— У всех по-разному.

— А ты раньше…

— В школьные года два раза с девочками развлекался. Один раз оба были выпивши сильно. Почти не поняли, что произошло. Второй раз я ей нравился. Она мне так себе. Но против я не был. Никогда не заморачивался на эту тему.

— Я поняла, что тебе все равно было кто с кем и когда. Ты какой-то не ревнивый.

— К жизни проще отношусь. Сам не ангел, так почему я должен требовать такого поведения от других?

Они плыли наслаждаясь, как вода ласково проходится по уставшим мышцам. Было тихо и приятно.

— Домой? А то уже есть хочется и спать. День тяжелый был. И темнеет уже. — предложила Люба.

— Домой. — согласился Стас. Люба обыскала всю траву в округе, но так и не смогла найти трусы. Лифчик был мокрый, поэтому надевать его она не стала.

— И где они?

— Похоже, уплыли. — как-то виновато улыбнулся Стас. — Откинул слишком далеко.

— Ладно, чего уж делать. — Люба усмехнулась. Забавно потерять девичество вместе с трусами. Оригинально.

Усталость навалилась неожиданно. Начало знобить. Домой они вернулись после заката. Пока Стас ставил машину в гараж, Люба же пошла домой. Взяла вещи и ушла в душ. Что-то готовить уже не было сил.

— Люб, ты ужинать будешь? — спросил ее Ярик, когда она вышла в коридор.

— Буду. Еще кофе хочу. Сделаешь? — падая на стул, спросила она.

— Сделаю. Выглядишь устало.

— Сегодня тимуровцами работали на добровольных началах. — ответила Люба.

— Отец что-то говорил на эту тему. Поэтому и попросил чего-то приготовить.

— Ты меня спасаешь. А то померла бы голодной смертью.

Хлопнула дверь. Вернулся Стас. Он быстро прошел на кухню. Люба насторожено посмотрела на него, гадая, что случилось. Выглядел он серьезно. Взял ее за руку. Достал из кармана кольцо. Тонкий серебряный ободок. Секунда и оно уже было на пальце удивленной Любы.

— В первых числах октября распишемся. Пышной свадьбы не обещаю, но скромно отпразднуем. — сказал он, целуя ее в щеку, и пошел в душ. У Любы просто пропал дар речи. Ярик молчал о чем-то задумавшись.

— Значит свадьба? — спросил ее Ярик.

— Получается так. — ответила Люба, которая ошарашенно смотрела на колечко. — Я не думала, что он серьезно.

— Забавно. Была сестренкой, а станешь мачехой? — нервно рассмеялся Ярик.

— Как была Любой, так ею и останусь. — устало ответила она. — Будешь отговаривать?

— Нет. Я решил не лезть. Сделаю, как бабушка. Буду наблюдать со стороны. Это ваши жизни и ваши ошибки. Свою голову на чужие плечи не поставишь.

— Это она тебе сказала?

— Да. Но я с ней согласен.

Люба даже не запомнила, что ела. Только кофе взяла с собой в комнату. Свадьба, роспись. Куда он так торопится? Хотя вроде жаловаться не на что. Стас о чем-то разговаривал на кухне с Яриком. Потом зашел к ней и закрыл дверь. Окинул взглядом комнату.

— Кровати сдвинем. Неудобно на полуторке спать вместе. — сказал он.

— Я думала когда предложения делают, то ответа спрашивают.

— Ты хочешь отказаться? Смысл? — двигая кровать, спросил он.

— Мы теперь вместе. Тебе со мной нравится. Мне тоже. Чего тянуть? Два месяца, чтоб проверить чувства и уживаемость нам хватит. Или тебя что-то не устраивает? — ложась рядом, спросил он.

— Устраивает. Только кто-то говорил, что не будет торопиться.

— Я и так стараюсь все медленно делать. Сколько лет я мечтал, чтоб ты со мной была. Дал тебе вырасти, не стал трогать, как только ты приехала. Свое слово я держу. — закинув за голову руки, посмотрел на нее Стас. — Даже нашел вариант, как тебе вернуть квартиру. Я на тебя свою перепишу. У меня два года назад мать родная умерла. Квартира мне перешла. Сейчас там Наташа живет с детьми и мужиком. Но это временно. Дурость пройдет, за ум возьмется. Может, сюда вернется. По факту метры мои. У Ярика квартира в Москве. Там Розетта живет. Я ее выгонять не стал. Все равно идти ей только на улицу. Она же совсем плоха. Скоро подохнет при том образе жизни, что ведет. Вся сгнила уже. Но квартира Ярика. Восемнадцать ему стукнет, тогда и сплавлю его туда. Моя халупа ему не нужна.

— А мне нужна?

— Люба, мы хоть и поженимся, но в жизни все может случиться. На квартиру ты не будешь иметь прав, потому что она моя. Мало ли мне кирпич на голову упадет, а вы с Яриком разругаетесь в пух и прах. Он тебя выживать начнет. Парень, если вобьет себе в голову что-то, то стен не видит. Ты спорить не станешь. Уйдешь. К матери? А если Нюрка кого сюда приведет? Наташка вернется. Ты же на улице окажешься. Мне может вша под хвост попасть. Может, после удара кирпичом выживу, но часть мозга потеряю. Начну тебя выгонять. Опять, куда тебе податься? Тем более ты осталась без жилья из-за меня. Я же деньги протусил. Я просто восстановлю справедливость.

— Аты?

— Я никогда не пропаду. В любом случае. Приеду без мозгов к Ярику и буду его доставать своими придирками. — усмехнулся Стас.

— Как же «и в горе и в радости»?

— Это было бы хорошо. Тебя не брошу. Чтобы ни случилось. Как бы жизнь ни повернулась. А тебе не думаю, что будет нужна такая обуза, как я. Найдешь себе кого получше. И мне обидно не будет. Насчет этого не переживай.

— Прекрати. — Люба взяла его за руку. — Вместе так вместе. И без глупостей.

— Ив горе и в радости?

— Да. — уверенно сказала она. Прямой чистый взгляд, в котором так и хотелось утонуть. Поверить ее словам.

— Как скажешь. Спорить не буду. — он поцеловал ее руку. — Спать? Так и быть, сегодня больше приставать не буду. Завтра продолжим наши развлечения. Чего так смотришь удивленно? Я еще не против второго раза.

— Тебе завтра рано вставать.

— Одно дело другому не мешает. — весело ответил Стас.

— Я очень устала.

— Знаю, поэтому и говорю, что спать. — он поднялся и выключил свет. Вернувшись в кровать, он вновь взял Любу за руку, словно боялся ее потерять. Она уже почти спала, когда услышала сквозь сон. — Прости, что все так вышло. Но не могу я без тебя, любимая.

Глава 32

— Он три дня пил не просыхая. До чертей. Зачем-то пошел на балкон. Алешка решил его на балконе закрыть, чтоб орал поменьше. И тут я испугалась по-настоящему. Взгляд бешеный. Орет, что убьет нас. Я бегу, кричу, что сейчас открою. Он взял плитку с балкона отодрал и в стекло как ударит ею. Стекло вдребезги. Он ручку открывает. Я понимаю, что теперь точно убьет. Схватила бутылку со стола и как ударю себе по голове. — Наташа прервала свой рассказ и отпила чая.

— Мозги после того как бутылку разбила, на место встали или окончательно гулять ушли? — Поинтересовался Стас. Он стоял около окна, около подоконника. Ярик подпирал дверной косяк. Света, Наташа и Люба сидели за столом.

— Стас! — укоризненно посмотрела на него Света.

— Мне действительно это интересно. — ответил Стас. Сложно было понять смеется он или говорит серьезно. — Может, Наташку пора в психушку класть. Начнет буянить, бутылки об голову резать. На нас кидаться.

— Як нему с горлышком бутылки. Мол, если подойдешь, то убью, гада. А он подошел. — Наташа заревела.

— И ты его зарезала? — опять поинтересовался Стас.

— Нет. Он упал прямо на стекло. Я думала его осколками проткнуло. А он уснул. — продолжая реветь, сказала Наташа.

— Радуйся сестренка. Зато тебя не посадят. — хмыкнул Стас. — Что прикажешь делать с храпящим телом? Если ты с ним не расстаешься, то стекло за свой счет вставляете. Или мы с Яриком сейчас съездим и доставим тело по адресу регистрации?

— Наташ, ты о детях подумай. Зачем им такое? — сказала Света.

— Я и думаю. Мужчина в семье должен быть. Как я их одна подниму?

— А так ты не одна? Он пьет, тебя бьет периодически, ты его содержишь. Это не дело. — хмуро сказала Люба.

— Ты не понимаешь. Еще молодая. А мне уже за третий десяток.

— Наташ, глупости не говори. — Стас сел перед ней на корточки и взял ее за руки.

— Ты симпатичная женщина. Не реви. Будешь и дальше с этим уродом жить, ничем хорошим это не закончится. А малышню мы твою воспитаем. Чего у нас мужиков что ли нет? Вон, Ярика главной нянькой назначим.

— А может тебя? — хмыкнул Ярик.

— Давай заканчивать с этой историей. Погуляла и хватит. Сегодня выгоним твоего милого. Возвращайся домой. Родные стены хорошо лечат от болезненных отношений. А у тебя не любовь, а болезнь. — мягко, но твердо сказал он. — Все у тебя наладится. Ты же не одна. Нас много. Что за детьми что ли не приглядим? Так как?

Наташа закивала головой. Стас обнял ее и подмигнул Свете и Любе.

— Давай ключи от квартиры и напомни где твой благоверный живет. Доставим его в целости и сохранности. Даже рожу бить не будем. Может пару раз случайно со ступенек уроним. Но это случайно.

— Юмор у тебя еще тот. — Наташа протянула ему ключи от квартиры.

— Люба, поможешь? Ярик, твоя помощь даже не обсуждается.

— Конечно. — поднимаясь, ответила Люба.

Стас дождался, когда она оденется и вышел с ней на улицу. Ярик уже убежал за машиной, которую должен был подогнать к подъезду.

— Терпеть не могу когда плачут. — раздраженно сказал Стас.

— По тебе было не сказать.

— Мог бы высказать все что я думаю об этой дуре, так обидится, назад уедет. Я же хочу вернуть квартиру назад. Переедем туда жить. Она же пусть к матери возвращается. — хмуро сказал Стас.

— Чего это ты съехать решил?

— Она когда от своего уйдет, то на работу выйдет. Приглядывать за детьми все равно будет мать просить. В итоге все будут у нас болтаться. А квартира нерезиновая. Поэтому мы и поменяемся. Тебе ведь все равно, где жить или так принципиально?

— Все равно. Просто ты за всех все решил. — улыбнулась Люба.

— Просчитал. Теперь из-за того, что придется в этом месяце стекло вставлять, придется свадьбу перенести. Не хватит нам на платье тебе. И с работой чего-то плохо.

— Стас, а может просто распишемся? Без всей этой помпезности? Мне-то все равно будет у меня платье или нет. — предложила Люба.

— Можно и просто расписаться. До ноября ждать неохота. Там дожди пойдут. Слякоть и грязь. — он нахмурился, а потом поцеловал ее. — Наверное, так и сделаем.

Как раз подъехала машина. Люба села на заднее сидение. Ярик рядом со Стасом. Через месяц ему должно было исполниться восемнадцать. Он не мог дождаться, когда ему разрешат сесть за руль. На права он сдал еще весной, а вот ездить пока не мог. Люба могла подумать. Сегодня всех поразила Наташа, когда ввалилась в квартиру в слезах с шишкой на лбу и испуганными детьми. Очередная ссора со вторым мужем, с которым они жили без росписи. Наташа ушла от мужа к этому чуду два года назад. Мужик ничего из себя не представлял. Первый муж тоже был не сахар, но хоть работал и не дрался. Этот же только и делал, что указывал как всем жить. Вначале Наташа привела его к матери, но Света не выдержала и дня. Стас тогда предложил Наташе пожить отдельно. Та с радостью согласилась. У нее даже мысли не возникло, что он ей не пара. Любовь. Запои, побои, прощения и все по новой. С ней пытались разговаривать и Света и Стас, но она как оглохла. Вот люблю и все. Люба не могла ее понять. Хотя, когда любишь, то не замечаешь ничего вокруг. Видишь в человеке самое лучшее, а недостатки не замечаешь. Любовь не выбирает не оставляет выбора человеку. Порой хочешь ее избежать, но не получается. Вот положено по судьбе быть именно с этим человеком, и по-другому не получается никак. Она пыталась, поэтому может отвечать за свои слова. Наверное, и Наташу не надо осуждать. Но с другой стороны, у нее дети. Надо о них думать, а не только о себе. Люба попыталась представить себя на ее месте и не смогла с уверенностью сказать, что бы выбрала и отказалась бы от своего счастья ради детей. Оставалось надеяться, что она не окажется перед таким выбором, а со Стасом у них все будет хорошо.

Квартира встретила запахом мочи, вина и холодом. В комнате валялись осколки стекла. Пустые бутылки. Остатки еды.

— Этот удак еще и обоссался, — выругался Ярик. — Всю машину загадит.

— Возьми одеяло. — вел Стас. — Кинем его на задние сидение. Все равно выкидывать.

Ярик скатал одеяло валиком и взял его под мышку. Потом они со Стасом взяли мужика под руки и потащили к выходу. Он пробовал что-то бормотать, но был в невменяемом состоянии. Люба осталась одна. Она прошлась по квартире. Стас еще неделю назад переписал квартиру на нее, но Люба до этого здесь не была ни разу. Вначале она хотела отказаться от этой квартиры, но доводы Стаса были логичными. В итоге она согласилась. Две комнаты. Одна из них с балконом. Просторная кухня. Раздельный санузел. Люба нашла пакеты и стала собирать мусор. За этим ее и застал вернувшийся Стас. Он кинул куртку на стул и взялся за совок с веником.