина держал телефон, прижимая его к уху. А когда их глаза на мгновение встретились, она четко осознала, что короткий отпуск окончен. Ей захотелось вырвать говорящую игрушку из его рук и выбросить в воду, закрыть руками глаза и по-детски затопать ногами. Только это ничего уже не изменит. Они оба понимали, что когда-нибудь придется вернуться домой. В реальность, где им вдвоем нет места. Дина безвольно опустила руки, и горько, растеряно улыбнулась. Влад закончил разговор, взял удочку и направился к ней.

— Пора, да? — спросила она, глядя в синие непроницаемые глаза.

— Да. Меня вызывают в Москву. — ответил он.

Лера, откинув за спину густые светлые волосы, лениво смерила Орлова изучающим взглядом. Он шикарно выглядел в строгом деловом костюме и галстуке. Белая рубашка только подчеркивала отличный ровный загар, на фоне которого глаза казались нереально синими. Девушка успела забыть, как неотразим этот мужчина за полтора месяца, минувшие с их последней встречи. И теперь не могла насмотреться на него.

Они только что покинули главный офис издательства, и теперь намеревались отметить юридически подтвержденное сотрудничество в дорогом элитном ресторане. Влада пришлось долго уговаривать, так, как он собирался сразу после заключения всех договоров вернуться в Ярославль, чтобы забрать в Москву сына и его няню. Валерии удалось убедить Влада отложить переезд сына на пару дней.

— Пока тебя не было, накопилась масса нерешенных вопросов. — приводила доводы девушка. — Сейчас от тебя потребуется максимум времени и внимания. А в выходные ты решишь проблему с Кириллом и Динарой. Тебе самому так будет удобнее и легче.

Влад не стал спорить, смирился он и с походом в ресторан, сохраняя на протяжении всего вечера отстраненное задумчивое выражение лица. Лера не могла понять, что за кислая муха укусила насмешливого циничного Орлова, жадного до развлечений и выпивки. Он пил исключительно разбавленный виски почти не разговаривал, давая однозначные короткие ответы на многочисленные вопросы Валерии.