Симона Элькелес - Цепная реакция

Луис садится и убирает мои руки от лица.

— Не переживай, mi chava, — говорит он и задорно подмигивает. — Я понял, что ты хотела сказать. А что касается моих братьев, то ты не знаешь, через что им пришлось пройти. Они делали то, что должны были делать, и не суди их за это. Ты понятия не имеешь, каково это — быть такими, как мы… жить без гроша в кармане посреди уличной войны. Тебе не приходилось спасаться бегством от бандитов и видеть, как лучший друг умирает у тебя на руках. Это стремно. Очень.

— Ты прав, я не представляю, каково так жить. Но я рада, что это не стало частью твоей жизни.

Он кивает и возвращается к работе, а я наблюдаю за ним.

— Может, тебе помочь? — спрашиваю я. — Мне неловко сидеть тут просто так, пока ты трудишься.

Луис протягивает из-под машины руку.

— Дай мне ключ для масляного фильтра.

Разглядываю разложенные вокруг инструменты. Мм-м-м… для меня они все одинаковые. Я оглядываюсь на его протянутую руку.

— Ты загнал меня в тупик.

Слышу, как он смеется.

— Прости. Это штука, которая похожа на коготь, с красными резиновыми ручками.

Учитывая, что тут есть только один инструмент, подходящий под описание, я практически не сомневаюсь, что именно он и нужен. Беру его и вкладываю в руку Луиса.

Закончив, он выкатывается из-под машины.

— Знаешь, ты чем-то похожа на мою невестку. Она ни фига не понимает в автомобилях, кроме того, как вставлять ключ в зажигание.

Поднимаю руку, защищаясь.

— Я тоже это знаю вообще-то!

— Пожалуйста, скажи мне, что отец хотя бы научил тебя менять колесо.

— А разве я должна это уметь? — Я лезу в сумочку и достаю карточку, которую всегда ношу с собой для вот таких вот непредвиденных ситуаций. — Отец купил для меня специальную страховку.

Луис вздыхает.

— Ты должна уметь менять колесо. Напомни мне как-нибудь, за день научу.

Остаток времени мы проводим за разговорами, и это меня пугает. Чем больше я знаю о Луисе, тем больше он мне нравится. Мы совершенно разные, но я понимаю его. Темы для разговоров у нас не иссякают, и даже когда возникает пауза, ни я, ни он не чувствуем никакой неловкости.

— А ты никогда случайно не собиралась поступать в Пердью? — спрашивает меня Луис из-под четвертой по счету машины, в которой он меняет масло.

Я уже знаю, что для него вопрос с выбором универа даже не стоял.

— Не знаю. В мой топ-десять он точно не входит. Да и зачем?

— Просто подумал, знаешь, если мы с тобой еще будем тогда… — Он замолкает. — Проехали, Ник. По ходу, я маслом надышался.

Если к концу года мы еще будем вместе, будет здорово поступить в один и тот же универ. Сейчас мы с Луисом очень близки, а с каждым днем становимся еще ближе. Приходится то и дело себя одергивать, чтобы меня не засосало окончательно.

И нужно сказать ему, что я чувствую.

Глажу его по колену.

— Мне кажется, не стоит планировать все настолько серьезно.

— Ты пессимистка, — заявляет Луис, снова выкатываясь из-под машины. — Надо же хоть немного верить.

Он притягивает меня к себе и гладит по спине. Сквозь блузку я чувствую тепло его рук.

— Я перемазался, — говорит Луис. — Возможно, твоей блузке конец.

Звук приближающихся шагов заставляет нас разжать объятия и отодвинуться.

— Как делишки, чувак? — спрашивает Марко. Кроме него рядом с нами стоит еще один парень, совершенно жуткий с виду.

— Не хочешь познакомить меня со своей подружкой, Луис? — интересуется он.

Я вцепляюсь в руку Луиса и чувствую, как напрягается под пальцами его бицепс.

— Никки, это Чуи. Мы с ним, типа, приятели.

Чуи сдвигает сигару в угол рта и долго пристально меня разглядывает. Не могу избавиться от ощущения, что он прикидывает мою ценность.

— Ты учишься в «Фейерфилде»?

— Да.

— Что-то я тебя тут ни разу не видел.

— Она живет на другом конце города, — встревает Марко. — Так ведь, Ник?

Я киваю.

— Слушайте, парни, — говорит Луис этим двоим, и я отчетливо понимаю, что он намеренно отвлекает их внимание от меня. — Если вы ищете Энрике, то в последний раз я видел его в гараже.

— Энрике мне не нужен, — отвечает Чуи. — Мне нужен ты, Фуэнтес. У меня есть для тебя задание.

Чувствую, как сердце на несколько секунд замирает, когда я понимаю, чтó происходит. Луис — член «Мексиканской крови».

ВИЖУ ПОТРЯСЕННОЕ ЛИЦО Никки, когда она слышит, что Сото искал меня, и понимаю: она в курсе, что означает визит Чуи. Моя девушка подхватывает с земли рюкзак, сумочку и вскакивает на ноги.

— Мне нужно домой. Прямо сейчас.

— И куда ты так торопишься? — лениво интересуется Чуи. — Или у тебя какие-то проблемы из-за того, что я разговариваю с твоим парнем?

— Нет у нее никаких проблем. Пошли поговорим внутри, — говорю я. Кошмар. Мне сейчас еще не хватало, чтобы Никки снова стала задавать вопросы.

Чуи не спеша, вразвалочку, уходит в мастерскую. Марко топает следом за ним. Убедившись, что они исчезли из поля зрения, поворачиваюсь к Никки.

— Я сейчас вернусь. Это не то, что ты подумала.

Она смотрит на меня как на чужака, а не своего парня.

— Я хочу домой.

— Я отвезу тебя через пару минут. Просто… побудь тут, — прошу я. — Пожалуйста.

Захожу в мастерскую, больше всего на свете желая вышвырнуть и Чуи, и Марко вон.

— Куда делся Чуи? — спрашиваю Энрике. Иза все еще тут, болтает с ним, пока он копается в ее тачке.

— Пошел ко мне в кабинет, — отвечает он. Энрике никогда ничего не возразит Чуи и не выступит против него — из-за непоколебимой честности и верности, в которых он давным-давно поклялся банде.

Чуи сидит за столом, развалившись, словно это его кабинет, а не Энрике. Марко стоит рядом и чуть сзади, будто телохранитель.

Прикрываю дверь — на тот случай, если Никки решит, что ей хочется подслушать наш разговор.

— Ладно. Чего вам надо?

Чуи сбивает с сигары пепел — прямо на стол Энрике.

— Этот парень должен мне пять кусков. Вы с Марко заберете долг. Сегодня вечером.

Он лезет в карман и достает бумажку. Смотрю на адрес: Аугуста-лейн.

— Это же почти в центре территории «Фремонта-5».

— Ага.

Все, о чем я сейчас могу думать, — обиженное, уязвленное предательством лицо Никки, которую я оставил ждать у машин.

— Я не смогу заехать на территорию «Ф-5», если не хочу, чтобы мне отстрелили башку, — говорю я.

— Можешь. И заедешь. — Чуи жестом указывает на дверь. — Та твоя цыпочка, знаешь, очень даже ничего. Такие горячие девочки мне пригодятся… например, в Де Поле[60]. Богатеньким университетским мальчикам нравится покупать дурь у симпатичных милашек, правда, Марко?

Дельгадо кивает.

— Правда. Мариана там кучу бабла сшибает.

Ну, это фигня полная.

— Ты не тронешь Никки, — говорю я громко и четко, чтобы даже мысли не возникло записать мою девушку в «актив» банды. Будь я проклят, если по моей вине Никки окажется в «Мексиканской крови».

— Знаешь, — задумчиво говорит Чуи, не трогаясь с места, — мне кажется, пора открыть тебе маленький секрет. В Общинном банке Чикаго есть ячейка, на которой написано твое имя. Когда тебе исполнится восемнадцать, ты сможешь ее открыть. Ключ от нее — у меня. — Он достает из кармана блестящий серебристый ключик и запускает его ко мне по столу. — После дня рождения пойдешь и принесешь мне то, что лежит в ячейке. Неважно что. Вот вернешься сегодня из «Ф-5», и я увижу, что ты умеешь держать удар. Верность, Луис. Сначала ты ее доказываешь, и только потом пожинаешь плоды.

Забираю ключ и кладу его в карман.

— Кто написал на ячейке мое имя?

— Это неважно. Важно, чтобы ты доказал преданность банде. — Он длинно затягивается и выпускает дым. — Сделаешь это — и у тебя будет денег больше, чем ты когда-нибудь смел мечтать, малыш.

Чуи выходит из кабинета, Марко следует за ним. Пропускаю Сото и заступаю приятелю дорогу, не давая открыть дверь.

— Что ты собираешься с этим делать, Марко?

— Ничего. Я просто соблюдаю правила.

— Значит, вот ты кем хочешь быть? Молчаливым исполнителем чужой воли?

— У меня нет другого выбора. У тебя, кстати, тоже. Здесь все по-взрослому, Луис. Я это знаю. Чуи знает. Пора и тебе подключаться. — Он протискивается мимо меня. — И чем быстрее ты порвешь с Никки, тем лучше. Она только усложнит тебе жизнь. Жду тебя на складе через час.

Марко уходит, а я еще раз смотрю на бумажку с адресом. Чувствую, что нервы натянулись до предела и вот-вот лопнут.

Никки ждет меня в гараже — разговаривает с Изой. Я не хочу больше ей лгать — и так уже наплел ерунды, — но и не хочу терять ее.

— Как ты? — спрашиваю я, подходя к ней.

— Отвези меня домой, Луис, — приказывает Никки. — Мне нужно было догадаться, что тебе не следует доверять.

ДОВЕРЯТЬ. ОН УМОЛЯЛ меня доверять ему, а сам все это время входил в «Мексиканскую кровь»… как и Марко. Нет, мое сердце не замерзло. Оно просто разбито.

Я буквально вылетаю на улицу и забираюсь на заднее сиденье его мотоцикла.

— Можно я все объясню? — просит Луис.

Качаю головой. Мои подозрения возникли не на пустом месте, и обидно, что я к ним не прислушалась.

— Это не то, что ты думаешь, — говорит он.

Да уже понятно. Это не любовь. Видимо, это просто слово, которым парни пользуются, чтобы манипулировать девушками?

— Неважно, что ты хочешь сказать, я не стану тебя слушать. Если не отвезешь меня домой, пойду пешком, — отвечаю я и слезаю с мотоцикла. Луис вполголоса чертыхается.

— Никуда ты не пойдешь. Я отвезу тебя.

Снова сажусь на байк и хватаюсь за спинку сиденья. Не хочу, не могу держаться за Луиса. Если я прикоснусь к нему, то растеряю всю свою решимость и точно позволю объяснить, почему все указывает на то, что он в «Мексиканской крови». И я боюсь верить ему — потому что хочу верить. Ведь он же сказал: «Это не то, что ты подумала».

Луис останавливается возле моего дома.

— Ник, — говорит он, когда я слезаю с мотоцикла и иду к двери. — Ник!

Останавливаюсь, но не оборачиваюсь.

— Ты родом из богатой семьи и живешь в богатом квартале. Я — нет. Парни, такие как Марко и Чуи, они… это мой народ.

— Я тоже, — бормочу я.

— Да, но по-другому. — Чувствую, как его ладони ложатся мне на плечи. — Я не в «Мексиканской крови», Никки. — Он разворачивает меня к себе лицом, протягивает руки. — Вот, смотри сама, я не помечен «Кровью», на мне нет татуировок. Я не могу сказать, что не общаюсь и не тусуюсь с бандой, но я не один из них, точно.

— Я не хочу, чтобы ты с ними общался.

— Это все равно как если бы я попросил тебя не общаться с Кендалл.

Не могу не признать, что Луис прав, хотя мне очень хочется, чтобы это было не так. «Мексиканская кровь» — своего рода часть пейзажа, нечто неотъемлемое от южных районов Фейерфилда, где он живет.

— Я уже ничего не понимаю, Луис, — говорю я, отступая от него, чтобы мыслить ясно. — У меня такое чувство, что ты не говоришь мне всей правды. Я нуждаюсь в тебе, но боюсь, что ты уже в банде.

— Я просто тусуюсь с ними, вот и все.

— Помнится, я такое уже слышала. И говорил мне это Марко. Мы оба знаем, чем все закончилось.

— Никки, я не Марко. Я не в банде. И я тебя не брошу.

Смотрю ему в глаза и вижу в них только искренность. Ни обмана, ни недомолвок.

— И никакой торговли наркотой, Луис, иначе между нами все будет кончено.

— Ни за что на свете, — говорит он. — Обещаю.

ВАГОННАЯ АЛЛЕЯ НАХОДИТСЯ в самом паршивом из западных пригородов Чикаго. Дома здесь ютятся на задворках заброшенного вагонного депо, и это настоящий рай для наркодилеров, бомжей и торчков.

Отвезя Никки домой, я, не теряя ни минуты, заглядываю к себе, забираю из шкафа пистолет и еду к Энрике. Он дает мне совет — не особо трепаться о делах банды даже среди родных. Энрике знает, о чем говорит: он ни слова никому не сказал даже тогда, когда не выдерживали другие парни. Он верен коду молчания «Мексиканской крови».

Я сказал Никки, что не буду торговать наркотой. Терпеть не могу ей врать! Но если это поможет мне завоевать доверие Сото и защитить мою семью, разве я могу поступить иначе? Я не желаю делать для Чуи грязную работу — особенно зная желание Никки, чтобы я не связывался с бандой, — но я должен.

Однако я был честен, когда сказал, что я не в банде. Чуи может сколько угодно считать меня членом своей шайки — это не так. Я просто играю по его правилам, чтобы узнать, что замыслила «Мексиканская кровь». И мне придется гнуть свою линию, иначе ничего не сработает.