Джоанна Линдсей - Цветок в его руках

– Отсюда почти ничего не видно, – вздохнула она, оглянувшись на дом.

– Хорошее укрытие для тебя.

– Диган! Ты же знаешь, я могу помочь. По крайней мере, если подойду немного ближе. Зачем давать мне пули, если не хочешь моей помощи? – рассердилась она.

– На случай, если что-то пойдет не так, и тебе придется возвращаться в город одной.

Услышав это, она побледнела. Вполне возможно, так и будет, если он пойдет на банду в одиночку. А ведь в этом нет необходимости! Есть столько других способов!

И Макс решила упомянуть самый очевидный из них:

– Ты помощник маршала. Мог бы собрать людей в Бисмарке, ведь теперь мы знаем, где скрывается банда.

– Если их слишком много, я так и сделаю, но не узнаю точно, пока не подберусь ближе. При последнем ограблении бандитов было не меньше десяти, и в первый раз все плохо для них кончилось. В тот день они потеряли шестерых.

Ее паника немного улеглась:

– Думаешь, осталось только четверо?

– Нет, они наверняка взяли в банду новых. Может, не шестерых, но взяли. Только это не поединок, Макс. Если их не так много, обогну дом и застану их врасплох. Есть шанс, что они не успеют ответить. Если найду кого-то в хозяйственных постройках, возможно, смогу скрутить несколько человек, прежде чем доберусь до Уилли Нолана. Но я ничего не смогу сделать, если буду волноваться за тебя. Поэтому хочу услышать от тебя клятву, что ты будешь сидеть здесь, подальше от всего этого.

– Ладно, – пробормотала она, спешиваясь.

– Я не слышу.

– Обещаю! – прорычала она.

– И тебе можно верить?

Макс яростно уставилась на него:

– Я никогда не давала тебе обещаний раньше, потому что никогда их не нарушаю. Если ты умрешь сегодня, клянусь, что никогда тебя не прощу.

– Справедливо, – согласился он.

Глядя вслед Дигану, Макс раздраженно пнула ближайший пучок травы, подумав о тупоголовых мулах. С ним все будет хорошо. Она знала это. Он привык иметь дело с подобными ситуациями. В отличие от нее. Она бы помешала… Ох, он действительно сказал, что волновался бы за нее?

Немного успокоившись и потеряв Дигана из виду, Макс решила приготовиться к долгому ожиданию и устроиться поудобнее. Отпила из фляжки, дала немного воды Ноублу. Внезапно послышался стук копыт, и Макс насторожилась. Всадники прибывали с того пути, откуда они приехали. Неужели Джексон решил вернуться? Хорошо бы…

Приглядевшись, она поняла, что всадники ей незнакомы. Шансов на то, что это не банда Нолана, не было. Она спешно провела рукой по пыльному боку коня, вымазала лицо и подбородок налипшей грязью и пониже надвинула шляпу. Она уже потянулась за «кольтом», но порадовалась, что не успела: два дула смотрели прямо ей в лицо. Пришлось решать быстро.

– Привет, парни! Я Макс Доусон. Мистер Баучер показал мне это место. Сказал, что Уилли Нолану есть что предложить человеку с моими навыками. Я пришел, куда нужно?

– Мог бы сам выяснить, – заметил один из всадников.

– Макс Доусон! Ха! – расплылся в улыбке второй. – Это не тебя ищут за убийство в Канзасе? Уверен, что видел там объявление о твоем розыске.

Возможно, он просто проверял ее, а тут не было причин лгать.

– Меня ищут в Техасе. Но объявление разослали по всему Западу. Так у вас есть хорошо оплачиваемая работенка?

– Возможно. Решение за Уилли. Пойдем, познакомишься с ним.

Он поехал к дому, а второй подождал, пока Макс последует за ним, чтобы не выпускать ее из вида. Она надеялась, что Диган не видит этого и посчитает, что она всего лишь нарушила обещание. Вполне возможно, она и не нуждается в спасении. Разве бандиты не доверяют другим бандитам? По крайней мере один из них точно знал, кто такой Макс Доусон.

Над крыльцом был навес от солнца, но ступеней не оказалось, как и перил.

Как ей хотелось, чтобы Диган появился из-за угла с пистолетом наготове! Пусть у нее уверенный вид, но на самом деле ей страшно. Ей никогда раньше не приходилось попадать в подобные ситуации. И ничто не задержало ее у входа в дом, потому что шедший за ней всадник втолкнул ее внутрь.

Она оказалась в большой комнате, где у одной стены расположилась кухня и обеденный стол, у другой – диван и стулья. В глубине виднелся коридор, который, скорее всего, вел в спальни, но разглядеть в полумраке было невозможно. Двое мужчин играли в карты за столом. Молодой человек, на вид не старше Макс, что-то мешал в котелке на очаге. Еще один, похожий на первого, по всей видимости, его брат, сидел, прислонившись к стене. Он казался чем-то рассерженным.

У Макс замерло сердце. Она насчитала шесть человек. Диган не сможет их обезоружить, как рассчитывал. А что, если это еще не все члены банды? Но ей нужно было делать все, чтобы ее не подстрелили.

Она вразвалочку вошла в комнату, стараясь, чтобы за спиной никого не было. Если Диган ворвется сюда, она сможет пристрелить нескольких, прежде чем они вспомнят о ее присутствии. Но пока что все смотрели только на нее.

Один из сидящих за столом встал. На вид ему было около сорока лет. Высокий и тощий, с длинными руками.

– Кто это? – спросил он, нахмурившись.

– Его послал Джексон.

– С каких это пор Джексон кого-то нам посылает?

– С тех пор, как узнал, что я ищу работу, за которую щедро платят, – поспешно вставила Макс. – И мне плевать, в чем она заключается!

– Это так? – бросил он, все еще хмурясь. – И кто ты такой?

– Макс Доусон. Если ты и не знаешь меня, то твой приятель точно что-то да слышал.

– Его ищут за убийство и… что еще? Не помню точно, – вмешался один из всадников, узнавший ее.

– Ограбление банка, – пояснила Макс. – И если ты Уилли Нолан, я бы хотел участвовать в следующем дельце.

– Полагаю, ты не возражаешь против убийств ради своей доли? За последнее время железная дорога удвоила количество охранников на поездах.

– Совсем не возражаю, главное получить больше денег. Надоело постоянно жить без цента в кармане.

– Здесь не разбогатеешь, – проворчал один из братьев, все еще помешивая что-то в котелке.

– Заткнись, Барт! – рявкнул Нолан.

Похоже, в банде есть разногласия. Макс размышляла, нельзя ли разжечь ссору.

– О какой доле шла речь? – попыталась она.

– Как новичок, ты получишь меньше, пока не проявишь себя в бою, – ответил Нолан. – Но деньги все равно неплохие, главное – тянуть свою лямку.

Добавив последнее, он кинул брезгливый взгляд в сторону Барта, лицо которого было перекошено от гнева. Что бы ни натворили эти двое, босс явно не позволял им это забыть.

В эту минуту и появился Диган.

– Кто владеет этим ранчо? – громко спросил он, стоя за дверью.

Нолан немедленно взглянул на Макс:

– Смотрю, здесь слишком много народа сегодня. Или ты привел с собой кого-то?

– Никого я не приводил, – отмахнулась она, но тут же смело добавила: – Я могу позаботиться о нем, если хочешь.

– Останься на месте, – приказал Нолан и шагнул к двери, но не вышел к Дигану. Тот появился в дверях. Вот тебе и застал их врасплох!

Он сбросил пиджак. Теперь его «кольт» был на виду, а выражение лица – верх недружелюбия. Но когда он увидел Макс, его глаза загорелись, и она испугалась, что он больше заинтересован в ее спасении, чем в поимке преступников. Если он даст понять, что знает ее, после того, как она только что это отрицала, дело плохо…

Она уже хотела сказать нечто такое, чтобы все поняли, что между ними нет ничего общего, когда он коснулся полей шляпы и повторил:

– Кто владеет этим ранчо?

Макс перевела дух. Конечно! Один короткий взгляд, брошенный Диганом на Макс, дал ему понять, что она не заложница, в нее не целились и даже не связали.

– Я хозяин, – сказал Нолан. – Но ты вряд ли ковбой. Что привело тебя сюда?

– Я Диган Грант.

– Стрелок? Тот самый Диган Грант? – хмыкнул Нолан. – Может, хочешь сменить род занятий?

– Если ты Уилли Нолан, моя работа почти сделана, – заверил Диган.

Макс поежилась. Даже ей ответ показался чересчур прямым. Нолан мгновенно помрачнел, но по-прежнему сохранял спокойствие. На его стороне был численный перевес.

– Я с тобой не враждовал, стрелок. Чего ты хочешь от меня?

– Просто одолжение другу.

– За жалкую награду?

– Награда едва покроет мои расходы. А вот ты в тюремной камере – это и есть мое одолжение другу. При этом тебе не нужно умирать, Нолан. Можешь просто пойти со мной.

– Я заплачу тебе вдвое больше, если немедленно ускачешь отсюда и сделаешь вид, будто никогда меня не видел. И это чертовски великодушно, если знать второй вариант.

– Дело в том, – бесстрастно ответил Диган, – что никто не умрет. Только ты, если очень уж на этом настаиваешь.

– Джимми и я на это не подписывались, – бросил Барт и, вскочив, бросился вглубь дома. Он не добежал даже до темного коридора – Нолан в тот же миг застрелил его. Он был из его банды!

Джимми, все еще стоявший у стены, с горестным воплем выхватил пистолет. И тут стали стрелять все. Поднялась беспорядочная пальба.

Макс нырнула за диван и выхватила пистолет. Но поскольку больше никто не догадался спрятаться, стрельба закончилась за несколько секунд. Она медленно встала и спрятала в кобуру оружие, так и не пущенное в ход.

Пол был завален телами убитых. Джимми выжил и рыдал над телом брата. Диган, слава богу, по-прежнему стоял, а остальные, похоже, были мертвы.

И тут она услышала его коронное:

– Пойдем.

Не дожидаясь ответа, Диган вышел из дома.

Макс, еще не понимая, на том ли она свете, побежала за ним. А он уже подошел к своей лошади и забрался в седло.

Макс подошла к нему:

– Мы не будем никого хоронить?

– Нолан мертв? – спросил он мягче обычного.

– Да, убит выстрелом в спину. Определенно мертв. Думаю, это сделал тот парень, что плакал над телом брата. Ты не видел?..

Диган молча развернул лошадь и поехал. И только тогда она увидела кровь на том месте, где только что стоял он.

Макс гнала коня, чтобы не отстать от Дигана. И убеждала себя, что он не может быть ранен, ведь он скачет верхом. Он сидел в седле прямо, как обычно расправив плечи. Не заметь она кровь, даже и не подумала бы, что с ним что-то неладно.

Нет. Это так. Его внезапный отъезд был слишком странным, ведь нужно было отвезти тело Уилли Нолана в Бисмарк, чтобы доказать, что он мертв. Но, возможно, достаточно послать сюда шерифа. Джексон, этот трус, сможет показать дорогу, если только она не пристрелит его на месте. Он привел их в логово банды, отправил на верную смерть, и не сорвись Джимми из-за смерти брата, они, возможно, были бы уже мертвы.

Теперь Макс ехала впереди Дигана, стараясь оглядываться как можно чаще. Она не могла сказать, куда его ранили. Она не видела выражения боли на его лице. Да и выкажет ли человек, вечно скрывающий свои чувства, что ему больно? Он не надел пиджак, но на нем был черный шелковый жилет, и если на нем и была кровь, увидеть ее невозможно.

Она остановила коня и просто спросила:

– Тяжело ранен?

– Не настолько, что не могу скакать верхом.

Это должно было ободрить Макс. Но не смогло. Ведь она надеялась, что он невредим.

– Остановись, и мы посмотрим.

– Нет, – отрезал он, но тут же добавил: – Если я слезу с лошади, может не хватить сил снова вскочить в седло.

Это означало, что рана тяжелая. Волна страха оглушила Макс.

– Может, вернуться на ранчо? Это займет несколько минут, а там наверняка есть кровать. Тебе нужно лечь!

– Нет. Мне нужно добраться до города, так что перестань донимать меня своей болтовней и продолжай ехать.

С этими словами он пустил коня в галоп и обогнал ее. Если он так упрямо стремится попасть в город, то рана действительно тяжелая и ему нужен доктор. Но до города больше дня езды. Выдержит ли он такое? Нет, если рана все еще кровоточит.

Когда Диган снова придержал коня, уже не держался в седле так прямо. Ее сердце сбилось с ритма, когда он едва покачнулся.

– Надеюсь, ты не собираешься терять сознание? – резко спросила Макс. Ответом послужил злобный взгляд, поэтому она поспешно пояснила: – Я имею в виду, упасть в обморок.

– Если и упаду, ты сможешь вернуться в город, верно?

– Да, но я не оставлю тебя одного, так что даже не…

– У тебя может не остаться выбора, – перебил он.

Паника снова поднялась в ней. Он не может быть ранен серьезно! Не Диган! И чем она может помочь ему? Раньше ей никогда не приходилось иметь дело с пулевыми ранениями, только с царапинами и синяками, и даже тогда с ней была бабушка с полным арсеналом мазей и лекарств на все случаи жизни. И бабушкины знания! Бабушка умела лечить все!

– Этот траппер Артемус Гейнс может нам помочь, – в отчаянии выпалила она. – Вынет пулю. У него наверняка есть какие-то средства на крайний случай, хоть что-нибудь, чтобы облегчить боль.