Маргарет Пембертон - Цветок счастья

– Спасибо за заботу о Бене, – выдавила Джанетта, облизнув пересохшие губы.

Закари понял, что, если попытается ответить ей, его голос дрогнет. Вместо этого он обратился к Чарльзу:

– В твоей седельной сумке я оставил два письма. Одно – моему адвокату с просьбой расторгнуть брак, а другое – в банк с указанием, чтобы Джанетте передали ключи от моего лондонского дома и выплачивали приличное содержание до тех пор, пока она не выйдет замуж. – И, не дождавшись ответа Чарльза, не взглянув на Джанетту, Закари пришпорил Буцефала.

– Нет! – вскричал Чарльз. – Вернись, Зак! Выслушай меня, ради Бога!

Он бросился вслед за удалявшимся галопом Буцефалом, но Закари и не подумал остановиться. Тяжело дыша, Чарльз замер на месте, едва не плача от отчаяния.

Джанетта словно окаменела. Невероятность случившегося была столь чудовищна, что она не могла примириться с этим. Вся ее жизнь снова перевернулась с ног на голову, а ощущение потери было просто невыносимым.

В сотне ярдов от нее Чарльз в отчаянии замотал головой, затем повернулся и медленно побрел к ней.

А за ним в отдалении Закари и Буцефал становились все меньше и меньше.

Все было кончено. Джанетта поняла, что ей не суждено попасть в Ганьсу и отыскать голубой луноцвет. Однако на самом деле эти мечты уже не были так важны для нее. Значение имели только ее отношения с Закари.

– Мне очень жаль, – пробормотал Чарльз, подходя к ней. Его лицо выглядело осунувшимся и изможденным. – Не следовало откровенничать с ним вчера вечером. Но я понятия не имел о ваших отношениях.

Джанетта не стала спрашивать, о чем именно они говорили. В этом не было необходимости. Чарльз признался, что был уверен в ее любви к нему. Наверное, то же самое он сказал и Закари. Но как Закари мог ему поверить?

– Вы ни в чем не виноваты, Чарльз, – сказала Джанетта, тронутая его искренними страданиями.

Джанетта продолжала стоять, устремив взгляд на север. Закари и Буцефал уже исчезли из виду. И видела она только округлые холмы, поросшие густым лесом, которые вдалеке переходили в сказочного вида горы.

Шок, ввергший ее почти в полное оцепенение, начал постепенно проходить. Джанетта обхватила плечи руками, желая так и остаться застывшей, чтобы как-то избавиться от боли, с которой, как она понимала, ей теперь предстоит жить.

Повернувшись, она побрела к догорающему костру.

– Разумеется, я о вас позабочусь, – робко заговорил Чарльз. – Понимаю, вы сказали, что не собирались за меня замуж, но я по-прежнему очень хочу на вас жениться…

Джанетта наклонилась к своему спальному мешку и принялась сворачивать его.

– …как только мы приедем в Лондон, я поговорю и со своим адвокатом, и с адвокатом Зака, они найдут способ расторгнуть брак или оформить развод. Наверное, это потребует времени, но…

– Нет, – тихо ответила Джанетта, выпрямляясь. – Сегодня утром я сказала вам правду. Я люблю вас как друга, Чарльз, но не как мужчину. И я жена Закари. Если он хочет расторгнуть брак, то пусть сам занимается этим. Я за него это делать не стану.

В глазах Джанетты было столько печали, что Чарльз наконец все понял. Его охватило глубокое сожаление. Несмотря на ту относительную легкость, с которой он пережил разочарование, когда Джанетта сообщила ему о том, что она жена Закари, на какое-то мгновение его охватила радостная мысль: а счастье все же возможно! И вот теперь он понял, что счастье с Джанеттой ему не суждено.

Чарльз скатал свой спальный мешок.

– Но вы позволите мне оставаться вашим другом?

Невероятно, но Джанетта почувствовала, как ее губы тронула улыбка.

– Я всегда буду считать вас другом, Чарльз, – совершенно искренне заверила она.

Чарльз принялся затаптывать остатки костра, а Джанетта со спальным мешком и саквояжем направилась к Бену.

Он встретил ее радостным ржанием. Джанетта обняла его за шею, и те нечеловеческие силы, которые помогали ей держать себя в руках, покинули ее. Слезы хлынули из ее глаз. Она никак не могла взять с собой Бена в Англию. Придется, как говорил Закари, передать его в Пэне китайцам.

– Не волнуйся, Бен, за тобой будут хорошо ухаживать, – проговорила сквозь слезы Джанетта, теребя пальцами его гриву. – В Ганьсу тебе будет лучше, чем в конюшне консульства.

Прошло довольно много времени, прежде чем она нашла в себе силы подвести Бена к тому месту, где Чарльз пытался одной рукой надеть седло на свою лошадь.

– Позвольте я помогу вам, – предложила Джанетта и подумала, как бы Чарльз один смог устроиться на ночлег, если бы вчера вечером не догнал их.

Чарльз, уже взявший себя в руки, грустно улыбнулся:

– Ваша тетя, наверное, сочла меня сумасшедшим, узнав, что я со сломанной рукой отправляюсь на север один.

– На этот раз она оказалась права.

В дерзком ответе Джанетты прозвучали отголоски ее былой жизнерадостности, однако Чарльз с болью в сердце отметил, что на ее ресницах поблескивают слезы.

Черт бы побрал этого дурака Закари! Чарльз с трудом сел в седло. Возможно, когда Зак вернется в Лондон, его удастся образумить. Может, еще есть надежда на то, что два человека, которых Чарльз любил больше всех на свете, вновь будут вместе.

– Я не могу ехать в юбке, – обратилась Джанетта к ожидавшему ее Чарльзу. – Вы поезжайте, а я переоденусь и догоню вас.

Понимая, что ее просьба вызвана не только скромностью, но и желанием немного побыть одной, Чарльз неохотно кивнул и двинулся вперед.

В последний раз Джанетта повернулась и посмотрела на север. Закари и Буцефала она не увидела. Наверное, они скрылись в одной из многочисленных долин или ущелий, тянущихся среди холмов.

Справа от нее поблескивали воды Цзялин, слева, на поросшем лесом склоне холма, среди деревьев, виднелась розовато-красная крыша пагоды. Джанетта вспомнила те драгоценные, полные страсти минуты, когда они с Закари стояли перед статуей Будды. Вспомнила тепло его губ на своих губах, упругость курчавых волос под ее ладонями, силу и мускулистость его тела.

Подувший с севера ветерок ласково шевелил ее волосы. Джанетта убрала с лица растрепавшиеся локоны. Она никогда не забудет того, что с ней произошло. Никогда.

Она оседлала Бена, понимая с болью в сердце, что делает это в последний раз, а затем развернула его и отправилась в длинное безрадостное путешествие на юг.

С носильщиками-китайцами они встретились на ступеньках каменной лестницы, ведущей к северным воротам Пэна.

– Мистер Картрайт приказал вам забрать с собой пони мисс Холлис, – сказал Чарльз Дэн Тану. – Но это не грузовой мул, так что вы его не перегружайте.

– А лучше вообще не нагружайте, – добавила Джанетта, спешиваясь. Глаза ее блестели, она с трудом сдерживала слезы.

– Вам понадобится день, а то и два, чтобы догнать мистера Картрайта. Он отправился в путь сегодня утром.

У Чарльза появились сомнения в том, что китайцы смогут догнать Зака.

– Ничего, мы поедем вдоль реки и найдем его, – заверил Дэн Тан.

Ради Бена Чарльз мысленно пожелал китайцам удачи. Он тоже спешился, сунул под мышку спальный мешок Джанетты и забрал у нее саквояж.

– Нам пора, – напомнил он ей.

Джанетта кивнула и обняла Бена за шею.

– Прощай, – прошептала она. – Будь счастлив в Ганьсу.

– Нам тоже пора, – сказал Дэн Тан, озабоченный тем, что они понапрасну теряют время. – До свидания. Всего наилучшего королю Эдуарду.

Караван мулов начал спускаться по каменным ступенькам, среди них шагал и Бен.

– Зак позаботится о нем.

Чарльз как только мог пытался успокоить Джанетту.

Джанетта снова кивнула. Она понимала, что с Беном все будет в порядке. Да и после завершения экспедиции в Ганьсу Закари не бросит Бена на произвол судьбы. А вот она будет ужасно скучать по Бену.

– Первым делом нам следует нанять джонку, – сказал Чарльз, когда они поднялись к северным воротам. – Я знаю, где находится пристань, так что это не проблема. Господи, как же я ненавижу эти вонючие китайские города! Страна с тысячелетней культурой, а вот до канализации здесь не додумались.

От центра города они по узким улочкам и переулкам спустились к пристани. Там на якоре стояло несколько джонок. Чарльз переходил от одной к другой, определяя, какая из них попросторнее.

– Я не собираюсь снова плыть среди штабелей гниющего груза, – объяснил он свои действия Джанетте. – Сюда я плыл на джонке, доверху нагруженной гнилыми фруктами.

На той, которую Чарльз выбрал в конце концов, было всего лишь несколько тюков и баулов.

Благополучно переправив на борт джонки Джанетту и свою лошадь, Чарльз растянулся на одном из тюков.

– Ох, блаженство! – воскликнул он с мальчишеской улыбкой. – Это самый разумный способ любоваться красотами Китая.

– Но он не дает возможности собирать цветы, – возразила Джанетта.

Капитан дал указания своим троим подручным, и джонка начала медленно продвигаться к середине реки.

– Чепуха, – бросил Чарльз небрежным тоном. Он закрыл глаза и подставил лицо теплым лучам полуденного солнца. – Всегда можно бросить якорь, высадиться на берег и набрать цветов.

Слова Чарльза, глупые, по ее мнению, вызвали у Джанетты легкую улыбку. Джонка скользила вниз по течению, город оставался позади, а вот миссию было прекрасно видно. Маленькая, белая, окруженная цветами, за которыми с такой любовью ухаживала Элизабет, миссия выглядела очень красиво. Джанетта смотрела на дом, на часовню, в которой сутки назад обвенчалась с Закари, на веранду, где в их честь устроили праздничный обед.

Перстень Закари так и оставался на ее пальце. Джанетта дотронулась до него, и у нее защемило сердце. Она решила, что не будет снимать перстень. И пусть Закари считает их брак ненастоящим, она относится к нему как к совершенно законному и попросит Чарльза не передавать письмо Закари адвокату. Если Закари хочется оформить развод, то ему придется взяться за это самому по возвращении в Лондон.

Джонка поравнялась с миссией. Чжун Шоу подметала веранду, но ни Элизабет, ни Лайонела Дейли нигде не было видно. Джанетта не стала подниматься со скамейки, не сделала попытки окликнуть Чжун Шоу или помахать ей.

Вот и миссия осталась позади, уже нельзя было четко разглядеть ни Чжун Шоу, ни цветы, ни часовню. А Джанетта все продолжала смотреть в ту сторону, лицо ее было бледным, глаза потемнели от горя.

С наступлением сумерек джонка причалила к берегу. Вскоре все вместе уже ели вареный рис, а вокруг джонки собрались утки и цапли в ожидании объедков.

– Как вы объясните дяде и тете свое возвращение в Англию без Закари? – поинтересовался Чарльз.

– Скажу, что Закари предпочел, чтобы я вернулась в Лондон и дожидалась его там.

Чарльз кивнул. Это не будет ложью, и вряд ли сэру Артуру и леди Холлис покажется странным то, что она не стала сопровождать мужа в самый отдаленный район Китая.

– Не знаю, как вы, а я хочу спать, – сказал Чарльз.

Команда джонки тем временем собралась на корме, уселась на корточки и принялась играть в кости.

– А мы будем спать здесь или на берегу?

– Здесь.

Чарльз поднялся с тюка, на котором так удобно устроился, и отправился разыскивать их спальные мешки. Вернувшись, он расстелил их на свободном пространстве палубы.

– Прошу прощения за то, что наши мешки лежат так близко, – смущенно промолвил он, – но, боюсь, тут уж ничего не поделаешь.

– Ничего страшного. И я буду спокойнее, зная, что вы рядом. Да и раздеванием я вас смущать не стану, потому что уже привыкла спать в одежде.

Чарльз широко улыбнулся, сверкнув в темноте белыми зубами.

– Я тоже. Слава Богу, что по прибытии в консульство мы сможем принять ванну!

Консульство. Мысли Джанетты были слишком заняты Закари, чтобы думать еще о предстоящем возвращении туда. Забравшись в спальный мешок, она легла на спину и посмотрела на звезды. Дядя еще не вернулся, а они прибудут в резиденцию буквально вслед за ним, так что он, тетя и Серена еще не успеют уехать в Шанхай.

У нее отлегло от сердца. Они с Сереной снова будут вместе. Вместе поедут в Шанхай, и она сможет присутствовать на свадьбе Серены и Генри Плэкстола в качестве подружки невесты.

Чарльз, которому мешала сломанная рука, с трудом забрался в спальный мешок.

– Слава Богу, спокойной ночи, – сказал он, когда наконец устроился поудобнее.

Легкая улыбка тронула уголки губ Джанетты. Их дружеские отношения переросли в нечто большее, теперь они почти как брат с сестрой.

– Спокойной ночи, – ответила она, благодарная Чарльзу за дружбу и поддержку.

Вскоре Чарльз глубоко задышал, иногда всхрапывая. С кормы доносился стук игральных костей о доски палубы.

Хотя Джанетта и очень устала, она не могла заснуть. Интересно, сможет ли она вернуться в Англию с Сереной и Генри или они перед отъездом домой проведут медовый месяц в Китае? Если так, то она поедет с Чарльзом. Тете и дяде это не очень понравится, но это уже пустяки. Теперь она замужняя женщина, так что вправе сама принимать решения.