Ее голос затих, глаза закрылись, и девушка провалилась в глубокий сон. Стас положил ей подушечку под голову, бережно укрыл пледом. Он сидел рядом со спящей девушкой и мучительно о чем-то размышлял. Хмель полностью выветрился, сознание стало ясным.

– Нет, – пробормотал он, – не могу больше… Хватит с меня всех этих историй!

Стас поцеловал девушку в щеку, встал и начал одеваться.

Тая проснулась во второй половине дня. Она спала так крепко, что даже не пошевелилась и от этого ее левая рука, на которой она лежала, сильно затекла. Тая вытянула ее и начала сжимать, чтобы быстрее разогнать кровь. Тяжесть на пальце окончательно привела ее в чувство. Тая увидела кольцо, вскрикнула и села. События новогодней ночи всплыли из памяти, девушка начала улыбаться, потом поцеловала «букетик незабудок» из драгоценных камней и громко позвала:

– Любимый, ты где?

Но в шале было тихо. Тая встала и обошла все комнаты, Стаса нигде не было.

«Может, он решил устроить мне какой-нибудь сюрприз?» – подумала она и тихо рассмеялась.

Девушка приняла душ, сварила кофе, но любимый все не возвращался. Она уселась на диван в гостиной, взяла кисточку винограда из вазы с фруктами и тут только заметила листочек, засунутый под ее пустой бокал. Тая задрожала, испугавшись, сама не зная чего. Она вытащила бумагу, развернула и прочитала: «Тая, я ошибся. Прости и прощай. И еще: шале оплачено на сутки, так что можешь не беспокоиться на этот счет».

У девушки потемнело в глазах. Она скомкала лист, но тут же снова разгладила его и перечитала записку.

– Это что, плохая шутка? – громко спросила она и отбросила послание Стаса.

Тая не верила во все происходящее, ей казалось, что во сне она перенеслась совсем в другую реальность и находится сейчас где-то в параллельном мире, в котором царит зло. Она нашла свою сумочку, вынула айфон и набрала номер Стаса. Но он оказался «вне зоны».

– Что происходит? – прошептала она и начала одеваться.

Тая с каким-то отвращением натянула на себя бальное платье, сейчас оно казалось ей вычурным и безвкусным, обулась, накинула шубу и вышла из шале. День оказался пасмурным, небо затягивали серые низкие тучи, казалось, вот-вот пойдет снег. Она огляделась, но местность была незнакомой, и девушка понятия не имела, где находится. Она вынула айфон, но как было вызывать такси, если она не могла указать, куда за ней заехать. На ее счастье, в этот момент мимо проезжала машина, и Тая побежала к ней, приподнимая пышный подол.

– Золушка, вам куда? – спросил на французском высунувшийся из окошка водитель, молодой парень в костюме розового зайца.

Тая назвала адрес. Машина остановилась, девушка забралась на заднее сиденье.

– Мы как раз в ту сторону, – сообщил он и подмигнул пассажирке, сидевший рядом с ним.

Это была девушка в костюме серого волка.

– С Новым годом, – сказала она, повернувшись к Тае.

– И вас тоже, – тихо ответила та.

– Не приставай к Золушке, – весело сказал парень, – видишь, она удрала от своего принца… Только, думаю, обе туфельки на месте?

И он тоже повернулся к Тае.

– А может, это принц удрал от меня! – с вызовом проговорила Тая.

– Сказка наоборот? – спросил парень и захохотал.

– Все бывает, – нехотя ответила она.

– Не приставай к Золушке, – заметила девушка. – И смотри на дорогу!

– Слушаюсь, моя волчица, – ответил он.

Таю высадили возле шале, она поблагодарила и протянула деньги, но и «заяц» и «волчица» тут же обиделись и отказалась.

– Советую помириться с принцем, – сказал на прощание парень, – негоже в праздники находиться в таком печальном настроении. Уж не знаю, что там у вас случилось, но вы же чуть не плачете!

– Спасибо, – тихо ответила Тая и натянуто улыбнулась.

Машина уехала, а она открыла дверь и глубоко вздохнула, стараясь придать лицу спокойное умиротворенное выражение. Если даже чужие ей люди заметили, в каком она угнетенном состоянии, то отец уж точно все увидит и поймет. И огорчать его и портить настроение она совсем не хотела.

Тая сняла шубу и вошла в гостиную. Отец сидел возле камина с рюмкой коньяка, напротив него в кресле устроился Петр Семенович.

– А вот и дочь! – обрадованно произнес Глеб Васильевич.

– Доброе утро, – сказала Тая и вежливо улыбнулась.

– Утро? – рассмеялся Петр Семенович. – Вообще-то уже пятый час. Но я понимаю, после гуляния всю ночь для вас, молодых, и вечер как утро. Мой Антон еще даже не являлся. Кстати, где он? Мы с женой были уверены, что вы в одной компании.

– Наверное, у Поли, – ответила Тая.

– А разве она не здесь проживает? – удивился Петр Семенович. – Кажется, вы же вместе приехали… или я что-то путаю?

Тая напряженно пыталась вспомнить подробности «легенды», придуманной Антоном, но в голове был полный туман.

– Путаешь! – уверенно сказал Глеб Васильевич. – Никакой Поли здесь нет. Дочка?

– Да, правда, поначалу она была со мной, – торопливо проговорила Тая, – но когда узнала, что приезжает мой папа, решила переехать в другое шале, чтобы никого не стеснять…

– Вот, я же говорю, ее здесь нет, – сказал Глеб Васильевич.

– Мы веселились до утра, – продолжила Тая, – потом Антон поехал провожать Поли…

– Так уж день давно, – заметил Петр Семенович.

– Ну чего ты пристал? – сказал Глеб Васильевич. – Пусть молодые проводят время как хотят.

– Я думал, что Тая и Антон… – начал Петр Семенович и глянул на девушку.

– Вы не будете возражать, если я поднимусь к себе и переоденусь? – спросила она и мило улыбнулась. – А то я так устала в этом тесном корсете!

– Конечно, конечно, – хором ответили мужчины.

– Ты наверняка валишься с ног, – добавил Глеб Васильевич. – Да и под глазами синяки.

– Приятного вам вечера, – пожелала Тая и удалилась на второй этаж.

– Ложись поспи! – услышала она вслед голос отца.

Едва зайдя в спальню, Тая первым делом заперлась на ключ. Она стянула всю одежду и закрылась в ванной. Включив воду, села на пол и расплакалась. Произошедшее не укладывалось в голове. Стас ее бросил? Но в это она не могла поверить. Он производил впечатление по-настоящему благородного человека, и расстаться вот так, ничего не объясняя и просто оставив невнятную записку, – это было вне всяких правил. И то, что он упомянул в постскриптуме, что шале оплачено и она может об этом не беспокоиться, выглядело даже оскорбительно, словно Таю интересовали только деньги и ничего более. От этой мысли она вдруг пришла в себя, перестала плакать и попыталась вспомнить, что она наговорила Стасу этой ночью. Но от усталости, нервного потрясения, все еще непрошедшего до конца опьянения девушка находилась как в тумане, на ум приходили какие-то обрывки ее разглагольствований на тему бедных и богатых, целой картины не возникало.

«Я этого так не оставлю, – сказала сама себе Тая, – он не может без каких-либо разумных объяснений исчезнуть из моей жизни. Ведь клялся мне в любви и даже подарил семейную реликвию!»

Тая погладила массивное кольцо, при ярком свете точечных ламп, вмонтированных в потолок ванной, сапфиры и изумруды искристо сверкали, и кольцо выглядело роскошно.

«Зря я не оценила его сразу, – подумала девушка, любуясь чистотой камней, – решила, что оно старомодное. Глупая я еще! А ведь это антиквариат, восемнадцатый век, как сообщил Стас. Могу себе представить, сколько оно стоит!»

Девушка встала и вытерла глаза.

– А ведь я и правда зациклена на деньгах! – вслух сказала она. – Почему я в такой момент размышляю о стоимости этого украшения? Разве сейчас важно это?

Она тщательно умылась и надела халат. Тая начала успокаиваться, она, конечно, все еще ощущала сильную боль, но не в ее характере было впадать в депрессию, жалеть себя и усугублять этим угнетенное состояние. Если что-то шло не так, как она рассчитывала, то Тая предпочитала действовать, а не заливать все вокруг слезами.

Когда она была подростком, то часто впадала в жуткие депрессивные состояния и, бывало, думала о самоубийстве. Ранняя смерть матери способствовала этому. И в один из таких моментов Глеб Васильевич отвел ее к психологу. На одном из сеансов врач нарисовал перед девочкой емкий и яркий образ.

– Представь дьявола во плоти, – сказал он, – и вот это черное и злобное существо играет с некоей белой овечкой. Он держит глупое животное на веревочке, ведет его туда, куда ему хочется. И сейчас, когда ты думаешь, что сама себе хозяйка и принимаешь решения, это дьявол ведет тебя, как любимую и послушную марионетку, к краю пропасти. Он тебя туда и столкнет, если ты позволишь.

– Я не глупая овца, – ответила тогда Тая.

– Помни об этом всегда, – посоветовал врач.

И с тех пор Тая, как только начинала впадать в депрессивное состояние, сразу вытаскивала из памяти образ ведомой дьяволом овечки и тут же избавлялась от негатива.

– А ведь все верно! – сказала она, глядя в зеркало на свое отражение. – Правильно я размышляю о стоимости. Если Стас решил порвать со мной, то я просто не могу оставить у себя такое кольцо. Это, в конце концов, неприлично, ведь оно стоит огромных денег, не говоря уже об этической стороне. Кольцо Агнессы предназначается невесте Стаса. И разве это не повод, чтобы найти его и вернуть ценную вещь в лоно семьи?

Тая вздернула подбородок, ее глаза высохли, лицо разгладилось, кончики губ приподняла улыбка.

«Я знаю его фамилию, – размышляла девушка, – а она не такая уж и распространенная, я знаю, что они с пани Казимирой снимают шале в Сен-Бон, так что сведений предостаточно! Стас упоминал, что они здесь до третьего, а потом он будет сопровождать бабушку в их родовой замок под Варшавой. Так что у меня есть целый день, чтобы его найти. Но для начала мне необходимо как следует выспаться».

И Тая покинула ванную совсем в другом настроении. Она была полна решимости во что бы то ни стало отыскать Стаса, отдать ему кольцо и потребовать объяснений. Но когда девушка забралась в кровать, то задела рукой что-то твердое, находящееся у нее под подушкой. Тая вытащила куклу, подаренную ей любимым, и не смогла сдержать слез. Она поцеловала фарфоровое личико принцессы, пригладила ее локоны и уложила возле себя. Перед внутренним взором встало милое лицо Стаса, его сияющие влюбленные глаза, она услышала нежные слова признаний, на которые он не скупился, и уткнулась в подушку, стараясь не расплакаться.

Тая проспала до утра, отец ее не беспокоил. Проснулась она около девяти, и в самом мрачном расположении духа. Ей уже казалось унизительным бегать в поисках любимого по Сен-Бон, наводить справки, что-то выяснять. Она взяла айфон и в который раз набрала номер Стаса, но его телефон был отключен.

«Не буду пока ни о чем думать, – приказала она сама себе. – Решение придет, надо просто забыть о проблеме на какое-то время».

Она встала, выполнила комплекс упражнений йоги и в уравновешенном состоянии спустилась в гостиную.

– Дорогая, ты уже на ногах? – услышала девушка голос отца. – Я думал, что ты сутки проспишь!

Тая увидела, что он стоит возле дивана и держит куртку от лыжного костюма.

– Доброе утро, папочка, – сказала она и улыбнулась. – Ты тоже, смотрю, уже на ногах!

– Собираюсь покататься, – сообщил Глеб Васильевич. – День сегодня просто чудесный, безветренно, солнечно и небольшой морозец. Небо такое синее! У нас в Москве такого и не увидишь. Я даже рад, что ты меня сюда вытащила, и уезжать совсем не хочется! А ведь уже завтра я улетаю, если ты не забыла.

– Завтра? Ах да, ты же предупреждал, что сможешь побыть лишь до третьего. А сегодня уже второе! Как быстро время летит.

– Может, со мной? – осторожно спросил Глеб Васильевич. – Улетели бы вместе. Хотя я понимаю, что тебе приятнее находиться в компании Антона, а они здесь до конца праздников, насколько я помню.

– Прости, пап, но я хотела бы остаться, – сказала Тая.

– Да-да, я просто так спросил, – быстро ответил он. – Кстати, а где тот принц, что заезжал за тобой? Станислав, кажется? Он вроде был не прочь выпить со мной коньячку, – добавил Глеб Васильевич и хитро посмотрел на дочь. – Можно сегодня вечерком пригласить его к нам.

– Можно, – согласилась Тая, стараясь не показывать волнения. – Насколько я знаю, он с бабушкой остановился в Сен-Бон.

– Так это же рядом, – обрадовался Глеб Васильевич. – От нас туда ведет отличная накатанная трасса.

– Пожалуй, я составлю тебе компанию, – после краткого раздумья ответила Тая. – Только сейчас кофе выпью, и поедем! Скатаемся в Сен-Бон.

Глеб Васильевич внимательно посмотрел на дочь, но ничего не сказал. Он сел на диван, а Тая отправилась на кухню.

Через полчаса они покинули шале. День и правда был чудесным, и девушка, глядя на белый снег и синее небо, моментально успокоилась и решила действовать по обстоятельствам.

– А чего ты вдруг так Стасом заинтересовался? – спросила она, вставая на лыжню.