Я приезжала в офис на два часа раньше каждое утро – с кофе для начальников в руке, просто чтобы показать им, как сильно я хочу работать. Делала работу, за которую другие не хотели браться, завершала исследования, которые остальные считали бытовыми, и дважды проверяла факты, даже после того, как они были утверждены нашей командой юристов.

Спустя шесть месяцев работы в «Нью-Йорк Таймс», меня назначили написать о внезапных проблемах и бесчисленных авариях в авиа-индустрии, о том, как большинство авиакомпании (за исключением Элиты) не могут купить себе хорошую славу.

Сперва исчез над Индийским океаном рейс Азиан – настолько внезапно и таинственно, что никто не мог (и пока что не должен был) понять, что же произошло. Затем произошла серия необъяснимых катастроф в американских аэропортах – все явно были вызваны отсутствием у пилотов эмоциональной стабильности. И наконец, последней каплей стало то, что пустило отрасль в неконтролируемый штопор: американский пилот, летающий для иностранного перевозчика, намеренно врезался в гору, убив всех сто пятьдесят пассажиров на борту.

Я сообщила о каждой из этих историй, написав исчерпывающую информацию и перечислив факты, а затем осознала, что, возможно, все это требует дальнейшего расследования. Возможно, мне нужно написать книгу. И, быть может, лишь быть может, мне следует выяснить, что делает Элита настолько правильно, что избегает проблем, преследующих другие авиакомпании.

Я отправила идею Кимберли, и в течение нескольких месяцев издательство попросило дополнительные подробности. Прошло немного времени, некоторые издательства не двинулись дальше первоначального интереса, но три больших издательских дома были готовы напечатать книгу.

После получения всех предложений сделки, мы выбрали «Сент-Мартинс-Пресс», так как они проявили больше всего энтузиазма относительно идеи.

      Шесть месяцев я должна была работать под прикрытием стюардессой, пытаясь получить реальную сводку об Элит Эйрвейс и авиационной индустрии. А в конце мы бы «добавили немного вымысла литературной формы ради», но книга была бы раскручена, как «самый ближайший к истине опыт, что когда-либо был опубликован». Книга была названа «Правда закулисья Клуба занимающихся сексом на высоте в милю», но мое имя автора не было бы моим собственным. Оно должно было быть «Тейлор Дж.», так как «Джиллиан Т.» и «Джиллиан Тейлор» были «слишком примитивны», «недостаточно продающимися» и «слишком претензионными».

Все было готово.

Или я так считала...

К сожалению, гораздо сложнее оказалось получить работу стюардессы в Элита Эйрвейс, чем я изначально предполагала. Я трижды проваливала собеседование, так что должна была временно согласиться на должность сотрудника аэропорта с частичной занятостью. Также выяснилось, что внимание общества к издательствам кратковременно – особенно когда начало изменяться представление об электронных книгах и Киндл.

Издатели медленно стали приостанавливать редакции, утверждая, что это не имеет ничего общего с ростом на рынке цифровых медиа. Но затем журналы и газеты стали пачками увольнять своих сотрудников, и Пятая авеню, когда-то представлявшая собой наибольший поток писателей, превратилась в высушенное горем ущелье мечтателей.

То, что утром представляло собой бесконечный праздник найма новых сотрудников, к вечеру превратилось в уборку рабочих столов и слезливые звонки родным.

Хотя сперва я не обратила на это внимания. У меня все еще была интернатура, я была в безопасности и работала несколько раз в неделю в аэропорту, тогда как все время продолжала лихорадочно писать по шесть часов за ночь.

Когда я завершила первый вариант книги, редактор издательства решил, что нужно внести лишь несколько правок, так что книга должна была выйти через девять месяцев. Мне пообещали устроить небольшой промо-тур, дать рекламу во всех лучших книжных магазинах и напечатать довольно большой тираж, как для дебютирующего автора.

Все эти удивительные обещания так никогда и не воплотились.

Через две недели после того, как я представила свой окончательный вариант книги, Кимберли позвонила мне, сообщая, что издатель передумал на счет релиза «Клуба занимающихся сексом на высоте в милю». Все потому, что пилот успешно посадил самолет на реку Гудзон, и все называли его героем за то, что мужчина спас всех: сто пятьдесят пассажиров и пять членов экипажа. Так что если моя книга вышла в ближайшие полгода после данного события, то не была бы положительно воспринята общественностью.

Я не паниковала. Знала, что подобное происходит постоянно. К тому же, на тот момент я как раз прошла бесконечный раунд собеседований на должность стюардессы, и издатель заранее предложил мне написать продолжение.

На Рождество, в день, когда я собиралась позвонить своим родным и рассказать им о моем огромном, секретном проекте и запланированном на январь релизе книги, позвонила Кимберли и сообщила две вещи:

1. «Они вынуждены снова перенести дату релиза, Джилл. Оказалось, что у них, в некотором роде, началась война с Амазон насчет ценообразования, так что твоя книга не может быть доступна для предзаказа. А еще она может появиться в Барнс и Нобле гораздо позже ожидаемого. Они не станут предоставлять отдельного места в магазине для авторов, у которых нет своей фан-базы.»

2. «Но! Я только что была на конференции и познакомилась с известным инди-автором, которая только что продала миллион копий своей книги! Она также только что подписала контракт с твоим издательством!».

Я снимала украшения со своей миниатюрной рождественской елки и попыталась скрыть свое разочарование.

– Я рассказала этому автору о тебе и твоей истории, и она согласилась разрекламировать ее! – Кимберли практически визжала. – Еще она собирается попросить у своего редактора разместить две главы твоей книги в конце ее первой печатной книги! Если тебя это устроит.

Горький вкус разочарования сразу испарился, и я громко закричала в знак согласия «Да!». Теперь я чувствовала луч надежды на фоне всех предыдущих неудач.

Всего через несколько недель я получила рекламное объявление от успешного инди-автора, Брук Кларксон. В нем значилось:

«Правда закулисья Клуба занимающихся сексом на высоте в милю» – прекрасный, откровенный и колкий дебют. Проза мисс Дж. раскручивается, словно клубок шелковой пряжи и удерживает внимание читателя ночь напролет!».

Я напечатала ее слова на постере и повесила его на стену у себя в квартире, прямо над столом, чтобы смотреть каждое утро перед работой. Но затем, я прошла четвертый раунд отбора и подготовки стюардесс и была уверена, что меня наймут к тому времени, как начну писать продолжение книги.

«Клуб занимающихся сексом на высоте в милю» наконец-то должен был выйти весной, спустя практически год после обещанной изначально даты публикации. Мой босс в «Таймс» планировал устроить вечеринку в честь публикации, несколько раннее изданных копий были уже в печати, и я все еще ждала телефонного звонка на этот счет, мне нужно было подержать их в руках первой.

Однако пока я волновалась о том, как много возможностей откроются передо мной в роли публикуемого автора, в мои руки попала свежая газета, в издательстве которой я работала, с заголовком, что изменил все надежды, за который я так цеплялась: Известный Инди-автор, Брук Кларксон, опубликовывает новую книгу: Правда закулисья Клуба занимающихся сексом на высоте в милю.

Я схватила газету и просмотрела статью, надеясь, что это какая-та шутка, но нет.

Ее книга называлась точно также, как моя, и до того, как я могла спросить своего агента, почему мне об этом ни слова ни сказали, мой босс «Таймс» бросил мне на стол предварительный экземпляр книги Брук.

– Раймонд слег с гриппом и не сможет вовремя подготовить отзыв, – сказал он. – Эту книгу не выпустят еще три месяца, но он, очевидно, достал издательство, и они выслали ему эту копию. Ты не против написать короткий очерк?

Вопрос был риторическим. Потому он ушел сразу же после того, как его задал.

А я смотрела на книгу в течение часа до того, как открыть суперобложку, желая верить, что ее обложка была лишь данью уважения моей собственной. Что возможно, лишь возможно, все эти фото самолетов оказались на обложке книги с большим тиражом, потому что достойны там оказаться.

Я начала читать первую главу, и волосы на затылке встали дыбом.

Это была моя чертова книга. Моя чертова история.

Каждое слово моего романа было удалено и преобразовано в более изысканную и жесткую прозу. Тем не менее вопиющее плагиатство блистало через чернила.

Я пролистала всю книгу, отмечая структуру предложений и слов, которые писала в течение нескольких месяцев. Слезы злости лились по моему лицу, когда заставила себя прочитать каждое слово статьи в «Таймс», чтобы увидеть, поблагодарит ли она меня, по крайней мере, за свою украденную работу.

«У меня есть друг, работающий в авиационной отрасли, – говорила она во втором параграфе. – Мне удалось два месяца проработать стюардессой, и я рада поделиться этой историей со своими читателями».

Когда ее спрашивали об источниках вдохновения ее рассказа, она ответила:

«Ну, я всегда хотела написать то, что с радостью бы читали. Однажды я летела куда-то и увидела стюардессу, которая выглядела так, словно у нее была история, которую бы она могла поведать. И вдруг, мне захотелось оказаться на ее месте, понять ее жизнь, так что я использовала момент и решила создать нечто не вымышленное, а очень даже близкое к реальности».

Внизу интервью следовало еще несколько вопросов. Один в частности выделялся:

«Вы читали какие-то книги о стюардессах, авиации или пилотах, пока работали над данным романом?»

«Вообще-то, нет, – ответила она. – Я никогда не читала ни единой книги о авиационной отрасли. Я создала этот рассказ от самого начала и затем посоветовалась с несколькими экспертами на счет технических деталей. Я стараюсь никогда не читать работы других авторов, пока пишу».

Ее ложь так глубоко ранила, но больше всего меня поразила жирная строка в самом низу:

«По вопросам и за дополнительной информацией насчет «Правды закулисья Клуба занимающихся сексом на высоте в милю» обращайтесь к агенту автора, Кимберли Б.»

Я никогда не знала душевной боли до этого момента, никогда не понимала, каково чувствовать, как твое сердце вырывают из груди и растаптывают на части. Я пыталась плакать не слишком громко, но мысль о том, что нужно сдерживать слезы, лишь заставляла еще сильнее рыдать.

Не только по тому, что книга Брук вышла в свет на три месяца раньше моей и вошла в список бестселлеров. Оставаясь в нем. На несколько недель. Ее книга была на кончике языка каждого авторитетного критика, и издательства требовали больше «подобных этой» историй. Однако когда моя книга наконец-то была представлена, ее жестоко обозвали «украденной», и критики в один голос кричали, что «она и близко не стоит со своей предшественницей» и «для дебюта, мисс Дж. следовало думать лучше, а не копировать ведущих авторов». После этого я ни разу не открывала конвертов с письмами от своего издателя. Я выбрасывала их до единого в разные углы квартиры, сохраняя, как напоминания о своей запятнанной мечте.

Я перестала отвечать на звонки Кимберли и ее и-мейлы – хотя они приходили в любом случае. И как бы это не было больно для меня с финансовой точки зрения, я вернула издательству свой аванс в двадцать пять тысяч долларов за сиквел.

После этого было крайне больно начинать писать что-то новое.

Однако в своей первой официальной колонке в «Таймс» я написала:


«Как ты себя чувствуешь, когда сучка автор бестселлеров крадет у дебютирующего автора и каково, когда мой агент – Кимберли Б. из «Бронсон и Е» буквально подло стреляет мне в спину, выбивая из меня все дерьмо».


Я была дотошна в данном очерке. Перечислила имена и даты, предоставила бетонные доказательства того, что каждое слово в ее книге является вариацией моих слов.

Так как я была в удивительных отношениях с группой логистики, и никогда не имела никаких проблем с редакциями статей, этот текст прошел до самого отдела маркетинга, и только тогда мои злословия были обнаружены.

А в следующий раз, когда пришла на работу, меня уволили. Затем забанили. Потом стерли мое имя, словно я никогда там и не работала.

В тот же месяц, как потеряла стажировку мечты в «Нью-Йорк Таймс», я получила письмо от Элиты Эйрвейс. Прошла последнюю предварительную проверку, но потребуется некоторое время, прежде чем они смогут пригласить меня в Даллас для восьминедельного обучения. И даже тогда существовала возможность, что новенькие стюардессы будут работать в роли резервных, летая по различным направлениям в течение отрезка времени от четырех месяцев до четырех лет.