— А что я могу, — на полном серьёзе ответил он. — Я уже вчера попробовал.

— Вы что сами его рушите? — в Сашиных глазах с лунными кратерами загорелось нечто похожее на восхищение.

— Само собой, — запальчиво сказал я. — Мы же здесь работаем. Хочешь, пойдем, прямо сейчас и всё разнесем к чёрту?

— Вообще-то я наказана, — призналась она, — но сбежала. Завтра с самого утра приду, хорошо?

Я был очень расстроен, что Дятел всё так испортил, но пошёл провожать её до калитки, и пока мы шли, я её обнимал так, как будто имею на это полное право.

— Как же глупо всё получилось, — сказал я.

— Ты про что?

— Всё это время я думал, что тебе Тифон нравится, и поэтому так себя вёл. И тебя обидел, и ему подлянку устроил. Почему ты сразу не сказала?

Она весело засмеялась.

— Как ты это себе представляешь? Привет. Я Саша. Кажется, я в тебя влюбилась.

От слова «влюбилась» в животе прямо всё затрепетало.

— Не знаю, но вы же как-то умеете сигналы подавать.

— Да, но… не все умеют их читать, — она закрыла за собой калитку, помахала рукой и ушла.

Дятел, как ни в чем не бывало сидел на лавочке и дожёвывал очищенный Сашей апельсин.

— Какого чёрта ты опять вылез? Что же ты дебил такой?! — обрушился я на него, и, если бы не охватившая меня любовная эйфория, точно бы ударил.

— Прости, Никит. Голова разболелась. Дождь, наверное, будет. Я потому и вышел. Хотел спросить куда ты лекарства задевал.

— Ты самый бесполезный и ненужный здесь человек. Никому не помогаешь, только вредишь.

— Чего ты так разозлился? Всё же хорошо.

— Что хорошо?

— Ну Саша нашлась, ты ей нравишься. Андрей тебя вчера не убил. А фермеры не убили всех нас. Это здорово.

— По-твоему, всё, что не закончилось плохо — хорошо?

— Разумеется. Известно же, что счастье — это отсутствие несчастья. Можешь дать таблетки?

Я лёг в домике Макса на освободившуюся кровать Артёма. Так было спокойнее. Не хотелось продолжать препирания с Дятлом.

Мне нужно было успокоится и подумать, о том, что произошло с Сашей. Но из этого ничего не вышло, потому что стоило только прикрыть глаза, как меня мгновенно вырубило.

А проснулся я от такого страшного грохота, что мне показалось будто домик разлетается в щепки.

Макс тоже подскочил и сел на кровати.

За окном стаяла кромешная темень.

— Что это было? — прошептал я.

— Гром, — с облегчением выдохнул Макс и отвалился обратно на подушку.

Был уже поздний вечер.

— Артём приедет? — вспомнил я.

— Обещал.

— А Тифон? — спросил он.

— Без понятия.

Мы лежали в темноте, слушая как ужасающе гремит повсюду.

Внезапно с улицы до нас донеслись голоса. Я приподнялся прислушиваясь, но сквозь глухие раскаты и шум ветра разобрать, кому они принадлежат было сложно. Я встал, чтобы включить свет, и в этот момент на крыльце раздались шаги, а затем входная дверь отворилась.

Сказать, что я был потрясен — ничего не сказать.

Прямо передо мной стояла Зоя.

— Привет, — весело сказала она, чмокнула меня в щёку, прошла в комнату и, увидев Макса, сказала: — Привет! Я — Зоя.

Изумленно вытаращившись, Макс сел, но ничего не ответил.

— Это Зоя, — повторил я ему громко.

— Привет, — произнес он одними губами.

— Ты как здесь очутилась? — я оглядывал её с ног до головы, всё ещё не веря своим глазам.

На ней была прямая джинсовая юбка чуть ниже колен и свободная белая рубашка с коротким рукавом. Через плечо висела сумочка.

— Ужас. Еле добралась. Мы должны были с Криворотовым ехать, а он, гад, продинамил. Ну хоть такси мне вызвал от станции и сторожу вашему позвонил. А то я перепугалась совсем. Приезжаю — на станцию какие-то типы мрачные ходят. Хорошо такси быстро подъехало. И водитель вменяемый. Ты же знаешь, как я к такси отношусь. Если бы не безвыходная ситуация, никогда бы не села, — сходу выдала она. — Чаю нальёте?

— Да, конечно, — я кинулся ставить чайник. — А чего Тиф с тобой не поехал? И как он вообще тебя отпустил?

— В смысле? — Зоя застыла вытаращившись на меня.

— Ну в прямом. Где он? Вы помирились?

— Что? Разве ты его не задержал, как я просила?

— Вчера и уехал. Сразу после разговора с тобой. Собрался и умотал. Обещал, что сегодня вернется, но не вернулся. Я думал, вы вместе там…

— Если он уехал вчера, то почему не приехал? — спросила Зоя таким тоном, будто я её обманываю и прячу его где-то под кроватью. — Он в другом домике, да?

Этот вопрос заставил похолодеть. Остановить Трифонова могли только очень серьёзные причины. Такие серьёзные, что мне даже представить их было страшно.

— Так, — Зоя замерла в задумчивости. — Никит, это не смешные розыгрыши, правда. Я на него больше не обижаюсь.

Сказала нарочно громко. Как если бы он стоял на улице и прислушивался к нашему разговору.

— Он уехал вчера, — повторил я, судорожно соображая, что нужно предпринять в таком случае.

— Его нет, — подтвердил Макс, буквально пожирая Зою взглядом. Мне это показалось возмутительным, но в тот момент было не до ревности и не до приличий.

— Ладно, — Зоя подошла к кровати, на которой я только что валялся и медленно села. Сумочка свалилась с плеча. — Криворотов ничего не знает. Значит, Тиф не звонил.

— У него телефона нет, — напомнил я. — Может, он доехал до дома и завалился спать? Мы тут так упахались, что я как приеду, буду неделю отсыпаться.

Мне самому очень хотелось верить в свои слова.

Над нами оглушительно громыхнуло.

— Правильно, — Зоя встала. — Нужно позвонить ему домой. Где у вас тут связь есть?

— У церкви, — сказал я. — Идём.

Но только распахнул дверь, как в ту же секунду с неба хлынул заслонивший собой всё вокруг водяной поток.

Я отступил.

— Придется переждать. Телефон не достанешь, намокнет сразу.

— Боже! — ахнула Зоя. — Что же могло случиться?

— Погоди не паникуй, — я и сам уже был готов запаниковать. — Мы вчера искали Сашу. Её мама переполох подняла. А на самом деле она просто заблудилась в кукурузе и потом спокойно пришла домой.

— Кто такая Саша?

— Девчонка местная.

— Та, что с фотки?

— Шутишь? — я расхохотался.

Макс тоже.

— Думаешь, ничего не случилось? — прошептала Зоя.

— Ты что? Это же Тиф, что с ним может случиться? Он же Терминатор. Помнишь?

Я почувствовал, как её плечи дрожат у меня под рукой. Ещё немного и разрыдается.

— Наверняка кого-то на районе встретил. У него же квартира свободная. Позвал, может, к себе.

В подобное нам обоим верилось слабо. Ничего. Совершенно ничего не могло заставить его передумать. Он даже из-за меня не так был взбешен, как я ожидал, потому что думал только о встрече с ней.

Отсюда до Москвы — даже при самом плохом раскладе — часа три. Это если ходила электричка, а если он на неё не успел, то на попутке и того быстрее. По ночным-то дорогам. Пробок нет.

Больше всего пугали расстояния. На протяжении полусотни километров, могло произойти что угодно. На него могли напасть и попытаться ограбить, но Трифонова фиг ограбишь. Да и денег у него особо не было. Телефона тоже.

Его могла сбить машина, когда шёл по тёмной трассе. Или же сел к обдолбанному таксисту, и тот попал в аварию.

Зоина дрожь перекинулась на меня.

— Может, менты приняли, — предположил Макс.

Я вспомнил про пистолет и эта версия мне не понравилась, но она была всё же лучше, чем остальные.

— Или с местной гопотой случайно пересекся, — продолжил выдавать свои варианты Макс. — Раз не вернулся и до дома не доехал, нужно местную больницу проверить.

Точно. Горох и мелкая деревенская гопота. Они вполне могли встретиться ему по дороге.

— Если вдруг дома нет, завтра с утра в посёлок пойдем, — сказал я и отправился наливать чай.

То, что Зоя была здесь, казалось просто невероятным, однако обстоятельства, которые её сюда привели, портили весь восторг.

Пока она пила чай, я сидел рядом, гладил её по спине и успокаивал нас обоих. Панические приступы беспокойства то и дело сменялись твёрдой уверенностью, что волноваться не о чем. Прошли всего сутки, а Тифон умел находить приключения. И, как правило, отлично из них выпутывался.

Гром грохотал не переставая так, словно мы находимся внутри самой тучи.

Зоя облокотилась на моё плечо, и я чувствовал, что она засыпает. Её спина расслабилась, а голова медленно склоняясь, сползла мне на руки. Волосы рассыпались по коленям. Следовало уложить её на подушку, но держать было очень приятно, и я бы мог просидеть так всю ночь, если бы после очередного громового залпа, лампочка не погасла.

— Зашибись, — проворчал Макс, который всё это время лежал, развернувшись в нашу сторону и, подперев голову, не переставал пялился на Зою.

Я даже хотел ему сказать об этом, но не знал, как сделать это при ней.

— Идём к Ване, — сказал я.

— Ты иди, а мне зачем?

— Пусть она здесь спит.

— Ну, пусть спит. Я против что ли?

— Нет, Макс, идём вместе.

— Что за глупость? Это моя кровать и я в ней сплю.

— Трифонов тебя убьет, если узнает, что ты спал с Зоей в одной комнате.

— Не в кровати же, — Макс усмехнулся. — Хотя, я бы не отказался.

— Всё, вставай. Пожалуйста, — ткнул в темноту наугад.

— А вдруг она проснется от грома и испугается одна в темноте, в незнакомом месте?

Об этом я не подумал.

— Тогда я тоже останусь.

— Дело твоё, — Макс отвернулся к стенке.

Пока я бегал в соседний домик за подушкой, промок до нитки и, устроившись на полу, впервые за эти дни почувствовал, что замерз.

Мысли то и дело перескакивали с Зои на исчезновение Трифонова, потом на утренний поцелуй, на ссору с Дятлом, на полицию, фермеров, потом снова на Зою, и так по кругу, до тех пор, пока я не понял, что всё стихло. Гроза прошла, и в бледном рассеянном утреннем свете я могу различить свесившуюся с кровати Зоину руку.

И как я мог полюбить Сашу? Когда кроме Зои невозможно никого любить. Макс это тоже понял. И всё же в Саше тоже было что-то цепляющее. Особенно то, что нравился ей я. Именно я. Не Артем, не Макс, и не Трифонов, а я. Она даже сказала «влюбилась». И это казалось мне очень важным. То, что она выбрала меня, хоть я и вёл себя с ней, как полный засранец.

Не знаю, заснул ли я в конечном счёте или нет, но почувствовав лёгкий удар по ноге, тут же открыл глаза.

Комнату заливало солнце. Яркий жёлтый луч лежал прямо на мне, а сверху кто-то стоял так, что из-за падающего на лицо и слепящего солнца, я никак не мог разобрать кто это.

— Чего это у вас за табор?

Резкий и хриплый голос заставил немедленно вскочить на ноги.

— Тиф!

Он был идеально выбрит, в новой, глаженой футболке и выглядел таким чистеньким, какими мы уже давно не видели друг друга. И, хотя я его ждал, к такому внезапному появлению подготовиться не успел.

— Что она здесь делает?

— К тебе приехала, — прошептал я, чтобы не разбудить остальных.

— Давай на выход, — он мотнул головой и исчез за дверью.

Сделав глубокий вдох и на всякий случай перекрестившись, я выбежал за ним.

Всё кругом было сырое и промокшее. Кое-где с деревьев ещё капало, в ямках на земле и на дороге скопились лужи, но в тёплых лучах припекающего солнца вода очень быстро испарялась и тёплыми волнами поднималась в воздух.

Откуда-то негромко доносился какой-то странный гудящий, монотонный звук, такой, как звучит тишина в городе, но дышалось легко и отчего-то радостно.

И так эта радость вдруг переполнила меня, что я ничего не мог с собой поделать.

Стоял щурился и улыбался, как полный дурак, глядя, как Тифон ощупывает лавки и столик.

— Жратва есть? — он всё равно сел на мокрое.

— Только печенье и апельсины.

— Тащи, потом на рынок сходим.

— Ты, где был?

— Тебе-то что?

— Скучал.

— А чего тогда не подходишь обниматься? — он глухо усмехнулся.

— Ты меня теперь ненавидишь?

— Что? — небрежно скривился. — Ненавижу? Тебя? Это вряд ли.

— Зоя не обижается. Мы ей всё объяснили.

— Да мне плевать. Пусть, что хочет, то и думает. Потому что, если она поверила, то это ещё хуже твоего поступка. Короче, всё это чушь: и фотки твои, и друзья её, и Диснейлэнд, и прочие запары. Всё чушь. Никто никому ничего не должен. Я её люблю и буду любить, пока не разлюблю. Ровно столько, сколько буду сам это чувствовать. Со мной она или нет. И изменить этого не может никто. Ни её друзья, ни ты, ни она, ни я сам.