Джоанна Линдсей - Цветок в его руках

– Не смей прятать товар, за который я заплатил, – бросил он.

Она охнула. Неужели Грант вообразил, будто она здесь для этого?!

– Если хочешь женщину, пройдись по коридору. Их там с полдюжины.

– А если я хочу только тебя?

Слова пронеслись над ней теплым ветерком. Было слишком легко открыть объятия именно этому мужчине. Но он не стал бы торговаться! Она пыталась в ту ночь, когда ее поймали, но он не проявил ни малейшего интереса. Она была готова заключить сделку вчера утром, а он всего-навсего приказал принять ванну, чтобы отдать ее в руки шерифа умытой и чистой.

Но Макс тоже умела выражаться ясно:

– Жаль, но не выйдет, – отрезала она, оттолкнувшись от него, чтобы встать. Диган позволил ей, но не успела она повернуться, как он оказался у нее за спиной. Его пальцы двигались по ее животу медленными, чувственными кругами, притягивая Макс к мужской груди.

– Подними руки и закинь за голову, – приказал он.

– Ты арестуешь меня?

– Позже. Пока что я хочу получить доступ к твоим… прелестям.

Прежде чем она успела опомниться от потрясения, его руки скользнули по ее грудям и остановились только для того, чтобы нежно их сжать. Он снова сделал это. О боже!

Спирали жара выстрелили прямо в низ живота, обездвижив на мгновение. Даже ее колени ослабели; ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Потребовалась каждая унция воли, которой она обладала, чтобы повернуться, сбежав от его ласк, но как только она взглянула в его глаза и увидела, как они горят, желание едва не испепелило ее. Отстранившись, Макс отвернулась, чтобы не видеть столь обнаженной чувственности. И Диган снова позволил ей.

– Так ты пока что обучаешься, а не практикуешься с мужчиной? – внезапно спросил он.

Макс расслышала веселые нотки в его голосе. Он хотел, чтобы она это заметила. Значит, только дразнит ее? Или язвит по поводу выбора убежища?

Скорее всего, последнее. Потому что он добавил:

– Так вот как ты прячешься? Позволяя мадам объявить всему городу, что в меню у нее новая смазливая блондинка?

Она едва не зашипела от ярости:

– Мадам не должна была делать этого!

– Почему нет? Большая польза для бизнеса. Но если бы я действительно думал, что ты выбрала жизнь под красным фонарем, то перекинул бы тебя через колено и задал хорошую порку.

Вот это Диган, которого она знает. Холодный и бессердечный.

– К счастью, от тебя это не зависит.

– Но и у тебя нет выбора, Максин. Пора идти. Можешь надеть свою одежду, иначе я выведу тебя отсюда в таком виде. Решай сама. Мне абсолютно все равно.

– Переоденусь, – пробурчала она. – Только выйди на минуту.

– Ни за что. Здесь есть дверь и окно. Без меня ты не выйдешь ни тем, ни другим путем.

Последние два дня она ни разу не скрежетала зубами. Но передышка закончилась.

В маленькой комнате не было ширмы, за которой можно было переодеться. Это бордель. Никто ничего не скрывал. Но она отказывалась устроить Дигану спектакль.

Макс распахнула маленький гардероб, схватила шляпу и нахлобучила на лоб. Ей хотелось вопить. Она была так близка к свободе! И уже решила покинуть город. К ночи ее бы уже не было здесь.

Может, на крики прибегут вышибалы мадам Джо и поколотят Дигана? Они всегда сидят в передней, чтобы не допустить драк в борделе. И она снова сможет улизнуть, пока он будет ссориться с ними… нет, он просто их застрелит и сделает это быстро.

Держась спиной к Дигану, она натянула штаны, прежде чем расстегнуть юбочку и стащить через голову.

– Можно мне позаимствовать это?

Макс узнала голос Скарлет и на миг подумала, что та обращается к Дигану, но девушка прошептала:

– Молодец! Когда закончишь, пошли его в мою комнату.

– Он не мой клиент, – призналась Макс.

Но Скарлет только хмыкнула и вышла из комнаты с юбкой в руке. При этом она буквально ела глазами Дигана. Макс попыталась не скрежетать зубами и закончила одеваться, натянув рубашку прямо на бюстье и заправив в штаны. Теперь, когда она была полностью прикрыта, дело пошло быстрее. Она подняла седельные сумки.

– Какое разочарование! – вздохнул Диган, забирая их у Макс.

Снова старается ее поддеть? Но теперь, надев свои одежды, она снова стала собой и не позволит отвести себя в тюрьму без борьбы.

Но тут в комнату неожиданно ворвалась Луэлла и, как мать-наседка, встала между Диганом и Макс:

– Как ты можешь так поступать?! – вопила она. – Макс не преступница! Ты не имеешь права посылать на виселицу невинных людей!

Непроницаемое выражение его лица не изменилось, и Луэлла сообразила, что зря сотрясает воздух. Схватила Макс, крепко обняла и зарыдала так громко, что в комнату вбежали другие девушки. Макс честно старалась успокоить Луэллу, но сама была готова расплакаться, поняв, что больше никогда не увидит подругу. А слезы, видимо, были заразительны, потому что другие девушки тоже заплакали.

Диган, что-то раздраженно шипя, схватил Макс за руку, чтобы оторвать от Луэллы и вытащить из комнаты. Но девушки последовали за ними, заливаясь слезами.

– Не смей делать ей больно! – крикнула Луэлла.

Диган не остановился, но тон его был зловещим:

– Не волнуйтесь, мисс Доусон получит ровно то, что заслужила.

– Мы едем в Батте, – объявил Диган ей на ухо.

Мы?!

Они были в квартале от борделя. Макс немедленно перестала отбиваться, но так и не поняла, что он затеял. Почему не мог сказать ей раньше? Хотя бы два дня назад, когда они выходили из номера отеля?

Когда-нибудь неразговорчивость выйдет ему боком!

И он не только пробудил в ней надежду, рассчитывая, что она прекратит сопротивление, но и повел ее в конюшню, за лошадью. Макс успела лишь обнять Ноубла и порадоваться, что он снова с ней, прежде чем Диган схватил ее и связал ей руки. Поразительно, что он ждал так долго, чтобы ее связать. Сбежав от него, она понимала, что больше он не выпустит ее из виду. Но сейчас Макс смогла сесть в седло и со связанными руками, а он, взяв поводья, вывел ее из города по южной дороге, шедшей до самой Юты. По ней возили разные припасы на территорию Монтаны для Дальнего Запада.

Она подождала, пока Хелена останется далеко позади, прежде чем дала волю любопытству:

– Ты не поладил с шерифом Хелены? Поэтому везешь меня к другому?

– К вечеру мы будем в Батте.

– Это более ста миль отсюда!

– Скорее, пятьдесят, может, немногим больше. Если читала заметки маршала, знаешь, что Малыша Кейда видели в Батте.

– Так ты намерен собрать всех троих, прежде чем засадить тюрьму?

Он не счел нужным ответить, а Макс поняла, что он не ответил и на два предыдущих вопроса. Будь у нее в руках поводья, она немедленно остановилась бы. Но такой роскоши ей не дано. Она решила, что всякие разговоры с ним вызывают не только злость и раздражение, но и причиняют одни неприятности, потому замолчала и просто наслаждалась тем, что пока еще не сидит в тюремной камере.

Лошади шли рысью, так что без устали проскакали довольно большое расстояние. Они ни разу не отдохнули и не свернули с дороги. Весь последний час в желудке Макс урчало, но она продолжала держать язык за зубами и намеревалась молчать, пока он сам о чем-то не спросит. И тогда она, в свою очередь, позлорадствует, потому что не намерена отвечать.

Благими намерениями…

Диган отвел коней к небольшому холму, где росли тенистые деревья, цветущие кусты и деревья поменьше. Холм возвышался не так далеко от дороги, и можно было видеть, кто проезжает мимо. Пока что им встречались лишь немногочисленные всадники, по большей части старатели, направлявшиеся в лагеря золотоискателей к югу от Хелены; они также миновали несколько фургонов, телегу, запряженную волами, и пару ковбоев, выглядевших как бродяги и съехавших с дороги, чтобы не встретиться с Диганом. Макс иронично усмехнулась, наблюдая за ними. Диган, похоже, ничего не заметил.

Когда Грант развязал ей руки, она спешилась и размяла ноги, обходя холм так, чтобы он не подумал, будто она собирается сбежать. На солнце росли фиолетовые люпины и желтые с черной сердцевиной рудбекии. Макс увидела дилижанс, мчавшийся по дороге. Хорошо, что ее и Дигана не накрыло веером пыли, разлетавшейся во все стороны. Кто сидит в экипаже? Эта дорога – главный маршрут переселенцев, приезжавших на территорию. Дилижанс ходил по маршруту Вирджиния-Сити – Форт Бентон, на реке Миссури, дальше к северу. Менее часа назад они проехали маленький городок Боулдер, выросший вокруг одной из почтовых станций. Боулдер находился на полпути к Батте, так что к вечеру они действительно могут там оказаться, тем более в это время года солнце садилось не раньше девяти вечера.

Диган отвязывал мешок от седла. Макс могла предложить поохотиться, чтобы раздобыть ужин, но твердо решила больше с ним не разговаривать. Она почуяла запах свежего хлеба до того, как он вынул буханку из мешка. Разломил надвое и бросил ей половину. Затем на свет появился круг сыра, половина которого тоже досталась ей.

– Не бросай это, – попросила она, подходя ближе.

Ей хотелось посмотреть, вынет ли он еще что-нибудь, но Диган принялся за еду, поэтому она подошла к большому дубу, уселась под ним, прислонившись к стволу, и последовала его примеру. Простая еда, и все же такая вкусная! Ей редко приходилось есть хлеб с сыром, и сейчас она смаковала каждый кусочек.

Диган первым закончил есть, открыл кожаную сумку своего друга и вынул все объявления о розыске. Подошел к дереву и сел рядом с Макс. Их плечи почти соприкасались, но она не двигалась.

Сытая, убаюканная пением птиц и жужжанием пчел, она мгновенно забыла обет молчания и, глядя на объявления, спросила:

– Что ты пытаешься понять?

– Я говорил, что нужно поймать трех бандитов. Только тогда я отдам долг Джону и поеду дальше.

Макс решила, что только выиграет, если ему понадобится поймать других изгоев, из которых можно выбирать. В этом случае можно попробовать уговорить его исключить ее из общего числа. Поэтому она изменила решение не помогать Дигану и выхватила у него объявления. Наскоро пролистала и вытащила одно:

– Этот парень скрывается в Колорадо. Я пробыла в этом штате целых восемь месяцев и видела его достаточно часто. Он был с какой-то девушкой. Мне он показался семейным человеком. Не грабителем банков.

– Внешность бывает обманчива.

Она враждебно уставилась на него, прекрасно понимая, что реплика брошена в ее адрес. Но он смотрел не на нее, а на объявление, поэтому она показала на второе:

– Этот парень – Биксфорд, которого называют Красным Чарли. Я видела ужас на лицах людей, когда о нем упоминали. Он подкрадывается незаметно, безжалостно убивает, взрывает здания вместе с людьми… Вот поэтому люди надеются, что его поймают, прежде чем он объявится у них на дороге.

– Необычный метод убийства…

Поскольку Диган больше ничего не сказал о злобном убийце, она вытянула еще одно объявление:

– А вот этот скрывался в одном лагере со мной. В начале этой весны, когда я неспешно пробиралась сквозь Вайоминг. Я остановилась еще до темноты, чтобы поохотиться, и жарила кролика и пару форелей. Его привлек запах.

– Ты рыбачишь?

– Не совсем обычным способом, по крайней мере с тех пор, как покинула дом. Обычно я носила с собой маленькую сеть, но однажды пришлось быстро покинуть лагерь, и я оставила ее там. Но в тот день у меня еще была сеть, и я набрела на речку, в которой кишела рыба. Так или иначе, этот парень выглядел голодным, мы были очень далеко от любого города, а у меня имелось достаточно еды, чтобы поделиться с ним. Не знала, что он в розыске. Он назвал свое имя, совершенно мне незнакомое. Он казался достаточно безвредным и путешествовал один.

– Так для тебя привычное дело – принимать любого бродягу, который наткнется на твой лагерь?

Она различила неодобрение в его голосе. Очевидно, он не знал, каково это – избегать людей, месяцами никого не видеть и ни с кем не говорить.

– Черт побери, нет. Но как ты уже догадался, я болтушка, а потолковать было не с кем, если не считать Ноубла. А он упорно не отвечает, так что я сделала исключение. В ту ночь я не спала, не настолько я доверчива. Но утром он уехал, а я осталась еще на день, чтобы выспаться.

– Полагаю, ты что-то узнала о нем, если сейчас вспомнила.

– В заметках говорится, что в последний раз его видели в Аризоне, но он сказал, что провел зиму в Монтане, выгоняя из организма золотую лихорадку. Он действительно приехал с севера, а утром направился на юг. Он упоминал, что едет домой, в Канзас, где у брата ферма. Можешь добавить это к заметкам своего друга, если не считаешь, что я и сейчас лгу.

Он не стал соглашаться или спорить с ней, только спросил:

– Что-то еще?

– Да. Уилли Нолан и его банда больше не орудуют на железных дорогах Канзаса. Теперь он и его парни предпочитают линию Нортерн Пасифик, на территории Дакоты, к востоку отсюда.