И почти сразу пришёл стыд, стоило встретиться взглядом с этими самыми глазищами. А ведь он понимает не в пример больше её, всё замечает, но молчит. Долгожитель чёртов.

Девушка, остановившись посередине комнаты, тяжело вздохнула, прижала холодные, дрожащие ладони к горящим щекам, прикрыв глаза, попыталась успокоить истерично бьющееся сердце. Получилось не сразу, только во время обеда, когда ёрзающая, краснеющая и старательно отводящая глаза Мишель об этом просто-напросто забыла, увлёкшись уж очень вкусным салатом. С мясом, горошком и чем-то ещё, что ни на вкус, ни на вид идентифицировать ей так и не удалось.

А когда вспомнила, Себастиан, совершенно хулиганским жестом спутав ей волосы, мигом согнал всё романтично-стыдливое настроение. Мишель его обфыркала, легко пнула, про себя решив, что разберётся с этим позже, без него под боком.

— Ну что, цыплёнок, — приобнял её за талию уже после помывки посуды колдун, легко подул на растрёпанную макушку, — за учёбу?

Мишель, мигом помрачнев, поморщилась, попыталась разжать руки чёрного на своей талии. Настроение сразу упало на несколько пунктов.

— Ну-ну, — потянул, заметив это Себастиан, — подопытной мышкой сегодня буду я. Ты должна радоваться! Только прошу, — развернул вяло упиравшуюся девушку к себе лицом и, за подбородок приподняв её лицо, заглянул в синие глаза, тактично не «заметив» покрасневших щёк, — без самодеятельности, ладно? Себе навредить нужно постараться, но мне-то запросто.

Мишель передёрнула плечами, руками упёрлась колдуну в грудь, тревожно заглянула ему в глаза. Желание учиться окончательно пропало, смытое страхом что-то испортить, случайно задеть (намеренно девушка даже не рассматривала, мысль навредить чёрному таким способом была для неё едва ли не кощунством). Себастиан только мягко улыбнулся, успокаивающе погладил подопечную по спинке:

— Не бойся, я всё подробно расскажу и проконтролирую — это в моих же интересах, — притянув девушку к себе, легкомысленно чмокнул в лоб, — от тебя требуется лишь внимательно слушать и в точности выполнять все указания.

Мишель с трудом ухмыльнулась, чувствуя, как внутри набирает обороты противная, холодная дрожь. Стало страшно; девушка зябко передёрнула плечами, сама шагнула вперёд, скользнув руками по бокам чёрного, под тонкий вязаный свитер, сцепив ладони у него на пояснице. Колдун молча положил ладонь на макушку упёршейся головой ему в грудь воровки. Тепло, безопасно.

— Ты такой понимающий, что аж тошно, — спустя полминуты несколько отстранённо обронила Мишель.

Себастиан фыркнул.

— Тебе лишь бы прицепиться.

— Не исключено, — всё так же отсутствующе согласилась Мишель.

— Это потому, что ты вредная, — абсолютно убеждённо заявил чёрный.

— Не исключено, — уже с иной интонацией, ехидно-насмешливой, отозвалась девушка.

— И упрямая.

— Не исключено, — тон воровки стал ещё язвительнее.

— Щас по башке дам, — вопреки словам, почти ласково муркнул колдун, теснее прижимая к себе подопечную, — зар-р-раза.

— Покусаю, — уже не так уверенно обронила Мишель, как-то внезапно обратив внимание и на мягкость кожи под руками, и на жар плотно прижавшегося тела, и на слабый запах черёмухи и мёда.

Внизу живота как-то непонятно бухнуло, волнами размывая по телу тепло, сердце забилось быстрее, ладони начали мелко подрагивать, поэтому девушка, резко разжав руки, поспешно отступила назад, практически вырываясь из объятий колдуна. Криво усмехнулась, чувствуя, как заливает краской щёки, нервно предложила:

— Пошли?

Чёрный коротко хмыкнул, насмешливо прищурив золотые глазищи. Мишель опустила голову, скрывая ещё сильнее заалевшие щёки, побеждено отвела глаза. Ладно, потом она ещё отыграется. Себастиан отвёл правую руку назад, кажется, зацепившись большим пальцем за задний карман джинсов, мягко приблизился, взял девушку за локоть, потянул в сторону двери гардеробной.

— Опять там? — полувопросительно, но очень уныло пробормотала воровка.

— А где ж ещё? — парировал Себастиан, галантно распахивая перед подопечной дверь.

Девушка коротко, с непонятным выражением на него покосилась, нехотя шагнула в холодную, неприветливую тьму… остро чувствуя жар последовавшего за ней колдуна.

Уже не страшно.

* * *

Острое дежавю, неловкость и лёгкий страх — вот, что испытывала Мишель, вновь сидя на чёрном, ногами упираясь в пол, коленями обхватив его бёдра. Тот же ковёр, тот же мягкий, тусклый свет от камина, тот же полумрак просторной спальни… те же жёлтые глазищи напротив, буквально в пяти сантиметрах, те же горячие ладони на спине. Девушка облизнула внезапно пересохшие губы, вопросительно приподняла брови.

Себастиан улыбнулся, легко, не сдвигая ладонь, погладил пальцами нежную кожу.

— Это легко, особенно когда… — чёрный коротко запнулся, с каким-то непонятным выражением хмыкнул, — партнёр без щитов. Я снял, но потом верну, — фыркнул, улыбнулся, — частично. Попробуешь обойти. Начнём со зрения — трудно работать с тем, чего не видишь. Как думаешь, как я тебя вижу?

— Корзинка жрачки? — пожав плечами, неловко предположила Мишель.

— Не совсем, — насмешливо скривив губы, отозвался колдун, легко провёл пальцами по щеке чуть отклонившейся назад от прикосновения девушки, — ты очень вкусно пахнешь, сладко, свежо, и словно окружена лёгкой, золотистой дымкой, твой дар искрами блестит у тебя в глазах, периодически пробегает током по волосам, перламутрово переливается на коже. Это красиво, действительно красиво, цыплёнок.

— Ну-ну, — недоверчиво потянула Мишель, немного смущённо отводя глаза.

— Сама увидишь, — снисходительно фыркнул на её недоверие колдун. — Учиться будешь на мне, так что для начала небольшое предупреждение: на мне полуфизическая иллюзия, настоящая цветовая гамма несколько… иная. Так что не пугайся.

— Хорошее, однако, начало, — пробормотала в сторону Мишель, тем не менее не на шутку заинтересовавшись, покосилась на Себастиана, резко выпрямилась, облизнулась, с всё сильнее разгорающимся азартом усмехнувшись — н-ну? Начинаем? Что делать-то?

Чёрный только насмешливо улыбнулся на её нетерпение, мысленно порадовавшись удачной манипуляции. Под настороженным взглядом приподнял свитер, взяв руку подопечной, прижал маленькую ладошку к собственному солнечному сплетению, вторую устроил на своём лбу. Обняв за талию, устроил ладони на голой пояснице девушки. Послушно замершая в навязанном положении Мишель вопросительно выгнула бровь, щёки её вновь окрасились едва заметным румянцем, дыхание немного сбилось.

— В глаза смотри, цыплёнок, — скомандовал колдун, — окрасились в чёрный — ты достигла цели, молодец, минула иллюзию, увидела истинную сущность. Вперёд.

— Ну-у, — послушно уставившись в золотые глаза, потянула Мишель, — просто смотреть?

— Можешь представить погружение, — пожал плечами Себастиан, ободряюще улыбнулся.

Сперва у Мишель не получалось, совсем не получалось, она то и дело отвлекалась на яркую, замысловато разукрашенную радужку, периодически порхающие вверх-вниз густые ресницы, мелькающую на тонких губах едва заметную улыбку. Внизу живота уже ощутимо потягивало, жаром разливаясь по всему телу.

Девушка тихо вздохнула, окончательно поняв, что сосредоточиться не удастся. Совсем. Не в том приподнято-возбуждённом состоянии, по крайней мере. На секунду прикрыла глаза, разрывая зрительный контакт, воскрешая в памяти воспоминание, припоминая то тяжёлое, тягостное ощущение загнанного в угол зверька.

«Ну что, блядинка, поговорим?» — ухмыляется парень, демонстративно закатывая рукава.

«Глядишь, мнение своё поменяешь», — радостно поддакнул второй.

Мишель прищурившись, отступила назад, лапотками упираясь в не совсем чистую, противно холодную плитку. Воняло мочой, тускло-жёлтый свет под потолком мигал, навевая совсем уже безрадостные мысли, добавляя ситуации какую-то иррациональную жуть. Девки за спиной пацанов мерзко захихикали, зашушукались, затыкали в неё пальцами. Изнутри поднялось гадостное, тяжёлое ощущение, сжимая рёбра в плотных тисках, сбивая дыхание, скручивая желудок в канат. Мишель заставила вздёрнуть подбородок, сбрасывая сковавший тело ступор, вызывающе ухмыльнулась, прямо глядя на зачинщицу, понимая, что бить, говори не говори, будут:

— Сутенёрам пожаловалась, крыска? — выделила голосом последнее слово, зная, как бесило это соперницу.

И действительно, итак не очень симпатичное, вытянутое лицо скривила безобразная гримаса, Лариска взвизгнула, матюгнулась и кинулась вперёд, между пацанами.

Мишель проворно увернулась от острых, наращённых ногтей, ногой пнула её в колено, краем глаза следя со сдвинувшимися с места «сутенёрами». От первого кулака увернулась, второй едва не поймала плечом, третий вскользь скользнул по подбородку, разбивая губы.

А потом пошло хуже: тупая боль, размытое пятно слева, острая боль в располосованной ногтями руке, затем боль уже от локтя, врезавшегося в правую бровь, звёздочки в глазах, жёсткие руки, до костей впившиеся в плечи и громкий, раздражённый голос, принёсший с собой облегчение на грани обморока. Все замерли, тяжело дыша, где-то в углу шипела получившая в общей суматохе по голове Лариска, жалась к стене её трусливая подружка. Мишель кое-как переведя дыхание, ухватилась за запястье сжимающего её плечо блондина, впиваясь глазами в приоткрытую дверь, напряжённо вслушиваясь в эхо тяжёлых шагов…

Настроение сразу же упало, приобретая мрачно-озлобленный характер. Девушка открыла глаза, передёрнула плечами, уже с иным выражением посмотрела в выжидающие щурящиеся золотые глаза. Получилось со второй попытки, воровка словно провалилась в тёмный колодец, холодный и неуютный, плотной тьмой лишивший зрения. А вот когда оно прояснилось, медленно, нехотя, пятнами… Мишель едва не упала назад, удержали лишь напрягшиеся вокруг талии руки.

Чёрный выглядел… чёрным. Чёрные радужки, чёрные волосы, сероватый цвет лица, на висках проглядываются тёмные нити вен. Взгляд тяжёлый, где-то в глубине зрачков клубится тьма. Страшно.

— Ну ты, — кое-как справившись с голосом, задушено прохрипела воровка, отклоняясь назад, вздрагивая от пробежавших по спине крупный мурашек, колючих, холодных, — жуть.

Колдун усмехнулся, у девушки что-то тяжело бухнуло в животе.

— Страшно?

— Ещё чего, — Мишель фыркнула, боязливо протянув руку, скользнула пальцами по челюсти Себастиана, — страшный, як смерть. Почему жёлтый? — резко сменила тему, уже смелее опуская руку на его плечо.

— Не знаю, — колдун пожал плечами, — нравится.

— И все такие?

Он молча кивнул. Девушка наморщила нос, протяжно повторила:

— Жуть, — закусила губу, коротко поёрзала, устраиваясь удобнее. — Что дальше?

Себастиан коротко улыбнулся, притянул Мишель ближе, почту вплотную, мягко прогнув в спине. Девушка недовольно наморщила нос, локтями упираясь ему в грудь, ладони положив на плечи. Тихо вздохнула, переведя дыхание, стараясь скрыть пробежавшую по телу дрожь.

— Я сейчас накинул щит, один. Этакая обманка, сверху наведённые эмоции, потом слой силы и уже настоящие. На первый раз предупреждаю, твоя задача сейчас посмотреть и запомнить, потом я установлю ещё несколько таких, только достигнешь (и поймёшь, чего достигла!) настоящих — занятие окончено, молодец.

— Обнадёживающе, — пробормотала девушка, с некоторым замешательством потерев лоб. — Кстати… а где я была-то?

— На границе второго и третьего слоя, — чёрный насмешливо фыркнул, — хорошо, что ты спросила об этом, прогресс, однако.

— У меня такое ощущение, — воровка запнулась, пытаясь лучше сформулировать ещё расплывчатую мысль, — что ты знал, что у меня получится… легко, в смысле, что я не промахнусь.

— Есть те, кто не долетает, а есть те, кто перелетает, золотая середина редка, очень. Ты явно относишься ко вторым, это стало понятно ещё неделю назад. Проникнуть в третий слой сложно, так что неудивительно, что ты споткнулась.

Мишель молча передёрнула плечами, фыркнула, кончиками пальцев коснулась живота колдуна, сквозь вновь упавший свитер, вопросительно насмотрела на Себастиана. Тот только отрицательно качнул головой, отвёл руку подопечной, вернув её обратно на своё плечо. Девушка тихо вздохнула, выпрямила спину, прямо посмотрела во вновь пожелтевшие глаза.

В первый раз девушка промахнулась, невольно вздрогнув, когда расцветка колдуна вновь изменилась. На этот раз преграда, о которой говорил чёрный, почувствовалась. Почувствовалась упругой, сплошной преградой, мягко оттолкнувшей назад. В следующие полчаса Мишель не раз билась об неё, с каждым ударом злясь всё сильнее, вследствие чего теряя даже те мизерные успехи, которые уже достигла. Колдун только душераздирающе вздыхал, порой морщась от боли, но вскоре не выдержал, мягко отстранил девушку, отвёл взгляд от проясняющихся синих глаз.