-Милая, я совсем не подберу слов, - он нежно погладил её лицо, - ты у меня такая красивая, чуть бледненькая, но я налюбоваться тобой не могу. Пойдем, там Минька уже ложкой стучит.

Пока занимались с малышкой, пришли Редькины, поздравили папу и с днем рождения, и с дочкой, немного посидели и распрощались, зная, что маме нужен отдых. Пришел Петька с женой - тоже пробыли недолго. А затем явился Щелкунов:

-Товарищ капитан, Александр Борисович, не подумайте чего, это не подхалимаж, от чистого сердца поздравляю с новорожденной дочкой!

Ночью, обнимая свою опять стройную жену, Авер негромко говорил:

-Аль, меня прям перемкнуло, когда я её на руки взял, ведь впервые младенца такого держал. Минька-то без меня совсем мелким был, а тут, веришь - слезы наворачиваются, щемит что-то внутри, особенно, когда ты её кормишь. А то что на меня похожа, хмм, все дети папкины, придется ещё рожать, пусть хоть кто-то на Цветиков родится похожий.

-А если опять - вылитый ты?

-Ну, - подумал Авер, - будем рожать до победного! - И засмеялся, - шучу, но сынишку ещё одного точно надо, Филиппом и назовем.

-Что ты, у деда сердце не выдержит, да и Настюшке еще всего неделя, пусть подрастет.

-Не отвертишься, не мечтай, сыночка родим.

-Ага, прямо по вашему заказу, Александр Борисович!

И полюбилось мужикам Аверам где-то через неделю купание Настюши. Санька, на удивление себе, держал свою крошку в воде на ладони, а Минька марлечкой, едва касаясь, дотрагивался до ножек и ручек куколки. Алька смотрела на эти танцы вокруг ванночки с усмешкой и, забрав у Миньки марлю, доводила купание до конца. Авер отдавая дочку мамочке, опять умилялся:

-Аль, я как Минька, в таком же восторге и умилении. Эта крошка меня полностью в плен забрала!

-А крошка пищала, спала и гуляла с дедом. Тот сразу и категорично вытребовал эту обязанность себе:

-Я просив унучку? Просив! Дяржать яё боюся, а гулять с малой усегда готов.

Прискакавший на выходные теперь уже дважды дядька, как-то ловко и сразу взял её на руки.

-Ничего себе! Я три дня трясся, боялся на руки взять, а ты, смотри, с лёту, - удивился Саша.

-Так у меня опыт-то богатый. Вон, - он кивнул на Мишука, - из больницы забирали, сразу взял, а с пяти месяцев ваще на моей шее сидеть приучился. Да и сейчас у него любимое место, да, Минь?

-Да, но только я теперь совсем взрослый стал, - вздохнул ребенок, - у меня ведь крошка-сестричка, Настюшка есть.

-Иди сюда, взрослый! - Серега посадил его на шею, и начал носить по квартире, сынок заливался смехом.

А Саша сидел и наслаждался всем этим, понимая, что есть в его жизни самое важное - семья, о которой постоянно думаешь, знаешь, что тебя всегда ждут, даже если тебя нет всего час, постоянно радуются твоему приходу, волнуются за тебя, сильно любят и нуждаются в тебе.

-Что, Саш? - как всегда уловила его состояние Алюня.

-Да, расслабился, глядя на вас, вы все у меня вот тут, - он дотронулся рукой до сердца. -А ты у нас, как воздух - везде, я теперь тоже без тебя толком дышать не могу.

- Вань, это даже не счастье, это как бы тебе под кожу их всех подсадили, единый организм, что ли? -говорил он Чертову по телефону, - дурно делается от мысли, что мимо бы прошел своих таких необходимых, вряд ли с кем-то другим такие вот отношения были возможными.

-Не трави душу, Авер, ведь завидно!

-А неча было перебирать...

-Ха, а может, наоборот, все познается в сравнении?

-И что ты хочешь сказать, Наташка - тоже для сравнения? - не понял Саша.

-Был бы рядом, в морду бы дал, - буркнул Ванька. - Для меня совсем наоборот, я до неё насравнивался, и хорошо, что она мне не в восемнадцать моих встретилась. В том возрасте поди и блуданул бы, а сейчас - перемкнуло меня, похоже, отгулял свое Ванька Чертов. Саш, два письма прислала, а я, как прыщавый юнец, их каждый день перед сном, вместо колыбельной, блин, перечитываю. Вот теперь я понимаю твою одержимость Алькой. Мы с тобой счастливчики, нас любят за просто так, я надеюсь, что и у меня так будет, как у вас, ну, в смысле, взаимно.

А Мишук приладился петь сестрёнке детские песенки. Как-то Алька пошла в консультацию, на 'хозяйстве' остались дед с Минькой, и распищалась маленькая, начали качать - она не умолкала, и запел с расстройства Минька свою любимую песню "Вместе весело шагать по просторам", - и мелкая как бы залушалась. Немного попоискивала, когда Минька замолкал, и опять закрывала глазки под его пение, а братик перепел все, что знал.

Забегая вперед, так и привыкла маленькая крошка к его песням, а уж если они вместе с папой пели, то и мама присаживалась где-то поблизости, слушая своих мужиков.

А Минька заливался:

-Зачем вы, девочки, красивых любите?

-Непостоянная у них любовь, - вступал, улыбаясь, Авер, игриво поглядывая на жену.

Вот так и пролетел месяц, крошка подросла, стала совсем хорошенькой.

-Мама, она у нас точно кукла маленькая!

-От, не зря я платьёв накуплял, як знал, што унучка будя!

-Дед, ну, до платьёв дело только к лету дойдет, и то до самых маленьких.

-Вырастя! Уся у свояго батька, а и ростом точно будеть, вон, як Натаха. А Ванька пусть для яё рожаеть пацана, як сам.

-Дед, Ваньке прежде, чем родить, жениться надо.

-А тама не заржавееть, ускоре и оженим!

Наташка Плешкова успела и написать, и получить десятка два писем, Чертов писал обо всем, сразу предупредив -'пишет, что на душу ложится и отправляет не перечитывая. Какой вот я есть, конопушечка, весь перед тобой, как на ладони, никогда не думал, что буду ждать с нетерпением чьи-то письма, перечитывать и строчить ответ, во как ты дяденьку-амбала перевоспитываешь, коза-дереза'.

У Натахи замирало сердце, читая эти грубоватые строки, она как бы опять сидела рядом с ним и слышала его бас. Она писала обо всем. Ваньке было интересно знать про неё все: что её волнует, что читает, какие фильмы, песни, книги нравятся, что любит поесть... И как-то так получилось, что оба, не ожидая ответа, писали, когда было желание, просто так, скучая, и ответы получались перепутанные, что добавляло веселья обоим.

В двадцатых числах октября от Ивана пришло даже не письмо, записка:'Конопушечка! Я срочно валю в командировку, очень надеюсь, что быстро управлюсь и на ноябрьские смогу на три-пять дней приехать. Ты не против? Целую тебя, Иван.' И стало так пусто и холодно без его писем, неделя прошла, потянулась вторая. А Иван молчал...

У Аверов ночью звякнул телефон, едва разлепившая глаз Алюня сонно пробормотала: -Саш, тебя Витёк хочет.

-Иду, спи, милая.

- Саша потихоньку встал пошел в прихожку. Витек звонил по ночам, когда бывал на дежурстве, все уже привыкли к этому и не ругались на него, да и чего ругаться, когда с Витька все скатывалось, как с гуся вода

-Да! - негромко сказал Авер. - Что тебе не спится? Мы же три дня назад разговаривали? Со скуки помираешь?

Обычно громогласный и гогочущий Витек как-то странно молчал...

-Вить, что? ...Вить???...

-Сашка! Ванька пропал.


Чертов злился и матерился-командировочка оказалась та ещё, вместо недели он завис на месяц, мотаясь по частям, собирая данные. Впервые в жизни Ванька подгонял время, он рвался к своей козе-дерезе, "как в болоте, б..,застрял!" - ворчал он, - хорошо, что заканчивается все". И полетели они из Баграма на вертолете, под завязку забитом провизией, на высоту ****

Летели уже прилично:

-Еще минут десять, - шумнул капитан-вертолетчик, - и на базе...

Ага, как же... через пару минут вертолет ощутимо тряхнуло, и он стал заваливаться набок. -Сууки, из ДШК, - заорал второй пилот, - капитан, Васькаааа...

Капитан уже ничего не слышал...

Вот когда пригодились Ваньке все его тренировки, спортивные навыки, он заорал летёхе, сопровождающему груз:

-Сгруппируйся, зажмись в клубок, уцепись за скобу намертво!

-Ну, Вань, похоже пи...ц тебе!!

Второй пилот как-то ухитрился посадить на пузо вертолет, который с грохотом упал на камни и стал крениться на левый бок.

-Мужики, - заорал второй летчик, - живые?

-Живы, - охая и матерясь, ответил Ванька, - летеха, правда, без сознания.

-Ходу, минут через пятнадцать жди духов. Я Васькины документы заберу и летёху вытащу. А ты че-нить нагреби пожрать и воду, воду не забудь!

Покореженный вертолет опасно кренился набок, из под днища потянуло горелым.

-Скорее, капитан, ща машина завалится и рванет! Эх, Васька... как мне тебя будет не хватать!

Чертов лихорадочно набивал рюкзак какими-то банками, сухпайками, и искал воду, кое как нашел, смахивая кровь с разбитого лба, рывком вытащил рюкзак и воду и оглянулся - капитан шустро тащил бесчувственного летеху в камни.

-Скорее, капитан, ща явятся!! А вот хер им, большой и грязный, а не трофеи... ложись, капитан!! - заорал он, кривясь и матерясь.

Ванька не оглядываясь, каким-то шестым чувством угадывая, что сейчас рванет, метнулся за большой камень. Сзади рвануло, казалось, небо и земля поменялись местами, на Ивана сверху посыпались мелкие камни и комья земли, он сжался, закрыв голову руками, пахнуло жаром и заложило уши. Только через несколько минут Ванька смог разогнуться.

-Жив, капитан? - Очумело тряся головой, Иван кивнул приподнявшемуся из-за большого камня пилоту. Чумазый, с разводами грязи и крови на лице, с обгоревшими волосами, тот, не скрываясь, вытирал слезы и громко орал:

-Взяли, суки? А, вот, хрен вам!

Ванька, шатаясь и вытряхивая из головы землю, подошел к нему:

-Чё будет делать?

-Рвать когти, эти стервятники все равно придут проверить, поживиться чем. - Он утер грязным кулаком слезы, ещё пуще размазав грязь по лицу. - Давай уходить, время.

А у Авера враз заныли все шрамы... защемило сердце...

-Ща, погоди!

Пошел, плотно прикрыл дверь в спальню, понимая, что Алюне говорить никак нельзя - молока у неё точно не останется. А полуторамесячного ребенка всякой дрянью кормить и видеть плачущую жену папа не желал.

-Подробнее, Вить. -А чё подробнее, полетели из Баграма на высокогорный пост с проверкой и провизией, сбили сссуки, пока наши с поста добрались, пока духов отогнали, те как падальщики быстро рядом оказались, пока вертолет тушили, короче один труп-летчика... второго летуна, Ваньки и сопровождающего груз нет. Видно успели до духов уйти. Наш гигант явно жив, но третий день не слуху ни духу. Ишут их вертушки, да там ветрина страшный, не могут этот район облететь. Есвсееич поднял всех, Галинка рыдает, а теть Оля как закоченела, ни на что не реагирует.

-Им-то зачем сказали?

-Да тут, как говорится, материнское сердце-вещун, она как почуяла, что с Ванькой беда, позвонила брату, а он как-то растерялся - ему только что сообщили, что вертолет подбит, ну она и просекла... Теперь вот молчит, девки рыдают втихую, а она ни слезинки. Врача вызвали, он сказал, как-то надо растормошить, пусть лучше кричит, посуду бьет, рыдает не переставая, а она...

Саша сел на стул:

-Вить, ноги не держат совсем! Охренительная весть!!

-Сашк, ты Алюне чё-нить соври, про меня там, что накосячил, проблемы, и ты волнуешься за меня... Она ведь у тебя ушлая, в момент учует, что какая-то беда. Я хоть и болван, но знаю, что от такой вести молоко точно пропадет. Ваньке этим не поможешь, а вам будет не сладко.

-И чего сказать?

-Скажи, морду начистил вышестоящему за поганые слова и действия... чтоб врали одинаково. Саш, - как-то жалобно спросил Витёк, - ведь найдется наш Чертушка? Ну не может он пропасть, не такой человек!

-Я тоже надеюсь, что выбредут к нашим. Вить, впервые в жизни страшно звонить Чертовым.

-Ты утром Евсееичу позвони, - Витек продиктовал телефон, - с работы, а я, если на Алюню попаду, очень надеюсь, скажу, что все нормально, утряслось.

Авер пошел курить, какой тут сон, когда Ванька, его третья часть души, неизвестно где. -Чертушка, ты только выживи!! - мысленно кричал он ему, - выживи!!

А в Свердловске поникла Натаха, прошли ноябрьские праздники, ещё неделя, а от Чертова не было вестей. Она автоматически ходила на занятия, автоматически что-то отвечала, а внутри ширилась пустота. Версии его молчания были всякие, но больше всего мучили две: что-то случилось с ним и не нужна, а первая вызывала леденящий душу холод.

Заскочивший вечером Санька совсем не узнал сестру:

-Натах, ты болеешь?

-Не, Сань, не болею.

-Колись, сеструха, что случилось? Ведь мамка, увидев тебя такую, свалится с сердечным приступом точно.

И Наташка разрыдалась: -Ваня, у него что-то случилось, - она всхлипывала и по-детски размазывала рукой слёзы.

-Не, и это моя боевая сеструха? Эт чё такое? Слезокапка какая-то. Пошли, попробуем Аверу позвонить.

На почтамте наменяли пятнадцатикопеечных монеток, и Санька набрал Аверов.

-Привет, Саша! Как у вас дела? Малышка там не подросла, а то может и женился бы на ней, из-за тестя конечно. Саш, мы тут с Натахой решили вам... что? Когда?