— Привет. Сделай кофе для шефа и за работу.

— Мне опять бегать по этажам? — с лёгкой иронией спросила я, и Нина прищурилась:

— Ну, не мне же!

«А почему бы и нет?»

Но вслух я сказала только:

— Хорошо.

Кофе без сахара — проще простого. С этим я справилась за две минуты, из которых одну кофеварка прогревалась. А бегать по этажам я не буду. Буду ездить на лифте.

Игорь вошёл быстрым шагом, походя спросил:

— Это мне? — и, даже не дождавшись ответа, забрал чашку из моих рук. Уже в двери кабинета бросил:

— Нина, принесите письма.

Вот хам! Теперь понятно, почему Ниночка не говорит «пожалуйста» и «спасибо»! Просто шеф её не научил этому!

Вскочив, секретарша подхватила папку с надписью «Корреспонденция» на корешке и живенько скользнула за Игорем в кабинет, а мне указала маникюром на стопку корочек. Я поняла, поняла. Арбайт, раб, солнце ещё не село…

Перебрав папки, я методично составила план своего похода по отделам. Сначала третий этаж, потом второй — пиар и бухгалтерия, а потом первый. И всё на лифте, ибо ноги мне для кафе надо поберечь.

В пиар-отделе я встретила Олю, которая подмигнула мне и шёпотом спросила:

— В двенадцать в «Старбакс»?

Я кивнула с улыбкой. Почему бы и нет? У нас в кафе часто обедали ребята из окрестных фирм, и было интересно наблюдать за ними — кто с кем дружит, кто кого недолюбливает, кто в кого влюблён. Но раньше я была по другую сторону баррикад. Теперь смогу на короткий момент попробовать другую жизнь — офисного сотрудника. Будет о чём вспомнить на старости…

Разнеся папки и собрав другие для Игоря, я вернулась в предбанник. Нины там ещё не было. В растерянности я присела на стул у стены. Что мне делать? Ждать? Сидеть не работать, могу и подождать. Интересно, а где секретарша? Неужели всё ещё в кабинете Игоря? Чем они там занимаются? На миг стало неприятно — чем может заниматься босс со своей секретаршей в кабинете в рабочее время… Не кофе пить, это точно. И не письма читать. Хотя Игорь говорил, что не очень сильно любит Нину. Но кто поймёт этих мужчин?

— Нина, принесите мне протокол последнего совета директоров.

Я аж вздрогнула от неожиданности. Говорил Игорь, но странно… будто через динамик. На миг я зависла, потом увидела, как мигает огонёк на селекторе возле городского телефона. Оглянувшись на дверь, подошла. Как ему ответить? Кнопки, микрофон… Протянула руку к селектору, но тут же отдёрнула. Ну нафиг, сломаю ещё! И Нины на месте нет…

— Нина, вы оглохли? — раздражённый голос моего рабовладельца заставил меня ещё раз нервно вздрогнуть. Ну нет Нины, что я могу сделать? И где искать протокол, я тоже не имею понятия. Эх, ладно, была не была.

Я постучала в дверь кабинета и нажала ручку. Игорь сидел за компьютером. Не глядя, сказал глухо:

— Вас только за смертью посылать.

— А Нины нет на месте, — ответила я.

— Хм, — сказал Игорь, посмотрев мне в глаза. Встал. Улыбнулся. Повторил: — Хм, хм.

— Чего ты хмыкаешь?

— Это даже хорошо, что Нины нет на месте, — Игорь подошёл поближе, шагнул к двери и повернул в замке ключ. Я отступила к стене со смешком:

— Нет, ты этого не сделаешь!

— Очень даже сделаю, — мурлыкнул он, расстёгивая пуговку моего пиджака.

— А если Нина вернётся?

— Пусть… Она ничего не узнает.

Ещё одна пуговка. Я невольно потянулась к Игорю, словно на запах его одеколона. Пиджак сполз с плеч будто сам по себе. Прохладная ладонь скользнула под блузку.

— А вдруг кто-то придёт…

— Я гендир, мне всё равно.

Губы легко коснулись шеи, пальцы зарылись в волосы. Я забыла о двери, о том, что мы в офисе, что может постучаться кто угодно… Дрожь пробежала по телу. Боже, нет, не надо! Игорь, пожалуйста!

Конечно, он не услышал. Просто поднял меня, понёс к столу. Повернул к себе спиной. Я молчала, просто тая, как кубик льда в стакане для виски. И как кубик льда, меня положили животом на стол. Застёжку на брюках расстегнули. Обнажили попу.

— Игорь, подожди…

— Тш-ш-ш, малыш, молчи.

— Ну, не так…

— Именно так.

Меня что-то колет в грудь, и я стараюсь уйти от мешающего предмета. Игорь пошарил в ящике стола и достал презерватив. Этот парень ловок в надевании презервативов… Сразу виден опыт, потому что мне это сделать удалось вчера ночью с третьего раза… Игорь натянул кондом одной рукой. Вторую ладонь просунул под меня, между грудей, к ямке ключиц. Властно обнял пальцами мою шею…

Два пальца скользнули в промежность, приласкали клитор, проникли во влагалище, распаляя и заставляя стонать.

— Тебе нравится, малыш?

— Перестань… Да…

— Скажи громче.

— Да!

И вместо пальцев в меня вошёл член. Господи… Да, мне нравится, мне нравится до одури… Я хочу заниматься любовью с Игорем каждый день, пять раз в день, в любом месте, там, где он скажет… Я хочу его!

И с каждым толчком внутри я хотела его ещё и ещё, я хотела его глубже, чаще, я хотела кричать от наслаждения, цепляться за стол, выгибаться похотливой кошкой…

Селектор замигал красной кнопкой вызова, запищал пронзительно. Я вздрогнула, а Игорь словно не заметил ничего. Мужской голос позвал из динамика:

— Разумовский, ты у себя?

Только этого не хватало! Это же техдиректор! Черников! Я попыталась вывернуться из-под Игоря, но он прижал меня к столу крепче:

— Т-ш-ш! Плевать на них!

— Мы же на работе…

— Плева-ать, — он наклонился и шепнул мне на ухо: — Я только начал!

— Нет, я так не могу…

— Разумовский, что за бардак, где твои секретарши?

— Нафиг пошёл, — прошипел голосу Игорь, продолжая двигаться. А меня отчего-то пробило на смех. Ну правда, что за дурацкая ситуация! Мы тут, на столе, а за дверью стоит другой сотрудник…

— Перестань! — я вывернулась из-под Игоря и отскочила в сторону. Он схватил меня за руки и подтянул к себе:

— Мы же не закончили!

— Я так не могу!

— Мы не закончили… — и прижал меня к стене, поднимая за ягодицы. Оказавшись в воздухе, беспомощно ухватилась за его плечи, принимая снова в себя член, и засмеялась от настойчивости моего рабовладельца, от того, как безжалостно он меня использует, чтобы насытиться, от странного чувства двойственной морали, приверженцем которой я неожиданно стала. Да, дорогой, бери меня всю в этом чёртовом кабинете! И пусть весь мир подождёт за запертой дверью…

Мир подождал. И дождался. Селектор всё мигал, но прекратил выплёвывать слова. Игорь стащил презерватив и завязал его узелком, бросил в корзину в маленькой умывальной комнате. А я подтянула трусики и брюки, заметив:

— Уборщица найдёт.

— И захочет родить от меня бебика? — усмехнулся Игорь. — Пофиг, малыш.

— Прошу тебя, не делай так больше, — мягко сказала, коснувшись рукой его плеча.

— Интересно, почему, — пробурчал он, застёгивая пуговицы на брюках. — Тебе же понравилось.

— Я не поклонница таких всплесков адреналина, дорогой мой, — и я чмокнула его в щёку. — Наверное, мне надо идти?

— Возьми блокнот и карандаш, я скажу тебе, какие документы мне нужны, поскольку Нины нет.

— Думаешь, я знаю, где искать документы?

— Они все подшиты в папках, которые в шкафу. Найдёшь.

— Ты прямо как твоя секретарша… — пробормотала, осматривая отлично заточенный карандаш. Игорь обернулся:

— Как это?

— Так это, — передразнила. — «Язык до Киева доведёт». А в твоём случае: «Ищи да обрящешь».

— Любовь, — строго сказал Игорь, — я вообще не в курсе, куда Нина складывает бумаги. Но у неё есть система. Тебе надо просто её найти.

— Проще найти саму Нину.

— Как желаешь, но документы нужны мне срочно.

Босс-самодур, ага. Я записала подробно названия и даты нужных бумаг и вышла в приёмную. Предварительно выглянула, конечно, увидела, что никого нет, и выскользнула мышкой. Вздохнула, окинув взглядом безразмерные полки шкафов, набитые папками, и пошла читать надписи на корешках.

Нина влетела в кабинет, когда я вытаскивала очередной отчёт из очередной папки. Секретарша поставила сумочку в шкафчик и наехала на меня:

— Ты зачем роешься в бумагах?

— Меня попросил шеф, — удивлённо ответила я.

— Он меня вызывал?

— Да, но вас не было на месте.

— Чёрт! Дай сюда список!

Я с огромным удовольствием отдала ей и список, и тонкую стопку уже найденных документов. А сама пошла к кофеварке. Сделаю себе кофеёк, пока Нина не припахала меня к чему-нибудь? Включила машину и услышала вопрос:

— Это для шефа?

— Нет, для меня.

— Охренела?! — уставилась на меня Нина. — Это кофеварка директора! У тебя есть законный перерыв на обед, тогда и пей кофе! А пока…

Она кивнула подбородком на кипу писем, лежавших на маленьком столике у двери:

— Открой и рассортируй по темам. А потом пойдёшь на почту и отправишь все вот эти.

Пф… Некоторые слишком много на себя берут. Ну ладно, жаловаться не стоит. Заодно прогуляюсь, всегда можно сказать, что на почте очередь! И кофе попью, а лучше крепкого, очень крепкого чая. Чифирька!

Сделав всё, что мне велела Нина с письмами, я взяла запечатанные конверты и спросила:

— А у кого взять деньги для марок?

— Заплати сама, я тебе отдам потом. Не забудь чек.

— Уж не забуду, — пробормотала я, сунув конверты в сумочку.

Спустившись на первый этаж и узнав у охраны, где ближайшее почтовое отделение, я вышла на улицу. Чудесная погода, не слишком обычная для города, стоявшая уже несколько дней, заставила меня поднять лицо к серовато-голубому небу, улыбнуться пёрышкам облаков, вдохнуть плотный, знакомый запах Невского. Что-то в груди сжалось, так противно… Как тогда, когда нам сообщили о необходимости операции для Аришки. Как тогда, когда я должна была идти продавать свою девственность. Как тогда, когда на меня обрушилось неумолимое предчувствие беды. Что-то случится. Не дай бог, с Аришкой…

Достав телефон, я минуту колебалась. Почти двенадцать, наверняка процедуры с утра, возможно зондирование уже сделали. Надо звонить, я не буду ждать, пока Катька очнётся.

Гудки заставляли сердце биться через раз, а я считала их и кусала губы. Может, ещё не закончили… Может, есть осложнения? Ну, подними же трубку, курица! Я же волнуюсь!

— Любка! Алё, Люб!

— Кать, это я, как у вас там?

— Всё в порядке, Аришку только привезли из процедурной, она ещё совсем сонная! Всё сделали хорошо, будут готовить к операции на завтра!

Я выдохнула и ответила:

— Слава богу… Я так волнуюсь!

— Ну, ты же сама говорила — всё будет хорошо.

— Кать… Я вас люблю, зайцы мои… Я с вами в мыслях.

— Я знаю. Ты сама-то как?

Усмехнувшись, огляделась. Подняла голову к небу. Как я?

— Нормально. У меня всё в порядке.

— Точно?

— Как Кремлёвские куранты.

— Ой, пришла медсестра! Всё, Любаш, прощаюсь. Я тебе вечером звякну!

— Хорошо, смотри — всё мне расскажи!

— Уж как-нибудь.

Улыбаясь, я сбросила звонок и ещё несколько секунд смотрела на телефон, как дурочка на новые ворота. Всё хорошо. Всё пройдёт хорошо! Надо только верить.

На экране высветился новый звонок. На этот раз не в ватсап и не со знакомого номера. Нахмурившись, я удивлённо подумала — кто бы это мог быть? Ответила:

— Слушаю.

— Егорова! Я тебя предупредила, я пойду в полицию!

— Зая?

Бывшая одноклассница ехидно ответила на повышенном тоне:

— Не узнала, да? Конечно, ведь по твоей милости мне пришлось сменить номер телефона! Прекрати это всё, иначе я напишу на тебя ядрёное заявление в полицию за преследование!

Ух ты! Неужели Николай таки сделал это?! Интересно, с чего он начал? С сайта или с ютюба?

— Зая, я не знаю, о чём ты говоришь, — осторожно ответила я. — Ты меня обманула, но я ничего тебе не делала.

— Ну конечно! Рассказывай, сучка! Ты всё организовала! Прекрати меня преследовать, прекрати давать мой номер телефона на всяких сайтах! Прекрати платить за грёбанные идиотские комментарии к моим видосам! Я предупредила!

— Я ничего не делала, Зая, поэтому просто оставь меня в покое.

Я сбросила звонок и с изумлением посмотрела на свои руки. Они дрожали. Как будто я только что сама провела операцию на сердце… Надо радоваться, что Зая наказана! А мне отчего-то страшно и грустно. Тревожное ощущение не оставляло меня. Что может случиться, кроме того, что операция пройдёт плохо? Нет, нет, об этом я думать не стану. Говорят, если много думать о плохом, плохое придёт…

Разблокировав телефон, я набрала Николая. Женский голос сразу ответил, что абонент не абонент, но я могу оставить сообщение после звукового сигнала. Хм, странно… Жилец не говорил, что собирается куда-то. Ну, мало ли, может, не заплатил за телефон. Ладно, скажу ему спасибо потом, когда вернусь домой.