Моя секретарша Тамара, как всегда, изображает бурную радость и улыбается во все тридцать три зуба. Я прошу у нее сделать кофе, даже не взглянув в ее сторону, и закрываюсь в своем кабинете. Она неплохо варит кофе, да и все остальное у Тамары получается отменно. Молодец Тамара. Только муж ее дурак и рогоносец, но он об этом не знает, и, слава богу.

Целый день, я просматриваю почту, спорю с младшими редакторами насчет обложки для журнала, убиваю в молодых дарованиях все желание писать, собираю очередное собрание, на котором для порядка устраиваю нагоняй всем и каждому, чтобы не расслаблялись. Вечером неожиданно позвонила та самая дама из Москвы. У нее очень приятный голос. Я бы хотел с ней встретиться. Она что-то говорит о сотрудничестве, о погоде и новых веяниях на литературном поприще, а потом плавно переходит к самому интересному.

— Нам необходимо встретиться, чтобы лично обговорить все детали. — заявляет она тоном, не терпящим возражений. А у меня их и нет, этих возражений. Милая моя, знаешь ли ты, с кем связываешься? Обещаю, будет больно!

— Отлично. — бодро заявляю я. — Вы ко мне или я к вам?

— У меня очень плотный график. — начинает оправдываться дама. Охота ли ехать в наш ущербный городишко. Я ее почти понимаю.

— Нет проблем. Я могу выбраться к вам завтра. Двух дней для переговоров хватит?

— Конечно. — она почти мурлыкает.

— Тогда до встречи Инга Александровна.

— Просто Инга.

— Тогда я просто Влад.

Вот и все. Она вешает трубку, уверенная, что я у нее на крючке. Только рыбак-то все равно я. Ну, что ж, Инга, посмотрим, как быстро я обрежу твои коготки.

Вечером в бар я не еду. Нужно подготовиться к встрече с судьбой по имени Инга и Москвой. Давно я не был в столице, о чем особых переживаний не испытываю. Няня Кирилла не в восторге от перспективы безвылазно провести в моем доме целых два дня, а, возможно, и больше, если я решу задержаться на выходные. Пришлось повысить тарифы на ее услуги. Она мне нравится все же, хоть и хабалка. Машка. За пятнашку. Затащить ее в постель, что ли? Все равно я один сегодня. Странно, но это оказалось проще, чем я думал. Мария явно давно ждала приглашения и набросилась на меня, как дикая кошка. Ладно хоть Шекспира не цитировала, но материлась безбожно.

Москва с моего последнего посещения совсем не изменилась. Пробки, слякоть, толпы разноцветных людей, снующих туда-сюда, как в огромном муравейнике. Доехал я быстро, гнал, как ненормальный, но меня даже гаи ни разу не задержала. Дуракам везет. Издательство Инги сильно впечатлило меня и размерами и интерьером. Москва есть Москва. Здесь все на вип уровне. И сама Инга оказалась куда моложе, чем на фотках. Одета вся в Гучи и Прадо. Даже я почувствовал себя провинциалом. Но по оценивающему взгляду ее карих глаз, я понимаю, что нравлюсь этой шикарной телке. Она лучезарно улыбается и явно кокетничает. Ладони у нее узенькие и холодные. Она намеренно долго задержала рукопожатие. Взгляд у нее пронзительный и в тоже время пустой. Создается впечатление, что я смотрюсь в зеркало. В памяти всплывают строчки Блока:

   «Лишь у колонны встретится очами

   С подругою — она, как он, мертва.

   За их условно-светскими речами

   Ты слышишь настоящие слова:

   «Усталый друг мне странно в этом зале».

   «Усталый друг, могила холодна»….

С такой пресыщенной благами жизни львицей будет нелегко, но Влад Орлов не из тех, кто сдается. Чем сложнее задача, тем она интереснее. Я сразу почувствовал прилив сил, кровь разлилась по венам энергичным потоком, и я одел одну из своих лучших масок на такой случай. Инга не устоит.

Мы долго и упорно обсуждаем дела, которые не волнуют в данный момент ни одного из нас. Она вежливо улыбается, я заглядываю в ее слегка азиатские глаза. Инга блондинка. Мне нравится такой типаж женщин. Ухоженная, высокая, эффектная. Почему она не замужем? Может, тоже «черная вдова»? Но в последнем случае, я точно не ее пассажир. С меня, при ее уровне жизни и достатке, ей взять нечего. А вот мне такой союз был бы очень выгоден. Но, если дама в сорок с лишним лет не торопится замуж, это наталкивает на определенные выводы.

— Не хочешь сходить в клуб после работы? — в лоб спрашиваю я, когда она добралась до расспросов о моей личной жизни. Откровенничать я не люблю. Даже с женами. Инга Тихомирова делает задумчивую мину, словно у нее есть другой вариант. Вот смешная женщина. Я же русский Бред Питт. От меня все бабы млеют. Может, ей стихи почитать? Да только в голову ничего не приходит. Заставляю себя посмотреть на нее с надеждой и мольбой. Она все еще ломается.

— Можно. — наконец, изрекает она таким тоном, словно делает мне огромное одолжение. Ох, и не нравится мне это. Ситуацию нужно менять на корню, пока она не решила, что мной можно вертеть, как куклой на веревочках. Я не тот типаж, Инга. Прости, но ты будешь сильно разочарована, когда узнаешь меня ближе.

— Нет, я не настаиваю. Если у тебя планы…. - я развожу руками и равнодушно улыбаюсь.

— Все нормально, Влад. Планов нет. — Инга смотрит на меня влажным взглядом, чуть приоткрыв обильно накрашенные губы.

— Тогда решено. — спокойно отвечаю я. — Может, прямо сейчас рванем?

— А почему нет?

Через шесть часов, вдрызг пьяные мы ехали провожать Ингу домой на моей машине. И когда я спросил у ее дверей, можно ли мне зайти, она снова ответила:

— А почему нет?

Действительно. Почему она не сказала: нет? Хотя бы на первом свидании. Как же все банально и пошло. На ней было красное кружевное белье, в комплекте стоящее не меньше трехсот долларов и чулки с подвязками. Скучно и не ново…. Она явно готовилась. Красавица. Тело у нее, словно у девушки. Крепкое и гладкое. Чудо депиляции и пластической хирургии. Мне плевать. Я в этом плане не эстет. Если женщина хочет что-то в себе усовершенствовать, если ей это добавляет уверенности, то пусть так и будет. У меня нет недостатков, иначе бы я тоже рискнул здоровьем и деньгами. Но в постели моя Инга не ах. Пришлось сильно потрудится, но и здесь мне нет равных. Спасибо Боженьке, что создал меня самим совершенством. Да и годы практики дали о себе знать. Инга осталась довольна, а я остался у нее на всю ночь, и на следующую тоже. Выходные мы провели за городом, и когда в воскресенье днем я уезжал, она сильно печалилась и просила меня звонить ей каждый день. Я клятвенно пообещал ей это, зная, что она позвонит первой.

— Я могу выкроить пару деньков к концу недели и приехать к тебе на выходные. — заявила она, сильно меня удивив. Вот это прыткость! Интересно, а предложение Инга тоже сама сделает? Я изобразил живой восторг и расцеловал ее в обе щеки, а она засунула руки мне в джинсы. Я был не против. С чего бы? Минут двадцать у меня еще есть….

Маруся встретила меня, как родного, а я-то ожидал упреков и требований компенсации за сверхурочные. Сил на сексуальные игры с няней Кирюши у меня не осталось. Пришлось сослаться на усталость. Она сделала вид, что все поняла и напомнила мне, что завтра у Кирилла первый день в детском саду. Черт, а я совсем забыл. Придется вести его самому. Просить Машу снова завтра выйти было бы бесчеловечно. Я мог, конечно, сделать усилие над собой, и заставить ее остаться на ночь, а утром завести ребенка в сад, но посчитав все за и против, отправил Машу домой. Ни к чему давать девочке лишних иллюзий, иначе от нее и топором будет не отмахаться. Не люблю я все эти романы с прислугой, отдает Средневековьем и дешевыми женскими книжками о гувернантках, которые становятся герцогинями. Наверно, мне нужно сменить няню, пока не поздно.

Утром выпал снег. Но чище на улицах не стало. Земля еще не остыла, и снежинки быстро превращались в грязное месиво. В воздухе пахло мочой. Люди, спрятавшись под капюшоны, спешили на работу, проклиная погоду и не уступающих дорогу водителей. А у меня был первый день, когда я вдруг почувствовал себя отцом. Кирюша сейчас посапывал на заднем сиденье, сжимая в руке банан, который я сунул ему вместо завтрака. Удивительно спокойный ребенок.

Он беспрекословно слушался меня, сам одевался и почти не капризничал.

Мне с ним здорово повезло.

Я взял с собой на всякий случай смену одежды и игрушки.

Меня встретила сама заведующая частного садика, благодаря которой я узнал, что такое заведение есть в нашем городе. Для меня «Лагуна» станет спасением. Мысль, что Маша целый день разгуливает по моему новому коттеджу, лазает по ящикам, трогает мои вещи, всегда сильно меня раздражала. Теперь ей предстоит только забирать ребенка и укладывать спать, а выходные в ее присутствии я как-нибудь переживу.

— Привет, Вик. — приветствую я высокую стильную женщину, сдержанно улыбающуюся уголками полных губ. Она чертовски привлекательна, и прекрасно умеет пользоваться своей внешностью. Мы давно знакомы, еще с института. Она училась на филологическом отделении и была от меня без ума. Какое-то время я встречался с ней. Боже, как же это было давно. Еще до Лины. Да и после что-то такое случалось, но я редко бывал трезв, чтобы сохранить четкие воспоминания. Я не относился к нашим отношениям серьезно, и она, наверно, тоже воспринимала меня правильно. Вика тогда была слишком наивна и бедна, как церковная мышь, и вечерок в моей развеселой компании был для нее своего рода праздником.

Месяц назад я встретил Вику в театре и не узнал. Оказалось, что она поставила не на карьеру, а на богатых мужиков, готовых платить не за знания, а за красивое личико и согретую постель. Один из ее последних благодетелей подарил ей детский садик для «блатных». Мое как раз красовалось во всех газетах в связи со скандальной смертью Лизы. В одной из обличительных статей упоминалось, что я меня есть сын. Вика, конечно же, была в курсе дел и предложила помощь. Она сказала, что у нее отличное заведение с лучшими педагогами, хорошими условиями и удобным графиком посещений. И вот я здесь.

— А где Кирюша? — в недоумении спрашивает она, глядя на меня. Я киваю в сторону машины.

— Спит. — отвечаю, откровенно разглядывая сильно изменившуюся Викусю. — Как дела?

— Нормально. — она кажется приветливой, но держит дистанцию. Я совсем не помню, как мы расстались и есть ли у нее причины злиться на меня. Нет. Не думаю. Иначе она не предложила бы мне помощь. Я открываю заднюю дверцу и достаю Кирилла. Он все еще безмятежно спит. Что с ним делать? Нести в группу?

Заметив мою нерешительность, Вика забирает у меня ребенка.

— Я отнесу. — мягко говорит она, разглядывая мальчика. — Какой красивый ребенок. — на лице нежность и умиротворение. А детей Вика, похоже, любит. Наши взгляды встречаются, но она быстро отводит глаза.

— Сегодня будет собрание в восемь часов. Нужно познакомиться с воспитателями, обсудить детали. Приди, пожалуйста. — холодно просит она, разворачиваясь. Я посмотрел на обтянутый юбкой зад. Отлично сохранилась для тридцати шести лет. В юности меня тянуло на старшекурсниц. Я бы и сейчас не прочь скоротать с этой ухоженной тетенькой пару вечеров. Но она явно не горит желанием. Бог с ней. Другие найдутся.

— Постараюсь. — с сомнением бросил я ей вслед. — А где собрание будет?

— Позвонишь, я тебя встречу. — обернувшись, говорит Вика. Мне не нравится ее взгляд. Смотрит прямо в душу, то есть мимо меня. — Отлично выглядишь.

— Ты тоже. Удачного дня. — я расплываюсь в широкой улыбке.

— И тебе.

Я не стал дожидаться, пока она скроется из виду, и сел в машину. Меня ждал новый рабочий день.


С самого утра мне испортил настроение один из постоянных авторов. Мы заключили с ним контракт на три книги в год, выплатили ему аванс, а этот зажравшийся козел принес в издательство только одну рукопись и заявил, что у него творческий кризис. А меня е…т его гребаный кризис? Есть контракт, условия. Мне по барабану на его капризы. Так я ему и сказал. Он надулся, словно я оскорбил его лучшие чувства и заявил, что разрывает контракт и переходит, знаете к кому? К моей потенциальной невесте из Москвы. Якобы ему звонили из ее издательства и предложили более выгодные условия, а он мне что-то плел про кризис. Повторюсь — козел. Козел — с большой буквы. Я выгнал его в шею. Да таких бумагомарателей у меня целый легион. Стоит только свистнуть. В Москву он захотел. Я тоже хочу и что? А эта Инга та еще штучка, переманивает моих лучших авторов.

Ага, легка на помине, глядя на вибрирующий мобильник, думаю я.

— Что тебе? — грубо отвечаю ей. Кроткая заминка и прерывистое дыхание. Она явно ждала другого приветствия.

— Все нормально? — бесстрастно спрашивает Инга, справившись с обидой. Молодец. Умеет владеть эмоциями.

— Отлично. Могу тебя поздравить. — я все еще хамлю.

— С чем? — она сама невинность.

— Марк Захаров твой. — злорадно выдаю я.