— Даже спорить не буду. Пей водичку.

— Ничего не хочу. Спать только.

— А воду пить надо. — возразил Стас. — Поверь мне.

Люба только посмотрела на него красными глазами. Выпила залпом стакан и вновь склонилась над унитазом. Полчаса? Час? Какая разница. Вечер все равно испорчен. Стас помог ей подняться и умыться. Люба дрожала и засыпала на ходу. Она вцепилась в него, боясь упасть.

— Какая ты коварная. Нашла способ охладить мой пыл. — стаскивая с нее футболку, сказал Стас.

— Не надо меня раздевать!

— Она грязная. Завтра другую дам. Да и греться так лучше. Ты вон какая холодная.

— А вы горячий.

— Мне показалось, что мы с тобой на «ты».

— Угу. Показалось. — устраиваясь под одеялом и прижимаясь к нему, ответила Люба.

Может и к лучшему, что так получилось? Занесло его сегодня. Остановиться бы не смог. Надо дела решать. Тогда и мозги на место встанут, если их занять работой. Дурман-цветок уже спал. Он коснулся губами ее холодного лба. Вздохнул. И с теткой ее переговорить надо. Завтра так и сделает. Пока же надо спать. Только сна нет.

А ведь хорошая идея была. Купить квартирку. Семьей обзавестись. И Ярика самому воспитывать, а не к бабушке спихнуть. Жениться вот на такой малышке. Можно и на ней. Чем девчонка плоха? Есть же в ней что-то такое, раз цепляет? И попробовать начать все сначала. Только знал, что не получится. Самого себя не обманешь. Стас вздохнул. Через какое-то время тихая жизнь наскучит. Захочется чего-то прежнего. Это как каждое утро давать себе зарок не пить, а вечером нажираться до поросячьего визга. Или можно попробовать? А если не получится? И чего ждет ее? Одинокие вечера у окна в ожидании соизволит ли он явиться домой или нет? Все рано или поздно наскучит. Цветок начнет вянуть. Повзрослеет. И хорошо, если не превратиться в колючку или репей. Будет его колоть или привяжется так, что не оторвать, а значит новые нервотрепки и битье посуды. Ему все это нужно? Выслушивать, что она потратила на него свои лучшие годы, как это сказала однажды Розетта. Лучшие годы молодости и наивности. Когда мир кажется таким простым, а ты таким сильным, что считаешь себя всемогущим. А с возрастом начинаешь понимать, что не каждый способен прогнуть мир. Приходится подстраиваться.

Малышка повернулась к нему спиной. И что с ней делать? Переспать и забыть. Тоже нашел себе проблему. Но если предать свои принципы, то можно на дно скатиться. Должно же что-то его держать. Останавливать. Ладно. Пристроит ее и забудет. Пару дней претерпит. Зато потом в загул уйдет. Хороший, долгий загул. Мозги прочистятся, а девчонка пусть школу заканчивает. Может потом… Если он про нее не забудет.

Глава 8

Утро встретило головной болью и трезвоном в дверь. Стасу вставать не хотелось, но и слушать звук дверного звонка он больше не мог. Пришлось отрывать голову от подушки. В дверях стоял здоровый амбал с коротким ежиком и огромными кулаками.

— Опять квасишь? — проходя, спросил он.

— Так, — Стас поморщился. — Тебя каким ветром занесло? Я думал ты на Елисеевских полях круассанами завтракаешь.

— Круассаны с поля никуда не денутся. Семен помириться с тобой хочет.

— Ха! Тебя в качестве парламентера прислал? Вот это новости! Даже сон пропал. Мышак, ты проходи, а я пойду рожу вымою.

— Хорошая идея. — хмыкнул амбал. Стас скрылся в ванной. Мышак заглянул в комнату. В кровати помятая девчонка с лохматыми волосами и еще сонными глазами. Как только она его увидела, то натянула одеяло чуть не до подбородка. Взгляд настороженный хоть и осоловелый.

Мышак прошелся по комнате, подошел к окну. Потом сел в кресло. Девчонка его не смущала, зато Люба не знала куда деваться. Стас вернулся в комнату намного бодрее, чем встал. Достал из шкафа футболку и кинул ее Любе. Сам же натянул штаны.

— Кофе будешь? — спросил он Мышака.

— Давай. — кивнул тот, наблюдая как Люба, не выбираясь из-под одеяла, пытается дотянуться до тренировочных штанов, что лежали недалеко от кровати. В итоге ей это удалось. Люба забралась с ними под одеяло и там надела, как и до этого футболку. Мышак лишь хмыкнул наблюдая за ее копошением. После этого Люба вылезла из одеяла и проскользнула в сторону ванной комнаты.

— Ты Семенову дочку пользуешь? — спросил Стаса Мышак, когда тот принес две кружки кофе и под мышкой минералку.

— Он мне ее сам отдал. Так что я в своем праве. — ответил Стас.

— А мне сказал, что ты ее похитил. На тебя это не похоже. Я не понял, чего вы не поделили. На кой черт гробить дело, на которое было потрачено год?

— Сема меня хотел кинуть, как только ты ушел. Мол, я в сторонке стоял и ничего не делал. А то что идея, и большая часть работы была на мне — это в расчет не берется. Мне это, мягко говоря, не понравилось.

— С чего ты решил, что он тебя хочет кинуть?

— Клыков проговорился, что Сема за моей спиной с ним разговоры вел. Обещал скидку сделать в тридцать процентов. Но Клыков со мной дела имел все время. Не был уверен, что Сема его не кинет. После этого Сема и копейки от меня не увидит. Пусть Клыков пока выведен из игры…

— Чего с ним?

— Поехал на лыжах кататься, так позвоночник сломал. Сделка сорвалась. Теперь приходиться нового покупателя искать. Но дело уже почти решено.

— Сема нервничает. Сам знаешь у кого он деньги брал.

— Думаешь меня это волнует? Ему расплачиваться, а не мне.

— Не боишься, что он на тебя стрелки переведет?

— Неа. — Стас обернулся. — Люба, ты чего там наушничаешь? Иди сюда. Минералкой отпаивать буду.

— Я не наушничаю. — ответила она, заходя в комнату и садясь на кровать, так как все кресла были заняты. Стас протянул ей бутылку.

— Спасибо.

— Хочешь сказать, что ты напрямую вышел? — спросил Мышак.

— Почему бы и нет. Если на Сему нельзя больше полагаться, то придется самому решать все эти вопросы. — усмехнулся Стас. — Мы обо всем договорились. А как Сема будет выкручиваться — меня не касается. Я закрываю сделку и сваливаю.

— Жестоко ты с ним.

— Как и он со мной.

— Сами разберетесь. — отмахнулся Мышак.

— А я и не знаю, чего он тебя в наши разборки втянул. Тащит всех подряд. Вначале дочку, потом Нежку, теперь тебя. Чем он думает?

— Задом, который уже горит. — гоготнул Мышак. Он посмотрел на Любу. — А ты на кого ставишь в этой игре? На папашу или на болтуна?

— Я не играю в игры и ставки не ставлю. — ответила она.

— Что же ты тут делаешь?

— Так, мимо проходила. — сказала Люба, прислоняя холодную бутылку ко лбу.

— Девочку не трогай. Мы ее в это все не тянем. — сказал Стас.

— Так ведь уже испачкалась. — хмыкнул Мышак, смотря на него.

— Нет. Чистенькая. Нигде не светилась. Пусть все останется так и дальше. — ответил тот.

— Интересно кто из вас кого переиграет. Перемирия как я понял с твоей стороны не планируется?

— Нет. — твердо сказал Стас.

— Тогда пойду точить ножи и вырывать томагавк. Главное, чтоб меня ваша война не задела.

— А чего она должна задеть? Ты давно вышел из игры. Если Сему не поддержишь, то тебя и не заденет.

— Еще увидимся. — Мышак поднялся. Кивнул на прощание Любе и ушел.

Она слышала, как Стас закрыл дверь, провожая незваного гостя. Слабость. Голова кружилась. Она легла на кровать, обнимая бутылку с водой. Вернулся Стас. Завалился рядом с ней.

— Что подруга дней моих суровых? Как самочувствие? — он скосил на нее глаза.

— Отвратительно. — ответила Люба.

— Чего так? Я думал должно быть совсем хорошо.

— Как вы можете такое терпеть постоянно?

— Чего терпеть? Похмелье?

— Да. Ведь вы много пьете.

— Скажу по секрету, каждое утро даю зарок, что больше не пью, а вечером его нарушаю.

— Почему? Потому что я все плохое быстро забываю, зато помню хорошие моменты. Например, тебя запомню. — он посмотрел на Любу. В его глазах была теплота, от которой становилось не по себе. Опять это незнание как себя вести? Что ответить? Смущение. — А ты меня вспоминать будешь, когда история закончится.

— Не знаю.

— А кто знает? — он скользнул пальцами по ее руке, заставляя дрожать от этого, по сути, невинного прикосновения. — Ты мне скажи, а я его спрошу.

— Не надо.

— Почему? Тебе не нравится?

— Вы мне не нравитесь.

— Чем? Я тебя не обижаю, хотя мог бы. Тебе же не так плохо со мной.

— Мы вроде уже говорили на эту тему.

— А я к ней вновь и вновь возвращаться буду. Она мне нравится, так же как и ты. Чем я тебе не нравлюсь? Чего глаза прячешь? Говори как есть.

— Ляпну, а вы еще обидитесь.

— Чего я, по-твоему, красна девица, чтоб обижаться? Мне правда интересно, что ты у тебя в голове. Ты же молчишь большую часть времени. Это только я тут разговоры говорю. Я так тебя и не узнал за это время. А мы с тобой дней десять под одной крышей живем. Для меня же ты загадочный цветочек, который еще и дурманит.

— Зачем вам все это?

— Интересно. Тебе разве не интересно что-то узнать обо мне?

— Я помню ваше предупреждение, что если хочу спокойно спать, лучше поменьше знать.

— Тоже верно. Не думал, что я тебя так напугаю.

— Не напугали. Просто вы правы. Если я хочу выпутаться из этой истории с меньшим вредом для себя, то нужно быть незаметной и помалкивать. Потом же все забыть как страшный сон. И не вспоминать. — Люба сделала глоток минералки.

— Ладно, это я понял. Сам-то я тебе чем не нравлюсь?

— Внешне. К тому же вы старый. — ответила Люба и тут же испуганно посмотрела на него.

— Старый в двадцать восемь лет? — рассмеялся Стас. — Как дедушка или как дяденька?

— Для дедушки вы молоды.

— О как! Рад это слышать, что в мои престарелые годы еще не все потерянно. — весело ответил Стас. — Хотя тебе шестнадцать. Может и правда я тебе кажусь ровесником отца. Двенадцать лет разницы у нас с тобой получается.

— Получается, что так.

— Тебе ровесники нравятся?

— Мне никто не нравится. — ответила Люба.

— Да ладно. Мне-то можно не врать.

— Это почему?

— Потому что я в это все равно не поверю. Должен же быть у тебя типаж принца. Так кто тебе нравится? Принц должен быть со смазливой мордашкой и девчачьими чертами, но зато утонченный и тонкой душевной организации? Чего смеешься?

— Представила себе такого. А чего мы с ним обсуждать будем? Я не настолько тонкая и утонченная натура. — смеясь, ответила Люба.

— Значит этого убираем. Брутальный парень, с косой челкой и взглядом кабеля, что не пропустит ни одну стоящую сучку?

— Я не смогу конкурировать с породистыми суками. — ответила Люба.

— Да, ты похожа на красивую дворняжку. — оглядывая ее критическим взглядом, ответил Стас. Он заметил, что Люба начала втягиваться в его игру. — Но лоска в тебе маловато. Можно добавить его и кобелек точно будет твой какое-то время.

— Вот именно, что на какое-то. Не хочу так.

— А как хочешь? На века?

— Можно и на века. Но не на один день.

— Так этот нам не нравится, пойдем дальше. Секс, наркотики и рок- н-ролл. Крутой чувак в кожаной косухе, с банданой на длинных волосах и серьгой в носу. Еще у него железный конь и электронная гитара. Как тебе такой кавалер?

— Боюсь, что с мотоцикла сорвусь. — заливаясь смехом, ответила Люба. — Да и наркотики не по мне. Жить хочется, а не помирать в расцвете лет. Тоже не подходит.

— Какая ты привередливая. Но мы тебе сейчас подберем образ принца. Дай подумаю, кого я еще не называл. Панк, зеленые волосы, метал во всех частях и…

— Неет. — застонала Люба. — Мы с ним будем звенеть на всех детекторах.

— А может это учитель? Такой строгий дяденька в очках?

— Стас, мы же вроде образ ровесника подбираем.

— Так пусть наш учитель недавно закончил учиться и только пришел в школу.

— Такой роман — это… — Люба задумалась. — Неправильно, неэтично.

— Ты — ханжа. Все ей не то. Но мы тебе найдем кавалера. Так, а если это будет мальчик, что любит следить за собой. Маникюрчик, педикюрчик…

— Стас, я никогда не буду встречаться с парнем. У которого косметики больше чем у меня. Только комплексы разовьет такое общение.

— Нет, комплексы нам ни к чему. Плохой парень, по которому колония плачет. Стоит на учете, а может и условный срок уже имеет.

— И чего мне с ним делать? Учиться посылки в тюрьму собирать?

— А как же адреналин и непредсказуемость? Не знаешь никогда, что такой тип вытворит.

— Мне нравятся спокойные ребята.

— Отличники и хорошисты?