Тори Озолс - Цена расплаты

– Машина прибыла, ― проговорила Даша, когда его телефон запищал на столе.

Вымыв чашку, она пошла в спальню и схватила свой рюкзак, за которым Андрею пришлось с утра спускаться к машине.

– Спасибо за доставленное удовольствие, ― иронично и с некой горечью произнесла девушка.

Андрей же молчал. И тогда Даша дабы закрепить его ужасное мнение о себе, грубо добавила:

– Секс был офигенским, красавчик.

И, схватившись за дверь, резко выскочила на этажную площадку. Все в ней кричало ― вернуться и накрыть его рот своим, до крови прокусив губу в наказание. Но она не пошла на поводу у этого желания. Даша уже сделала шаг к лестнице, когда ее резко развернули и прижали к стене. Мужской рот оказался в миллиметре от ее, но девушка успела увернуться.

– Не надо, ― непривычно ранимо попросила она.

Андрей тяжело задышал, опаляя своим дыханием ее кожу, и Даша вторила его дыханию своим. Ее грудь напряженно опускалась и поднималась, а глаза искали любую точку, лишь бы не смотреть на него.

– Уходи.

Девушка резко кинулась вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, настолько быстро, словно за ней гнался сам дьявол. А он, до боли сжав кулаки, замер на месте, пока звук хлопнувшей на первом этаже двери не донесся до него. Тогда Андрей со всей злости ударил кулаком об стену, разбив до крови костяшки пальцев.

Это было верное решение. А горечь во рту ― из-за горького кофе. Только из-за него.

Девушка развалилась на диване, собираясь сегодня пропустить пары. Бессвязно переключая с канала на канал гребаный телевизор, она не могла успокоиться. Сегодня была пятница, и завтра, скорее всего, Андрей приедет в их дом. Выдержит ли она это? Сможет смотреть, как он милуется с ее дорогой тетенькой, когда на душе у нее кошки скребли?

Три дня прошло с той злопамятной ночи. Три дня с того момента, как она села в такси и горько расплакалась. Сотрясаясь всем телом, Даша ненавидела мужчину за то, что он довел ее до такого состояния. Ведь девушка не плакала целых пять лет, а тут неизвестно почему ее прорвало, словно плотину.

Возможно, эта ночь надломила что-то в ее душе. Настолько, что она чуть не уничтожила кассету с той злопамятной съемкой, в тот же день заявившись к Милке, которой отдала ее на хранение. Подруга лишь покачала головой на ее зареванный вид, находясь в шоке и непонимании. Но Даша не стала ничего объяснять. Она просто сжала кассету в руках, и…

Чуть-чуть ведь не считается, правда? К счастью, Даша вовремя опомнилась и просто вернула тут назад Миле. Не желая возвращаться пока домой, она приняла у подруги душ, так и не смыв с себя ощущение его рук и губ, но хотя бы попытавшись. После они вместе отправились на пары.

Мила не приставала с вопросами, и за это девушка была ей благодарна. Она не хотела говорить о том, чего сама не понимала. Что с ней происходило? Что изменилось за эту ночь? И как ему удалось пробить брешь в ее защитных щитах?

Но впервые Даша ощутила тепло, и то, что она, все же, жива. Впервые ей захотелось открыто смеяться, отпустив боль и ненависть. И из-за этого девушка еще больше злилась на него. Так не должно быть. Она не имеет права забывать о родителях и прощать тете осквернение их памяти. Злобная сучка заплатит за все!

Вот так девушка безучастно просидела все пары, витая в своих мыслях, и даже позволила Кириллу отвезти ее домой. А еще разрешила поцеловать на прощание, надеясь, что хотя бы это сотрет воспоминание о его губах. Нет, не помогло. Ей просто стало противно, и она быстро вытерла губы рукой, не задумываясь о том, какую боль причиняет ни в чем не повинному пареньку.

А когда на следующий день тетушка собралась на ужин с Андреем, она отсчитывала каждую секунду до ее возвращения, боясь того, что женщина останется у него на ночь. И испытала небывалое облегчение, когда около одиннадцати она вернулась домой с явно разочарованным видом. Даша повторяла себе, что не может ревновать, не может. Но поделать с собой ничего не могла.

И вот так к пятнице она превратилась в сгусток нервов и злости, списывая это на то, что ей просто не хватает хорошего траха, а не именно этого мужчины. Ведь впервые познав такое плотское наслаждение, девушка хотела еще и еще.

– Что разлеглась, дрянь? Пары еще никто не отменял! – злобно проговорила ее тетушка, спустившись вниз.

Даша окинула ее взглядом, отмечая, что женщина собралась выехать куда-то, и решила, что это добрый знак. Когда они вдвоем оставались дома, то пространство вокруг них превращалось в минное поле.

– Ты мне не мать, чтобы указывать, что делать! ― огрызнулась девушка в ответ. ― И учусь я не за твои деньги. Так что хочу ― иду, хочу ― прогуливаю.

– Твой отец в гробу переворачивается от твоего поведения!

– Не тебе о моем отце вспоминать! ― закричала ей Даша. ― Он сразу понял, какая ты сука, поэтому и выбрал мою мать!

– И к чему это привело? К совместному месту на кладбище? Жаль, дочурку с собой не прихватили.

– Кто-то же должен был остаться, чтобы отравлять тебе жизнь!

Женщина на это лишь раскатисто рассмеялась.

– Вряд ли у тебя это получается. Я счастлива как никогда. Вот еду сегодня выбирать свадебное платье, ― гордо похвалилась она, а Даша недовольно фыркнула.

– Ну и скатертью дорога, ― махнула она тетушке рукой, возвращаясь к телевизору.

Но как только за тетей закрылась дверь, и звук отъезжающей машины донесся до девушки, она вскочила с дивана. Нет, больше так не могло продолжаться. Пока у нее есть это время, она хочет его использовать по полной.

*****

Андрей, согласовав очередной договор, отправил его по электронной почте своему заместителю. Три дня со вторника тянулись невыносимо медленно. Три дня без единой встречи с ней, и даже без упоминаний. Девушка выполняла его просьбу беспрекословно, и нет, чтобы порадоваться, ― мужчину это неожиданно злило. Он дергался на каждый звонок, так и не рискнув записать ее номер в контакты, а теперь и не видел в этом необходимости, потому что эти цифры выучил назубок. Не один раз он набирал их, желая услышать ее звонкий голосок, но все же не нажал кнопку вызова. Он был мужчиной, а не вздыхающим в томлении влюбленным, сгорающим в тоске от разлуки.

В среду они с Татьяной ужинали, и этот ужин вполне мог закончиться в горизонтальном положении. Женщина даже ожидала этого, но он почему-то отмазался от нее и отвез домой. Но когда Таня скрылась за дверью, и ему пора было уезжать, он еще минут пять сидел в машине и смотрел на темные окна спальни, только не своей невесты. А потом, обозвав себя идиотом, рванул с места.

– Андрей, привет! – необычайно весело произнесла Даша, врываясь в его кабинет, а за ней следовала перепуганная секретарша.

– Андрей Борисович, простите, я не смогла ее остановить, ― взволновано оправдывалась Полина.

– Ничего, Полечка. Я ее знаю. Оставь нас.

– Да, конечно,

– И, ― остановив он секретаршу в дверях, ― меня не для кого нет.

– Как скажете.

– Что ты тут делаешь? – спросил пораженный мужчина, откинувшись в кресле и пристально рассматривая Дашу.

Минуту назад он думал о ней, и вот она перед ним. Пришла. Сама. Он ощутил удовлетворение. Огромная теплая волна расползлась по его грудной клетке. Мужчина не представлял насколько соскучился по этой язве всего за три дня. А его член моментально затвердел, как только она ворвалась в кабинет.

– Я соскучилась! – соблазнительно проговорила Даша, направившись к нему, призывно покачивая бедрами.

– Разве мы не все сказали друг другу? – Андрей стоял на своем, надеясь, что она не распознает фальшь в этом вопросе.

Она пришла первой, и, словно на правах победителя, он мог вести себя наглее.

– Целую неделю я пыталась придерживаться твоего бреда, но с приближением пятницы и диким ожиданием, когда ты покажешься у нас дома, я поняла, что не могу, ― сладко пропела девушка, присаживаясь на край стола сбоку от него.

Ее рука потянулась к галстуку мужчины, играя с его кончиком. Глаза озорно блестели, а язычок то и дело облизывал пересохшие губы.

– Даша, это заходит слишком далеко!

– И тебе это нравится, ― она наклонилась к Андрею, дыша на его губы. ― Ты же не трахнул ее в среду, не так ли?

– Следила за Таней?

– Конечно! Знаешь, я, как оказалось, не очень люблю делиться.

Она прошлась влажным язычком по его нижней губе, а потом, втянув ее в рот, принялась жадно посасывать. Мужчина сжал подлокотники кресла, удерживая руки на месте.

– Хочу, чтобы у тебя не оставалось сил на нее, ― страстно прошептала девушка ему в губы.

И эта фраза сразила Андрея, лишив последних сил в самообладании. Повернувшись в кресле к ней, он крепко сжал ее бедра и резко потянул на себя. Мягкое место Даши уверенно приземлилось на мощные мужские ноги, ощущая под собой его твердость. Осознание того, что он все еще желал ее, вскипятило ее кровь.

– Ох, ― от неожиданности вскрикнула она, упираясь руками в его грудь.

Рука Андрея тут же сжала ее затылок, и, наклонив девушку к себе, он яростно впился в ее рот. С неистовой страстью терзая ее, мужчина показывал, как сильно ему ее не хватало. Это стало чистым безумием. Одержимостью. Но он не мог отказать от сладости ее тела.

Проворные девичьи пальчики спустились к поясу брюк. Желая как можно скорее добраться до его органа, она вытянула рубашку из-под пояса и принялась за молнию. Как только ее руки обернулись вокруг его раздутой плоти, они одновременно выдохнули. Даша от жара, что почти обжигал пальцы, Андрей от наслаждения ощущать ее руки на себе.

– Андрей Борисович, к вам Татьяна Юрьевна, ― неожиданно прозвучало в его переговорном устройстве за минуту до входа женщины в кабинет.

Даша из-за перепуга быстро вскочила с его колен, и, прячась, присела. Понимая, что спрятаться практически негде, она залезла под стол, умещаясь между его ног. Андрей напряженно поправил галстук, и посмотрел на дверь. Заправить рубашку и застегнуть брюки времени уже не осталось, поэтому приходилось только молиться, чтобы Татьяна не решила поступить также как племянница, то есть обойти стол и приветствовать его поцелуем.

– Привет, любимый, ― виновато улыбнулась женщина, проскальзывая в кабинет, и быстро опускаясь в кресло напротив него.

В ее улыбке улавливались отблески страха оттого, что мужчина негативно среагирует на ее приход на работу ― единственную неприкосновенную для нее вещь в его жизни.

– Здравствуй, дорогая, ― сделав вид, что очень занят бумагами, произнес в ответ Андрей.

Татьяна спокойно ожидала, когда он закончит изучать документы и сможет уделить ей внимание. Раньше бы женщина взорвалась от такого пренебрежения, но Андрею она прощала многое, да и в начале их отношений он предупредил ее, что является трудоголиком, и не любит, когда его отвлекают от работы. Дождавшись внимания от жениха, женщина заговорила:

– Любимый, я сегодня посетила чудесный ресторан и полностью в него влюбилась. Думаю, это идеальное место для нашего торжества.

Тем временем Даша под столом ощутила прилив невероятного адреналина и дикого возбуждения, смешанного со злорадством. Перед ней предстала такая прекрасная возможность отомстить ему за их совместные мучения. Наплевав на неудобную позу, она потянулась ручками к его твердому бугорку, проведя рукой вверх-вниз и крепко сжимая его. Мужчина слегка дернулся, но плоть под проворными пальцами лишь стала тверже, показывая, что его тоже безумно возбуждает греховность ситуации.

Андрею казалось, что он кожей ощущал коварную ухмылку на лице девушки, хотя это могло быть лишь в его фантазии. Но то, с каким ярым упорством она принялась удовлетворять его, еще раз доказывало, что связь с этой стервочкой до добра не доведет. Неожиданное ощущение влажного и жаркого рта вокруг головки заставило его до хруста сжать компьютерную мышку в ладони. Благо, Татьяна так была увлечена своим рассказом, что не замечала происходящего с ним.

Игривое облизывание от основания к головке сводило с ума. Капля пота выступила на виске и скатилась вниз. Мужчина быстрым взмахом руки стер ее, сжимая зубы до боли. Чертова сучка доводила его до животного безумства, и она прекрасно знала, что делала с ним. Словно упиваясь своей властью, она с раздражающей медлительностью исследовала языком каждую чувствительную вену. Ее восхищал тот факт, что тетенька находилась рядом, слепая в своем счастья, в предвкушении свадьбы, а в этот момент она ублажала ртом ее мужчину под столом.

А Андрей не мог ни пошевелиться, ни прекратить это. Только беспомощно сидеть в кресле, и понимать, что ситуация вышла из-под его контроля. Мышцы на бедрах ныли от напряжения из-за усилий удержать себя на месте. Руки чесались от желания просунуть их под стол и сжать ее волосы, чтобы заставить прекратить это мучение.