Синтия посмотрела на часы. Да, теперь пора. Наконец-то!

Старый привратник в поношенной форме невыносимо долго записывал в блокнот ее фамилию и отмечал время, которое было назначено, после чего сообщил:

— Старшая сестра ждет вас, мисс. Я провожу.

— Не беспокойтесь, — ответила Синтия. — Я знаю, где ее кабинет.

Она торопливо направилась по коридору, а старик с удивлением смотрел вслед этой нарядной, элегантной молодой женщине.

Подойдя к святилищу старшей сестры, она остановилась перед тяжелой дверью. Ею снова овладели знакомая радость предстоящей беседы и почтительность, которые она всегда испытывала у этой двери.

Синтия постучала.

— Войдите, — услышала она глубокий сильный голос.

Синтия вошла. Старшая сестра писала за столом. Солнечный свет ореолом сиял над белым чепцом, венчавшим пышные седые волосы. Старая дама встала и протянула Синтии руку:

— Рада встрече. Мы слышали высокие отзывы о вашей работе в Индии. Вы, кажется, получили награду?

— Да.

— Поздравляю. Честь и для вас, и для больницы.

— Я всему научилась здесь.

Старшая сестра улыбнулась, благосклонно принимая комплимент.

— Чем могу служить теперь?

— Прошу вас, не могли бы вы взять меня снова на работу?

— Насколько мне известно, вы уехали из Индии по причине серьезного нездоровья.

— Да, это так, — ответила Синтия, — но сейчас мне лучше, гораздо лучше.

— Вы окончательно выздоровели? Сейчас это главное.

Синтия почувствовала на себе внимательный взгляд. Как хорошо она помнила эти проницательные глаза. Тут невозможно ни солгать, ни просто утаить правду.

— По-моему, да. Я чувствую себя хорошо.

— А что говорит ваш врач?

— Я не была у врача два месяца.

— По мне, вид у вас не очень хороший.

— Но у меня прекрасное самочувствие, — настаивала Синтия. — Вероятно, я выгляжу несколько усталой, — поздно вчера легла и только что с поезда, наверно, поэтому.

— Почему вы хотите вернуться на работу?

— Я… — Синтия замялась. — Мне хочется снова заняться делом.

— Вы по-прежнему хотите убежать от своих неприятностей, сестра Морроу?

Синтия вздрогнула. Подобного личного вопроса она не ожидала. Так, значит, здесь о ней все известно! Нельзя сказать, чтобы ее это сильно обрадовало.

— Что вы имеете в виду? — спросила она и добавила смущенно: — Как вы узнали?

Старшая сестра молчала несколько мгновений, потом неожиданная улыбка мгновенно преобразила ее лицо, придав ему выражение понимания и сочувствия.

— Считаю своим долгом как можно больше знать о персонале. Когда вы у нас здесь работали, я видела: вы недавно пережили тяжелую личную драму. Думаю, мы вам помогли. Рекомендуя вас в Индию, я надеялась — время, исцеляющее все на свете, излечит и вас. Я полагала также, перемена обстановки сыграет свою роль. Вижу теперь, что была чересчур оптимистична в своих прогнозах.

Синтия подумала с раскаянием о том, как плохо понимала эту женщину, работая под ее началом. Ей вспомнилось, как всех раздражали самодержавные замашки старшей сестры. «Она думает, мы машины», — жаловалась она, как и все остальные сестры. Теперь ей было стыдно вспоминать об этом.

— Я не представляла себе, что вы могли догадываться о моих бедах.

— Вам не вполне удается скрывать свои чувства, — заметила старшая сестра. — Вижу, вам и сейчас несладко.

— Да, но по-другому. Пожалуйста, не обращайте внимания, это временное явление. Разрешите вернуться. Мне необходима работа, дело, это всего важнее на свете! — в голосе Синтии звучала явная мольба.

— Значит, вы думаете, коль скоро мы не смогли помочь вам тогда, мы поможем вам на этот раз?

— Дело не в этом, — отвечала Синтия. — Я не жду спасения от бед. Мне просто необходимо дело, где я смогу приносить пользу.

— Вы думаете, убегая от трудностей, вы их таким образом решите? За свой долгий век я навидалась разных людей, разных судеб, и поняла: лишь одно прекрасное качество — одна добродетель поистине ценна.

— И что же это? — задала Синтия вопрос, который от нее ждали.

— Мужество. Умение выносить худшее и лучшее в жизни, вступать в борьбу и продолжать ее, когда все остальные сдались. Мужество, чтобы бесстрашно смотреть в лицо самому себе и в глаза правде. Мой совет вам — нужно вернуться, мужественно и с верой в себя превозмочь все трудности. Вы недостаточно окрепли для работы здесь, в больнице. Если у вас будет желание присоединиться к нам через три месяца, мы вернемся к этому вопросу. Но сейчас я глубоко убеждена: сначала вы должны уладить свои дела. А теперь…

Старшая сестра встала.

— Но я… — умоляюще произнесла Синтия.

— До свидания, сестра Морроу, рада была повидаться с вами. Надеюсь увидеть вас снова через три месяца.

Синтия знала: если старшая сестра приняла решение, никакие просьбы не смогут на него повлиять. Она обменялась со старой дамой рукопожатием и пробормотала подобающие случаю слова благодарности.

Потом она медленно брела по шумной, полной народа улице, безутешно оглядываясь на мрачный серый дом, где ей было отказано в прибежище.

Глава шестнадцатая

В отель Синтия решила вернуться пешком.

«Спешить некуда», — думала она грустно. Никто ее не ждет, торопиться в безликую, безрадостную комнатушку незачем — чем позднее она там окажется, тем лучше.

Синтия уже было свернула с шумной и людной улицы, по которой шла, на тихую боковую улочку, но возле углового дома ей пришлось остановиться и переждать. Оттуда толпой выходили женщины с малышами, слышался громкий говор.

— Не волнуйтесь, милая, если с ребенком что не так, вам сразу скажут. Здесь вы всегда можете рассчитывать на совет врача.

— Если бы я не оставляла Джонни здесь на день, не знаю, что бы и делала. Я утром ей говорю: «Всю ночь глаз не сомкнула, слава богу, что вы меня избавляете от него на несколько часов, хоть это и родное мое дитя».

Ясли — поняла Синтия и, подняв глаза, увидела под входом табличку, оповещавшую об этом.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, она вошла в открытые двери. По коридору навстречу ей спешили женщины с детьми. Синтия остановила одну из них:

— Не скажете ли, где я могу увидеть заведующую?

— Вы имеете в виду миссис Гривз? — спросила женщина. — Вон в той комнате.

Она указала в конец коридора, и вот Синтия в большом светлом зале, заставленном манежиками, креслицами, заваленном бесчисленными игрушками. К Синтии, приветливо улыбаясь, подошла немолодая дама.

— Чем могу вам помочь?

— Я хотела задать вам этот же вопрос! — ответила Синтия. — Я проходила мимо и подумала, не нуждаетесь ли вы в помощниках.

Миссис Гривз чрезвычайно обрадовалась.

— Всегда нуждаемся, — сказала она. — У нас слишком много малышей и едва хватает воспитательниц, но должна вас предупредить: работа на добровольной основе, эти ясли будут действовать, пока Лондонский совет не даст нам статус детского учреждения, официально принадлежащего городу…

— Мне не нужна оплата, — перебила Синтия. — Мне просто интересно поработать здесь.

Миссис Гривз посмотрела на нее с сомнением.

— Вы раньше занимались чем-либо подобным? — спросила она.

— Никогда не ухаживала за детьми, — призналась Синтия, — но я квалифицированная медсестра.

Миссис Гривз издала радостное восклицание.

— Надо же, такое везение, даже не верится! Когда вы можете приступить?

— Завтра, если хотите, — ответила Синтия. — Чем скорее, тем лучше. Если нужна рекомендация, то мне ее даст старшая сестра больницы Святой Агнессы.

— Ну и чудесно! — миссис Гривз была в восторге.

Она обернулась и позвала хорошенькую светловолосую девушку, которая протирала манежики:

— Дорис! Девушка подошла.

— Это моя дочь, — сказала миссис Гривз. — Извините, я не спросила вашего имени.

— Синтия Морроу.

Синтия протянула руку.

— Мисс Морроу будет нам помогать, — сказала миссис Гривз. — Она поистине дар неба, ведь нам отчаянно не хватает людей. У миссис Джонсон грипп, а к Хелен приехал в отпуск жених. Он у нее моряк, приезжает не часто.

— Ну, видишь! — улыбнулась Дорис. — Говорила я тебе, не волнуйся, мама. Господь нас не оставит.

Я с утра не знала, что и делать, — продолжала миссис Гривз. — Никто не явился на работу. Дорис, правда, умолила подружку прийти пособить нам, а я заставила одну почти незнакомую мне женщину побыть у нас сегодня, кое-как справились, но пришлось нелегко, правда, Дорис?

— Ужас! — вздохнула ее дочь. — Вы не представляете себе, за что беретесь! — добавила она со всей откровенностью, обращаясь к Синтии.

— А ты не отговаривай! — приструнила Дорис миссис Гривз. — Порой вообще не думаешь обо всех этих трудностях. Матери, бедняжки, так нам благодарны! Нельзя же их подвести.

— Я слышала, как они это обсуждали, — заметила Синтия. — Насколько, должно быть, важно для них знать, что, пока они на работе, их дети ухоженны и за ними приглядывают.

— Приглядывают, это точно, — улыбаясь, сказала Дорис. — Но не все ухоженны, не получается. А с некоторыми вообще сладу нет. Если Билли Харлоу завтра здесь появится, я его утоплю. Я такого избалованного мальчишки в жизни не видела!

— Ладно, ладно, не пугай! Мисс Морроу все это сама увидит. Разрешите, я запишу вашу фамилию и адрес.

— Пожалуйста.

— И вы намерены работать полный день?

Да, полный. Но я должна поставить вас в . известность, что, как только представится возможность, перейду на работу в больницу.

— Конечно, я понимаю! Но мы в таком отчаянном положении не больше, чем на две недели. Потом станет легче. Я надеюсь.

— Начинаем мы в восемь, — продолжала миссис Гривз. — В это время всем являться не надо, мы приходим про очереди, но если бы вы смогли завтра к восьми, я была бы чрезвычайно вам признательна. Дорис будет здесь.

— Хорошо, точно в восемь, — пообещала Синтия. — Постараюсь вас не подвести.

В отеле за конторкой дежурил все тот же старый портье.

— Не смогли бы вы мне помочь, мистер Тейлор?

— С удовольствием, если это в моих силах, мисс Морроу, — ответил он.

— Я нашла работу, — сказала ему Синтия, — но на добровольных началах, платить мне не будут. Жить здесь мне не по средствам. Не посоветуете ли, где молено устроиться? Желательно с завтраком и ужином, обедать я не буду.

Мистер Тейлор поскреб лысоватый седой затылок.

— Задали вы мне задачу, мисс Морроу. Дайте подумать. — • Мистер Тейлор полистал маленькую записную книжку. — Вот подходящее место, — сказал он. — Весьма респектабельное, не так дешево, как хотелось бы, но цены вообще сейчас подскочили.

— Это пансион? — поинтересовалась Синтия.

— И да, и нет, если вы понимаете, что я хочу сказать. Миссис Ноулз, почтенная дама, жильцов предпочитает называть гостями, которые платят за пансион. У нее вам будет хорошо, мисс Морроу, если есть свободная комната.

— Можно, я позвоню? — спросила Синтия.

— А что, если я это сделаю за вас? — предложил мистер Тейлор. — Я дам вам самую отличную рекомендацию, — добавил он шутливо.

— Было бы очень мило с вашей стороны.

Мистер Тейлор прошел в застекленную телефонную кабину позади конторки. Синтия видела, как он набирает номер, но что говорит, ей не было слышно. Выглядел он при этом весьма озабоченно, и Синтия не была уверена в благополучном исходе переговоров. По-видимому, не получая согласия, он что-то настойчиво доказывал, убеждал, уговаривал. И все-таки добился своего. Синтия поняла это по его улыбке, победно вскинутой голове и блеску в глазах. Затем последовал новый обмен любезностями, он повесил трубку и вернулся к Синтии.

— Вы уговорили хозяйку! — заключила Синтия, прежде чем он успел вымолвить слово.

Мистер Тейлор сиял.

— Уговорил, мисс Морроу. Уверен, вам там будет удобно.

— Благодарю вас от всей души, мистер Тейлор, — сказала Синтия. — Можно переехать завтра вечером?

— Миссис Ноулз будет ждать вас завтра, когда вам удобно.

Синтия снова поблагодарила и поднялась наверх.

Она немного беспокоилась по поводу своего этого пансиона, но, поселившись там на следующий вечер, после утомительного дня в яслях, пришла к выводу, что ее новое жилье именно такое, какого она приблизительно и ожидала.

Крохотная каморка, скромно и без фантазии обставленная дешевой мебелью, находилась на верхнем этаже. Из окна открывался вид на крыши, а утреннее солнце весело заглядывало через криво повешенные ситцевые занавески.

Дом был уродливым. Его построили в те времена, когда массивный внушительный фасад считался важнее удобств и комфорта. В холле всегда пахло кухней, в комнатах тянуло запахом сточных труб, но готовили хорошо, и миссис Ноулз гордилась тем, что ее гости для нее как члены семьи.