Джоанна Линдсей - Цветок в его руках

Грейди, очевидно, сильно переживал, но что-то подталкивало его вернуться в Техас немедленно, и дело было не в Макс. Бингем-Хиллз ждал два года, чтобы повесить ее. Несколько лишних недель роли не сыграют. Она подозревала, что Грейди гоним страхом перед Диганом. Иного объяснения нет.

Неужели Грейди считал, что Диган пристрелит его, как только увидит? Может быть. Конечно, наша слава идет впереди нас, более того, она зачастую преувеличена, а слухи приукрашены сплетниками. Грейди, видимо, слышал самую красочную историю о Дигане Гранте, с перечислением имен всех знаменитых стрелков, которых он, по слухам, пристрелил.

Так или иначе, Грейди понятия не имел, что у Дигана свой кодекс чести, требовавший справедливого боя, а она не собиралась выдавать эту информацию. Ей нравилось видеть его тревогу. Видеть и злорадствовать.

Грейди вернулся еще до конца завтрака и почти выгнал их из отеля. По ее расчетам, до отбытия поезда оставалось полчаса. Надо было поторопиться с осуществлением плана, чтобы задержаться еще на день.

Макс оглядывала улицы в поисках Дигана. Его так легко увидеть!

Но Дигана не было, а до вокзала, маленького здания с кассой и телеграфом, уже рукой подать. На перроне уже собралась целая толпа людей, пассажиров и провожающих. Поезд уже подали. Дигана не было и тут. А ведь это единственное место, куда бы он обязательно пришел… если бы был в Батте.

Она почти не сопротивлялась, когда ее втолкнули в поезд в Бисмарке, потому что руки были связаны за спиной, а рот был туго завязан шарфом. Но сейчас, сознавая, что умрет в ту же минуту, как выйдет из поезда, она вытолкнула кляп и стала кричать и вырываться из рук Грейди. Люди стали выбегать из лавок на шум, чтобы понять, что случилось. Грейди это не понравилось. Она явно пыталась устроить представление. Он решил отвесить ей пару оплеух, замахнулся…

И тут прогремел выстрел.

Пусть и издали, звук был достаточно громким, чтобы Грейди замер. Макс замолчала и попыталась понять направление, откуда стреляли. Она оглянулась, ожидая увидеть местного шерифа или помощника Барнза, но никого не было. Однако стоящие впереди люди разбежались и ее сердце подскочило. Из поезда выходил Диган. Он услышал ее крики! Обыскивал поезд, желая убедиться, что ее там нет.

Она рванулась к Дигану, но забыла о Грейди, который держал ее руку. Его пальцы сжались еще сильнее. Она повернулась и изо всех сил ударила его по голове связанными руками. Черт, ей было ужасно больно, но его хватка ослабла, и она сумела вырваться.

Сол не успел ее остановить – она подлетела к Дигану. Она так хотела броситься к нему в объятия, но пришлось сдерживаться. Она же не сумасшедшая! Нельзя так вести себя с таким мужчиной, да еще когда намечается перестрелка!

Но она действительно спятила. Не смогла удержаться и заключила Дигана в кольцо связанных рук. Он обнял ее, и она услышала шепот:

– Макси…

Ощущая телом его силу, она чувствовала себя в безопасности и на седьмом небе от счастья.

Он отстранил ее от себя и оглядел с головы до ног, задержав взгляд на кляпе. Она принялась развязывать узел, но он отвел ее руки и сделал это сам.

Теперь Макс широко улыбалась. Он пришел за ней! И ехал тем же маршрутом, не останавливаясь, чтобы принять ванну, побриться или сменить одежду. И скорее всего, почти не спал. Сейчас он не выглядел таким безупречно аккуратным, как обычно. И был весь в пыли, как они вчера, когда вышли из дилижанса. Должно быть, это ему противно, но все же он смирился с отсутствием обычных удобств, чтобы спасти ее.

Макс по-прежнему хотелось обнять его, но осторожность победила:

– Я думала, ты не успеешь.

– Они били тебя?

– Нет.

– Это законники?

– Да, прямо из Бингем-Хиллз.

Он отшвырнул кляп и снова уставился на Грейди и Сола, которые приближались так нерешительно, что едва передвигали ноги.

– В Бисмарке было куплено четыре билета, – сказал Диган Макс. – Где третий?

– Энди Уэйгера подстрелили. Его отвезли к доктору в Батте. Они так спешат добраться домой, что собираются оставить его здесь.

– Это сделала ты?

Макс покачала головой:

– В дилижансе нас пытались ограбить, но в итоге погибли сами грабители. Я не смогла завладеть пистолетом, а они отобрали мой. Я бы хотела его вернуть. Они и коня моего отдали, подонки.

– А в остальном с тобой все хорошо?

– Если не считать ссадин на запястьях от веревки, да, теперь со мной все лучше некуда, – улыбнулась она.

– Но как им удалось заткнуть тебе рот, когда ты могла стянуть шарф?

– Угрожали связать мне руки за спиной каждый раз, когда я пыталась его снять, – фыркнула она.

– Только не говорите, что сами не хотите ее заткнуть, – заявил Грейди. – Она постоянно трещит.

Макс оцепенела. Она не слышала, как они подкрались. И какой жизнерадостный голос у Грейди! Неужели собирается договориться с Диганом?

Она повернулась. Они были безоружны. Умно с их стороны. Но они должны знать, что больше ее не получат!

– Это не то, что вы думаете, мистер Грант, – продолжал Грейди, заикаясь, потому что не получил ответа. – Ее хотят видеть в Техасе по другой причине, и вас это не касается.

– Неужели? Притом что вы похитили ее у меня?

– Если дело в награде…

– Не в награде.

– Хорошо, потому что обвинения против нее были сняты в прошлом году.

Ну конечно, ему они сказали!

– И почему ты не мог сказать это мне?! – прорычала Макс, окинув Грейди взглядом, полным ненависти.

– Если это правда, вам не следовало увозить ее, как преступницу, – вмешался Диган.

– Не примите за оскорбление, мистер Грант, но после того, что мы о вас слышали, не хотели мериться с вами силой в дакотской глуши. И я не думал, что вы нам поверите, узнав, что за ее возвращение больше не дадут награды.

– Я не убийца, – холодно бросил Диган. – И предпочитаю не становиться таковым сегодня. Поэтому предлагаю быстро объяснить мне, почему вы вообще похитили девушку, если закон ее больше не преследует.

Грейди полез во внутренний карман пальто. Диган тут же показал свое искусство владения оружием. Пистолет появился в руке прежде, чем кто-то увидел, как его выхватили.

Пайк немедленно поднял руки, поспешно бормоча:

– Документ в моем пальто все объяснит.

Но Диган не убрал пистолет в кобуру:

– Достань и отдай Макс… после того, как снимешь с нее проклятые веревки.

Сол, настороженно косясь на Дигана, выступил вперед и разрезал путы Макс. Та едва удержалась от смеха: Дигана злит то, что ее связали. Можно подумать, он не делал то же самое! Она плотнее сжала губы, чтобы не хихикнуть.

Грейди и Сол подобрались, готовясь к атаке. Но все это не имело ни капли смысла. Значит, все обвинения сняты? Поверить невозможно! Она свободна? Если только это не была неуклюжая попытка Грейди скормить Дигану порцию лжи и заставить его просто уйти! Но будь обвинения действительно сняты, Грейди мог рассказать об этом в лачуге траппера. И если она свободна, что делает здесь?

Он протянул ей сложенный листок бумаги. Она развернула его и стала читать, и тут же широко раскрытыми глазами уставилась на Грейди:

– Карл жив? Я знала, что этот старпер слишком живуч, чтобы протянуть ноги!

– Имей хоть немного уважения к нашему мэру и своему опекуну, – сухо процедил Грейди.

Макс побледнела:

– Бабушка умерла?

– Нет, что ты. Но суд признал ее недостойной воспитывать тебя.

– Недостойна?! Черта с два! – взорвалась Макс.

– Это правда, – заверил Грейди. – Это официальный документ, дочитай и поймешь почему: Элла Доусон позволила тебе вырасти необузданной сорвиголовой. Никто не сомневается, что она любит тебя, но позволяла делать все, что тебе в голову взбредет, вместо того чтобы наставить на путь истинный. Она даже позволила тебе сбежать! И поскольку в вашей семье нет взрослых мужчин, суд назначил тебе и брату нового опекуна. А мне поручили привезти тебя домой, чтобы воспитать как порядочную женщину.

– Почему назначили Карла? – допытывалась она.

– Он единственный был готов взять на себя эту ответственность.

– Ты хоть знаешь, сколько мне лет, Грейди Пайк? – зловеще прищурилась Макс. – Я не нуждаюсь в опекунах.

– Тебе нет двадцати одного года и ты не замужем, – напомнил Грейди. – А закон требует, чтобы до совершеннолетия о тебе заботился достойный взрослый человек.

Диган взял у нее документ, но по-прежнему холодно смотрел на Грейди:

– И все же, с подопечными не следует обращаться как с преступниками, мистер Пайк.

– Шериф Пайк. Когда подопечные не идут добровольно, их связывают.

– А вы просили ее идти добровольно?

– Он вообще ничего мне не сказал, Диган, – вставила Макс. – Потому что знал: я все равно ему не поверю.

– Ты бы исчезла при первой возможности, когда бы узнала, кто твой новый опекун, – отрезал Пайк. – И, мистер Грант, документ законен.

– Так же законен, как объявления о розыске? – уточнил Диган.

Грейди залился краской гнева и смущения.

– Почему меня обвинили в убийстве, если никто не умер? – прошипела Макс.

– Ты ранила человека, и он едва не умер, – обозлился Грейди. – А вы, мистер Грант, если сомневаетесь, покажите документ местному судье. Я знал, что Макс будет протестовать, поэтому ничего ей не сказал. Вот и все.

– Понятно, – кивнул Диган. – Она остается со мной.

– Мы не можем вернуться домой с пустыми руками, – взвился Грейди.

– Не вернетесь, – заверил Диган, убирая пистолет. – Я закончил свои дела в Дакоте. Мы уже ехали бы в Техас, поженились к этому времени, если бы меня не подстрелили. И вы не посмели бы вмешаться.

– Вы намеревались жениться на ней?

– Я и сейчас намерен.

Прекрасно придумано!

Макс просто лопалась от злорадства. Но Грейди заподозрил неладное.

– Докажите!

– Простите, вы о чем?

– Если она не выйдет замуж к концу дня, то поедет со мной.

– На случай, если тебе интересно, я нахожу твой щебет очаровательным, – заявил Диган с обычным бесстрастным выражением лица, когда они уходили с вокзала.

Макс разразилась хохотом. Реплика мгновенно ослабила ее напряжение. Она не знала, как выйдет из положения Диган, но, должно быть, у него был план.

– Твоя лошадь у меня, – добавил он.

Макс восторженно взвизгнула и снова бросилась ему на шею. Он в свою очередь обнял ее и стиснул, может, слишком крепко, и тут же отпустил, сжав ее талию. Ощущение ей понравилось. Но она не забыла о присутствии Грейди, который не отставал от них ни на шаг. Диган продолжал свой спектакль, пытаясь убедить его, что они – счастливая парочка. Но он не мог выглядеть чересчур нежным женихом. В конце концов, нужно же поддерживать репутацию!

Когда они снова двинулись в путь, она догадалась спросить:

– Как ты заполучил мою лошадь?

– Баучер был счастлив ее вернуть.

– Счастлив?

– Он даже был мне благодарен.

Она улыбнулась, но тут же разочарованно застонала:

– Но ты все равно не мог привести с собой Ноубла, верно? Если ехал дилижансами, не мог взять наших лошадей! У них не было бы возможности передохнуть.

– Кучер решил проблему. Предложил прикрепить к задку экипажа платформу от фургона. Он и раньше это делал, хоть и не на такие расстояния. Но все получилось. Платформу пришлось заменить только один раз, потому что она оказалась не такой крепкой, как дилижанс. И поскольку я скупил все места, лошадям не пришлось тянуть лишнюю тяжесть.

Макс втайне изумилась. Неужели он пошел на такие траты и заботы? Это уже попахивало отчаянием. Но она не могла представить Дигана Гранта отчаявшимся.

– Я не думала, что ты успеешь вовремя. Была уверена, что ты ни за что не оставишь своего паломино. И я рада, что ты придумал, как взять лошадей.

– Мы навестим Ноубла после того, как я приму ванну.

Впереди уже виднелась церковь, и он вел ее туда.

– Ты ведь пошутил, верно? – прошептала Макс.

– Не было других вариантов, – коротко ответил Диган.

Они вошли в простую церквушку с белым шпилем, но там никого не было. Макс облегченно вздохнула, но Диган взял ее за руку и повел в соседнее здание, откуда доносились женские голоса и смех.

После стука дверь открыла пожилая женщина, в ужасе вытаращившая глаза при виде стрелка.

– Это дом священника? – спросил Диган.

– Да, но сейчас его нет дома. Я его жена. Возможно, смогу вам помочь.

За спиной женщины появились две ее подруги, одна из них держала спицы и моток шерсти. Очевидно, их визит помешал заседанию кружка рукоделия.

– Мне нужен священник, провести брачную церемонию, – объяснил Диган.

– Ваши имена?

– Диган Грант и Максин Доусон.

Ее глаза раскрылись еще шире, а одна из подруг что-то прошептала ей на ухо. Женщина улыбнулась Дигану:

– Мой муж будет дома к пяти часам. Уверена, что он будет рад поженить вас.