В отель стали прибывать посыльные с платьями и коробками с обувью. Макс даже не заметила, что в лавке модистки с ее ноги тоже сняли мерку. Кроме этого в номер доставляли шляпные коробки. Она купила все шляпки!

Платья можно повесить в маленький гардероб… пока не привезли остальные, но коробки загромоздили весь номер!

Диган не возражал, но все же сказал:

– Можно перебраться в мой дом. Там найдется место для всех твоих покупок. Некоторые гардеробные по размеру не меньше спален!

– Никому не нужно столько одежды! Я сумею все развесить. Но ты действительно готов поехать к себе домой?

Диган кивнул:

– Сегодня мы навестим моего брата. К этому времени он уже наверняка услышал о моем возвращении. Не хочу, чтобы он думал, будто я его избегаю.

– А твой отец?

– Он, скорее всего, будет дома, но я предпочел бы не подвергать тебя такому испытанию. Если верить Эллисон, он пристрастился к спиртному. Правда, я говорил с его старыми друзьями, и они этого не подтвердили, но говорят, что он почти не выходит из дома. А один сказал, что он спятил и одержим каким-то предприятием, которое не может принести ему прибыли. Так что не знаю, чему верить.

Макс так хотелось обнять его, но она боялась, что Диган воспримет это как жалость. Но она все же нерешительно сказала:

– Мне очень жаль. Неприятно узнавать такое, приехав домой после долгого отсутствия.

– Я ничего приятного и не ожидал. Надеюсь только, что появился не слишком поздно и отец еще оправится. А сейчас иди сюда. Прежде чем ты познакомишься с Флинтом, я объясню, почему эта встреча будет неприятной.

Он сидел в кресле и только что надел ботинки. Она уже была одета в новое платье для прогулок, которое пришлось застегивать Дигану, потому что пуговицы были сзади. Макс собиралась попросить модистку не шить больше таких фасонов, пока Диган не закончил свою работу, поцеловав ее в плечо. Может, она не станет впредь возражать против его помощи…

Платье было сшито из прелестного сиреневого шелка. К нему полагались модный фиолетовый жакет, образующий часть турнюра, кружевной фиолетовый зонтик, который Макс не умела открывать, и миленькая шляпка с пушистым сиреневым пером. Макс было трудно оторваться от зеркала в полный рост, перед которым она любовалась собой. Если бы Бингем-Хиллз мог видеть Макс сейчас, никто бы ее не узнал!

Но она подошла к Дигану, который усадил ее себе на колени. Такого она не ожидала. И как обычно, тело мгновенно отозвалось на его близость, а все мысли вылетели из головы, и…

– Неприятно вспоминать наш разрыв с Эллисон.

Макс будто окатили ведром холодной воды.

– Если тебе все еще больно, необязательно рассказывать мне.

– Не больно. Давно уже прошло. Я думал, что и гнева больше не почувствую, пока Эллисон не появилась и не напомнила мне.

– Может, она просто тревожится за твою семью? По крайней мере, у меня сложилось именно такое впечатление.

– Да, но я так и не понял, в чем истинная причина ее приезда. А тогда… в ту ночь, когда мой мир разлетелся на осколки, я опоздал на небольшой званый обед, который отец устраивал дома, чтобы отпраздновать нашу с Эллисон помолвку. Позже я узнал, что отца задержали в банке и родители Эллисон уехали рано, рассерженные тем, что ни меня, ни его за столом не было. У меня не было причины опаздывать.

– Почему же опоздал?

– Честно говоря, я просто забыл об обеде. И если бы не выпил с другом, прежде чем ехать домой, вечер мог бы закончиться иначе.

Макс застыла. Наверное, Эллисон тоже разозлилась из-за того, что он мог забыть нечто столь важное, как обед по случаю помолвки. Но отомстить, изменив ему? Неужели ее злоба так велика? Если только…

– Господи, неужели ты выложил всю правду? Что забыл о таком событии?!

Диган тяжело вздохнул.

– Нет. Когда я приехал, было уже очень поздно. В столовой было пусто. Большинство слуг уже легли спать. И тут со второго этажа донесся крик. Я запаниковал, подумав, что Эллисон ждала меня, но кто-то вломился в наш дом и напал на нее. Нас не впервые грабили по ночам, поэтому я схватил дуэльный пистолет отца, метнулся наверх и выстрелил в человека, напавшего на нее. Я думал, что спасал ее, но это оказалось не так. Она кричала от наслаждения.

Макс обняла его и прижала к себе. Как ужасно, что он все это вспоминает!

Но Диган продолжал:

– После моего отъезда из Чикаго я вдруг понял, что никогда не любил ее по-настоящему. Она была просто призом, который я выиграл в состязании с ее поклонниками, а отец хотел иметь в семье Монтгомери. Ему было все равно, кто из нас женится на ней. Но в то время я был вне себя от горя.

– Если твой гнев остыл, почему ты не вернулся раньше?

– Потому что в ту ночь ранил своего брата. В спину. Он едва не умер. И я почти ослеп от ярости.

– Это был твой брат? – ахнула Макс. – Эллисон изменила тебе с братом?

– Да. Но мой отец окончательно все испортил, настаивая, чтобы я все-таки женился на Эллисон. О нашей помолвке было объявлено, он не хотел скандала. Я чувствовал, что меня предали и отец, и брат, самые близкие мне люди, на которых, как я считал, можно во всем положиться. Единственное, что я мог сделать, – покинуть этот город, пока не натворил что-то похуже.

– И время не излечило рану, правда?

– Наоборот. Я пришел в себя, а они, очевидно, нет. Жаль, я не узнал раньше, как они приняли мой побег, но уехав, ни разу не оглянулся.

– Но это тебя предали во всем. Тебе не за что винить себя.

– Считаешь, что долг жены – защищать мужа?

Она проигнорировала редкую улыбку, которую он ей послал, и честно ответила:

– Ты действительно думаешь, что я бы так поступила, будь ты действительно виноват?

– Да.

Макс фыркнула, но больше для порядка, потому что, возможно, стала бы на его сторону в любом случае. Но все-таки сказала:

– Я констатировала факт, основанный на том, что ты рассказал мне. Но, может, это не все?

– Это все. Ты знаешь это так же хорошо, как я. Ну что, пойдем? Я хочу пораньше прийти, чтобы застать Флинта.

Диган встал и поставил ее на ноги. Но не снял руку с талии жены, когда они пошли к двери. Последнее время он постоянно обнимал ее, словно боялся расстаться. Макс казалось, что он ведет себя, как настоящий муж. Хотя она отказывалась надеяться, все же улыбалась про себя.

Глава 53

Дом Грантов находился в прекрасном районе, далеко от суеты и шума делового центра. Макс ожидала увидеть особняк, но это был пусть и величественный, но таунхаус, ничем не отличавшийся от других, стоявших вдоль улицы. Однако, когда дворецкий впустил их, Макс поняла, что внешний вид дома был обманчив. Внутри он выглядел роскошно. Дворецкий, похоже, не узнал Дигана, но не спросил, к кому они пришли. Словно его предупредили о возможных посетителях. Макс посмотрела на широкую изгибающуюся лестницу в конце огромного вестибюля и представила молодого Дигана, бежавшего наверх с пистолетом в руке. Единственная ночь изменила его жизнь. Но теперь он вернулся. И может снова стать здесь своим, если захочет. Но она так и не узнала, хочет ли он. При всей своей дерзости она боялась узнать правду о том, каковы его планы… в том числе и на нее.

Дворецкий повел их в парадную столовую. Для завтрака было еще слишком рано, но за столом сидели двое – Эллисон Монтгомери и молодой человек, так похожий на Дигана, что Макс сразу поняла: это и есть Флинт Грант. Он был одет по-домашнему, в брюки и парчовый халат, под которым не было рубашки. Эллисон, напротив, была в элегантном утреннем туалете, и при виде Макс распахнула глаза:

– Смотрю, ты прекрасно почистила перышки… Особенно для бандитки, – заметила она ехидно.

– Я оставила пистолет в отеле, – сообщила Макс. – Следовало захватить его с собой?

Эллисон неожиданно рассмеялась, прежде чем обратиться к Дигану:

– Превосходно рассчитал время, Диган! Успел застать его, до того, как он схватится за бутылку со спиртным.

– Мой отец?

– Нет, твой брат.

– Диган, – сухо обронил Флинт в качестве приветствия и, разглядев кобуру, осведомился: – Явился снова стрелять мне в спину?

Диган не обратил внимания на язвительный тон и, кивнув Эллисон, осведомился:

– Что она здесь делает?

– А где еще быть моей жене? Хотя я частенько проклинаю ее, посылая в ад, она не хочет убраться.

Взгляд Дигана скользнул по Эллисон. Макс смотрела на Дигана. Он не любил сюрпризов. Хотя друзья и знакомые, с которыми он виделся с тех пор, как вернулся в Чикаго, сообщили, что его семья в городе, никто не потрудился упомянуть, что брат женился на его бывшей невесте. Макс решила, что эти люди, вероятно, думали, будто он уже знает об этом.

Но когда он обратился к Эллисон, тон был немного суховатым, и только:

– Могла и сказать, что теперь ты моя невестка. Вместо того чтобы намекать на нечто иное.

– Ну, приврала немного. Я была готова сказать и сделать все, лишь бы заставить тебя вернуться к твоим обязанностям здесь. А распространяться о том, что я вышла за твоего брата, означало сыпать соль на рану.

– Рана давно зажила, – отмахнулся Диган.

– Что-то непохоже, – фыркнула она, – особенно когда мы были в этой жуткой конюшне в Хелене. Ты выглядел так, словно был готов убить меня!

– Она имеет свойство пробуждать в мужчине подобные чувства, верно? – злорадно заметил Флинт.

Эллисон осуждающе цокнула языком, но продолжала:

– То, что случилось в ту ночь, не было спланировано, Диган. Мы с Флинтом слишком много выпили, пока ждали тебя. Но если хочешь правды, я рада, что это произошло, потому что мы с тобой никогда бы не стали хорошей парой. Ты стал бы кем-то вроде твоего отца, да и моего тоже. Сплошной бизнес. Никогда нет дома, никогда нет времени сопроводить жену на балы и званые ужины. Меня влекло к тебе, иначе я бы не приняла твоего предложения, но как только я согласилась, меня стали одолевать сомнения. Мне нужен был Флинт не только, чтобы осчастливить меня, но и для того, чтобы оставаться собой. Я поняла это, как только мы поженились. Но потом ситуация продолжала ухудшаться, потому что он усомнился в моей любви.

Флинт пренебрежительно хмыкнул. На Дигана ее речь, похоже, также не произвела впечатления. Макс решила сделать вид, будто не прислушивается к разговору, хотя жадно ловила каждое слово. Подошла к буфету, где было достаточно еды, чтобы прокормить армию, и положила на тарелку все, что попалось на глаза. Но не села. Брать еду, которая все равно пропадет, не так грубо, как садиться за стол без приглашения.

– Где отец? – спросил Диган.

– Он редко бывает дома, – пожал плечами Флинт.

– Почему ты не прекратил это, Флинт?

– Указывать ему, что делать? Ты так шутишь, братец?

– Нет. Он нуждается в помощи. Не в твоем терпении. Мне не нужно было приезжать домой, чтобы это увидеть.

– Несправедливо! – воскликнула Эллисон, защищая мужа. – Флинт честно старался занять твое место, для которого совершенно не подходит!

– Ему необязательно было так стараться, – усмехнулся Диган.

– Ошибаешься. Обязательно, – промямлил Флинт. – Но меня воспитывали не для того, чтобы управлять империей. Мне было предназначено жениться и плодить детей.

– У вас есть дети?

– Нет, для этого требуются двое, которые хоть немного любят друг друга.

Эллисон сжалась:

– Флинт!

Младший брат, не обращая внимания на жену, продолжал:

– Отец вынудил меня жениться на ней, знаешь ли. Заявил, что мы дурно с ней обошлись. Винил меня в том, что я соблазнил ее, хотя, черт побери, влечение было взаимным. А теперь ее семья почти разорилась, поэтому она так яростно борется за эту.

– Я борюсь, потому что люблю тебя, – настаивала Эллисон. – Если бы ты перестал постоянно винить себя в том, что выгнал брата из дома, может, понял бы это.

– Если бы ты любила, слушалась бы! – разозлился Флинт. – Я запретил тебе искать Дигана, но ты все равно поехала.

– Ты был настолько раздавлен сознанием собственной вины, что боялся встретиться с ним, – отрезала Эллисон. – Но все не так плохо, как тебе казалось, не так ли? Я пыталась помочь ради тебя, чтобы ты прекратил себя терзать. Потому что ты не один, Флинт. Сумеет Диган исправить положение или нет, ты не один.

– Как бы там ни было, Флинт, я ей верю, – вздохнул Диган. – И прощаю вас. Обоих. Так что не используйте меня как предлог, чтобы помириться. Что же касается отца, его нужно не выпускать из дома, пока он не избавится от несчастного пристрастия.

– Какое пристрастие? – удивился Флинт.

Диган пристально посмотрел на Эллисон. Она ответила раздраженным взглядом, в котором не было ни капли раскаяния:

– Я же сказала, что приврала немного.

– Немного?

– Но я же вернула тебя сюда, правда?

– Так он не стал пьяницей?

Флинт стал смеяться. Эллисон покачала головой:

– С таким же успехом он мог стать пьяницей, поскольку не уделяет семье никакого внимания. Одержим дурацким новым предприятием, а всего остального просто не существует. А оно даже не прибыльно! Все остальные дела из-за этого страдают, потому что он ими больше не интересуется. И это уже не ложь.